ХОЛМС: Я глубоко вам сочувствую, доктор Райлотт.
РАЙЛОТТ (довольным тоном): Благодарю!
ХОЛМС: Вы очень несчастны. Два года назад произошла трагедия…
РАЙЛОТТ: Да, вы правы!
ХОЛМС: Мне кажется, я мог бы вам помочь.
РАЙЛОТТ: Каким образом?
ХОЛМС: В качестве друга, и притом бесплатно.
РАЙЛОТТ: Вы очень добры.
ХОЛМС: У меня много работы, но ваш случай представляется таким серьезным, что я готов отложить все дела, только бы помочь вам.
РАЙЛОТТ: Как именно, сэр?
ХОЛМС: Я тотчас приеду и осмотрю комнату, где произошла трагедия. Быть может, мои скромные способности помогут пролить свет на случившееся.
РАЙЛОТТ (вскакивая с места): Это неприемлемая вольность, сэр.
ХОЛМС: Как! Вы не нуждаетесь в помощи?
РАЙЛОТТ: Говорю вам, это недопустимо! Я прошу вас — нет, приказываю вам — оставить меня в покое! В покое, вы слышите?
ХОЛМС: Я прекрасно вас слышу.
РАЙЛОТТ: Я не потерплю никакого вмешательства — никакого! Не смейте впредь надоедать мне! И это касается вас обоих! Я предупреждаю вас, Холмс!
ХОЛМС (смотрит на часы): Думаю, пришло время закончить нашу беседу. За разговором время пролетает так незаметно. Увы, в жизни есть не только удовольствия, но и обязанности, доктор.
РАЙЛОТТ: Наглый мерзавец! Я… я… (Поворачивается к камину и хватает кочергу).
(УОТСОН подскакивает от неожиданности).
ХОЛМС: Нет-нет, Уотсон! Ворошить незачем, но можно подбросить немного угля.
РАЙЛОТТ: Вы что, смеетесь надо мной? Вы не знаете, с кем имеете дело. Думаете, силы изменяют мне, если волосы начинают седеть? Когда-то я был самым сильным человеком в Индии. Глядите! (Сгибает кочергу и бросает ее к ногам Холмса). Со мной тягаться опасно, мистер Холмс.
ХОЛМС: Со мной тягаться не менее опасно, доктор Райлотт. Дайте-ка вспомнить — о чем мы говорили до этого выступления в духе Сэндоу?[43]
РАЙЛОТТ: Дерзость вам не поможет! Говорю вам — и вам также, доктор Уотсон — что вмешиваться в мои дела опасно! Вы предупреждены.
ХОЛМС: Я это учту.
РАЙЛОТТ: И вы отказываетесь сказать, побывала ли здесь мисс Стонор?
ХОЛМС: Мне начинает казаться, что мы несколько повторяемся. Вы не находите?
РАЙЛОТТ (берет со стола шляпу): Что ж, вы не можете помешать мне выяснить это у нее самой.
ХОЛМС: Ах! Придется поговорить с вами напрямик, Гримсби Райлотт. Вы упомянули эту молодую особу, и мне кое-что известно о ней и ее жизни. Знайте, что вы отвечаете за нее. Я наблюдаю за вами, и да поможет вам Бог — да поможет вам Бог, если с ней что-либо случится. Теперь уходите. Вы предупреждены.
РАЙЛОТТ: Проклятый глупец! Я научу вас обоих не вмешиваться в дела, которые вас совсем не касаются! Держитесь подальше от Сток-Морана!
(РАЙЛОТТ выходит, хлопая дверью).
ХОЛМС: Так и знал, что он хлопнет дверью.
(УОТСОН встает).
В Сток-Моран, пожалуй, веселей, чем во многих других деревнях. Такой подвижный старый джентльмен, Уотсон… Должен поблагодарить вас — вы подбросили мне милую загадку. Природа опасности, которая привела к смерти одной сестры и сейчас угрожает другой, постепенно проясняется, но еще не может быть определена окончательно. Вот почему мне необходимо осмотреть комнату.
УОТСОН: Я поеду с вами, Холмс.
