Симон взглянул на стенные часы. Было без нескольких минут полночь. Мальчик раздумывал, отчего он проснулся. То ли от того, что увидел во сне, то ли что-то его разбудило. Или кто-то?.. Он прислушался. И тут услышал тихий стук в окно. Симон огляделся, но не увидел ничего, кроме своего отражения в двери на террасу. Тогда он выключил торшер. В комнате стало темно, и он заметил перед дверью чей-то силуэт.
В свете луны он сразу узнал этот силуэт и, удивленный, поспешил к двери на террасу.
– Наконец-то, – сказала Каро. – Я уж думала, тебя не добудиться. Я минут пятнадцать пытаюсь разбудить тебя, а ты…
– Тс-с-с! – сделал знак Симон и посмотрел в коридор.
Если Тилия увидит, что к нему посреди ночи явилась девочка, с теткой наверняка предстоят разбирательства.
– Что ты здесь делаешь? – шепнул он.
– Мне нужно с тобой поговорить. Это действительно важно.
Симон снова огляделся. Ему показалось, он что-то услышал. Возможно, Тилия проснулась. Но это было всего лишь шуршание диванной подушки, скатившейся на пол.
– Это не может подождать до утра?
Каро отрицательно покачала головой:
– Нельзя дальше тянуть. Мы можем где-то спокойно поговорить? Есть кое-что, что тебе срочно следует узнать.
64
Они ехали на велосипедах сквозь приятную ночную прохладу к нижней окраине города. На берегу Фале Симон знал одно место, которое ему показал когда-то отец. Над ними, словно полог сказочной палатки, раскинулось усыпанное звездами небо. Огни города остались позади, гладкую дорогу озарял свет полной луны. Вскоре они добрались до места и съехали по узкой тропинке к самой кромке воды.
С облегчением Симон обнаружил, что за прошедшие годы место мало изменилось. Парковая скамейка с деревянным сиденьем, на которой Майк когда-то выцарапал ножом название своей любимой группы, стояла на прежнем месте, только теперь она была сделана из искусственного, более прочного материала. За скамейкой огромная ива свешивала к воде свои печальные ветви. Как и раньше, она напомнила Симону женщину, моющую в реке длинные волосы. Ветви ивы почти касались воды, их шевелил ночной ветерок. Шелест листьев походил на тихий шум дождя.
Симон и Каро прислонили велосипеды к кусту бузины и уселись на скамью. Внизу ласково плескалась Фале. Лунный свет превратил поверхность реки в текучее серебро.
– Вау, – шепнула Каро восхищенно. – Как здесь чудесно! Откуда ты знаешь это место?
– Когда-то отец возил меня сюда на рыбалку. А он узнал это место от дедушки. Можно сказать, это место – часть нашей семейной традиции.
– Клево, – сказала Каро. – Ты здесь что-нибудь поймал?
– Однажды. Форель. Она была вот такой. – Симон двумя пальцами показал, что за рыбешка ему попалась. – Мы ее снова отпустили. К рыбалке у меня никогда не было таланта, и у Майка тоже.
– Ты потом часто рыбачил?
– Нет, после смерти бабушки и дедушки мы сюда не приезжали. Кроме того, у отца потом вечно не было времени, ему приходилось много работать. Но эту скамейку я никогда не забуду. Здесь так спокойно.
Какое-то время они наслаждались прохладой ночи и плеском воды. Вода пахла водорослями, где-то вдалеке пел дрозд, а цветы бузины распространяли в воздухе душный сладковатый запах.
– Вот мы и остались наедине, – начал Симон. – Скажи наконец, что я должен так срочно знать?
Каро смущенно потерла нос. Казалось, она размышляет, как начать.
– После того, как сегодня утром мы узнали о Мелине, я много размышляла, – сказала она. – Я еще раньше хотела с тобой поговорить, но каждый раз что-то мешало. Все-таки… – она сделала паузу и вздохнула, – думаю, ты знаешь, кто на нее напал.
– Что? – Симон уставился на нее изумленно. – Кто же?
– У меня есть одно подозрение, – сказала она, водя носком кроссовки по песку. – Но сначала я должна кое-что рассказать тебе о Мелине. Не уверена, что твой брат знает о ней все. Мне кажется, ты должен быть в курсе.
– Значит, ты была с ней знакома?
Каро склонила голову, не отрывая взгляд от своей обуви.
– «Знакома» – громко сказано. Когда я училась в школе, мы виделись каждый день на переменах. Не больше. Старшие девочки не общались с нами, с младшими. Не хочу говорить о ней плохо, но… честно признаться, она мне никогда не нравилась. Воображала, кукла Барби, если ты понимаешь, о чем я.
Симон согласно кивнул. Он познакомился с Мелиной недавно, но был уверен, что она никогда бы не обратила на него внимания, не будь он братом Майка.
– Она всегда вела себя так, будто она особенная. Конечно, она выглядела супер. Мальчишки были от нее без ума. Она выбирала тех, с кем не стыдно выйти в свет, и это не всегда был один и тот же кавалер, поверь. Знаю многих девочек, которые ею восхищались, потому что она такая типа крутая.
«Да, – подумал Симон, – многие девочки мечтают стать такими же, особенными, обожаемыми… Такие звезды есть во всех школах».
– На вечеринках или школьных праздниках Мелина всегда была в центре внимания, – продолжала рассказывать Каро. – Однажды двое ребят из-за нее даже подрались. Однако далеко не все девочки любили ее. Знаю двоих, которые ее смертельно ненавидели, потому что Мелина увела у них мальчиков.
