– Маделин… – простонал Роутег, всматриваясь в мои глаза, ища в них что-то и не находя.
А затем резко, рывком, выпрямился, с бессильной яростью глядя на меня, и тихо произнес:
– Единственная причина, по которой ты еще не стонешь подо мной, – твоя кровь. Это тяжело выносить, мой самоконтроль летит к чертям, но… я все еще надеюсь, что твоя кровь откликнется.
Он развернулся и направился к дверям.
Остановился у выхода, обернулся и глухо добавил:
– Я не хочу, чтобы для тебя это было шоком, поэтому предупреждаю заранее – когда я вернусь, ты станешь моей. Прости, но я дал тебе столько времени, сколько мог.
И вот с этими словами Роутег ушел.
Я осталась сидеть, дрожа и от ужаса, и от холода.
Сидеть ровно до того момента, как услышала все тот же шепот в темноте:
«Маделин, вы меня слышите?»
Я ничего не слышала, сердце оглушающе билось, руки дрожали, а все мысли были даже не обо мне.
«Маделин?»
Я думала о той, другой девушке, что жила в этом доме. Для которой строился этот дом… Которая больше никогда не войдет в его двери… «На ее теле не было живого места»…
«Маделин, вы пугаете меня» – шепот, от которого дрожь прошла по телу.
– А почему вы взялись за это дело, Аделард? – тихо спросила я, зябко обхватив плечи руками.
Пауза, и я словно ощутила, как он делает глоток виски из стакана, который держал в руке. Мне показалось, что я чувствую запах.
«Та-а-ак, – протянул вампир, – вы были во мне?»
– Это так называется? – Я чувствовала себя раздавленной и растоптанной.
Он помолчал, затем ответил на заданный первым вопрос:
«Мне показалось это интересным».
– Почему?
«Вытащить вас – практически невыполнимая задача, я люблю сложные дела».
Забавно чувствовать себя «сложным делом». С другой стороны, меня хотя бы пытаются вытащить, а ее… Что было с ней?
«На ее теле не было живого места»…
Бедная девочка, бедная невинная девочка, за что с ней так?! Как можно было?! Хотя о чем это я – это же Вихо. Последнее, что его в принципе интересует, – жалость к кому-либо. Вот и ее он не пожалел… и меня не пожалеет.
«Маделин?» – вновь позвал меня специалист по решению проблем.
– Я не хочу к Вихо… – Наверное, только произнеся это, я поняла, что на самом деле сказала.
Мой собеседник помолчал, затем задумчиво произнес:
«Странно, заказчик информировал меня о том, что у вас как минимум шесть причин искренне желать воссоединения с ним».
Шесть причин? Какие ше… И тут я поняла – папа, мама, двое братьев и две мои сестры. Шестеро! Какого…
– Дьявол! – невольно выругалась.
О чем я только думаю? Как вообще могла забыть об этом?! Черт… черт, черт! Так, ладно, собраться и действовать.
И, решительно выдохнув, прямо спросила:
– Что я должна делать?
Аделард вновь взял паузу, на этот раз весьма длительную, я продрогла, пока ждала его ответа, а затем произнес:
«Моя задача – вывести вас из петли, в вашу реальность, Изнанку или Серые Грани, то есть в пределы досягаемости главы клана Волка».
Хорошая задача, ничего не скажешь.
– Здесь зыбучие пески вокруг, – сообщила своему «спасателю».
«Хуже, чем зыбучие, – они одушевленные».
– Даже так? – Я отправилась в ванную, на ходу расстегивая рубашку.
Мне хотелось сейчас расплакаться, но я понимала – это бесполезно. Бесполезно рыдать и страдать, моя жизнь в обмен на жизнь отца – правила не изменились. И от этого так тошно и страшно.
«Что вы знаете о мире, в который собираетесь вступить полновластной правительницей?» – спросил Аделард.
– Только то, что ничего знать о нем не хочу, – созналась я, остановившись на пороге ванной комнаты.
Дверь валялась на полу. Придется мыться так.
Шепот в темноте больше не раздавался достаточно долгое время. Я и не звала, потеряв к нему всякий интерес. Быть изнасилованной Роутегом, несомненно, страшно, но попасть в руки того, кто с легкостью угрожал всей моей семье даже сейчас, когда я в недосягаемости для него, казалось еще страшнее. Я забралась под душ, включила воду и просто стояла, подставляя лицо струям воды, и позволяя им смыть глупые слезы. Хотя к чему плакать? Моя жизнь изначально принадлежала клану Волка, о чем Вихо однажды с усмешкой и сообщил мне. Как оказалось, в ту ночь они пришли не за жизнью моего отца – а за всеми нами. Полукровки клана могли находиться только в клане, и им, в отличие от чистокровных оборотней, было запрещено покидать его границы. Мой отец это правило нарушил, расплата за подобное – смерть, смерть полукровки и его потомства. Так что плакать не имело смысла.
«Маделин».
Я вздрогнула и обернулась. Боже, такое ощущение, что этот вампир говорит рядом со мной, стоя за левым плечом и нашептывая, касаясь дыханием шеи.
«Роутег покинул территории клана», – сообщил Аделард.
Я выключила воду и потянулась за полотенцем, предчувствуя, что вот сейчас и начнется экшн.
Не ошиблась.
