Там ни одна из жертв не была убита.
Гарднер привел нас на край леса, где стоял складной столик с масками и прочими средствами защиты. Буквально несколькими ярдами дальше ели образовывали практически непроходимую стену.
Агент БРТ с сомнением глянул на Тома, словно только что понял, о чем его просит.
– Ты уверен, что сможешь?
– Мне доводилось бывать в местах и похуже. – Том уже начал распаковывать пакет с одноразовым комбинезоном. Гарднера его слова не больно-то успокоили, но когда он сообразил, что я за ним наблюдаю, мгновенно убрал с лица озабоченное выражение.
– Ну, значит, тебе и карты в руки.
Я подождал, пока он вернется назад в покойницкую.
– Он прав, Том. Там будет неуютно.
– Я справлюсь.
В его тоне сквозило упрямство, ясно показывавшее, что спорить бесполезно. Я влез в комбинезон и натянул перчатки с бахилами. Когда Том был готов, мы пошли в лес.
Нас мигом обволокла тишина, словно мир снаружи оказался вдруг отрезан. Вокруг шуршали иголками ели. Жуткий звук для кладбища, будто шепот мертвецов. Под ногами ковром лежал толстый слой хвои вперемешку с шишками. Пробивавшийся сквозь маску хвойный аромат приятно освежал после затхлого запаха похоронной конторы.
Но недолго. Под елями воздух был густой и стоячий, ни малейшего ветерка. Когда мы вошли под низкие ветки, направляясь к ближайшим экспертам в белом, я почти мгновенно вспотел.
– Так что вы тут нашли? – спросил Том, стараясь скрыть, что тяжело дышит, когда эксперты расступились, давая нам дорогу.
Под масками и бесформенными комбинезонами было трудно понять, кто есть кто, но в ответившем я узнал того здоровяка из коттеджа. Ленни? Нет, Джерри. Его лицо было красным и потным, а комбинезон весь в смоле и иголках.
– Господи, это будет тот еще денек! – выдохнул он, поднимаясь. – Тут череп, ну и то, что осталось от грудной клетки, плюс еще несколько костей. Они далеко растащены, даже самые крупные. Там чуть дальше есть забор, но слишком разрушенный, чтобы помешать кому-нибудь сюда залезть. Двуногому или четвероногому. А эти чертовы деревья просто сущие заразы.
– Какая-нибудь одежда?
– Нет, но нашли что-то смахивающее на старую простыню. Тело могло быть завернуто в нее.
Оставив его работать дальше, мы двинулись к ближайшей находке. Земля была уставлена крошечными флажками, как заброшенная площадка для гольфа. Каждый флажок помечал отдельный предмет. Ближайший к нам – то, что осталось от таза. Кости лежали под деревом, так что нам пришлось сложиться чуть ли не вдвое, чтобы добраться до них, поскальзываясь на ковре из сосновых иголок. Я покосился на Тома, надеясь, что для него это будет не слишком тяжело, но за маской было трудно понять.
Таз оказался настолько сильно обгрызен, что было трудно определить, мужской он или женский. Лежавшее рядом бедро дало необходимую подсказку: хотя оба конца большой бедренной кости обломали и обглодали животные, по ее длине можно было с уверенностью сказать, что она принадлежит мужчине.
– Ну и размерчик, – хмыкнул Том, присев на корточки, чтобы получше рассмотреть. – Как думаешь, какого роста был хозяин?
– Заметно выше шести футов. Какого роста Уиллис Декстер?
– Шесть футов два дюйма. – Том улыбнулся под маской, явно подумав о том же, что и я. Похоже, мы нашли человека, который должен был быть захоронен на «Стипл-хилл». – Ладно, давай глянем, что тут у нас еще.
Пока мы пробирались между деревьями, ветви нас царапали и осыпали иголками. Том не выказывал никаких признаков дискомфорта, но идти было тяжело. По моему лицу градом струился пот, и спину начало ломить от необходимости постоянно пригибаться. От хвойного запаха теперь мутило, и кожа под комбинезоном зудела.
Остатки того, что некогда было саваном, лежали на приличном расстоянии от таза. Грязная и рваная тряпка, помеченная флажком другого цвета, чтобы отличить от частей тела. Рядом с ней, частично прикрытая упавшей хвоей, лежала грудная клетка. По ней суетливо бегали несколько муравьев в поисках оставшихся кусочков плоти, но от мягких тканей практически ничего уже не осталось. Кости давным-давно обчистили набело, а несколько мелких ребер и грудина отсутствовали вовсе.
– Похоже, тело выбросили тут, – заметил Том, пока я фотографировал. – Кости разбросаны вполне характерно, я бы сказал. Тут скорее поработали животные, чем имело место расчленение.
В природе ничто не пропадает зря, и лежащее под открытым небом тело довольно скоро становится источником пищи для местной живности. Собаки, лисы, птицы и грызуны – а в некоторых районах США даже медведи – примут участие в пиршестве, отрывая и утаскивая прочь все, что только смогут. Но торс слишком велик для всех, кроме крупных хищников, и его обычно съедают in situ.
Это значит, что грудная клетка, как правило, указывает место, где тело лежало изначально.
Том пристально поглядел на край одного ребра и подозвал меня.
– Видишь вот это? Следы распила.
