— Вы говорите, что всему миру наступает конец, дорогуша, он уже наступил.
Bo Burnham — All Eyes on Me.
[5] Художник — Brent Hollowell.
Глава 31
— Ну естественно, — вздыхаю я на ходу. — Если где-то не полыхает пожар, дай пять минут, займётся.
— Может, это ты их притягиваешь? — с сарказмом бросает Накомис и чуть бледнеет при виде моей отрастающей руки.
— Или вселенский заговор, чтобы не дать мне почилить у бассейна с холодным пивом.
— У нас нет бассейна, — щурится полицейская.
— Видишь, ещё одна недоработка. Кстати, где наш главный поставщик пива?
— Тай гоняет Гидеона на площадке.
Мы выходим на улицу, и я не могу удержаться от вопроса.
— У нас есть площадка?
— Теперь есть.
Кликаю на пульт, призывая мотоцикл, и запрыгиваю на него. Через миг сзади садится Накомис.
— Они ушли в ту сторону, — взмах вперёд и направо. — Что у тебя с рукой?
— Чистил щеподробилку и слегка зажевало.
— Что, в испытании было всё настолько плохо?
Газую и спрашиваю:
— Ваалис не рассказал что ли? Драгана отправляла сообщение.
— Нет, ты ж его знаешь. Себе на уме. Мог бы и сам весточку послать. Мы все переживали за вас.
— Как только мы вошли внутрь, сразу потерял троих, включая Бранои.
— Чёрт, Счастливчик!.. — искренне расстраивается индианка.
— Кое-как оторвались от громадной летающей хрени. Спрятались. Потом долго и нудно зачищали парк. Наконец, сегодня прирезали того гада, но и сами чуть не померли.
Мы вылетаем за пределы города и несёмся по пересечённой местности. Подвеска Бахамута достойно выдерживает это испытание. Нас если и потряхивает, то довольно слабо.
— Где там этот недоумок? — бросаю я через плечо.
— Ещё три километра, — сверившись с Картографом отвечает спутница.
— Почему так уверена?
— Он успел скинуть координаты. Как начались нападения на наших охотников, мы обеспечили каждую группу комплектом из Трансивера и Картографа.
— За чей счёт такой банкет?
— Частично налоги, частично мы с Николаем скинулись. Людей убивали, надо было что-то делать.
— Отличная мысль. Вы молодцы.
Стальной конь взлетает на очередной пригорок, и нашим глазам открывается небольшое ущелье. Возможно, русло высохшей реки. Здесь коричнево-красные камни соседствуют с кактусами и редкой травой.
Тела двоих людей распростёрлись в лужах крови и не двигаются. Третий, явно раненый, засел позади крупного валуна и пытается отстреливаться от наседающей на него группы, что столпилась возле очередной ржавой тачки прямиком из Безумного Макса.
Мне всё сильнее хочется познакомиться с чокнутым гением, который клепает этих монстров.
При виде нас противник даёт очередь из всех стволов, заставляя защитный барьер вокруг мотоцикла сгуститься. И поняв бесполезность, решает отступить. Ублюдки моментально ныряют обратно в своего франкенштейна и дают по газам. С чернейшим дымом из выхлопной трубы и стучащим попёрдыванием машина устремляется прочь из ущелья.
— Займись раненым, — кричу я полицейской. — На мне тарантас.
— Окей!
Притормаживаю буквально на миг, давая Накомис спрыгнуть и мгновенно выкручиваю до отказа рукоятку газа. Двигатель мурлыкает чуть громче, но всё так же депрессивно-тихо. Из-под колёс летит земля, песок и щебёнка.
Бахамут прыгает вперёд, и уже через десяток ударов сердца я вишу на хвосте улепётывающих бандитов. Станковый пулемёт уже повёрнут в мою сторону и выпускает солидную очередь, не жалея патронов.
Пули трескуче свистят, разбиваясь о барьер стальной лошадки, а меня разбирает злость. Стоило уехать на два дня из форпоста, как всё начало разваливаться, и какие-то охеревшие ушлёпки открыли охоту на моих людей. Моих!
Кот из дома — мыши в пляс? Да? Нет уж, вы нихрена не угадали.
Без раздумий жму на кнопку, и пулемёты, встроенные в транспорт отвечают своему более корявому собрату. Пули рвут это ржавое корыто насквозь, стрелок в кузове сгибается, перебитый на уровне пояса. С хлопком взрываются покрышки. Под крики страха и злости машина подскакивает и идёт кубарем. Один из пассажиров вылетает в окно, сносит кактус и с влажным хрустом остаётся на поверхности торчащего из земли камня.
Грохочущая масса ржавого железа в последний раз ударяется о землю и застывает на миг торчащим гробом. Миг, и машина падает на крышу, издавая пронзительное дребезжание.
Я торможу рядом, окатив её землёй, и слезаю. В руке Десница, готовый ответить весомым доводом на любую угрозу. Однако её нет. Со стороны водительского сидения с жалобным стоном высовывается мужская рука. Грязные пальцы с обломанными ногтями загребают песок и камешки, но на этом всё. Стоны усиливаются. Мне прямо интересно, сможет ли он вылезти?
Ещё несколько наполненных болью всхлипов, и, наконец, я вижу макушку с редкими волосами. Сломанный нос, явно совсем свежая травма. Ручейки крови обильно струятся по щекам.
Горемыка выбирается наружу, и я подхватываю его за шкирку. Рывок, и он летит по песку, крича от боли. С открытым переломом руки лучше не совершать лишних движений, но ему стоило подумать об этом до того, как решил связать свою судьбу с Самеди.