ХОЛМС: Дорогой друг, вы покинули отряд вольных странствующих рыцарей. Опасные подвиги запрещены. Что сказала бы на это мисс Морстен?
УОТСОН: Она сказала бы, что человек, который бросает своего друга, никогда не станет хорошим мужем.
ХОЛМС: Что ж, мой дорогой Уотсон. Вероятно, это наше последнее совместное приключение, и я благодарен вам за помощь.
УОТСОН: Я пойду.
ХОЛМС: Вы отправитесь в Сток-Моран с вокзала Виктория на поезде, который отходит в одиннадцать пятнадцать.
УОТСОН: До свидания. Встретимся на вокзале.
ХОЛМС: Возможно, возможно…
(УОТСОН уходит).
Возможно… (Нажимает кнопку звонка). А может быть, и нет!
(Стоит, глядя в огонь).
(Входит БИЛЛИ).
БИЛЛИ: Да, сэр.
ХОЛМС: Тебе доводилось влюбляться, Билли?
БИЛЛИ: В последнее время — нет, сэр.
ХОЛМС: Слишком занят, а?
БИЛЛИ: Да, мистер Холмс.
ХОЛМС: Я тоже. Ты принес мой саквояж, Билли?
БИЛЛИ: Да, сэр. (Ставит саквояж на стол).
ХОЛМС: Положи внутрь револьвер.
БИЛЛИ: Да, сэр.
ХОЛМС: Трубку и кисет.
БИЛЛИ (берет со стола трубку): Да, сэр.
ХОЛМС: Потайной фонарь упакован?
БИЛЛИ: Да, сэр.
ХОЛМС: Лупа и измерительная лента?
БИЛЛИ: Да, сэр.
ХОЛМС: Гипс для снятия отпечатков?
БИЛЛИ: Да, сэр.
ХОЛМС: О, и кокаин. (Протягивает БИЛЛИ пузырек).
БИЛЛИ: Да, сэр. (Роняет пузырек).
ХОЛМС: Ах ты юный злодей! Ты разбил его. (Поднимает осколки и качает головой). Ты умный мальчик, Билли.
БИЛЛИ: Да, мистер Холмс.
ЗАНАВЕС.
Акт III
В глубине сцены МИССИС СТАУНТОН читает телеграмму.
МИССИС СТАУНТОН: Роджерс, вы там?
(Входит РОДЖЕРС).
РОДЖЕРС: Да, миссис Стаунтон.
МИССИС СТАУНТОН: Я получила телеграмму от хозяина. Он скоро возвратится. С ним прибудет новый дворецкий, так что вечером вы можете передать дела.
РОДЖЕРС: Вечером, миссис Стаунтон? Все это случилось так неожиданно…
МИССИС СТАУНТОН: Питерсу понадобится ваша комната. Так его зовут — Питерс. С ним приедет молодая девушка, его дочь. Для нее подойдет мансарда на чердаке. Это все, Роджерс.
(РОДЖЕРС уходит в столовую).
(Из вестибюля входит ЭНИД).
ЭНИД: О, миссис Стаунтон.
МИССИС СТАУНТОН: Да, мисс.
ЭНИД: Пока меня не было, мне не передавали записку?
МИССИС СТАУНТОН: Нет, мисс.
ЭНИД: Сообщите мне сразу, если будет получена записка.
(ЭНИД уходит по коридору, ведущему к спальням).
МИССИС СТАУНТОН: Да, мисс. Записка! Записка!
(Поспешно входит АЛИ).
(Обращаясь к нему). Ну?
АЛИ: Она вернулась?
МИССИС СТАУНТОН: Да, она у себя.
АЛИ: Я видел, как она встретилась с Кертис-сахибом. Затем я потерял ее из виду.
МИССИС СТАУНТОН: Что ж, она здесь. Я получила известие от хозяина. Она не должна больше выходить. Он скоро будет здесь — а до тех пор мы должны удерживать ее в доме. Она спрашивала, не присылали ли ей записку. От кого она может ждать записку? Ах — отойдите, Али, она идет.
(АЛИ отступает к двери холла для прислуги).
