– Ох, не простой ты, божий человек, – выдал он своей вердикт. – Похож на сидельца, есть у тебя в глазах что-то такое, но все равно чужой ты тут.
О как, начался серьезный разговор. Ну ладно, сейчас покажем высший класс тактики непрямого воздействия. Я повернул голову к стоящему чуть сзади Еремееву-младшему.
– Прохор, – и голос спокойный, но сразу был расценен как командный, и Прохор меня не разочаровал. Он сразу вытянулся по стойке смирно, показывая тем самым, что у него в семье ношение формы это потомственное занятие.
– Слушаю, ваше благородие, – а глазки у Макара начали широко открываться.
– Берешь Мишку, пробежитесь по складу, посмотрите на предмет лишних ушей. Потом займите наблюдательную позицию. Если кто пойдет, сразу начинай громко ругать Мишку, ну допустим, за разбитый стакан. Мне с хозяином поговорить надо, наедине.
– Будет сделано, ваше благородие.
Скрипнула дверь, и оба сорванца уже исчезли из комнатушки.
– Ну что, Макар, покалякаем о делах наших скорбных, или дальше будешь тут преступного авторитета разыгрывать?
Выражение глаз изменилось, теперь передо мной стоял солдат, правда, где-то далеко-далеко на задворках еще плескалась насмешка, но так, самую малость.
– Присядем. Разговор будет долгий.
И вот мы сидим друг против друга на каких-то грубо оструганных лавках. И первым разговор начал Макар.
– Так, «ваше благородие»? Чувствовалось что-то неправильное. И Леха Еремеев еще тот хитрован. Что у вас там происходит? Тайная проверка?
– Да нет. Слышали, что недавно с полицейским патрулем произошло?
– Да кто ж не слышал. Много хороших людей полегло.
– Вот. А теперь я тебе скажу следующее: гибель полицейских была не случайна. Есть информация, что их специально подставили под пули бандитов, и основной целью было убийство именно твоего друга, полицейского урядника Еремеева. И история еще не закончилась, и Алексею Фроловичу, и его старшему сыну в ближайшем будущем угрожает реальная смертельная опасность.
Бах! Макар ударил кулаком по столу.
– Суки! Таких ребят положили…
Он вскочил и несколько секунд бегал по комнатушке, пытаясь унять гнев, потом остановился и посмотрел снова на меня, посмотрел пристально еще раз, как будто хотел рассмотреть душу, выдал свой вердикт:
– Так вы, ваше благородие, тот самый, который в лесу всю банду…
– Ты имеешь в виду Катрана?
Он кивнул головой.
– Да. Это мой боевой позывной. Ну, что-то вроде кличек у казаков. Во время боя трудно называть друг друга длинными именами, поэтому и придумываем короткие позывные.
– Мудрено, но верно. Так значит, они могут за Лехой прийти?
– И за Лехой, и за Антохой. Поэтому Прохора сюда переведем, мал он еще с пистолетом бегать, а вот всякие задания выполнять – в самый раз.
– А может, не стоит мальцов под ножи тянуть?
– Пока будем вести наблюдение, как раз они и сгодятся. Ваши физиономии и так весь город знает, а их приодеть в обноски, лица сажей измазать, так везде пролезут и никто на них внимания не обратит. Много ли таких сорванцов по городу бегает. А когда дело до ножей дойдет, так я рядышком буду и у меня разговор короткий.
Макар хмыкнул.
– Тоже дело. Наслышаны, как вы, ваше благородие, вопросы решаете. Предупредили, дали шанс, не послушали, попытались ножом пощекотать, так застрелили без разговора.
Тут я ухмыльнулся, вон как историю-то раздули.
– Ну, главное, что теперь мы понимаем друг друга. Теперь другое – сам понимаешь, так как ты не на службе, то в детали операции я тебя посвящать просто не имею права.
– Да уж не дурак, и так понял. Только чем могу помочь?
– Основное – нам нужна операционная база. Где мы можем нормально ночевать, куда мы можем приходить и уходить в любое время, не привлекая внимания. Сам понимаешь, дома у Еремеева мы остаться не можем – сразу обнаружим себя.
– Понимаю. Что, так все опасно?
– Очень.
– Кто ж на Леху-то так зуб точит?
– Полицейский, его сослуживец.
– Котов, что ли?
Хм, удивил.
– Это так очевидно?
– Так Леха как раз и мешает этому упырю с людей драть последнюю рубашку. После гибели ребят понабирал холуев, которые уже полгорода под себя подгребли.
– Ну тогда тебе и объяснять ничего не надо. В ближайшее время будет еще одно покушение. Только меня интересует, кто над Котовым стоит, кому он платит, чтоб его не трогали.
– Понятно. Пытаетесь отловить птицу более высокого полета.
– А по-другому никак. Пока не отловим того, кто его прикрывает, ничего не изменится. Даже если Котова просто ликвидировать и тихо в лесу прикопать, все равно появится другой, тоже прикормленный и такой же беспредельщик.
– Хм, странное, но весьма емкое слово «беспредельщик».
После такого доверительного разговора мы с Макаром обговорили все нюансы, порядок использования помещений, сигналы тревоги, ну и другие мелочи, которые в случае провала должны спасти нам жизни.
