Она покачала головой.
– За этим слишком многое последует. Не хочу осложнять тебе жизнь.
Некоторое время Галло молча смотрел на нее, и она видела, какой вихрь чувств бушует в его душе.
– Хочешь сказать, что не желаешь связываться с человеком, который всем успел испортить жизнь? – Галло криво усмехнулся. – Ты права. – Он отвернулся и стал быстро одеваться. – Можешь не сомневаться, я своего шанса не упущу. Так что держись от меня подальше. – Он схватил нож, подошел к Кэтрин и перерезал веревку, которой она была привязана к дереву. Потом сделал то же самое с веревками на запястьях. – Или уходи. Так, наверное, будет даже лучше.
Она недоуменно уставилась на него.
– Ты меня отпускаешь?
– Оружие не верну – не настолько я глуп. Хотя ты и в рукопашном бою опасный противник. – Он взглянул на нее. – Но ты ведь приближаться не станешь, верно? А то ведь всякое может случиться.
Кэтрин потерла запястья.
– Я от своего не откажусь. Но почему ты передумал?
– Устал от крови. Там, где я, всегда кто-то погибает. Не хочу, чтобы ты стала еще одной жертвой.
– Жертвой? Ах ты, сукин сын. Я твоей жертвой не стану. Ты кем себя возомнил?
– Сукиным сыном с особым талантом убивать самых сильных, самых достойных. – Он отвернулся. – Поторопись. Я ведь гарантий не давал – могу и передумать.
Кэтрин не сдвинулась с места.
– А ты намерен ждать Джо? Думаешь, я стану рисковать его жизнью? Думаешь, я допущу, чтобы ты убил его? Черт бы тебя побрал, Галло. Ты сам сказал, что не всегда отдаешь себе отчет в том, что делаешь. Ты – боец, у тебя инстинкты воина. И Джо такой же. Получается, у нас все предпосылки для больших неприятностей. Но я не хочу его терять.
Галло обернулся.
– И что же ты намерена делать?
– Останусь с тобой, пока здесь не появится Джо, а потом позабочусь о том, чтобы он выжил. – Она посмотрела ему в глаза. – Выпадет шанс – позабочусь о том, чтобы взять тебя. Я дала обещание Еве и сдержу слово, чего бы это ни стоило.
– Понимаю. Для тебя это приоритет номер один. Еве повезло, что у нее такая подруга.
– Повезло? Она помогла мне найти сына. Ради нее я готова на все. – Кэтрин перевела дух. – Но мы можем покончить со всем прямо сейчас. Я повременю с исполнением обещания Еве, но только если ты взамен расскажешь обо всем, что случилось с Бонни, и укажешь место, где она лежит.
– И только? – Галло горько усмехнулся. – Вот было бы чудесно, да? Но я, к сожалению, не могу тебе помочь. Я ничего не помню. Ничего, что касалось бы убийства Бонни.
Он произнес это с такой болью и такая мука застыла в его глазах, что Кэтрин отвернулась. Нет, только не поддаваться чувствам.
– В таком случае у нас тупиковая ситуация. Я остаюсь.
Галло задумчиво посмотрел на нее, и лицо вдруг переменилось. Глаза снова блеснули недавней бесшабашностью.
– А почему бы и нет? Отдайся течению, и будь что будет. Добро пожаловать, Кэтрин.
– Не совсем подходящая фраза. Не думай, что у тебя все под контролем. Это решение приняла я, и ты здесь ни при чем. Ты никогда не будешь управлять мною.
– Вызов? – дерзко усмехнулся Галло. – Принимаю. Кто кого. Что думаешь?
Она не поддалась соблазну.
– Думаю, нам обоим будет лучше, если твоя память вдруг вернется.
– Возможно, я сам бессознательно блокирую какое-то воспоминание. Такое случается. Парень я эгоистичный, вот и берегу себя от лишних потрясений. – Он подхватил рюкзак и закинул его за плечи. – Ладно. Я возвращаюсь в лагерь. Если хочешь, можешь пойти со мной. Посмотрим, что из этого выйдет.
– Верни телефон. – Кэтрин подняла свой рюкзак. – Оружие можешь оставить при себе, но телефон мне нужен.
– Телефон тоже может быть оружием.
– Мне надо позвонить Еве. Она наверняка уже пытается мне дозвониться. Ей лишнее беспокойство ни к чему. Тебе-то какая разница? Призывать их сюда я не стану, не хочу, чтобы Джо выходил на след, пока не выздоровеет полностью.
Галло ненадолго задумался.
– Ты, конечно, знаешь всякие там штучки, чтобы подать условный знак или устроить так, чтобы меня нашли по сигналу, но… – Он пожал плечами. – Мне-то что? Так даже будет интереснее. – Он сунул руку в кармашек рюкзака, достал телефон, но, прежде чем отдавать его Кэтрин, отсоединил от зарядного устройства. – Бери, звони Еве.
Звонить сразу она не стала, а отложила разговор до вечера. Ева уже пыталась связаться с ней, когда телефон был у Галло, и Кэтрин еще не придумала, чем объяснить свое молчание. Сказать, что была вне зоны доступа? Ева, скорее всего, поверила бы, потому что проблемы со связью возникали и раньше, когда они искали в этом лесу Пола Блэка. Но это было бы неправдой, а врать Еве она не хотела.
Значит, придется действовать по ситуации.
– Ты хмуришься, – заметил Галло, жаривший над костром пойманную в озере рыбу. – Не любишь рыбу? Или мне не доверяешь? Обещаю, что травить не стану.