Симон не верил своим ушам.
– Ты серьезно? Никогда такого о ней не думал! Неужели она всем кружила головы?
Каро ответила ему грустной улыбкой.
– Она не настраивала парней специально, но они враждовали из-за нее, а ей это нравилось. Однако, когда твой брат появился в городе, Мелина резко изменилась. Майк действительно клевый! Он был старше мальчишек из нашей школы, имел работу и хорошо катался на роликах. Это Мелине понравилось. Думаю, между ними сразу пробежала искра.
– О да! – подтвердил Симон, вспомнив слова Майка «Мелина – мое будущее». – Майк по уши в нее влюбился. Он искренне ее любит. До этого он не рассказывал мне ни об одной из своих подружек.
Перед ними закружились в воздухе два светлячка. Бледно-зеленые огоньки порхали на расстоянии нескольких метров, а затем исчезли в ночи. Каро посмотрела им вслед, после чего продолжила:
– Да, твой брат – действительно милый парень! Впрочем, не только он в вашей семье.
Она подмигнула Симону, и он был рад, что в темноте она ничего не видит, потому что он снова покраснел до ушей. Лицо Каро опять стало серьезным.
– Но до Майка у нее был другой парень. – Она понизила голос до шепота, словно боялась, что их подслушивают. – Разумеется, это только слухи, но я думаю, что это правда.
Симон вспомнил о том, что Майк говорил о Мелине. О том, что ее бывший – настоящий ублюдок.
– И что это за слухи?
– В старших классах говорили, будто бы она связалась с женатым мужчиной. Точнее, с учителем.
Симон вдруг понял, кого Каро имеет в виду. Но все-таки это не умещалось в голове.
– Ты говоришь о Хеннинге? Не думаешь же ты, что он и Мелина… Нет, Каро, это же глупость!
Она пожала плечами:
– Мне кажется, эти слухи все же имеют под собой почву. Ты сам говорил, что не доверяешь ему, и я того же мнения. Хеннинг не из тех, кому можно доверять. Он выглядит как рубаха-парень, нежный отец семейства, но на самом деле у него есть и другая сторона.
– Фу, – выдохнул Симон, – не хочешь ли ты сказать, что он ловелас?
Каро снова посмотрела на свои стопы. Носком правой кроссовки она почти отрыла довольно крупный камень и теперь тихонько расшатывала его.
– Вспомни, как реагировала на него твоя тетя, когда вы с ней к нему ходили. Хеннинг очаровывает женщин и знает об этом. В этом пункте они с Мелиной два сапога пара. Она тоже умеет пользоваться своим обаянием. К тому же Хеннинг не всегда умеет держать себя в руках. Ты бы видел, как он поедает глазами девчонок на занятиях физкультурой. Он думает, что мы не замечаем, но он ошибается. Две девочки рассказывали, что он к ним приставал. Дотрагивался, но так, чтобы это выглядело случайным и никто не мог бы его за это привлечь.
Все еще ошеломленный, Симон посмотрел на нее:
– Он и к тебе…
– Приставал ли он ко мне? – Она засмеялась. – Разумеется, пытался. Он пригласил меня на лодочную прогулку и увивался за мной. Сделал вид, будто хочет поправить на мне костюм для гребли. Но женщина всегда замечает, когда подобные типы пробуют перейти границу.
– И что ты сделала?
– А что тут сделаешь? Просто больше не каталась с ним на лодке. Мы были вдвоем, и у меня не было свидетелей.
Симон потряс головой:
– То-то я всегда себя спрашивал, почему я терпеть его не могу.
– О, некоторые девочки считают его весьма привлекательным! Например, он очень нравился Леони.
У Симона челюсть отвисла.
– Леони?
Каро кивнула:
– Она так в него втрескалась, так увивалась вокруг него, что на это было больно смотреть. – Каро закатила глаза. – Любимица учителя и все такое. Это было отвратительно.
– Ты хочешь сказать, что Хеннинг может иметь отношение к ее исчезновению?
– Не знаю. – Каро поддела ногой камешек, и он скатился вниз. – Я только рассказала тебе, что знаю. У Леони не было постоянного друга, хотя были мальчики, которые ею интересовались. И не все из них были идиотами. Но Леони их отфутболивала.
Симон думал о ночных телеизвестиях. О порванном красном кожаном жакете, найденном в урне около автостоянки. Об урне, которую загораживал грузовик и которая не попадала в поле зрения видеокамеры. Возможно, это был ложный след, отвлекающий маневр? Но для того чтобы совершить нечто подобное, надо обладать и преступными наклонностями, и хладнокровием. Хотя Симон терпеть не мог Хеннинга и тот действительно не пропускал ни одной юбки, Симон спрашивал себя, был ли учитель действительно способен на подобное преступление. И не мог дать внятного ответа.
– Не могу в это поверить, – сказал он тихо. – Зачем ему убивать Леони?
– Возможно, сильно сказано, но она – типичная жертва, – сказала Каро. – Наивная Красная Шапочка, которая идет в лес и доверяет первому встречному волку, и тот ее в конце концов сжирает. Хеннинг – всего лишь мужчина. Не принимай на свой счет, но мужчины часто думают не той частью тела. А когда они потом обнаруживают, что вляпались в дерьмо, то пытаются сделать вид, будто ничего не было. Но так не бывает. Что случилось, то случилось. Что произошло, то произошло – все просто.