Котов под «химией» разболтал список своих приближенных, которых после уничтожения полицейского патруля приняли по его рекомендации, кого собирался подтянуть после уничтожения охраны этого конвоя. Кто у него был задействован на скупке краденого у лесных бандитов, и кто под его прикрытием и по его наводке контролировал нелегальные золотые прииски. Ну и конечно, разболтал, где у него были организованы тайники и припрятаны ценности и доказательства преступлений.
В общем, сдал все и всех. Я попытался его погонять на противоречиях и выявить недосказанности, но время явно выходило, и ответы Котова становились более четкими, и он начал выказывать признаки недовольства – препарат прекращал действовать. Кстати, относительно роли Попова он высказался однозначно: знал много, простой исполнитель, поэтому чуть позже «оборотень в погонах» собирался устроить «несчастный случай» своему подельнику.
В принципе, все и так было понятно, наговорил он себе на смертную казнь, поэтому надо было срочно сворачиваться и переходить к следующей фазе операции.
– Антон, – обратился к стоящему тут же рядом Еремееву-младшему.
– Да, ваше благородие.
– Быстро принеси один из пистолетов каторжников.
Он кивнул и побежал к небольшой кучке собранного трофейного оружия и, прибежав обратно, сунул мне в руку громадный полицейский «смит-вессон». Я посмотрел наличие патронов в барабане, сделал шаг к сидящему возле дерева исправнику, который немного ошарашенно рассматривал меня и стоящих за моей спиной полицейских. Подняв пистолет, взвел курок.
Бах! Руку ощутимо дернуло, а во лбу исправника появилась крупная дырка. Он завалился на бок и так и остался лежать с открытыми глазами, а на дереве, как раз, где была до этого его голова, появилось яркое красное пятно.
Я повернулся к полицейским и посмотрел им в глаза, но никакого осуждения или страха не увидел. Только одобрение.
– Значит так, слушайте все. Полицейский исправник Котов, получивший оперативную информацию, что на охраняемый конвой готовится нападение, вместе с полицейским Поповым прибыл предупредить, но был убит бандитами в перестрелке до того, как успел соединиться с основным отрядом. Но своей смертью он показал, что приближающийся отряд полицейских имеет враждебные намерения. Всем понятно?
Стоящие рядом служивые люди кивали головами, хотя не совсем понимая, зачем я так делаю.
– Все, что сегодня узнали и услышали, является государственной тайной. Любое разглашение – каторга. При любом раскладе полиция должна быть вне подозрений. И Котов и Попов героически погибли в бою с ряжеными каторжниками. Иначе, если все, что тут наговорил этот, – кивнув в сторону лежащего Котова, – выйдет наружу, вам, нормальным честным людям никто и никогда верить не будет, а нет доверия, нет уважения. Да и комиссия, которая приедет после этого нападения, может вывернуть так все, что и вы еще останетесь виноватыми. Понятно?
– Так точно… Понятно… Дельно, – загомонили полицейские.
А я поднял голову.
– Кстати, где Попов, он же тоже вроде как погиб в перестрелке с бандитами? Да и Котов собирался его чуть позже сам отправить к праотцам.
И сделал шаг в сторону лежащего в стороне связанного подельника Котова, ну и тут, как я и предполагал, шаг вперед сделал Мазуров.
– Ваше благородие, не марайте руки. Давайте мы сами, – и протянул руку, в которую я тут же вложил трофейный «смит-вессон».
Несколько мгновений, и Мазуров, развернувшись, в сопровождении двух полицейских двинулся в сторону связанного пленника. Они его развязали и дали подняться. Попов, и так понявший все, упал на колени, что-то моля, но это длилось недолго. Дах! Гулко хлопнул выстрел, и еще одно тело в полицейском мундире замерло на земле.
Я усмехнулся и переглянулся с Еремеевым. Мы с ним так и предполагали, что Мазуров подхватит идею и все поймет. В общем, готовый заместитель, причем повязанный кровью.
Снова быстрый осмотр свидетелей, но никто ничего против не имел. Правильно – край здесь серьезный, люди тоже не простые, и такие вот подставы и подлянки никто прощать не намерен.
– Александр Арнольдович, – обратился я к доктору.
– Да, слушаю вас.
– Вы взяли письменные принадлежности, как я просил?
– Конечно.
– Тогда все, что вы тут видели, слышали, с подробностями опишите в рапорте.
Он удивленно посмотрел на меня.
– Пишите рапорт в двух экземплярах на имя начальника Департамента полиции действительного статского советника Плеве Вячеслава Константиновича. Обязательно укажите гриф «Совершенно секретно». Понятно?
Он кивнул головой, а полицейские, которые были рядом и слышали наш разговор, еще больше прониклись моментом. После того, как доктор отошел в сторону повозки, я позвал Еремеева.
– Алексей Фролович.
– Да, ваше благородие.
– Возвращаетесь обратно. Причина – нападение и показание одного из захваченных бандитов, что возможны еще засады.
– Так никто…
– Раненый бандит. Умер во время допроса.
– Понятно.
Тут подошли Мазуров с полицейскими, но я не стал прекращать инструктаж, давая и им возможность услышать распоряжения.
