— Я с тобой полностью согласен, и все это не имеет никакого значения до тех пор, пока он не будет стремиться к встрече с тобой!
— Зачем ему встречаться со мной? — Ей удалось сохранить непроницаемое выражение лица и спокойно посмотреть на Саймона, как будто все это ничего не значило для нее.
— Если вы будете встречаться, его приезд свяжут с тобой! А тебе это совсем ни к чему. Ты ведь и сама это знаешь, Ливи. В конце концов, помолвку вы разорвали по твоей инициативе.
— Но из этого не следует, что он мне враг! — Осторожность подсказывала ей, что надо сменить тему, но любовь заставила спросить: — Почему ты так не любишь его, Саймон?
Он пожал плечами, будто все это было неважно, но продолжал пристально смотреть на нее через стол.
— Я почти не знаю его! Мы росли вместе, но он был двумя годами старше меня, и это давало ему превосходство надо мной. Он и в те дни всегда летел вперед, не заботясь о том, поспеваю ли я за ним. А я, как размазня, плелся следом. Точно так же я потом был на побегушках у Клайва. Но сейчас все изменилось! Странно, не правда ли? — Его глаза, поблескивающие в золотистом вечернем свете, сузились. — Второй стал первым, выбился в лидеры! Вернее сказать… — Он взял ее руку в свою. — Мы с тобой делим лидирующую позицию, поскольку доля Клайва перешла к тебе. Ливи, у меня грандиозные замыслы! Мы можем расширить дело. Если мы…
— Извини, Саймон, давай не будем сейчас говорить о делах.
— Я надеялся, что они тебя заинтересуют.
Прозвучавший в его тоне упрек разозлил ее.
— Клайв всего неделю как мертв! Как ты можешь строить какие-то планы?
— Я уже довольно долго вынашиваю эти замыслы.
— Тогда они могут еще немного подождать, — резко сказала она. Допивая кофе, Ливи чувствовала смутное беспокойство. — Мне хочется домой, Саймон. Поедем, пожалуйста!
— Я надеялся, что во время ужина ты отдохнешь, и мы сможем пойти погулять. Такой красивый вечер!
— Извини, но давай отложим до другого раза. У меня был трудный день.
Снисходительно улыбнувшись, он уступил и накинул ей на плечи пальто.
Некоторое время они ехали молча, потом Саймон сказал:
— Между прочим, ко мне сегодня приходила полиция.
У нее подпрыгнуло сердце. Молча, вцепившись руками в сумочку, она ждала продолжения.
— Им надо было еще раз осмотреть контору. Инспектор Марбин был так любезен, что можно было принять его за банщика, обхаживающего важного клиента.
Легкость его тона не обманула ее.
— Но они уже перевернули все в конторе вверх дном! — возразила она.
— Знаю. Я пытался выяснить, в чем тут дело, но… — Он покачал головой.
— Что они ищут, Саймон?
— Не представляю! Они унесли его ящик с деловыми бумагами и личную корреспонденцию. Там не было ничего, что ты…
— Моих писем, которые могли бы скомпрометировать меня? Мы оба не любили писать письма. Мои были такими, что их и хранить не стоило.
— Клайв всегда все хранил, — напомнил ей Саймон. — Как-то я застал его у запертого ящика в комнате с картотекой. Я поинтересовался, зачем ему персональный сейф для бумаг, а он ответил, что хранит в нем все свои личные письма, поскольку заранее трудно определить, пригодятся ли они в будущем. Кстати, ты знаешь, что он хранил копии всех писем, которые писал сам?
Она изумленно повернулась к нему.
— Не может быть!
— Это точно. Поэтому…
— Поэтому ты интересуешься, есть ли там что-то, касающееся меня. Но… — Вдруг она замолчала и похолодела от ужаса.
— В чем дело, Ливи?
— Дай мне подумать!
Воспоминания нахлынули на нее.
На следующий день после того, как Клайв сделал ей предложение, она написала ему письмо. Тогда, как следует все обдумав, она решила, что ее отказ прозвучал слишком резко. Сидя за маленьким бюро у себя в гостиной, она написала ему всю правду о том, что в этот момент чувствовала.
«Когда-нибудь я обязательно выйду замуж, мне захочется иметь семью и свой дом. Но в таком состоянии, в котором я нахожусь сейчас, этого делать нельзя. Сейчас мое замужество было бы только реакцией на разрыв с Роком. Вы, разумеется, знаете о нашей неудачной помолвке. Когда я смогу преодолеть свои чувства к нему, тогда, возможно, я смогу полюбить кого-нибудь другого».
Как глупо изливать свои чувства на бумаге, пытаясь быть честной. Неужели он сохранил и это письмо?
Было и еще письмо, которое Клайв написал ей после их ссоры, четыре месяца назад. Ссора возникла из-за того, что он возражал против ее работы в детском доме. Тогда он, скривив губы в знакомой неприятной улыбке, бросил ей:
— Неужели ты никогда не забудешь, что когда-то зарабатывала себе на пропитание?
— Я не хочу забывать об этом. Зачем? Все трудятся, а я любила свою работу. Как бы то ни было, если я не буду ходить в детский дом, чем мне тогда заниматься? Здесь всем заведует миссис Стар, есть и дневная прислуга…
— Извини, пожалуйста, что не обеспечил тебя работой по хозяйству!
— Но ты мог бы обеспечить меня ребенком! — не удержалась она. — Клайв, я хочу детей!
