Нелли Петровна досадливо нахмурилась, стало раздражать это бесцеремонное разглядывание и молчание Григорьева.
— Сейчас из заводоуправления звонил директор, — заговорила она суховато, — просил вас позвонить. Я могу провести к телефону, здесь рядом.
— Спасибо, — поблагодарил Григорьев. — Телефон я найду сам.
Этого Нелли Петровна не ожидала и некоторое время растерянно смотрела на Григорьева.
— Вы можете идти, — сказал он, заметив ее смущение. — Я позвоню.
И больше не обращая на нее ни малейшего внимания и не торопясь выполнять просьбу директора, поднял голову и вновь принялся созерцать печь.
«Н-да-а, — думала Нелли Петровна, возвращаясь к себе. — С ним будет трудно. Очень не просто… — И вспомнив о Логинове, усмехнулась: один другого стоит, хотя совершенно не похожи. Как-то они будут общаться, кто кому уступит?
А кому-то из них уступать придется, слишком драматические события разыгрались на заводе, — думала Нелли Петровна, — и слишком полярные позиции в этих событиях у того и другого. Кому-то придется уступать…»
Занятая своими размышлениями, она не заметила, как подошла к двери административного шестиэтажного корпуса, в котором располагались отделы конторы и кабинет начальника цеха.
«Зачем, собственно, я сюда?.. — спросила себя Нелли Петровна. — Да-а… Середин…» — вспомнила она свое желание увидеть его. Остановилась перед дверью в нерешительности. «Нет, не сейчас». И повернула к себе в лабораторию.
Прошло около часа. Лаборантки приносили ей анализы проб чугуна текущих плавок, она просматривала их, все было в норме. Пробы для анализа металла брони никто не приносил. Звонить Коврову не хотелось, не любила никого упрашивать. Сделает, так сделает, не захочет выполнить просьбу, придется поговорить с заместителем начальника цеха. Середину, наверное, сейчас некогда. Таясь от самой себя, она все время ждала его телефонного звонка или того, что вот откроется дверь и войдет он сам…
Вместо Середина появился Логинов. Вошел с такой же стремительностью, как вчера, оглядел светлую комнату и, подойдя к столу, бесцеремонно протянул Нелли Петровне руку.
— Где Григорьев? — спросил требовательно.
— Я сама передала ему вашу просьбу, — тоном оправдания сказала Нелли Петровна и, не вставая из-за стола, пожала протянутую широкую сильную руку директора. — Разыскала на литейном дворе, предложила проводить к телефону. Он сказал, что сам найдет, откуда ему позвонить.
— Да где же он в конце концов? — воскликнул Логинов и всей тяжестью плюхнулся в кресло перед столом. — Черт его знает… На шестой печи нет, в конторе цеха тоже не видели… В прятки, что ли, играет со мной? — Логинов взглянул на Нелли Петровну и усмехнулся. — Грешным делом, решил, что вы его тут… обрабатываете.
— Это что значит? — непримиримо воскликнула Нелли Петровна. — Я прошу вас запомнить, что никогда никого не обрабатываю. Совершенно стало невозможно работать… — пробормотала она.
— Директор мешает?
Нелли Петровна покривила душой:
— Нет, с приездом Григорьева…
Логинов вдруг расхохотался.
— Вы положительно мне нравитесь, — сказал он.
— Я уже дважды удостоилась чести выслушать ваше признание…
Логинов не обратил внимания на ее замечание и, насупившись, помолчал.
— Середина видели? — деловито спросил он.
— Нет, еще не видела, — поняв, что Логинов говорит без всякого желания иронизировать, так же деловито ответила она.
— Куда-то ушел с Меркуловым, никого сыскать нельзя, — проворчал он. — Не цех, а сумасшедший дом… Так что же мы с вами будем делать? — помолчав, наверное, не отдавая себе отчета в том, что говорит, задумчиво произнес Логинов. — Да, с вами, — встрепенувшись подтвердит он. — К какому заключению придет Григорьев? Вас тоже должно это интересовать.
Нелли Петровна промолчала. Логинов сидел в кресло, откинувшись на спинку, вытянув и скрестив короткие ноги.
Кто-то робко постучал в дверь.
— Войдите, — с облегчением сказала Нелли Петровна, разговор с-директором тяготил ее.
Вошел горновой Андронов в шерстяной робе и каске. Он не раз приносил в лабораторию пробы чугуна. Лицо похудело, усталые глаза ввалились.
Логинов завозился в кресле и встал.
— Так где же этот Григорьев? — в сердцах пробормотал он.
Андронов, не робея перед рассерженным директором, сказал:
— У нас. Всю печь облазил, в ржавчине перемазался. Теперь полез на каупер. Во все щели заползает, как муравей… — Андронов скупо усмехнулся. Видно было, что Григорьев чем-то ему понравился.
Логинов хмуро выслушал горнового. Вступать в объяснения с ним не пожелал и, не попрощавшись, пошел к двери.
Андронов проводил его взглядом, покачал головой, но ничего не сказал. Подошел и протянул Нелли Петровне обернутый обрывком газеты кусок металла.
