Троянова внимательно слушала и понимала, что я не вру. Да, многое недоговариваю, но не вру, и от этого мой рассказ имел еще больший вес. Выкладки, что в точке силы мне нужны свои дружественные люди, да и хорошие отношения с полицейскими в Яренске никогда лишними не будут, были с пониманием встречены и однозначно одобрены. А рассказ о том, как мне в полевых условиях пришлось проводить операцию и спасать девочку от антонова огня, то есть от заражения крови, вообще вызвал взрыв эмоций у слушательниц. В это время было не очень-то с развлечениями – ни телевизоров, ни интернета с новостями, люди довольствовались слухами и газетами, а тут перед ними развернулась невероятная история моих приключений во время первого выхода в это время. И главное, уровень достоверности моего повествования подтверждался симпатичным детектором лжи в виде хозяйки дома.
– …когда убедился, что ситуация под контролем, вернулся обратно в свой мир, но при этом попросил и Еремеева и княгиню Таранскую дать на ваш адрес телеграммы с самым невинным содержанием. Таким образом, я мог выяснить, в тот мир попал или нет, и определиться с точкой выхода, то есть географическим положением места силы, и уже исходя из результатов первого разведывательного выхода в другой мир, планировать путешествие в Мценск. Тем более обзавелся хорошими знакомствами. Муж спасенной княгини и отец девочки, которую я вылечил, очень высокопоставленный человек, вхожий к императору.
Я сделал паузу, давая женщинам осознать услышанное, а сам отхлебнул уже остывший чай.
– Найти и уничтожить виновных в смерти полковника Арцеулова не так сложно, а вот обелить его имя, оправдать его сына и вытащить с каторги, тут нужны связи. И как вы думаете, князь Таранский, после спасения супруги и дочки, не согласится помочь в праведном деле? Ольга Алексеевна не показалась мне неблагодарной, и она очень заинтересовалась вашей историей, ну и про мое реальное происхождение в вашем мире – она в курсе. Как думаете, если я предоставлю реальные доказательства невиновности полковника Арцеулова, Таранские смогут донести эти сведения до ушей императора? Получив от вас известие, что телеграммы пришли, я начал готовиться уже более осмысленно и тщательно…
– Очень все разумно, Евгений Владимирович. Очень… Вы в который раз сумели меня поразить, и мне все больше и больше кажется, что наша с вами встреча очень неслучайна. Наверно, высшие силы наконец-то услышали наши молитвы.
Я решил продолжить, ведь впереди самое главное, что я уже успел накопать.
– Вы же и так знаете, что наши миры разнесены по времени, и при подготовке я выяснил, что в истории моего мира, где не было такого вмешательства, и полицейский, и княгиня с дочкой бесследно исчезли. Но что интересно, через несколько лет один из сослуживцев Еремеева был арестован и у него при обыске нашли вещественные доказательства причастности и к гибели всей семьи Еремеева, и к похищению княгини Таранской с дочкой. Естественно, я такое пропустить не смог и вмешался. При определенных обстоятельствах душегуба взяли и жестко пообщались, и он сдал своего начальника – жандарма из Вологодского губернского управления. Тот сам приехал в Яренск, и мы и его так же расспросили, в итоге оказалось, что там замешаны очень серьезные люди, и, что самое интересное, эти же люди, которые повинны в похищении княгини Таранской и ее дочери, имеют отношение к убийству полковника Арцеулова во время осады Плевны.
Екатерина Аристарховна помалкивала, а вот Троянова вскочила с места и, нервно теребя платочек, пристально смотря мне в глаза, проговорила:
– Это очень серьезные новости…
Я опять усмехнулся. Извинившись, отошел к двери и взял свою котомку, в которой лежала папка с копиями допросных листов и Котова, и вологодского жандарма. Достав нужные страницы, я протянул Трояновой. Она и Катя Арцеулова впились глазами в исписанные четким каллиграфическим почерком бумаги, в которых раскрывалась вся мерзость деятельности графа Ремезова.
Прочитав допросные листы, Катя сидела и тихо плакала, а Ксения Витольдовна нервно ходила взад-вперед по комнате, не в силах совладать с обуревавшими ее эмоциями, ну а я сидел и спокойно за всем этим наблюдал – интересно ведь. Через несколько минут Троянова, чуть успокоившись, остановилась напротив меня и вынесла вердикт:
– Евгений Владимирович, это намного больше, нежели мы от вас ожидали. Неизвестность, неопределенность, они сильно изматывают, и только вера в честность Аристарха Петровича поддерживала нас, и вот сейчас вы дали нам это. Подтвердили, что все эти годы мы не зря верили, и хоть так, но правда начинает появляться, хотя… этот же жандарм мертв? – неожиданно спросила она.
– Да, – не стал кривляться я, – оставь его в живых, он бы уничтожил не только моих яренских знакомых, но доложил бы Ремезову, и тогда началась бы охота и на вас. Поэтому, когда я отправился в Мценск, известил телеграммой Ольгу Алексеевну, что у меня есть новости и я следую к вам. Ремезов враг не только наш, но и их, и в этом вопросе нам надо действовать сообща.
