Мои объяснения ее полностью удовлетворили, это было заметно и по глазам, и по позе, которая изначально была оборонительной, а теперь показывала полный уровень доверия к собеседникам.
– А что дальше? – снова спросила уже успокоившаяся княгиня.
– Через час поставлю еще одну систему – и на этом всё. Это были походные запасы. Ну и буду по максимуму колоть антибиотики. А дальше только молиться.
И тут произошло нечто, что меня просто сбило с мысли – княгиня, которая сидела ну не то чтобы рядом, но на расстоянии вытянутой руки, аккуратно накрыла своей ладонью мою руку и просто, но с такой глубокой добротой в голосе проговорила:
– Спасибо. Спасибо, Катран. Извините, не знаю вашего имени…
– Да не за что. Главное, чтоб помогло…
– Все будет хорошо, поверьте материнскому сердцу.
– Хорошо. Кстати, – я решил перевести разговор в другое русло, а то сейчас начнут меня на пару расспрашивать, – вы как насчет попить кофе?
– Кофе? – она просто зависла от моего вопроса. – Конечно. Но в таком месте…
И после паузы как-то странно проговорила:
– Это будет очень необычно.
Хотя, как мне показалось, слово «необычно» больше относилось ко мне, нежели к ситуации.
– Сейчас сделаю. У меня в запасах был сублимированный. Сейчас поставлю систему Анастасии, сделаю укол и приготовлю кофе. Вы, урядник, – обратился к полицейскому, – не откажетесь с нами выпить кофе?
Урядник все сразу просек, куда я клоню, и тут же чуть поклонился:
– Буду премного благодарен, ваше благородие.
Минут через сорок мы снова сидели на этом же месте, только теперь в чашках был ароматный, правда, растворимый кофе, но это ничего не меняло. Шоколад, галеты, повидло из обычного армейского ИРП[3] нашего времени – произвели фурор. Упаковка, качество, ну и конечно, вкусовые качества в этом богом забытом месте были чем-то вообще нереальным. При приготовлении кофе я тоже выпендрился и быстро согрел воду в походном котелке на печке-щепочнице с электроподдувом.
Когда первые восторги прошли, и все необычные вещи были соответственно оценены, наконец-то начался тот самый важный разговор, ради которого и устраивались все эти танцы с взаимным обнюхиванием. Княгиня, отойдя от первого шока, прекрасно осознавала, что ненароком стала причастна к чему-то очень большому и необычному. Поэтому, убедившись, что жизни дочери ничего не угрожает (почему-то она была в этом абсолютно уверена), и женское любопытство, и нормальный жизненный прагматизм требовали во всем разобраться. Да и урядник ой как хотел для себя тоже определить, что его ждет в будущем.
Сделав небольшой глоток напитка из необычной для этого времени походной пластиковой чашки, княгиня наконец-то задала тот самый важный вопрос.
– Скажите, Катран, можно вам задать личный вопрос?
Я усмехнулся.
– Конечно. Вы хотите знать, кто я такой.
– Да, – и ее желание подтвердил кивком головы урядник.
– Как я понял, вы уже вполне убедились, что я очень необычный человек, и все, что меня окружает – оружие, снаряжение, медицинские инструменты и даже простые походные продукты питания, все это очень необычно. Можно было бы все списать на иностранные диковинки, только почти везде на упаковках были надписи на русском языке. На странном русском языке. Я специально ничего не скрывал, что вы и это заметили, и у вас появились вопросы. Да и качество изготовления всего заметно отличается от всего ранее виденного. Правильно?
Два кивка, а вот в глазах княгини заплясали чертики, и она стала очень привлекательной. Для меня, кто долго чалился на зоне, да и после освобождения не имел романов с женщинами, такой взгляд был очень интригующим. И улыбка, которая осветила ее лицо, била, как термобарический выстрел «Шмеля». С трудом сдержав гормональный взрыв, я усмехнулся.
– Мне предварительно интересно, что вы подумали и к каким выводам пришли. Сначала вы, Ольга Алексеевна.
Она не заставила себя ждать.
– Вы офицер, и это не скроешь. Образованны, хотя язык очень сильно отличается. У вас очень часто проскакивают английские слова, смысл применения их во фразах часто несколько необычен. Русский, но жили очень далеко от родины. Если б не ваша форма, снаряжение, оружие, а я в этом хорошо разбираюсь (мой папа генерал от инфантерии), то можно было бы считать, что вы путешествующий иностранец. А вот докторские инструменты и знания, даже этот кофе – это уже за гранью понимания. Я была в Европе, в Англии, но нигде такого не видела, даже близко.
– И каков вывод?
– Самой страшно признаться. Либо ангел, либо вы из другого мира.
«Ого, а кто там что-то про футуршок рассказывал, про глупость и зашоренность мышления. Вон как быстро просчитали и сделали правильные выводы».
– Алексей Фролович?
Тот вздохнул и ответил:
– Ох, не из нашего вы мира, ваше благородие.
Значит, уже накоротке где-то переговорили.
Сделав паузу, я ответил:
– Вы правы. Я из другого мира. И вызвал меня сюда вот он, – и кивнул в сторону Ивана, который молча все это слушал, присев чуть в сторонке.