– Возвращаетесь, проводите негласный обыск в доме Котова. Обыщите все тайники, что он назвал. Что связано с делом княгини и уничтожением патруля – изъять и передать мне. Далее. Из перечисленных дружков Котова, кто остался в городе, выберите того, кто якобы имеет связь с бандитами и выдал информацию, как, когда и где пойдет конвой с ценностями. Договоритесь со всеми, чтоб однозначно на него показали, в деталях, чтоб не путались. Ну, там видели, как, он разговаривал в городе с одним из каторжников, который тут убитый лежит. Выберите на ваше усмотрение самую колоритную морду, и покажите всем остальным, чтоб все показывали одинаково. Не мне вас учить. Поняли?
Еремеев и Мазуров переглянулись, оценивая мои мысли на тему, как избавиться от котовских дружков и отвести подозрение. Макар все это время с интересом наблюдал за происходящим и тоже периодически одобрительно поглядывал в мою сторону.
– Дальше. Вещи, которые проходят по другим делам: ну там кражи, ограбления, особенно с убийствами, подложите этому человеку. Чтобы в случае ареста было вещественное доказательство ваших слов.
Опять согласные кивки.
– Безликие ценности, типа денег, заберете и поделите. Основную, большую долю выделите семьям погибших полицейских.
– Дело… дело… правильно… – загомонили опять собравшиеся полицейские.
– По приезду берете всех скупщиков краденого, что назвал Котов, трясете, находите связи с бандами в лесах. Приедет комиссия по нападению на караван, вам нужно предоставить уже готовых преступников и результат, иначе и вас могут под горячую руку прихватить. С задокументированными ценностями, арестованными бандитами. Не забывайте, что в Вологде сидит хозяин Котова и, скорее всего, он будет в комиссии, чтобы убедиться, что его имя нигде не всплывет и по его душу не повернет следствие.
Стоящие рядом полицейские уже явно задумались, представляя, что их ждет в ближайшее время. И тут до Еремеева дошло.
– Вы, ваше благородие, хотите и котовского хозяина вот так вот расспросить? – и кивнул в сторону тела мертвого полицейского исправника.
Я усмехнулся.
– А чем он лучше Котова? Он так же хотел вашей смерти и участвовал в организации похищения супруги и дочери князя Таранского, одного из товарищей министра финансов Российской империи. Причем четко известно, что похищение связано с профессиональной деятельностью князя, а это уже вопрос государственной безопасности, и тут неприкасаемых нет. Нужны лишь четкие доказательства. Понятно?
Полицейские закивали головами, понимая, что происходит и какие силы задействованы.
– Да, еще… В течение двух месяцев избавьтесь от котовских дружков. Кто не захочет сам уйти, не поймет намеков – ну тут вам решать. Тайга – закон, медведь – прокурор. Мне нужно, чтоб в вашем уезде была тишь да благодать, и больше сюда не нужно было бы приезжать. Ну разве что просто к тебе в гости, порыбачить, поохотиться…
Тут уже раздались смешки.
– А что с пленным делать? – наконец-то влез Макар.
– Допросите, где у них база. Выясните все, что знает и… был убит при попытке к бегству. Если есть где-то база в лесу, чуть позже наведаетесь в гости. Главное, чтоб все понимали – любой выстрел в сторону полицейского не останется безнаказанным.
Опять согласные кивки, да и в глазах у людей появилось что-то такое, поэтому надо немного их на землю опустить.
– Не переусердствуйте. Попытаетесь подменить закон своей расправой, рано или поздно сами перейдете ту грань, и мне придется уже прийти по вашу душу.
Пробрало людей, и этот мой посыл дошел до них. Вот что значит, когда имеешь у людей максимальный уровень доверия.
– Все поняли? Повторяю – в дороге обговорите все нюансы сегодняшнего дня, чтоб все говорили одно и то же, но разными словами. Главное, чтоб не было одной похожей заученной истории. Любой следователь это сразу отметит, учует сговор и начнет копать.
– Поняли, ваше благородие.
– Ну, тогда все. Мы с Макаром, Антоном и охотниками уходим лесом. Нас здесь не было. Вы забираете трупы и возвращаетесь в Яренск и занимаетесь тем, что мы оговаривали. Александр Арнольдович?
Доктор, который слушал все происходящее и одновременно писал рапорта, сразу отозвался:
– Весь внимание.
– До вечера напишите рапорта. И при обыске в доме Котова на ценности, которые будут проходить по делу о похищении княгини и уничтожении полицейского патруля, составьте аналогичный рапорт, на то же должностное лицо и с тем же грифом секретности.
– Непременно.
Прошло полчаса сборов, и наша небольшая группа исчезла в лесу, оставив полицейских самих разгребать все то, что там наворотили. Естественно, я, как и обещал, прихватил с собой трофейный котовский винчестер и небольшой запас патронов к нему. Помимо этого, быстренько разобрал рукоятку котовской служебной шашки и вытащил свой уже погасший подслушивающий радиопередатчик. Хоть он и стоит копейки, но в этом мире этот ресурс невосполнимый.