— Вынужден разочаровать тебя, моя дорогая! Я не хочу их. От детей только беспорядок и шум. Если ты думаешь…
— Я скажу тебе, что я думаю, — взорвалась она. — Ты меня обманул. Еще до свадьбы ты знал, что я хочу иметь семью и что сам ты этого не хочешь!
— И поэтому ты бегаешь в Монтан-Хаус и носишься с этими сиротами, Бог весть какого происхождения! Мне казалось, я смогу сделать из тебя что-то. Как я ошибся!
— Ты в самом деле не собираешься иметь детей?
— Нет, не собираюсь, только пусть это останется между нами.
Она повернулась и вышла из комнаты. На следующее утро Ливи уехала от него.
Она написала ему из Лондона, что не вернется. Его ответ вызвал у нее только горечь и злость.
«Я не питаю никаких иллюзий по твоему поводу, — писал он. — Ты хочешь вовлечь меня в бракоразводный процесс. Это тебе не удастся. Если ты все еще мечтаешь о Роке Хэнлэне, забудь о нем. Ты можешь вернуться домой и снова исполнять обязанности моей жены. Разумеется, если ты хочешь ребенка, ты его получишь».
Она вернулась, чтобы обнаружить, что все его письмо было ложью. Он написал его только потому, что хотел оправдать себя в глазах закона, предприми она решительные шаги для развода. Детей не будет.
По всей вероятности, у себя в сейфе он хранил копию и этого письма. Значит, полиция прочитает эти два свидетельства ее любви к Року и того, что Клайв не собирался давать ей свободу. И какие выводы они сделают, сложив вместе два этих факта? Решат, что у нее был мотив для убийства?
Ливи сидела съежившись рядом с Саймоном. Они почти приехали, когда Саймон свернул на боковую дорогу.
— Давай проедем напрямик, мимо Мэгги. Она мне сегодня звонила, но в это время у меня сидел клиент, и я не мог разговаривать. Надо выяснить, чего она хотела.
— Высади меня в конце аллеи. Я дойду до студии пешком.
— Мы всего на минуту. — Он и не собирался тормозить. — Пожалуйста, Ливи, поедем со мной. — Саймон накрыл ее руки своей рукой. Ливи почувствовала ее тепло на своих холодных пальцах, но его прикосновение не приносило успокоения.
Вскоре показался коттедж Мэгги. В саду перед ним они увидели Мэгги и Рока, которые, что-то разглядывая, склонились над цветочной клумбой.
— Рок шустер на восстановление старых знакомств! — бросил Саймон с коротким смешком. — Наверное, ему не терпится узнать все подробности. Меня он не спрашивает: знает, что не отвечу, вот и выбрал Мэгги!
Ливи промолчала. Пока Саймон парковал машину, она неподвижно сидела на месте, вслушиваясь в биение своего сердца.
Снова встретиться с Роком, поговорить с ним, увидеть его лицо при свете дня! Но что выразит это лицо? Раздражение из-за того, что она не послушалась его и они снова встретились? Или его голубые глаза смягчатся при воспоминании о мимолетной близости, которая возникла между ними в напряженной атмосфере вчерашней ночи? «Сжалься надо мной, Рок!»
Она пошла по тропинке вслед за Саймоном, задевая ветки кустов подолом широкой синей юбки.
Они обогнули дом, и Саймон громко поздоровался:
— Привет, Мэгги! И Рок! Провалиться мне на этом самом месте, блудный репортер вернулся в родной дом!
Будто до этого Саймон не знал, что Рок в Ардене!
Ливи ощущала мягкую зелень лужайки под ногами. У нее дрожали колени, она старалась не смотреть на Рока. Мэгги обернулась к ним с сияющим от счастья лицом.
— Саймон, как хорошо, что ты приехал! У меня потрясающие новости! У Кейта шевелятся пальцы, правда пока еще едва-едва. Но все-таки они действуют! Он пытался сам подтянуть на себя плед. Это похоже на чудо!
— Замечательно, Мэгги, — согласился Саймон. — Я уверен, что рассудок у него в полном порядке и все это время он боролся с болезнью.
— Доктор сказал, до выздоровления еще далеко, может быть, месяцы. Я вызвала массажиста. Главное, чтобы Кейт чувствовал себя счастливым; любое неприятное переживание может затормозить выздоровление или даже остановить его.
Рок закурил.
— У тебя в доме такая спокойная обстановка, Мэгги. Не переживай так, теперь все пойдет на лад.
— Правда, Рок? — Мэгги подняла на него сияющие, вдруг потеплевшие глаза.
Наблюдая за ними, Ливи чувствовала, как ее сердце ноет от боли. Сколько общих воспоминаний связывало этих двоих — Рока и Мэгги…
Пробили часы в церкви, и Рок произнес:
— Я пойду. Мы с Гаем Гейзером договорились пропустить по рюмочке. Ты помнишь его, Мэгги?
— Да, он же с нами учился. — Она протянула ему руку. — Мне не хочется, чтобы ты уходил.
— Я еще приду. Наверное, завтра.
— Пожалуйста, приходи, когда захочешь, — настойчиво попросила она. — Мой дом всегда открыт для тебя. Как обычно. — Она потянулась поцеловать его в щеку.
Кейт смог пошевелить пальцами, и Мэгги была счастлива. Или ее настроение объяснялось тем, что Рок снова был с ней после стольких лет разлуки?
— После персидских вин нет ничего лучше английского пива! — рассмеялся Рок.