Уже к обеду мы, поменяв наши наряды на тряпки, предоставленные Макаром, ушли за город к схрону, чтобы перетащить вещи на склад. Управились только после обеда. Закрывшись, мы наконец-то нормально расположились, и я стал доставать свои электронные штуки, с помощью которых будем ловить местного оборотня в погонах.
Множество новых, невиданных вещей вызвали приступ выпадения челюстей у мальчишек. Выбрав нужные, остальные я упаковал обратно, предварительно поставил сигналку в виде пиропатрона с красящим составом. Вот весело будет тому, кто полезет без спроса.
Ближе к вечеру в лавку поочередно пришли почти все члены тайного общества ловцов вервольфов в погонах. Мы разместились на складе.
Я выслушал доклад о происшедшем за день. В принципе, ничего особенного, обычная рутина, ну и конечно, подготовка к транспортировке груза. Кстати, меня заинтересовал вопрос, почему груз не отправят на корабле, а обязательно берегом, ну тут все сослались на команду сверху. Вроде как боятся, что корабль может затонуть, и ценности будут потеряны. Странная ситуация, которая тоже меня заставила задуматься.
– Алексей Фролович и Александр Арнольдович, попытайтесь узнать по своим каналам, кто это такой умный в Вологде, что подписал такой «гениальный» приказ и, главное, кто это реально придумал. Думаю, тут нужно искать настоящего хозяина Котова.
Обсудив организационные вопросы, я приступил к главному, зачем мы тут собрались – к организации прослушивания Котова.
– Меня интересует какой-нибудь крупный предмет, который Котов носит постоянно с собой. Служебная шашка, сумка.
Я коротко объяснил, в чем суть системы прослушивания, и люди реально завелись, поняв какие возможности открываются перед ними.
В итоге я им передал небольшую коробку с подслушивающим устройством и мощным радиопередатчиком, которую надо просто положить где-нибудь на шкаф в кабинете Котова. Здесь стояла интеллектуальная система, которая включает передачу, только когда в комнате начинался разговор. По идее, элемента питания в таком режиме должно было хватить минимум на неделю, что как раз и попадало в необходимые временные рамки. К тому же с утра с инструментами я должен находиться недалеко от полицейского участка, где по возможности мне должны будут на время передать служебную шашку Котова.
Рано утром, после простенького, но сытного завтрака мы выдвинулись к полицейскому участку и полдня сидели под забором крупного дома и поочередно, воткнув наушник в ухо, слушали, что происходило в кабинете Котова. Естественно, все это писалось на цифровой диктофон, чтоб потом можно было бы прослушать и проанализировать в спокойной обстановке и при необходимости обработать цифровыми фильтрами на ноутбуке.
Хотя, учитывая мой опыт службы в радиоразведке, здесь я получал истинное удовольствие от работы. Эфир чист, никаких наводок, никаких ламп дневного света, которые гудят, что проклятые, и постоянно приходилось их гудение вычищать фильтрами, и что, главное, никаких особенных уличных шумов. Нет машин, которые дают основной фон звуковых помех, нет ни «скорых», ни машин полиции, которые своими сиренами забивают любые микрофоны, нет перфораторов и стиральных машинок. Слушай и получай удовольствие, как будто в лаборатории со звукоизоляционным покрытием на стенах.
Ближе к обеду на крыльце появился Антон, у которого правая рука, обильно замотанная бинтами, с пятнами крови, висела на косынке. В левой руке он держал сверток с полицейской шашкой и, пройдя мимо меня, скрылся в переулке. Чуть позже, подхватив котомку с инструментами, оставив на месте мальчишек, я пошел за ним.
Уединившись в небольшой комнатке какой-то занюханной квартирки, я быстро разобрал рукоять шашки – ничего сложного. Выкручивается стопорная гайка, и рукоять разбирается на несколько частей. С помощью небольшого шуруповерта и аккумуляторной бормашинки, которую еще называют дремелем, в деревянной части рукоятки осторожно выточил полость под передатчик. Аккуратная дырочка под микрофон и уже через час собранная шашка, практически как новая уже вернулась к владельцу, вовсю передавая в радиоэфир все окружающие звуки.
Здесь тоже была система, которая начинала передавать, когда рядом начинался разговор, но из-за габаритов и небольшого элемента питания, дальность передачи не превышала ста метров в прямой видимости, поэтому для качественного прослушивания нужно было всегда находиться где-то рядом, либо установить ретранслятор.
В итоге после оптимизации системы, я вообще оборзел до такой степени, что напротив полицейского участка на чердаке дома установил двухканальный ретранслятор. По первому каналу шел звук с кабинета, а по второму каналу передавалось изображение с миниатюрной видеокамеры, которая была направлена на крыльцо участка. Единственная проблема, что здесь раз в три дня нужно было менять аккумулятор. И по второй прослушке в шашке Котова поступили так же – в котомку к мальчишкам положил второй ретранслятор, а миниатюрная камера, назначение которой я пояснил сразу, позволяла проводить и визуальное наблюдение. Поэтому днем Мишка и Прохор, сменяя друг друга, следовали за объектом, по необх