– Я не оставлю тебя одну, Лина, ни в горе, ни в радости. Я бы хотел, чтобы твоя нить навеки переплелась с моей.
Я встрепенулась. Хорошо, что он не видит изумления в моих глазах! Неужели я ненароком использовала магию и принудила его к подобному заявлению? Он даже не знает, кто я на самом деле!
Вместо того чтобы ответить, я опустила голову на грудь Таккана и устроилась макушкой прямо под его подбородком. У него перехватило дыхание, но он ничего не сказал, просто обнял меня за талию и прижал к себе.
Здравым поступком было бы уйти прямо сейчас, пока горный воздух не замутнил мне рассудок, и я не прониклась чувствами к Таккану. Но для этого было уже поздно.
Мне хотелось, чтобы эта ночь длилась вечно. Узнать, что наши нити с самого начала переплелись и завязались узлом. До чего иронично, что я – девушка, которая всегда хотела самостоятельно принимать решения, – ныне мечтала подчиниться судьбе. Из меня едва не вырвался смешок.
Сама бы я никогда не выбрала такого юношу, как Таккан. Он слишком искренний, слишком хороший. Тот, кто всегда следует правилам, в то время как я люблю их нарушать. Тот, кто предпочитает отсиживаться дома, в то время как я жажду уплыть отсюда так далеко, как только возможно.
«Я бы постоянно его разыгрывала, не зная пощады», – подумала я с улыбкой на устах, представляя нас детьми.
Ни один из моих братьев не вступился бы за вора, который пытался их ограбить. Ни один не увидел бы красоту в обыкновенной горе. Ни один не стал бы довольствоваться жизнью на Севере, вдали от двора и сражений.
Я повернулась лицом к Таккану и коснулась кончиками пальцев его щеки. Когда мы только познакомились, он показался мне вполне симпатичным, но заурядным: прямой нос, карие глаза, мыс на лбу. Однако с каждой новой встречей он нравился мне все больше и больше.
Теперь его глаза казались мне не карими, а насыщенного оттенка летней почвы. Нос очаровательно краснел от холода, а голос звучал как любимая песня, которая никогда не надоедала. Забавно, хоть это я предстала ему как воровка, но именно он проник тайком в мое сердце.
Я попыталась отогреть его нос ладонями, но Таккан поймал меня за пальцы и поднес их к губам. Затем поднял мое лицо за подбородок, щекоча нос своим дыханием.
Сейчас он меня поцелует…
Наконец-то!
Я прикрыла глаза, пальцы ног сжались от предвкушения. После долгих месяцев, что я твердила себе, что Таккан ничего для меня не значит, больше всего мне хотелось нежиться в его объятиях до самого рассвета. Хотелось услышать из его уст свое имя, настоящее имя, и чтобы он снова попросил меня остаться в Иро.
Демоны меня побери, я хотела остаться!
Но не могла. Мэгари всегда говорила, что я похожа на девочку из его сказки. Учитывая горшочек, она, наверное, думала, что я окутана тайной и чарами. Девочка не ошиблась, однако магия принесла моим близким только горе и несчастье. Если бы мы жили в сказке, я бы точно не была ее героем. Я смутьянка, которая все перевернула с ног на голову. И теперь мне придется исправить свои ошибки, одну за другой.
Мне предстояло принять еще много решений. Но остаться здесь – как бы ни хотелось – было бы неправильно.
Губы Таккана почти прижались к моим, кончики наших носов уже соприкоснулись. Как вдруг, без какого-либо предупреждения, я вырвалась из его объятий. Если задержусь еще хоть на секунду, мое сердце лопнет и разрушит возведенные вокруг него стены.
– Лина!
Я убежала, не оглядываясь.
«Смилуйся над нами, Эмуриэн, – взмолилась я, подняв голову к безлунному небу. – Помоги пережить предстоящие испытания. Не связывай наши нити, лишь чтобы разрезать их».
Прежде чем уйти с фестиваля, последнее, что я увидела, это как наши фонарики скрылись за излучиной реки.
Я искала лошадь, на которой можно было бы ускакать в лес, как вдруг мне в грудь врезалась Кики.
«Сиори! – завопила она, яростно размахивая крыльями перед лицом. – Смотри! Смотри!»
«Не сейчас», – я отмахнулась от нее, по-прежнему переживая из-за неудачного прощания с Такканом.
Бумажная птичка одичало забила крыльями по волосам и ушам. Затем взяла в клюв прядку и потянула меня к ближайшему фонарю.
«Смотри!»
Кики заплясала вокруг пламени, и на нижней части ее крыла заблестел след от чернил.
«И что? – устало спросила я. – Подожди до завтра, и я помогу его смыть».
«Пятно черное, Сиори! Раньше оно было золотым от краски с нитей Зайрэны. Ты смыла его снегом много дней назад, разве не помнишь?»
Это привлекло мое внимание. Я изучила ее в свете фонарика. Крыло и впрямь стало черным, как чернила.
Четыре вдоха…
«Я села на нити на ее прялке, – быстро выпалила Кики. – И…»
Больше ничего говорить не нужно было. На меня снизошло озарение, и я повернулась в ту сторону, откуда пришла.
Зайрэна. Это с самого начала была Зайрэна.
Глава тридцать четвертая
Я вернулась на фестиваль и с колотящимся сердцем побежала через толпу.
Оказывается, убийца – Зайрэна! Нужно найти Таккана до того, как он уедет. Каждую секунду, что Зайрэна здесь, он в опасности.
