Офицер Радж сообщает детали, которые Аритра обошел молчанием. Слон наступил человеку на голову. При весе 6000 фунтов (больше 2700 килограммов) просто наступить на человека или придавить его коленом – или, как в 1992 году сделала взбесившаяся цирковая слониха по имени Джанет, выполнить на нем стойку на голове – эффективный способ убить. Но в случае с тремя рабочими офицер Радж, основываясь на следах и повреждении окружающей растительности, решил, что убийство было непреднамеренным.
«Шестнадцатое октября 2016 года. Тоже несчастный случай». Человек взбирался на крутой берег реки, когда наткнулся на слона. «Было скользко, – вспоминает офицер Радж. – Оба скатились вниз. Просто слон проехался по человеку». Слоны порой убивают, как автомобили: из-за того, что они большие и могут врезаться в кого-нибудь или задавить что-нибудь, уступающее им по размеру. (Смотрители слонов стараются не оказываться между слоном и стеной[9].)
«Эти слоны не собирались никого убивать», – говорит офицер Радж. Почему он так решил? Потому что тела жертв были целыми. «Если слон зол, тело неповрежденным не останется. Он разорвет его на части». В книге Джайанты Джайевардена описывается девять способов, с помощью которых разозленный слон или слон в мусте когда-либо убивал человека. «Поставить переднюю ногу на одну конечность жертвы и оторвать другую при помощи хобота» – это номер три. (Слоны используют похожую технику, чтобы ободрать листья и ветки с вырванного с корнем растения.) Считается, что в XVII веке правители Цейлона (нынешней Шри-Ланки) использовали это естественное поведение слонов, заставляя животных выполнять работу палача. На гравюре из книги Роберта Нокса «Исторический рассказ об острове Цейлон» изображен такой слон. Его передняя нога стоит на туловище приговоренного, а хобот обхватывает поднятую левую ногу жертвы. Если бы не подпись («Казнь при помощи слона») и не оторванная рука на переднем плане, можно было бы подумать, что цейлонские монархи обучали слонов остеопатии.
Наха в своей презентации делает упор на том, как важно не дразнить слона. Эта мысль, зафиксированная в пункте 20 на плакате «Оптимальные методы разрешения конфликта человека и слона», который Аритра только что повесил на стену общественного центра, звучит так: «Не стройте из себя Рэмбо!» Стрелять в слона не только незаконно, но и – с поправкой на калибр оружия – довольно бессмысленно. Слониху Джанет не свалили ни 55 выстрелов из девятимиллиметровых служебных револьверов офицеров полиции Палм-Бэй, ни первая очередь огня, открытого оказавшимся поблизости офицером спецназа, который использовал боеприпасы, способные пробить бронетранспортер. (Вторая очередь ее все-таки остановила.)
В целях собственной безопасности крестьянин, заметивший слона или стадо слонов, должен позвонить на круглосуточную горячую линию, и тогда делом займется слоновья команда офицера Раджа. Его сотрудники знают, что слоны – социальные животные; они ведут себя спокойнее, если их прогоняют, не разбивая стада. Егеря заходят на слонов с боков, словно пастухи, и выпроваживают все стадо обратно в лес, из которого оно и явилось. Теперь животные уже узнают моторы автомобилей слоновьей команды. «Мы приезжаем, и они уходят». Офицер Радж скромно улыбается. Вообще-то он не слишком улыбчив. «Нам это только на руку».
Когда слушаешь офицера Раджа, кажется, что прогонять слонов не сложнее, чем работать охранником в торговом центре, но это, несомненно, рискованное занятие. На сидящего рядом патрульного слоны нападали четыре раза. «Вам говорят не убегать, – произносит он. – Но вот что я вам скажу: когда прямо на тебя идет слон, сделать это очень трудно!» Мою просьбу прокатиться с ними отклоняют. Вторую тоже. Выражение лица офицера Раджа намекает, что я «причиняю неудобства», так что я почитаю за лучшее отвязаться.
Если люди гибнут, это случается в те полчаса или больше, что команда тратит на дорогу. Обнаружив, что слоны разоряют поля, крестьяне выбегают из домов, кричат, бросают камни, зажигают факелы и взрывают петарды[10]. В деревнях порой имеются свои внештатные «выпроваживатели слонов», вооруженные пиками и прибегающие к другим «неоптимальным» методам. Защищаясь, самцы и доминантные матриархи пытаются дать отпор, а обычно спокойные слонихи и слонята могут в панике кого-нибудь затоптать. В темноте полей и рисовых чеков люди спотыкаются и падают, а слоны бегут куда глаза глядят, и, как говаривала моя мать, кое-кто может пострадать.
«Со слонами мы управляемся без труда, – говорит офицер Радж. – А вот с людьми это делать посложнее. Они не желают никого слушать». Люди обозлены, и их можно понять. Индийские крестьяне работают на износ, с трудом обеспечивая себе пропитание. Один азиатский слон может слопать до 130 килограммов растительности в день. Поедая и вытаптывая, небольшое стадо способно очень быстро уничтожить плоды трудов целого сезона и лишить крестьян средств к существованию.