Как и остальные кости, грудная клетка была тоже сильно обгрызена. Но среди отметин от звериных зубов все еще отчетливо виднелись параллельные линии – тонкие черточки вдоль края кости.
– Судя по виду, след ножовки. Такие же остаются после вскрытия, – сказал я. Стандартная процедура при аутопсии: вскрытие грудной клетки по обе стороны грудины, чтобы ее можно было вынуть и добраться до внутренних органов. Иногда при этом используется костерезка, но электропилой быстрее.
И она бы оставила в точности такие следы.
– Все больше и больше похоже на то, что мы все-таки нашли Уиллиса Декстера, а? – сказал Том. Он начал подниматься. – Мужчина, рост соответствует, следы разрезов от аутопсии на ребрах. А одежда Декстера сгорела вместе с машиной при аварии. Поскольку семьи у него нет и принести другую было некому, вероятнее всего, тело похоронили в саване, в котором привезли из морга. По времени тоже совпадает. На костях ни мха, ни лишайников – значит, они тут лежат меньше года. Это…
Он вдруг охнул и сложился пополам, схватившись за грудь. Я сорвал с него маску и с трудом подавил панику, увидев восковую бледность его лица.
– Где твои таблетки?
Его губы скривились.
– Боковой карман…
Я расстегнул его комбинезон, мысленно ругая себя последними словами. Тебе ни за что не следовало позволять ему лезть сюда! Если он потеряет тут сознание… На штанине слаксов имелся карман на пуговице. Я его расстегнул, но никаких таблеток не обнаружил.
– Нет их там. – Я старался сохранять спокойствие.
Том от боли прикрыл глаза. Губы приобрели синюшный оттенок.
– Рубашка…
Я похлопал его по карману и нащупал твердую квадратную коробочку. Слава Богу! Я достал коробочку, свинтил крышку и вытряхнул одну крошечную таблетку. Рука Тома дрожала, когда он сунул таблетку под язык. Некоторое время ничего не происходило, затем его лицо стало потихоньку расслабляться.
– Порядок? – спросил я. Том кивнул, слишком слабый, чтобы говорить. – Просто отдохни пару минут.
Послышался шум, и появился Джерри, тот самый агент-здоровяк.
– У вас тут все нормально?
Я не успел и рта раскрыть, как почувствовал, что Том сжимает мне руку.
– Все хорошо. Мне просто надо слегка перевести дух.
Агент явно ему не поверил, но оставил нас одних. Как только он скрылся из вида, плечи Тома поникли.
– Идти можешь? – спросил я.
Он прерывисто вздохнул.
– Думаю, да.
– Пошли, выведем тебя отсюда.
– Я сам. А ты тут продолжай.
– Я не позволю тебе…
Том снова сжал мне руку. В его глазах стояла молчаливая просьба.
– Пожалуйста, Дэвид.
Меня совершенно не прельщала перспектива дать ему выбираться из леса самостоятельно, но начни я настаивать на своем, он лишь еще больше разволнуется. Я поглядел сквозь деревья, прикидывая расстояние до кромки леса.
– Я пойду медленно и осторожно, – заверил он, поняв, о чем я думаю. – И обещаю отдохнуть, как только выберусь отсюда.
– Тебе нужно к врачу.
– Я только что с одним общался. – Он слабо улыбнулся. – Не волнуйся. Просто закончи тут все.
Я с тревогой смотрел, как он со старческой медлительностью пробирается между деревьями. Дождавшись, пока он дойдет до кромки леса и исчезнет за ветками, выйдя на свет, я пошел туда, где Джерри изучал на земле предмет, который мог быть обломком кости. Услышав мои шаги, он поднял глаза.
– С ним все в порядке?
– Просто жарко. Вы говорили, что нашли череп? – быстро сменил я тему.
Он провел меня к очередному флажку у подножия склона. Рядом с флажком виднелся светлый человеческий череп, наполовину утопленный в хвое. Нижняя челюсть отсутствовала, и череп лежал вверх дном, как грязная миска из слоновой кости. Судя по тяжелой структуре костей, череп был мужской, и я видел линии трещин от пролома лобной кости. Такого рода травмы бывают от удара обо что-то твердое и плоское.
Вроде лобового стекла машины.
Теперь я был уверен, что останки принадлежат Уиллису Декстеру, и в этом случае они нам мало что дадут. Очевидно, что механик погиб при аварии, а не был убит. И его единственная связь с убийствами – это то, что его гробом и могилой воспользовался убийца. Если бы можно было определить, что у него отсутствуют руки или хотя бы пальцы на руках, то это объяснило бы, каким образом его отпечатки оказались на кассете через столько времени после его смерти. Но ни фаланг, ни пястей не нашли, а учитывая площадь леса, вряд ли их когда-нибудь вообще обнаружат. Над останками слишком уж хорошо потрудились звери. И даже если мелкие кости не сожрали, они сейчас могли быть где угодно.
– Напрасная поездка, а, док? – жизнерадостно сказал Джерри, когда я фотографировал последнюю находку – ребро, обгрызенное чуть ли не до половины своего изначального размера. – Тут мало что можно сказать, кроме того, что они человеческие. А это мы и сами могли вам сообщить. Ну как бы то ни было, если вы закончили, то пора все это паковать по коробкам и мешкам.
Намек был довольно прозрачным. Я уже собирался оставить его заниматься своими делами, когда заметил очередной флажок.