«Вон он!» – крикнула Кики, показывая крылом на мужчину, что поднимался по узкой тропинке в замок. Со спины и в тусклом свете фонариков он действительно напоминал Таккана. Тот же рост, та же поступь, те же доспехи. Однако, подойдя ближе, я увидела, что плечи у него шире, а движения менее расторопные.
«Хасэге!» Я побежала за ним. Стражи тоже должны узнать правду. «Зайрэна – убийца!» – произнесла я одними губами, лихорадочно жестикулируя.
Он не понял. Его лицо странно раскраснелось, угольно-черные глаза опустели, словно он был пьян.
Я сдалась. «Где Таккан?»
– Таккан? – проворчал он и направился к лошадям. – Он как раз искал тебя. Садись, я отвезу тебя в замок.
Его отзывчивость меня удивила. Я настороженно помедлила. «Он в замке?»
– Что? – Хасэге цокнул языком. – Не веришь мне, Лина? Гляди, вон моя тетя поднимается, чтобы попрощаться с Такканом. – Он кивнул на повозку с леди Бусиан на холме.
«Сиори… Я ему не доверяю», – с сомнением протянула Кики.
Я тоже, но рассказать кому-то нужно – если не Таккану, то хотя бы леди Бусиан, – а подниматься пешком слишком долго. Посему я запрыгнула на лошадь Хасэге.
Огни крепости горели пламенными мазками на фоне ночного неба. Лошадь галопом мчала по холму, а внутри меня сгущались опасения.
В моем окне мерцал свет. Но я погасила все свечи перед уходом…
Лошадь резко затормозила у дерева, и на мой плащ посыпался снег с веток. Я спешилась: свет в окне потряс меня больше, чем холод.
– Ступай, – поторопил Хасэге, тоже стряхивая с себя снег. – Он ждет тебя наверху.
На стенах замка корчились тени, коридоры будто тянулись до бесконечности. Я ни капельки не поверила словам Хасэге насчёт Таккана, но что-то было не так. Я шумно взбежала по ступенькам, перепрыгивая через одну, две зараз. Затем кинулась к своим покоям.
И обнаружила дверь распахнутой.
Схватившись за кинжал, ворвалась внутрь. Сама не знаю, что я ожидала там найти. В комнате было пусто, все лежало на своих местах, не считая свечек, что горели на столе.
Я прижала к себе сумку. Слава богам, что я взяла ее с собой!
Но стоило мне повернуться к выходу, как солома замерцала перед глазами, словно я моргала слишком быстро. Вероятно, свет неудачно упал… да и сумка намокла от растаявшего снега. Я быстро смахнула капли, не сомневаясь, что все дело в этом.
Как вдруг сумка исчезла прямо у меня в руках. А на ее месте оказался маленький шелковый мешочек Зайрэны.
«Тамбуские демоны!» – выругалась Кики.
Иллюзию смыло талым снегом. А значит, моя настоящая сумка… и сеть из звездного ожога…
Я тут же принялась обыскивать комнату, перевернула койку, скинула одеяло на пол. И в пылу отчаяния не услышала голосов в коридоре, приближающихся к моим покоям… пока не стало слишком поздно.
– Это не может подождать до возвращения Таккана? – громко поинтересовалась леди Бусиан. – Не понимаю, что такого важного случилось, что ты увел меня с фестиваля во время фонарного шествия!
– Я пытался предупредить вас, тетушка, – силуэт Хасэге четко вырисовался на фоне бумажных стен, его темные доспехи отчетливо выделялись в сиянии свечей. – Но только Зайрэна вняла моим словам.
Зайрэна вошла в комнату в сопровождении Хасэге и леди Бусиан и чинно замерла у двери.
– Это ищешь, Лина? – спросила она, держа мою сумку.
Я не задумываясь бросилась к ней, что было глупо и опрометчиво. Хасэге задержал меня и сковал мои запястья в железной хватке.
Зайрэна улыбнулась. Мое отчаянное поведение лишь подтвердило ее слова.
– Отойдите, – она отвела леди Бусиан подальше от меня и подняла сумку. – В ней заключена опасная магия.
Девушка расстегнула пряжки. Я затаила дыхания, не сомневаясь, что никто не увидит сверкающий внутри звездный ожог. Но из сумки неожиданно выскочила тень волка.
Он запрыгал по стенам и оскалился на леди Бусиан. Госпожа замка так побледнела, что едва не потеряла сознание. Хасэге отпустил меня, обнажил меч и замахнулся им на волка, пока тот подкрадывался к окну. Существо скорчилось и извивалось до тех пор, пока Зайрэна не закрыла сумку.
Волк с шипением исчез.
В ушах загрохотал пульс. Как… как Зайрэна это сделала? Не может же она обладать…
– Магия, – процедил Хасэге. – Теперь вы мне верите, тетушка?
Леди Бусиан схватилась за сердце.
– Что… – ахнула она. – Что это было? Как…
– Как? – Зайрэна театрально сложила руки. – Лина – жрица демонов! Ее подослал в замок сам лорд Юдзи, чтобы она вершила его волю.
«Она врет!» – попыталась я объяснить, отчаянно мотая головой.
Но судя по глазам леди Бусиан, Зайрэна победила. Что бы я ни говорила, ее фокус с волком всех убедил в моей виновности.
– Не бойтесь, – Зайрэна утешающе погладила мать Таккана по рукаву. – Мы с Хасэге всегда чувствовали, что в Лине кроется злая сила. Я готовилась к этому моменту.