Слон, который разоряет посевы, – мощный стимул к неразумным поступкам. Добавьте сюда замутненный алкоголем разум и слабый самоконтроль, и последствия могут быть ужасными, говорит Наха. Он приседает перед динамиком, распутывая клубок из проводов, похожий на спагетти. «Происходит следующее. Компания напивается. Кому-нибудь хочется покуражиться: он встает перед слоном, дразнит его, и животное ради самозащиты… – Наха прерывается на полуслове; он тоже избегает глагола «убивать». – Это несчастный случай». По имеющимся у него данным, 36 % людей, убитых слонами в Северной Бенгалии между 2006 и 2016 годами, были пьяны. Чуть позже мне на глаза попадется заголовок в газете Hindustan Times: «Пьяный мужчина, задиравший стадо слонов, затоптан насмерть в Джаркханде». (Джаркханд граничит с Западной Бенгалией.) «Он собирался с ними драться», – сказал журналисту егерь. «Они» – это 18 слонов.
Что еще опаснее, слоны тоже не прочь выпить. В Северной Бенгалии слоны пьют то же, что и крестьяне: хаарию, домашний самогон, который местные жители запасают и хранят в количествах, способных свалить слона. (Так как у слонов отсутствует основной энзим, расщепляющий этанол, алкоголя для этого нужно меньше, чем можно было бы подумать.) У пьяных слонов, говорит офицер Радж, есть два варианта поведения. Обычно слон просто ковыляет прочь от стада и валится спать. Но похоже, что в каждой слоновьей семье найдется буйный алкоголик – часто это матриарх или самец в мусте. Что бы вы ни делали, заклинаю: держитесь подальше от пьяного слона в мусте!
Наблюдения офицера Раджа подтверждаются научными данными. В 1984 году в рамках исследования, проведенного факультетом психиатрии и биоповеденческих наук Калифорнийского университета, трем азиатским слонам, прежде «не замеченным в употреблении алкоголя», и семи африканским слонам из сафари-парка Lion Country споили по «большой бочке» разбавленного этилового спирта. Как правило, животные старались удалиться от стада. Они прислонялись к чему-нибудь или стояли с закрытыми глазами, «оборачивая хобот вокруг себя». Они отказывались от еды. Они переставали мыться. Матриарх вела себя громче и агрессивнее – так же, как и самец по имени Конго.
Чтобы помешать слонам напиваться, крестьяне иногда заносят выпивку внутрь. Плохая идея. Теперь им приходится беспокоиться не о пьяных слонах, но о слонах, твердо намеренных напиться, а надо сказать, когда слон чует спиртное, никакие стены его не остановят. По данным Дипаньяна, 8 % убитых слонами жителей Северной Бенгалии спали у себя дома, когда произошел несчастный случай.
Большая часть стульев уже занята, и Наха берет микрофон и начинает говорить. Говорит он, естественно, на хинди, и Аритра переводит, время от времени наклоняясь ко мне. Приставляя руку к моему уху, он таинственным шепотом произносит отдельные фразы: «Если вы пьяны, не показывайтесь слонам на глаза», «Всегда объезжайте слона сзади».
Наха – эмоциональный оратор, сопровождающий свое выступление активной жестикуляцией. Для меня это несколько неожиданно. Вне сцены он как будто экономит слова и движения. Наха стоит, расправив плечи и расставив ноги для максимальной устойчивости. Он похож на героя рекламной кампании завода Ambuja Cement, которого я периодически вижу на билбордах: тот тоже стоит твердо и непоколебимо, удерживая в руках целую гидроэлектростанцию. Я слышала, как Наха произносит: «Как-то раз за мной гнался тигр» – тем же невыразительным тоном, которым вы или я могли бы сказать: «Как-то раз я был в Омахе».
Основные принципы проведения информационного лагеря просты и незамысловаты. Если вы хотите достучаться до людей, разговаривайте с ними, когда они спокойны и в трезвом уме. Усадите их и угостите чашкой чая с самосой. Чем больше люди знают о биологии слонов и о поведении стада, тем безопаснее будут их встречи с ними. По сути, все сводится к тому, чтобы не паниковать и предоставить животному пространство для маневра. Особенно это важно в случае самок с детенышами, еще важнее – при встрече с одиноким самцом, и прежде всего – с самцом в мусте. (Признаки муста, любезно описанные Джайантой Джайеварденом: обильное истечение из желез на висках, частые эрекции и «широко распахнутые рыскающие глаза».)
Есть еще кое-что, что нужно донести до населения. Чуть раньше в разговоре офицер Радж обмолвился: «Мы – люди, это мы им мешаем».
К сожалению, это касается и действий профессионалов вроде самого офицера Раджа. Вытесняя слонов на ближайший островок леса, мы на некоторое время облегчаем жизнь крестьянам, но в долгосрочной перспективе, сказал мне позже Наха, это только усугубляет проблему. Потому что бесит слонов. Слоны начинают ассоциировать людей с чувством страха и с лишениями: ведь их прогоняют, когда они пытаются утолить голод. Слоны начинают отстаивать свои интересы. Из конфликтных областей в соседнем штате Ассам приходят сообщения, что слонихи уже не уступают в агрессивности слонам.