– Как я могу тебе доверять? Ты ведь выстрелил в меня даже после того, как я спасла тебе жизнь. – Кэтрин нетерпеливо махнула рукой. – Да, знаю, для тебя таких понятий, как благодарность, не существует. Ты сказал, что не смог покончить с собой из-за вмешательства Бонни. – Она фыркнула. – Признаюсь, я такой ерунды в жизни не слышала.
– Ну и ну, какие мы злые да раздражительные. – Галло с интересом взглянул на нее и снял рыбу с прутика. – Нет, я тебя не виню. Для меня это тоже звучит полным бредом. Да я и не жду, что ты мне поверишь.
– Это же просто нелепо. – Кэтрин недоверчиво покачала головой. – И вместе с тем ты не производишь впечатление человека, который придумал бы такую чушь.
– Галлюцинации. Поговори с врачами, которые обследовали меня после побега из северокорейской тюрьмы.
– С тех пор много воды утекло, и по крайней мере сейчас ты мне сумасшедшим не кажешься.
– А ты знаешь, какие они бывают, сумасшедшие?
Кэтрин и сама не знала, почему так решила. Снова инстинкт? В последнее время, находясь рядом с Галло, она о многом думала, анализировала, пыталась отделить эмоции от того, что говорит рассудок. Но она знала его слишком недолго, чтобы опираться на что-то, кроме чутья. И разве когда-то полагалась на другое? С самого начала охоты на Галло она пыталась предсказать каждый его маневр, каждый замысел. Иногда у нее даже появлялось чувство, что она может читать его мысли.
И мысли эти были ясными и вполне здравыми.
Вот только вся эта чушь насчет Бонни абсолютно противоречила прочим ее выводам о нем.
– Ты же совсем ее не знал. Даже не разговаривал с ней ни разу. Сам ведь признался.
– Я знал Бонни.
– Каким образом?
– Может, все-таки попробуешь рыбу?
– Нет. Как?
Он ответил не сразу. Сначала взял себе рыбу.
– Она приходила ко мне.
– Что? Ты же сказал, что никогда с ней не встречался.
– Формально мы знакомы не были. Она мне не представлялась. Но через какое-то время я понял, кто она. – Галло поднял наконец голову и посмотрел на Кэтрин. – Ты ведь так просто не отстанешь, да? Ладно. Неважно. Может, получится убедить, что я все-таки сумасшедший. – Он налил в чашку кофе и протянул ей. – Однако есть то, что я не выдумывал. Она была реальная. И она приходила ко мне.
– О чем ты говоришь? Приходила? Куда?
Галло взял кружку и снова опустился на землю у костра.
– В ту проклятую тюрьму. Меня там пытали, морили голодом. Я думал, что умру или сойду с ума, и через несколько месяцев мне было уже все равно. Потом стал видеть сны с маленькой девочкой. У нее были кудрявые рыжие волосы и такая улыбка, что могла бы осветить весь мир, а не только ту вонючую камеру, где меня держали. Она была еще маленькая, когда пришла ко мне в первый раз, но потом вроде как росла. Пела мне песенки, рассказывала про школу. Она спасла меня, не дала умереть или рехнуться. Не дала повеситься. – Он отпил кофе. – Девочка не рассказывала о своей матери, но я откуда-то знал, что ее мать – Ева. И знал, что девочку зовут Бонни.
Ошеломленная, Кэтрин молча смотрела на него. Чего-чего, а этого она никак не ожидала и, что с этим делать, не знала.
Галло посмотрел на нее и криво усмехнулся.
– Я же говорил, что не поверишь. Но это была не галлюцинация. Для меня Бонни была более реальной, чем плети, ножи и все прочие штучки, которые там применяли. Вначале я думал, что это просто сон, но потом понял – тут что-то другое. Откуда мне было знать… – Он не договорил и покачал головой. – Она была настоящая… реальная.
А ведь Галло в это верит, с изумлением поняла Кэтрин. Искренне верит, что Бонни посещала его в корейской тюрьме. Некоторое время она молчала, потом покачала головой.
– Как можно в такое поверить? Слышала ли я похожие рассказы? Конечно. Астральные проекции и все такое. Но я сама ни с чем подобным не сталкивалась. Возможно, после всех тех пыток и лишений ты и впрямь немного тронулся. Стал воспринимать действительность искаженно.
– Искаженно? Так вот, это искажение, как ты говоришь, назвало мне свое имя – Бонни. В то время я даже не догадывался о ее существовании.
– Тогда дело в чем-то другом. – Кэтрин не сводила с него глаз. – Когда у тебя появились эти видения, Бонни была жива, а вот видел ли ты ее после того, как она умерла?
Он кивнул.
– Да, хотя и нечасто. Потом я убедил себя, что это только сон. Так и считал… до последнего времени. – Он помолчал. – Пока Ева не сказала, что с ней бывает такое же и что это не сон.
– Что?!
– Сюрприз, да? Твоя подруга, Ева, в здравом рассудке которой ты не сомневаешься и в предрасположенности к общению с духами не подозреваешь, это она и рассказала мне, что сама многие годы убеждала себя в том, что появления Бонни либо галлюцинации, либо сон. – Он чуть заметно пожал плечами. – А потом поняла, что это не так. Хотела подготовить меня к тому же, через что прошла сама.
– Так она сказала тебе, что Бонни…
– Спроси у нее сама. – Галло отпил еще кофе. – Хотя подозреваю, что Ева вряд ли пожелает обсуждать это с тобой. Трудно поверить в привидения, когда весь мир вокруг тебя такой прагматичный. Как ты.