– Да, да, все правильно. Хоть это и не по-божески, но собаке собачья смерть. И мы вас сюда вызвали не цветы разводить.
– Прекрасно что вы понимаете, а не впадаете в истерику излишнего гуманизма…
«Ш-ш-ш-ш-ш», – неожиданно зашипела радиостанция и заговорила искаженным голосом Антохи:
– Гнездо, Гнездо, Сокол-Один, ответьте!
Я удивленно, а женщины испуганно смотрели на черную коробку портативного радиопередатчика. А я был удивлен тем, что выход на связь был незапланированный – значит, что-то случилось, и Еремеев-младший решил срочно доложить.
– Сокол-Один, Гнездо на связи. Слушаю!
– Гнездо, к вам гости.
– Сколько?
– Трое. И я их знаю.
«О как».
– Кто это?
– Княгиня, которую вы с батькой из леса вывели. Пожилой видный мужчина, вроде ее муж – в Яренск приезжал, и молодой – это тот жандарм, который тогда с ним же и приезжал и занимался поисками.
Я повернулся к женщинам:
– Ну, вот и княгиня Таранская пожаловала с мужем и охранником. Помню, она что-то рассказывала тогда в лесу про какого-то хорошего знакомого жандарма. А вообще все становится очень интересным, вам не кажется?
И отжав тангеиту радиостанции, проговорил:
– Сокол-Один, Два, Три. Говорит Гнездо. Усилить наблюдение, максимальная скрытность. Проверьте, нет ли за гостями хвоста.
– Гнездо, Сокол-Один, вас понял…
– Гнездо, Сокол-Два-Три, вас поняли…
Ну вот, приключения начинаются и переходят в активную фазу.
Глава 17
Женщины с интересом прислушивались к моему разговору с группой прикрытия – для них это было не просто ново, это было революционно, когда вот так запросто общаются с находящимися неизвестно где людьми. Телеграф в этом времени уже присутствует и стал чем-то вполне привычным и обыденным, но вот живое общение голосом на расстоянии, это, несомненно, нечто совершенно иное, завораживающее, интригующее.
Закончив разговор, я привычно произнес: «Конец связи» и повернулся к гостеприимным хозяйкам, которые и так поняли, что намечаются необычные гости, и это значит, что приключения продолжаются.
– Ну что, Ксения Витольдовна, все вообще складывается неплохо. Надеюсь не сглазить.
– И что произошло такого эпохального?
– Прибыли князь и княгиня Таранские. Это, скажем так, наше с вами прикрытие на уровне руководства Российской империи, наши союзники.
– Допустим, – задумчиво проговорила Троянова, – то, судя по вашему рассказу, люди очень непростые, и как в такой ситуации мне себя вести? С чем они пришли?
Я сам задумчиво, через щель в занавеске наблюдал за подходящими к калитке посетителями. Ольгу Алексеевну узнал сразу, тут без вариантов – женщина видная, волевая, привлекательная. Даже несмотря на показательно простой дорожный наряд, в ней чувствовалась порода, и явно таким простым переодеванием она не смогла скрыть свою истинную сущность. Тут и осанка, посадка головы, взгляд, чуть холодный, чуть равнодушный, но при этом замечающий все мелочи. Ее пожилой спутник, явно муж, выглядел, можно так сказать, судя по одежде, ближе к образу простого представителя среднего класса. Добродушный дедушка в котелке, с ухоженной бородой, чем-то напоминал летний вариант Деда Мороза, только вот взгляд, как и у его супруги, тоже выдавал очень непростого человека, явно привыкшего чаще раздавать указания, нежели их получать. Я его рассматривал с особым интересом – если получится через него выйти в высшие эшелоны власти Российской империи для выполнения поставленного задания, то именно за ним будет последнее и веское слово, и тут нужно быть максимально осторожным. Дядька очень непростой. Конечно, этот живой человек явно не соответствовал своей парадной фотографии, которую для меня нарыли в архивах, но узнать я его смог – князь Таранский. Ну а вот третий визитер, самый молодой, тут без вариантов – мой коллега из местной госбезопасности. Как его опознал Антоха: тот самый жандарм, что занимался поисками княгини и ее дочки в Яренском уезде. И то, что его взяли именно в эту поездку, скорее всего для силовой поддержки, говорило о том, что он облечен высоким доверием четы Таранских. Или они под контролем, и это их поводырь, с правом ликвидации при любой возможной угрозе. Тут нужно будет разбираться на месте и быстро. Мы и так потеряли много времени.
Я снова и с большим вниманием стал рассматривать своего возможного оппонента из местной госбезопасности. Походка, выправка, посадка головы, взгляд, который четко контролирует обстановку вокруг, выдавали боевого офицера, и в данной ситуации он был основной фигурой, от которой приходилось ждать неожиданных сюрпризов. Если линии поведения князя Таранского и его супруги я мог как-то спрогнозировать, то этот боевик был для меня пока неизвестной фигурой. Поэтому я пока решил не нагнетать обстановку и проводить встречу по упрощенному варианту.
Но тут жизнь показала, что не все так просто, и мы рано успокоились: у меня в ухе зашипела чья-то передача, отвлекающая от не очень светлых мыслей: