Глаза Джоанны сузились.
— Это чистая формальность, — пояснила она, пытаясь защититься. — Они ничего не значат.
— Вот именно, — сказал Алекс. Он посмотрел немного ниже, на Макса, которого Джоанна держала на руках. — И не используй эту собаку в качестве щита, — добавил он. — Он слишком мал, чтобы участвовать в активных действиях.
Алекс наклонился и поцеловал ее. Джоанна была удивлена, но не попыталась отстраниться от него. Она раскрыла губы, и он с удовольствием впитал их необыкновенный, сладкий, как мед, свежий и прохладный, как снег, вкус. Через некоторое время Алекс взял Макса у нее из рук, посадил собачку на палубу и притянул Джоанну к себе, чтобы иметь возможность поцеловать ее как следует — долгим, глубоким поцелуем. Ему мешала ее огромная красная шляпка, тогда он развязал ленты, отбросил ее в сторону и запустил пальцы в волосы Джоанны, вытаскивая заколки и разматывая ее локоны. Алекс услышал сдавленный протест и стал целовать ее еще страстнее, пока не почувствовал, что она прекратила сопротивление и стала цепляться за лацканы его форменного пиджака, притягивая его к себе. Весь его мир стал сжиматься, пока в нем не осталась только Джоанна и больше ничего.
Порыв ветра захватил корабль, и он накренился на правый бок, этот маневр заставил их оторваться друг от друга. Алекс схватил Джоанну за руки и помог устоять на ногах. Она едва дышала, щеки ее раскраснелись под порывами холодного северного ветра, глаза горели, волосы локонами спадали на плечи. Они смотрели друг на друга не отрываясь, и Алекс заметил в лице Джоанны удивление и что-то еще, что заставило его сердце биться сильнее. Он почувствовал такое сильное желание овладеть ею, что был поражен до глубины души.
— На этом корабле нет возможности уединиться, — с сожалением произнес он, увидев поднимающегося по трапу Дева.
Дев поймал красную шляпку, которую унесло ветром с палубы и чуть было не перебросило через борт в море. С поклоном он передал ее Джоанне:
— Леди Грант…
Джоанна, поблагодарив, взяла шляпку и улыбнулась. Она, похоже, уже пришла в себя, но, когда она мельком посмотрела на Алекса, ему показалось, что она все же немного смущена и взволнована. Джоанна подхватила Макса и поспешила вниз по трапу к Лотти.
— Я пришел, чтобы сообщить, что поеду с вами в Беллсунд, — сказал Дев, — возьму с собой несколько человек оттуда, чтобы затем отправиться в Одденский залив искать сокровища Уэра.
Алекс кивнул. Он пытливо всматривался в лицо кузена.
— Надеюсь, ты никому не рассказывал о карте? — уточнил он.
Тот как-то странно посмотрел на него:
— Конечно нет! — Дев вздохнул, услышав взрывы хохота, доносившиеся с нижней палубы. — Я, пожалуй, пойду и напомню команде, что развлекать леди Грант не входит в их обязанности. Они так ею околдованы, что забыли, что женщина на борту корабля приносит несчастье. — Он рассмеялся. — Счастливчик ты, Алекс. На этом корабле нет ни одного мужчины, который не завидовал бы тебе.
— Кроме тебя, надеюсь, — сухо произнес Алекс.
Дев скривился:
— Ну, конечно, миссис Каммингс очень… сговорчива… но леди Грант… — Он выдержал паузу, и Алекс с удивлением заметил, что его кузен краснеет.
— Что — леди Грант? — потребовал он ответа.
— Не спрашивай меня, — попросил Дев, краснея еще сильнее и путаясь в мыслях, как юнец, страдающий от неразделенной любви. — Ты же знаешь, я не умею говорить, — сказал Дев, нахмурившись. — В леди Грант есть какая-то чистота, хотя она и была вдовой до того, как вышла за тебя замуж. — Он насупился еще больше. — Возможно, в ней спрятано что-то такое, что еще не разбужено. И не говори, что я все это придумываю, — добавил он, увидев, что Алекс открыл рот, чтобы что-то сказать. — Я знаю, ты тоже это чувствуешь. Я видел это по выражению твоего лица.
— Черт побери! Ты видишь слишком много, — вспылил Алекс. Он не собирался делиться своими мыслями по этому поводу с кем бы то ни было. Он сам пытался во всем этом разобраться. Никогда раньше он себя так не чувствовал.
— Ты знаешь, что она очень нравится Перчесу? — продолжал Дев, быстро взглянув на Алекса. — Я хочу сказать, что он влюблен в нее.
Глаза Алекса сузились. Он вспомнил свой разговор с Оуэном Перчесом в Лондоне. Теперь он был уверен, что его друг никогда не был любовником Джоанны, но это не значит, что Перчес не желал этого.
— Перчес никогда не предаст меня, — сказал он, пытаясь не обращать внимания на свое желание немедленно разыскать этого человека и выбросить за борт его собственного корабля. — Он был моим другом в течение многих лет. И Джоанна, — Алекс подумал о жене, такой теплой и страстной в его объятиях, о том удивлении, которое он заметил на ее лице после их поцелуя, как будто она не могла заставить себя поверить до конца в реальность тех чувств, которые она ощущает, — не станет меня обманывать, — медленно произнес он.
Дев вопросительно смотрел на него.
— Почему ты все-таки женился на леди Джоанне, Алекс?
— Если бы кто-то другой задал мне подобный вопрос, — взорвался Алекс, — я бы счел это дерзостью!
— Ты не кажешься мне человеком, который домогался бы славы Уэра или его жены, поэтому… — Дев оставил предложение незаконченным.
Алекс был сильно удивлен.
— Ты хотел сказать, что я рассчитывал занять место Уэра? Но это не касается ни Джоанны, ни Уэра, — продолжил Алекс. — Просто я обязан позаботиться о дочери Уэра и обеспечить Бальвени наследником.
Он увидел странное выражение на лице Дева.
— Наследником? — повторил его кузен, и Алекс в его словах услышал нотку, которую не вполне смог понять. — Ты сам мне сказал об этом, еще когда я в первый раз вернулся в Лондон, — нахмурившись, сказал Алекс.
— Да, я помню, — ответил Дев, пряча от Алекса глаза. — Извини, Алекс, — резко прервал он разговор, — я нужен Перчесу, — и ушел, оставив своего кузена ломать голову над тем, что тот имел в виду на самом деле.
Глава 12
— Я не очень хорошо знаю, — сказала Джоанна после ужина, допивая чай из кружки, — чем занимаются на корабле, когда нечего делать?
Они с Алексом сидели одни в кают-компании, поскольку Дев и Оуэн Перчес были наверху на палубе, а Лотти удалилась к себе, чтобы отобрать вещи, которые нужно было постирать. Джоанна удивилась, обнаружив, что у нее снова появился аппетит после стольких дней отвращения к пище. Но это продолжалось только до тех пор, пока она не увидела, какую еду приготовил им кок. Это были тушеный горошек и говядина, совсем не похожая на то мясо, которое привыкла есть Джоанна. Под внимательным взглядом Алекса она заставила себя проглотить несколько ложек и запила все это корабельным пивом. Напиток был мерзкий на вкус, но нужно было что-то проглотить, чтобы не чувствовать привкус «мяса».
— Можно почитать, — предложил Алекс. — Тебе же сестра дала книжки?
— Мемуары доктора фон Буха очень скучны, — сказала Джоанна. Она уже успела использовать несколько страниц этой книги в качестве папильоток.
— А записки капитана Фиппса о своем путешествии? — спросил Алекс.
— Там так много утомительных деталей и информации об упрочнении корабля с помощью бимсов, распорок и чего-то еще, — вздохнула Джоанна. — Думаю, вы найдете эти произведения захватывающими, милорд, не правда ли?
— Ни в коей мере, — возразил Алекс. — Увы, бедняге Фиппсу нужно было продолжать путешествовать, а книги писали бы другие. — Алекс вертел в руках стакан с бренди, не сводя с нее внимательного взгляда, отчего Джоанна чувствовала себя довольно неуютно. — Можем поиграть в шахматы, — пробормотал он. — Можем поговорить. Поговорить .
Интерес, который стал внезапно проявлять к ней Алекс вне супружеской постели, показался Джоанне чрезмерным.
— Мне кажется, что ты предпочел бы поработать, — заметила она, наблюдая, как он расставляет фигуры на шахматной доске. — Ты не похож на тех, кто любит бездельничать.
Алекс улыбнулся ей, и Джоанне вдруг стало очень приятно.
— Конечно, ты права. Терпеть не могу бездельничать. Но сегодня вечером я хочу побыть с тобой.
Вот это да! Джоанна никак не могла понять, почему он этого так хочет. Почувствовав, что краска заливает ей лицо, она взяла в руки шахматную фигуру и стала вертеть ее, стараясь скрыть свое смущение. Фигура была бежевого цвета и очень гладкая на ощупь.
— Они вырезаны из кости? — спросила она скептически.
— Из китового уса, — объяснил Алекс. — Шпицберген — место, где охотятся на китов. — Он взглянул на нее. — А как ты думала, из чего сделаны все эти твои модные аксессуары, без которых ты просто жить не можешь, а, Джоанна?
— Я об этом вообще не думала, — призналась Джоанна. — Ты хочешь сказать, что все эти штучки — ручки от зонтиков, застежки для одежды…
— А также масла́ и мыло, — продолжил Алекс.
Джоанна вздрогнула:
— Мне придется отказаться теперь от корсетов.
Алекс внимательно посмотрел на нее. Он сидел, откинувшись на спинку стула, не сводя с нее глаз, в которых сияла улыбка.
— Подожди, вот увидишь кита, Джоанна… — сказал он, и снова в его голосе Джоанна услышала гордость и удовольствие, как тогда, когда он говорил о Шпицбергене. — Киты — самые величественные и внушающие благоговейный ужас создания, равных им в мире нет. Голубой кит с легкостью может перевернуть корабль одним взмахом хвоста, если захочет.
— Но это не его вина, — сказала Джоанна, — ведь люди охотятся на них, чтобы превратить в ручки для зонтиков. А здесь можно увидеть голубого кита? — спросила она.
— Редко, — признался Алекс. — В этих водах охотятся на гренландских китов. Ты же выросла в деревне, — добавил он. — Ты наверняка все знаешь об охоте.
— Я этим не интересовалась, — ответила Джоанна. — Это ужасно жестоко. — Она поставила шахматную фигуру обратно на доску. — К сожалению, дядя не разделял моего мнения. Это был охотник-священник старой закалки.
Алекс рассмеялся:
— Охота, рыбалка, сквернословие и служение Богу?