А мои собеседники удивились.
– Как так? – только и смог произнести урядник.
– Вот так. Иван – не только вождь, но и потомственный шаман. Когда на его племя напали бандиты и взяли в заложники его родственников, он попросил помощи у высших сил, и так получилось, что прислали меня.
Общее офонарение. Такого они не готовы были услышать.
– Звучит как-то, мягко говоря, странно.
– Но, по сути, так оно и есть. Задачу я свою выполнил. Бандиты нейтрализованы, родственники вызывающего освобождены. Все, мне нужно возвращаться домой.
Опять шок.
– А как же Настя? – вот это ее по-настоящему волнует. Нормальная женщина, сразу судьбой ребенка озаботилась.
– Я побуду с вами день-два, больше не могу, могут наказать. Хотя, думаю, завтра уже будет видно по состоянию Насти. Ну а дальше вашей доставкой до Яренска, а может быть и дальше, займется Алексей Фролович, и вам помогут охотники Ивана. Выведут, помогут нести носилки. Они теперь мои должники и не откажут в маленькой просьбе.
– Дельно придумали, ваше благородие.
– Ольга Алексеевна, вы как, согласны?
Она, чуть прищурив глаза, с легкой улыбкой рассматривала меня и тут же пошла в атаку:
– Кем вы были в вашем мире, Катран?
– В моем мире… – я опустил голову. Говорить, не говорить. Хотя ладно.
– Ну, почти коллега нашего Алексея Фроловича.
– Полицейский? – ее брови удивленно полезли вверх, а я усмехнулся.
– Я же сказал «почти». Майор, органы государственной безопасности. Занимался тем, что ловил предателей Родины.
– Жандарм?
– Ну ваши жандармы по сравнению с нами слепые беззубые щенки.
Опять очаровательная улыбка, добрая и ласковая.
– Оно заметно, господин офицер. А майор – это звание? – и это спрашивает дочка генерала от инфантерии. Хм, неужели кокетничает. Подыграем. Давно у меня не было такого очаровательного собеседника.
– Да, между капитаном и подполковником.
– Я рада, что не ошиблась в вас, господин майор…
Иван, который все это уже видел, сидел чуть в сторонке, и вроде как все время отмалчивался, но ничего не ускользало от его хитрого взгляда раскосых глаз. Он четко видел, как Великий Катран быстро расположил к себе больших белых луцэ, которые обладали реальной властью, и в той или иной мере обязал обоих. Одному спас жизнь и честь, у другой спас дочь. Сейчас обоих повязал общей тайной своего происхождения в этом мире и показал на Ивана, как на человека, который способен вызывать защитников из другого мира, тем самым намекая, что он, шаман, и его семья находятся под защитой потусторонних сил, с которыми лучше дружить. Ай да Великий Катран, как он все повернул. Вон как белые важные луцэ уважительно посмотрели на него, на шамана. Теперь точно его здесь безнаказанно никто не посмеет тронуть, ведь за него сам Великий Катран.
Глава 7
– Привал! – чуть громче, чем обычно, скомандовал Катран, так чтоб расслышали все в их маленьком отряде.
Идущие перед ней носильщики осторожненько, можно даже сказать с нежностью, положили носилки, на которых лежала тихо, как мышка, ее любимица – дочь Настенька. Убедившись, что ложе с девушкой стоит уверенно и стабильно, сами со стонами попадали на землю: ноша нелегкая, и они ее несли не один час, хотя и рвать жилы их не заставляли и посулили неплохую награду. Все было четко продумано – сначала одни несли, потом другие, причем остановки на отдых были достаточно часто, чтоб носильщики не вымотались окончательно.
Она тоже устала, идя все это время пешком, стараясь далеко не отходить от дочери, да верная Глаша, которая стойко и без истерик переносила все неприятности, выпавшие на долю хозяйки, тоже находилась рядом. И вот снова остановка. Служанка быстро постелила на землю сложенное в несколько слоев одеяло, и она, княгиня Таранская, с удовольствием вытянув уставшие от длительной ходьбы ноги, присела рядом с носилками.
«Фух», – глубоко выдохнула и позволила наконец-то немного расслабиться и оглядеться по сторонам.
Мощная гроза с ветром, которые раскачивали деревья в то памятное утро, как-то быстро повернула в сторону и безвозвратно ушла на восток. Сейчас весенний лес расцветал на глазах, чувствовалось, что там, где-то наверху ласково греет солнце, и часть тепла все-таки доходит и до земли. Непередаваемый запах лесной свежести, особенно после многодневного заточения в вонючем сарае, первое время кружил голову, как молодое вино в юности. Но со временем и к этому привыкаешь.
Спустя двое суток после того памятного утра, когда их освободили из заточения и дочери сделали операцию, произошло настоящее чудо – ее ангелочек открыла глаза и слабым голосом попросила воды. Это стало тем знаковым событием, которое, можно сказать, перевернуло ее жизнь и позволило полностью поверить в настоящее чудо и в историю посланца из другого мира. Потом, в минуты покоя, она пыталась понять нового таинственного благодетеля, оценить его поступки, слова и общее поведение с точки зрения мудрой женщины. Многие вещи шокировали, многие, наоборот, были необычными и даже приятно интригующими…