— Ничего особенного, — именно так прокомментировал эльф кулон: кроваво-красный тяжелый камень в замысловатой оправе червленого серебра и на серебряной же цепочке.
Я недоверчиво смотрела на украшение и не находило в себе сил согласиться с Маиром!
— Всего лишь стекло, — продолжил он, ничуть при этом не развеяв мою очарованность безделушкой. — Внутри моя кровь, так что будь осторожна, не разбей. Я, конечно, наложил кое-какие чары, но при желании…
— Кровь? — перебила я его, поглаживая кристалл. — Зачем?
— Мы же с тобой родственники. Все должны чувствовать эту связь.
Я еще раз провела пальцем по стеклу.
— Думаю, кроме крови и заклинаний на сохранность, кут еще кое-какие чары присутствуют.
— Ничего существенного, — Маир отмахнулся от замечания. — С твоего позволения я тебя покину на несколько минут. Нужно самому закончить с одеванием.
Только тогда я обратила внимание на то, что Древний действительно был уже почти при полном параде.
— Вам очень идем этот костюм, — я повернулась к мужчине всем корпусом и подняла голову, чтобы встретить взгляд голубых глаз.
Уголки точеных губ знакомо дернулись.
— Тебе. Тебе очень идет этот костюм, — мягко поправил он мою оплошность.
Я кивнула, принимая замечание.
— А тебе, Венн, очень бы пошло золотое платье.
— И? — я дернула плечом, потом отвернулась обратно к зеркалу — захотелось еще немного полюбоваться прической.
Боковым зрением я видела, как Маир направился к двери. Взявшись за ручку, он остановился, и я кое-что вспомнила.
— Помада! — я вскочила с места. Широко распахнув глаза, я глядел анна ошарашенного эльфа. — Красная или розовая.
Мой рот Маир изучал долго, словно примерял все возможные оттенки.
— Тебе бы подошла красная, а Сальмельдис бы такую не выбрала.
В принципе я была с ним согласна, но уточнить стоило.
Я потеряла интерес к Маиру — появилась новая задача. Я даже не сразу поняла смысл его последних слов: золотое в шкафу. Рука осталась на месте, а шея повернулась чуть ли не на сто восемьдесят градусов, однако вести беседы с закрытой дверью было глупо.
— На кой оно мне! — фыркнула я, возвращаясь к прерванному занятию.
Мне уже доводилось бывать в здании первого столичного и, соответственно, Рримского театра. В предыдущие визиты я выполняла роль телохранителя, а не сопровождающей, поэтому сейчас чувствовала себя немного неловко. Еще в каре Маир настоятельно рекомендовал на время позабыть о повадках, привычках и прочих замашках охранника и попробовать сыграть роль этакой светской львицы, уставшей от всего и вся.
Вроде бы цель эльф поставил четкую, но… недостижимую. Сальмельдис ведь никогда бы не допустила, чтобы ее эмоции стали достоянием общественности. Иллюзия обозначила это прямым текстом. В итоге, я впала в состояние, близкое к задумчивости. Разряженная толпа вокруг перестала для меня существовать, как и шикарное убранство театра, которое я мечтала когда-нибудь рассмотреть, стоя в тот момент позади кресла охраняемого объекта.
По лестнице я поднималась следом за Маиром, возможно, по этой причине Менельтор, с которым мой Древний условился встретиться на верхней площадке, меня и не разглядел толком.
— Добрый вечер, друг мой! — радостно воскликнул беловолосый эльф, будто не видел приятеля пару веков. — Я смотрю, тебе уже успела надоесть рыжая масть, — сострил горе-шутник.
Маир оглянулся на меня через плечо и задумчиво произнес:
— В некотором смысле ты, конечно прав, — он подал мне руку, вынуждая предстать пред светлыми очами владельца Клетки. — Думаю, моя спутница не нуждается в представлении.
Я положила ладонь на предплечье «брата» и встала рядом с ним. Честное слово, мне показалось, что Менельтор в тот момент разрывался между двумя желаниями: трусливо провалиться от неловкости и стыда сквозь землю или же более благородно упасть замертво от остановки сердца, но уже по другим причинам.
Остряку понадобились считанные секунды, чтобы взять себя в руки, но заминка была очевидной и красноречивой.
— Несравненная Сальмельдис, — произнес он ровно, к моей руке однако сам не потянулся, но было видно, что хотел. Хотел проверить не очередная ли иллюзия перед его глазами.
Я оставила без внимания приветствие эльфа, равно как и его интерес — трудно было не почувствовать, как меня аккуратно прощупывают с помощью магии. Кулон Маира сработал отлично — Менельтор к концу своих изысканий заметно побледнел.
— Простите мою бестактность, — начал он, обратившись ко мне, и тут же переключился на друга, — но как это возможно? Я же видел… тело.
— Давай мы отложим дискуссию на тему, чему стоит доверять больше — глазам или магии — на другое время. Ты ведь пригласил меня не на философскую беседу, а посмотреть представление.
Манельтор коротко глянул в мою сторону.
— Как скажешь, друг, но и ты, видимо, решил устроить демонстрацию.
Тут я позволила себе замечание, поскольку эльф почти убедил себя в том, что я — не более, чем очередной хитромудрый эксперимент Маира:
— А вы имеете что-то против счастливого воссоединения потомков некогда славного рода?