Присев рядом с хныкающим ублюдком, вжимаю дуло в его сломанный нос. Зрачки сходятся к этому источнику боли, и зэк неразборчиво просит:
— Хватит! Стой! Пожалуйста!
— Кто послал вас сюда?
— Диего, — мычит собеседник и умолкает. — А-а-а. Сука!!
Давление на его несчастный шнобель усиливается.
— Всё! Всё! Он сказал нам позаботиться о том отряде.
— Подручный Самеди?
Кивок.
— А потом? — продолжаю я.
— Ждать приказа, — хриплый вдох. — Будет новая цель.
— Сколько у вас золотых классов?
— Не знаю.
Захлёбывающийся крик боли.
— ЭТО ПРАВДА!! Я не вижу статусы!
— О скольки золотых ты слышал?
— Самеди! Ещё говорят, что у этого психа-француза, Анри, золотой.
Знакомое имя. Тот гадёныш, которого я допрашивал после боя за церковь, называл его. Анри Трессини? Или Кассини? Механик, который собирает зэкам эти дикие тачки.
— Что умеет Самеди? Какими способностями и силами обладает?
— Он чудовище, — бледнеет на глазах Мистер Носопырка. — Режет нас едва ли не больше, чем вы говнюки. Он всегда знает, когда про него говорят.
— В каком плане? — интересуюсь я.
— Пирс болтал у него за спиной. Говорил про Самеди всякое, дерьмовое. А потом посерел на глазах, словно тот живой мертвец. Кожа высохла, гляделки вытекли. Мы там все чуть не обосрались от страха. Он просто сидел и сдох на месте. В одночасье!
Меня прямо распирает от любопытства. Что же у него за класс и за способность такая? Если умеет убивать дистанционно и незаметно, как минимум, там есть какая-то предельная дистанция. Иначе бы мы все давно померли.
— Поэтому вы зря злите босса, — добавляет водитель. — Вы плохо будете умирать.
— Серебряные классы?
— Они же меня убьют, — шепчет мужик.
— Поздно ты опомнился, друг мой. Сейчас твоя главная проблема — это я.
Он боится и не хочет умирать. Готов купить себе ещё несколько минут, пусть и ценой предательства.
— Пять, нет, четыре. Вы же убили Пиранью.
— Убили, — губы сами собой расползаются в усмешке. — Я и до вашего обмудка-лидера доберусь, будь спокоен. Расскажи мне про Дом Архарц.
Водитель трясётся от страха и боли.
— Ушастые мрази! Ведут себя так, будто мы их рабы.
Глаза допрашиваемого наполняет неподдельная ненависть, а голос дёргается:
— Пришельцы используют местных, как скот, а Самеди плевать! Он забирает нашу аркану, а что остаётся, высасывают эти ублюдки!
— Сколько их?
— Пожалуйста, я всё рассказал. Моя рука… Перебинтуй её…
— Сколько?
— Не знаю… — его голос становится слабее. — Где-то полсотни.
— Как вы узнали, что тот отряд будет именно здесь?
— Мне не говорили. Это Пабло знал.
— А где он?
— В кузове… Он в кузове стоял за пулемётом.
— Что Самеди планирует делать?
— Да откуда… откуда я знаю?! Нам ничего толком не говорят!
Лицом собеседник уже сровнялся с мелом из-за потери крови.
— Ладно, отдыхай.
— Спасибо, — благодарно кивает он.
— Пожалуйста, — отвечаю я и спускаю курок.
Грохот бьёт по ушам, и бездыханное тело падает на песок. Подождав, касаюсь жетона на его груди и собираю аркану. Ого, 456 единиц, местный Плюшкин, не иначе.
Бегло проглядываю содержимое машины, но кроме мусора и крови внутри ничего. Через несколько минут уже паркуюсь рядом с местом перестрелки. В одном из двух лежащих на земле тел узнаю Артура Дикси. Он сдох с винтовкой в руках, что уже поднимает моё отношение к нему на пару пунктов.
Единственный выживший — это мужик лет сорока. Ёжик чёрных с проседью волос. Изрезанное ветром и морщинами лицо. Бронзовый класс эксперт стрельбы. Кажется, это тот ветеран из Уайтклэй, что оказался в плену вриллов.
— Спасибо, что примчались за нами, — глубоким голосом произносит он. — И за аптечку спасибо. У меня пока туго с арканой, но…
— Забудь, я же сказала, — отмахивается Накомис.
— Я — Зак, — он протягивает руку.
Пожимаю и скупо улыбаюсь.
— Егерь. Скажи-ка, Зак, что здесь произошло?
— Засада, — уверенно отвечает он. — Они знали, что мы пройдём здесь.
— Почему так думаешь?
— Машина изначально была припаркована за той грядой. Ника срезали первой же очередью. Достали бы и Артура, но тот утром прикупил защитный барьер.
— О котором противник не знал, — тяну я.
Зак кивает.
— Это позволило ему отправить сообщение. Купило нам время.
— Засада, значит… Ладно, будем разбираться. Нако, отвези его в город.
— А ты?
— Разомну пока ноги. Всё равно надо подумать. Поедешь за мной, встретимся на полпути.
Я кидаю ей пульт управления Бахамутом.
Не став спорить, девушка увозит Зака, а я направляюсь в Уайтклэй.
Оба разговора зародили во мне нехорошие подозрения. Надеюсь, я ошибаюсь, иначе ситуация осложняется.