«Я все еще жду ответа от старейшины, в любом случае выходите из дома и двигайтесь в сторону сада. Побег сегодня невозможен, но попробуем просчитать вероятность».
– Хорошо.
Из одежды у меня оставались только брюки и длинная, до середины бедра, майка, остальное нуждалось или в стирке, или в сушке. Развесила как могла мокрое в комнате, собрала волосы, надела мокрые кроссовки, в очередной раз обругав себя за истерику, и попыталась покинуть негостеприимный дом Роутега.
Выходов было два – через холл и через кухню, я предпочла второй.
На заднем дворе обнаружился огромный бассейн. За бассейном был небольшой сад с системой прудов, которые переливались один в другой посредством водопадов. Когда я перепрыгивала очередной прудик, из него мне радостно оскалился аллигатор. Не ограничившись обменом любезностей, он поспешил за мной, видимо желая продолжить знакомство, более того, перевести его в гастрономическую плоскость. Я же, пользуясь преимуществом пересеченной прудами местности, быстро увеличивала между нами расстояние, а когда сад закончился, мой чешуйчатый знакомец не сумел его покинуть, ввиду наличия стального ограждения, чем был сильно раздосадован.
Я тоже оказалась не слишком счастлива, так как едва, перелетев ограду, врезалась в даже не пошатнувшегося знакомого мне оборотня. Хотелось бы поверить, что это какой-то другой, просто блуждающий в темноте оборотень, но мужик голосом Кела произнес:
– Ты что тут делаешь?
Похоже, Роутег решил не оставлять меня без охраны. Предусмотрительно. Вцепившись в оборотня, я постояла, стараясь отдышаться, и сообщила:
– Совершаю вечернюю пробежку.
В ограду за моей спиной печально бился мой новый земноводный друг.
– Аллигатор? – удивленно спросил Кел. А затем – обвинительно: – Откуда?!
Так как меня все еще трясло и в целом нехорошо как-то было, я язвительно ответила:
– Мой. В рюкзаке притащила. И вот выпустила, в надежде, что сожрет кого-нибудь.
– Ха-ха, – иронично прокомментировал Кел.
После чего отодвинул меня с пути, просто взяв за плечи, подняв и опустив в шаге от того места, где я стояла, внимательно посмотрел на пресмыкающееся и задумчиво протянул:
– Никогда не ел аллигатора.
Зеленая образина оказалась на редкость сообразительна, и через мгновение в темноте, стремительно удаляясь, поблескивал хвост улепетывающего создания. Кел, совершенно не обратив внимания на побег, поинтересовался у меня:
– А ты ела?
– Аллигатора? – уточнила нервно.
– Да.
– Конечно, – бодренько солгала я. – На вкус как курица.
Оборотень пожал плечами и произнес:
– Люблю курицу.
После чего направился в сад, кажется за «курятинкой». Из темноты крикнул мне:
– Иди в дом.
– Всенепременно! – крикнула я, делая шаг в совершенно ином направлении.
– В дом! – раздалось безапелляционное.
Обойдя сад по периметру, я миновала бассейн, тоскливо глянув на него, и вошла через дверь на кухне. Войдя, обнаружила на столе массу пакетов с продуктами и сырым мясом, подавила желание найти что-нибудь сунуть в рот, и, как выяснилось, правильно сделала. Потому что хлопнула задняя дверь и на кухню вошел Кел, неся зажмурившегося и явно молящегося всем своим богам аллигатора. Последний был футов в пять в длину, упитанный, зеленый, на удивление чистый. И да – перепуганный, как и я.
– Я еще не разделывал аллигаторов, – произнес оборотень, швыряя нашего чешуйчатого друга на пол.
Земноводное шлепнулось с глухим звуком и застыло, притворяясь мертвым, видимо в надежде, что мертвичину никто есть не будет. Почему-то в душе шевельнулось что-то похожее на сочувствие.
– И ты его сейчас… – начала было я, глядя на аллигатора.
– Вполне возможно, что и сейчас, но лучше потом, – усмехнувшись, ответил Кел.
Затем подошел ко мне, ловко вытащил из моих волос прутик и пару листочков, выразительно глянул на кроссовки, облепленные травинками, заглянул в глаза и спросил прямо:
– Попытка побега?
Я выразительно развела руками, мол, жизнь и все такое и каждый крутится как может.
Укоризненно покачав головой, Кел произнес:
– Я просто принес продукты из магазина и сейчас еще в один заскочу. А вот о том, что ты в бодром темпе двигаешься через сад прочь от дома Повелителя, были осведомлены оба твоих охранника, и не вмешались они только потому, что не хотели тебя пугать и знали, что я иду. Это я к тому, что тебя охраняют, поняла?
Я все поняла и угрюмо кивнула.
– Скоро буду, – сообщил Кел, разворачиваясь и оставляя меня одну.
Точнее – не одну!
Едва оборотень вышел – аллигатор открыл глаза. В холодных очах хищника промелькнул зверский голод…
– Кел, – рывком забираясь на стол, крикнула я, вмиг растеряв всяческое сочувствие к образине, – так ты его скоро будешь разделывать?!
Аллигатор повернулся ко мне. Внезапно стол перестал казаться достаточно высоким, а мое положение безопасным. Ко всему прочему, оборотень на мой крик не отозвался.
– Кел! – повторно крикнула я, едва кое-кто на полу зашевелился. – Кто-нибудь!