Я идеально скопировала голос Сальмельдис и ее интонации, точнее. Полное их отсутствие. Я не позволила себе ни намека на сарказм. Мои слова следовало понимать в меру собственных сил — эмоции в голосе отсутствовали начисто.
Менельтор был впечатлен, это мягко сказано! Чтобы скрыть собственную растерянность, он резко развернулся:
— Следуйте за мной.
Мой вопрос так и остался без ответа. Однозначно, эльф был впечатлен и из последних сил пытался справиться с собой, чтобы прийти к какому-нибудь логическому выводу.
В целом спектакль мне понравился. Впечатление от игры актеров не испортило ни внимание Менельтора, — вот уж не знаю, сколько он того представления смог посмотреть! — ни блики чужих драгоценностей, отвлекавшие порой от действа на сцене. К тому же по правую руку от меня сидело само спокойствие. Этакая стена, только не ледяная, как та, что появилась в спальне после замечания Статс-дамы, а какая-то… надежная что ли…
Когда отзвучали аплодисменты, были подарены все цветы и актеры скрылись за кулисами, наше трио все еще оставалось на местах. Зрители потихоньку покидали зал, а мы ждали… чего-то.
— Я приглашаю вас на ужин, — сурово произнес Менельтор, глядя строго перед собой. Профиль его выглядел жестким и четким, как на монете отлитый из металла лик какого-нибудь древнего правителя. Закрадывались нехорошие подозрения, что эльф всерьез вознамерился на этом самом ужине покончить и со мной, и со своим другом.
Маир едва слышно вздохнул.
— К сожалению, мы вынуждены отклонить твое предложение. Предлагаю перенести нашу встречу на другое время, когда я улажу одно дело, к примеру. Отметим мой успех, и мне будет, что тебе рассказать.
Менельтор резко повернулся в нашу сторону. В его глазах появился странный блеск.
— Сестрица и без того проявила чудеса терпения, проведя столько времени в нашей с тобой компании.
Взгляд Менельтора погас, будто перегоревшая лампочка — неожиданно и безвозвратно.
— У тебя странные фантазии, братец.
После моего ответа на выпад в сторону Сальмельдис Менельтор склонил голову. Неужели признал поражение?
— Не возражаешь, если мы останемся тут ненадолго. По мне так зал без людей выглядит куда краше.
Я смотрела на опустевшую стену, еще подсвеченную софитами. Боковым зрением я видела, как беловолосый эльф кивнул: начал движение медленно, но не закончил — замер на пару секунд, а потом резко завершил его. Со своего места он поднялся резко, но беззвучно, напомнив бесплотного духа. Вот тогда я и поняла, почему Маир попросил оставить нас наедине — я бы такой фокус не смогла повторить, даже если бы тренировалась не несколько часов, а год!
— Что скажешь? — спросил Маир, когда его друг нас покинул — в этом вопросе я полностью полагалась на слух Древнего.
— Он еще долго не узнает о дырах в защите Клетки, — я дернула уголком рта, и это не было попыткой скопировать привычку эльфа, а подражание Сальмельдис.
— Отчего так?
— Слишком долго не верил в наш маскарад. Когда ты отказался от приглашения на ужин, Менельтор воспрянул духом, решив, будто твое нежелание вызвано опасением за свою иллюзию.
— Значит, мстишь за недоверие к своему актерскому талану.
— Не знаю, как там со стороны все выглядело, я старалась, как никогда.
— Успокойся, — посоветовал Маир, что вызвало у меня очередную «улыбку». Посторонний по голосу Сальмельдис не понял бы, что она раздражена. — Ты была неподражаема. Менельтор действительно нам поверил… поэтому мне следует подготовиться к волне негодования, которая обрушиться на меня, когдя обман раскроется.
— Негодования? — я посмотрела прямо в глаза Маира. — Ты в курсе, что твой друг влюблен в твою сестру до сих пор? Его так проняло, когда он меня увидел, что я сама чуть в обморок не упала, подумав: а что, если они были любовниками!
Древний первым отвел взгляд.
— Это вряд ли.
— О! То есть у тебя тоже имелись сомнения на сей счет!
Маир задумчиво посмотрел на правую манжету, выглядывавшую из-под рукава, поправил запонку и выдал:
— А действительно, не пора ли нам поужинать.
— Оригинальный способ уйти от разговора, — фыркнула я, позабыв про образ и роль.
Древний понял, что движется в правильном направлении, поэтому решил укрепить результат юмором, но не совсем удачно.
— Я знаю много таких способов.
— О, да! — я передернула плечами, вспомнив замораживающие взгляды эльфа.
— И не все они неприятные! — то ли дурачась, то ли на полном серьезе возмутился эльф.
Тяжелый вздох непроизвольно вырвался из груди.
— Я верю.
Маир поднял брови, молчаливо требуя продолжения:
— И я согласна на ужин.
ГЛАВА 16
Что такое сумдрейят.
Я почему-то думала, что Маир ограничится скромным ужином в номере, но нет. Наверное, Древнему захотелось с размахом отпраздновать мой удачный выход, вот он и потащил меня в ресторан. Как раз пригодилось золотое платье. Только с прической я не стала долго возиться — соорудила пучок, закрепив его тем, что осталось неиспользованным Маиром для образа Сальмельдис, благо этого добра нам оставили достаточно.