– Не будь дурочкой, – говорит Пандора. – Кайл, скажи ей.
Я поворачиваюсь к Кайлу, ища поддержки. Он ведь уже помог мне, уничтожив все, что я здесь наговорила с самой первой минуты.
– Дора права, все будет в порядке, – говорит он.
Я открываю рот – слишком быстро и легко он согласился.
– Нет, серьезно, – говорит он. – Я почти не касался твоих слов, ты и сама со всем прекрасно справляешься. Пока ты осторожна с намерениями, за самоконтроль можно не волноваться.
Я сжимаю в руках перчатку и очки.
– Но что, если я все-таки столкнусь с этим Вещим?
Пандора усмехается:
– Ну тогда преврати его в лягушку. Будут знать.
Она не воспринимает меня всерьез. Никто из них не воспринимает! Никто до конца не понимает, на что я способна. Если бы это было не так, они не вели бы себя так беспечно в моем присутствии. Даже несмотря на Кайла, который держит все под контролем.
– Ой, да ладно тебе! – смеется Пандора. – Выше нос, Лис.
Я так жутко нервничаю из-за всего этого – ожиданий, перепутанного доверия, шуток о лягушках, что в моем случае, кстати, совсем не шутка, – что не могу сдержаться и вскидываюсь:
– Хватит меня так называть! То Лис, то принцесса! Что это вообще за имя такое?!
Пандора выглядит удивленной, даже немного обиженной.
– Эм-м… твое имя? Не принцесса, конечно, это Кайл придумал, и да, это странновато, но Лис…
Я оступаюсь и крепко жмурюсь. Как бы мне хотелось сбежать, сбежать отсюда, из этой комнаты, от всего, что я узнала за последний час.
И все же я набираюсь мужества:
– Откуда вы знаете мое имя?
На этот раз мне отвечает не Пандора, а Кайл:
– Мы наблюдали за тобой годами, Алиса Скотт.
У меня внутри все холодеет от одного лишь звука имени, которое я слышала всего два раза за два с половиной года, и оба раза его произнес Кайл. Он еще не договорил, но я уже знаю, что его последующие слова разотрут меня в порошок, уничтожат.
– Мы наблюдали за тобой задолго до того, как ты убила своих родителей.
Глава 24
Мне нужен воздух. Воздуха, скорее! Не осознавая, что я делаю, я разворачиваюсь и выбегаю из комнаты, прежде чем кто-то успевает меня остановить. Слышу крики тревоги у себя за спиной, но все равно не могу остановиться – не остановлюсь – не могу – не буду! Я бегу и бегу по озаренным пламенем коридорам подземного лабиринта, не думая о том, что могу потеряться или что кто-нибудь сейчас выскочит из-за угла и поймает меня. Мне просто нужно сбежать, сбежать!
– Алиса, остановись!
Я не могу остановиться.
Я не остановлюсь.
Не буду!
– Лис! Ты можешь остановиться хоть на секунду?!
Легкие горят. Икру сводит судорогой, в боку колет так, словно меня ударили ножом. Но все это – ничто по сравнению с болью, которая просто рвет меня на куски изнутри. Так что я просто слепо бегу, петляю по коридорам бесконечных тоннелей, углубляясь все дальше и дальше в подземный лабиринт.
– Алиса! Хватит!
Руки появляются прямо из темноты и обхватывают меня стальным обручем. Из моей груди вырывается воздух, только теперь я понимаю, как быстро и рвано дышала все это время и с какой скоростью у меня колотится сердце.
Я не могу контролировать эти приступы. Все, что я знаю, – мне нужно вырваться и сбежать. Сбежать отсюда. Поэтому я извиваюсь и нападаю, как загнанный зверь, вырывая, выцарапывая себе путь к свободе. Но стальные руки только крепче стискивают меня и намертво прижимают к такой же стальной, неподвижной и теплой груди. Я не могу шевелиться, не то что вырваться. Но несмотря на это, я не сдаюсь. Я борюсь с ним. Борюсь! И только когда мои силы начинают сдавать от усталости, я слышу глубокий, успокаивающий голос, долетающий до меня как будто издалека. Слышу обрывок истории, которую он рассказывал все это время:
– …а потом, когда мне было четырнадцать, я врезался на своем велосипеде в припаркованную машину – не спрашивай как, – и опять разбил ее! Я чувствовал себя таким идиотом, что боялся рассказывать об этом несколько дней. Я ждал так долго, что им пришлось залепить дырку в черепе железной пластиной, чтобы все срослось, как надо. Напомни мне показать тебе шрам в следующий раз, но только, пожалуйста, до того, как опять попытаешься содрать с меня лицо!
Вспышка проходит, я поднимаю взгляд, вижу Кайла, и мой разум проясняется.
– П-п-п-прост-т-ти… – заикаясь, говорю я.
Не знаю, то ли я просто замерзла, то ли это нервная реакция на случившееся.
– Я н-не хот… хот…
– Забей, принцесса. – Он все еще обнимает меня. – Ну что, о следующей хочешь услышать?
– След…следующей?
– О моей следующей поездке в отделение неотложки.
Так вот о чем он рассказывал!
– Зач-чем ты рассказываешь м-мне о том, как ездил в больницу?
Я почти горжусь собой за то, что умудрилась проговорить целое предложение, практически не запинаясь. Сердце успокаивается, дыхание тоже почти выровнялось. Я чувствую, как Кайл пожимает плечами.
– У тебя была паническая атака. Раньше и с папой бывало подобное. Единственное, что ему помогало, – отвлечься на что-то. Послушать кого-нибудь.
Я снова напрягаюсь, но Кайл сжимает меня и говорит:
– В этом нет ничего постыдного. И у сильнейших из нас есть свои слабости.
Я отталкиваю его. У меня трясутся коленки, но я могу устоять и без его помощи.
– Готова поспорить, с тобой такого не бывало, – говорю я, избегая его взгляда.
– Но это не значит, что я от этого застрахован, – говорит он, не осуждая, но и не жалея меня. – Обсудим случившееся?
– Нет, – быстро отрезаю я. Даже слишком быстро.
– О’кей, я перефразирую, – твердо говорит он. – Мы обсудим случившееся. Я видел панические атаки и раньше, но это… это было слишком. Мне не хочется тебя пугать, но ты орала: «Я не могу остановиться! Не буду!» Снова и снова. С намерением. Оно было очень сильным. Если бы я не побежал за тобой и не разрушил его, ты бы загнала себя до смерти.
Я поджимаю плечи. Он прав. Более того, в приступе паники я могла выкрикнуть что угодно. Если бы он не пошел за мной…
Не хочу думать о том, что еще я могла бы наговорить. Или наделать.
– Прости, – тихо говорю я. – Я не знаю, что произошло…
– Конечно, знаешь, – отзывается он. – Ты потеряла контроль, потому что я упомянул о твоих родителях.
Я вздрагиваю.
– Это случилось много лет назад, но ты до сих пор это не пережила, – продолжает он, то ли не замечая, то ли намеренно не обращая внимания на то, что каждое его слово режет меня, как лезвие. – Ты все еще чувствуешь вину. Но ты должна избавиться от этого чувства до того, как оно тебя уничтожит.
– Я не могу, – выдавливаю я. – Я не знаю… как…
– Придется узнать, – отрезает Кайл. – Потому что в следующий раз, когда произойдет нечто подобное, все может закончиться плохо и для тебя, и для всех остальных.
Он снова прав. Снова! Мне нужно научиться контролировать мысли. Может, тогда мне будет легче управлять своим даром. Возможно, это связано. Но черта с два я дам Варду это понять во время тренировок. Он ни в коем случае не должен узнать о моем прошлом и о том, что я сделала. Я ведь так до сих пор и не назвала ему своего имени, не говоря уже обо всем остальном.
– Откуда ты узнал? – спрашиваю я. – Откуда ты узнал обо мне, моих родителях, вообще обо всем?
Я подступаю ближе.
– Ты сказал, что вы наблюдали за мной задолго до… задолго до того, как это случилось. Но как? И зачем?
Прежде чем Кайл успевает ответить, его смартфон издает неприятный звук. Он смотрит на экран и чертыхается.
– Время вышло, принцесса, – говорит он и показывает на экран.
Я и не думала, что уже так поздно. Вечерние мероприятия, которые проводят в зоопарке после закрытия, закончатся через несколько минут, и всех запоздалых посетителей выпроводят за ворота.
Кайл мягко сжимает мое предплечье и ведет меня обратно, вверх по тоннелю.
– Нам нужно вернуть тебя наверх до того, как ленгардцы уйдут, – говорит он, шагая вперед, и на каждый его шаг приходится по два моих. – А так как ты забежала черт знает куда, нужно поторапливаться.
– Ты мне не ответил, – говорю я, торопливо следуя за ним. – Откуда вы обо мне узнали?
Кайл молчит, и я резко останавливаюсь, дергая и его за собой.
– Кайл! Ответь мне!
Каждая мышца на его теле напрягается.
– У нас нет…
– У нас нет времени, я знаю, знаю! – перебиваю я. – Но тебе придется найти пару минут! Ты должен объяснить, откуда ты знаешь обо мне и о том, что я сделала. Никто об этом не знает!
Он издает удивленный смешок:
– Ты шутишь, что ли?
Я не шучу, просто сбита с толку! И Кайл, похоже, заметил это, потому что его улыбка сменяется недоверием.
– Ты действительно не знаешь? – Он качает головой. – Черт, меня злит, что именно я должен тебе об этом рассказывать, но… почти все в «Ленгарде» знают о том, кто ты, Лис. По крайней мере поколение «Генезиса» знает. И всегда знали.
Мне вдруг становится очень трудно дышать.
– Что? – выдыхаю я.
– В истории «Ленгарда» очень мало упоминаний о Вещих «Генезиса», которым удалось навсегда покинуть объект. Но двум семьям это все-таки удалось без помощи извне. Этими семьями были Роскейвы… и Скотты.
Он делает небольшую паузу, чтобы эта новость улеглась у меня в голове, но ее все равно перекрывает звон в ушах. А потом продолжает:
– Ты была совсем маленькой, когда твои родители забрали тебя оттуда и сбежали, но с тех пор и Фэлон, и Ваник присматривали за вами. За тобой наблюдали всю твою жизнь. Даже дольше, чем мы. Как, по-твоему, им удалось отыскать тебя в какой-то богом забытой психушке?
Меня начинает тошнить.
– Фэлон сказал, что меня нашла разведка «Ленгарда», – говорю я. – Отследили в базе МРТ моего мозга, которое сделали после того, как я зарегистрировалась. Или вроде того. Результаты МРТ совпали с их требованиями к кандидатам, и поэтому они меня забрали.