(Вновь входит ЭНИД, все еще одетая в платье для прогулки).
МИССИС СТАУНТОН: Прошу прощения, мисс, куда вы собрались?
ЭНИД: Я иду в деревню. (Направляется в вестибюль).
МИССИС СТАУНТОН: Для чего?
ЭНИД: Как вы смеете задавать мне подобные вопросы? Что вы хотите этим сказать?
МИССИС СТАУНТОН: Я просто подумала, что кого-нибудь можно послать вместо вас.
ЭНИД: Нет, нельзя.
МИССИС СТАУНТОН: В таком случае я сожалею, мисс, но вы не можете уйти. Доктору не понравилось, что вы сегодня ездили в Лондон. Он приказывает вам оставаться дома.
ЭНИД: Как вы смеете? Я ухожу.
МИССИС СТАУНТОН: К двери, Али! Это бесполезно, мисс, мы должны повиноваться приказам хозяина. Вы никуда не пойдете.
ЭНИД: Что это все значит?
МИССИС СТАУНТОН: Таким, как мы, это знать не подобает. Доктор — хороший хозяин, но слуги должны его слушаться.
ЭНИД: Я ухожу. (Пытается броситься к двери).
МИССИС СТАУНТОН: Заприте дверь, Али.
(АЛИ запирает дверь в вестибюль).
Другие двери также заперты. И даже не пробуйте выбраться через окно — Шива на свободе. Хорошо, Али, дайте мне ключ. Можете идти!
(АЛИ уходит в помещение для слуг).
Советую вам, мисс, выполнить пожелание доктора. (Уходит вслед за АЛИ).
(ЭНИД ждет, пока МИССИС СТАУНТОН не выйдет из холла; затем бросается к письменному столу и составляет телеграмму).
(РОДЖЕРС выходит из столовой).
ЭНИД: О, Роджерс…
РОДЖЕРС: Да, мисс.
ЭНИД: Идите сюда, Роджерс!
(РОДЖЕРС подходит к ней).
Я хотела с вами поговорить. Я слышала, что вы оставляете нас, и хотела сказать, как мне жаль.
РОДЖЕРС: Да благословит вас Господь, мисс Энид. Мне так больно расставаться с вами. Всем добром, что видел я в этом доме, я обязан вам и бедной мисс Вайолет.
ЭНИД: Роджерс, если когда-либо я сделала для вас что-то хорошее, вы можете теперь отплатить мне стократ!
РОДЖЕРС: Ничего против воли хозяина, мисс Энид! Даже не просите меня поступать против воли хозяина.
ЭНИД: Как вы можете любить его?
РОДЖЕРС: Любить его! Нет, нет, я не люблю его, мисс Энид. Но я боюсь его — ах! Я боюсь его. Его взгляд словно режет меня пополам… протыкает меня, как меч. Я не хочу ничего и слышать, потому что мне кажется, что он узнает, и тогда… тогда…!
ЭНИД: Что он может сделать вам?
РОДЖЕРС: О, я не могу, мисс Энид — не просите меня. Что за человек! Что за человек! У него в комнате ребенок, мисс Энид?
ЭНИД: Ребенок?
РОДЖЕРС: Да… молоко… кто пьет молоко? Он сам молоко не пьет. Каждое утро я приношу ему полный молочник. И музыка… для кого он играет?
ЭНИД: Музыка! Вы тоже слышали музыку. Я так испугана. Я в опасности. Знаю, мне грозит опасность. (Встает).
РОДЖЕРС: Опасность, мисс Энид?
ЭНИД: И вы можете спасти меня.
РОДЖЕРС: О, мисс Энид, я не могу… не могу… у меня не хватит храбрости. Я не могу.
ЭНИД: Я лишь хочу, чтобы вы отправили телеграмму.
РОДЖЕРС: Телеграмму, мисс Энид?
ЭНИД: Они не выпускают меня, а мне нужно отправить телеграмму.
РОДЖЕРС: Видно, и меня не выпустят.
ЭНИД: Вы могли бы немного подождать, незаметно выйти и сходить на почту.