— Проба, какую вы просили. Алексей Алексеевич велел отрезать и вам отнести. Автогенный аппарат был занят, сразу нельзя было…
Нелли Петровна раскраснелась, уж очень ждала этой пробы. Осмотрела обрезок брони и, окинув Андронова благодарным взглядом, сказала:
— Как раз такой и надо.
Андронов не уходил, в упор смотрел на нее.
Нелли Петровна сказала:
— Вид у вас неважный, наверное, не спали с этой аварией. Отдохнуть вам надо, — добавила сочувственно.
— Третья смена пошла, как на ногах, — подтвердил Андронов неприятным резким голосом. — Да я не жалуюсь, не подумайте. — И неожиданно брякнул: — К Григорьеву хочу пойти…
— Это как так? — не поняла она.
— Поговорить хочу с ним. У нас только и слышишь: Григорьев, Григорьев, а поговорить с ним боятся. Как бы чего не вышло. А вы как считаете?
Нелли Петровна опустила глаза.
— Да вы садитесь, — встрепенулась она. — Садитесь…
— Роба грязная, кресло испорчу. — Андронов не двинулся с места. — Что вы скажете? Или тоже, как все?.. — непримиримо блеснув провалившимися от усталости глазами, пробурчал он.
— Не знаю, что вам посоветовать, — спокойно, не обращая внимания на задиристый тон Андронова, заговорила Нелли Петровна. — Думаю, что трудно будет с ним разговаривать, человек занятой, времени у него мало. — Она вскинула глаза. — А, собственно, о чем?.. О чем вы хотите с ним говорить?
— Летом, когда в отпуск ездил в Крым, по пути залез через ограду на один южный завод, в доменный цех, — подробно стал объяснять Андронов. — Смотрел, как доменщики работают, оборудование с нашим сравнивал, хотел понять, в чем разница, почему на тех заводах дела идут лучше, работают спокойнее… Я там с Григорьевым встретился, — неожиданно сообщил Андронов, — хотел поспорить с ним, да времени не оставалось, пришлось опять через забор на вокзал…
— Ну, знаете, лихо у вас получается, — улыбаясь, сказала Нелли Петровна. — Значит, вы с ним знакомы?
— Я же говорю, не успел. Даже не знал, что он Григорьев. Это я сегодня увидел его и признал…
Андронов хорошо помнил, что произошло тогда, на южном заводе, все подробности были как перед глазами. На тот завод он и в самом деле попал через ограду и пришел на литейный двор первой же попавшейся на его пути печи. Из темного угла понаблюдал за горновыми. Подошел и напустился на них: вяло работаете, не так, как у нас, на Урале. Те крикнули ему, чтобы он не совался не в свое дело.
За их спинами раздался басовитый голос: «Кто же это посреди смены митинг с горновыми устроил?»
Андронов оглянулся и увидел, что за ними наблюдают двое: один в спецовке и каске и рядом с ним плотный крепкий человек в шляпе, как Андронов решил, приезжий.
«С Урала явился, — сказал горновой, с которым спорил Андронов, и отступил, как бы давая начальству поглядеть на Андронова во весь рост. — Вот ходит тут, ругает нас, все не по нему, все не так. Вяло, говорит, ребята, работаете, в график не уложитесь, соревнование, говорит, у вас не так… Драться же с ним не будешь». «Это мы слышали, — усмехаясь сказал человек в спецовке. И оборачиваясь к своему соседу, спросил: — Как это вам нравится?» Не отвечая, густым ладным голосом тот спросил: «По графику когда у вас выпуск чугуна?» И отвернул рукав черного пиджака, посмотрел на часы. Человек в каске тоже взглянул на часы. «Да уж не до митингов», — пробормотал он. «Прав горновой с Урала, график — это закон», — сказал тот, что был в шляпе.
Горновые рассыпались и дружно принялись за дело, время от времени не без иронии поглядывая на Андронова.
Крупный спокойный человек сказал тому, что в каске: «Покажите ему печи, Вадим Павлович, все-таки с Урала, путь не близкий». Он глянул на Андронова внимательно и строго, на лице его не было и следа усмешки, придраться было не к чему.
— Подождите меня здесь, — сказал Вадим Павлович Андронову, — освобожусь и приду за вами, — он чуть скосил глаза на стоявшего подле человека, как бы давая понять, что сейчас будет занят с ним.
— А у меня времени нету ждать, — бесцеремонно сказал Андронов, — тороплюсь я, на крымский поезд, в дом отдыха.
Собеседники помолчали, переглянулись.
— А вы как на завод прошли? — спросил Вадим Павлович.
— Это вы у своих горновых спросите, как они ходят… — не растерялся Андронов.
— Все ясно, значит, через забор… Ну, экскурсант! Я вам пропуск выпишу, через проходную.
— Некогда, — сказал Андронов, — через забор короче.
Вадим Павлович развел руками.
— Сразил! Привет передавай своим доменщикам от начальника цеха. А ты часом на Юг не хочешь перебраться? Первым горновым поставим, — добавил он. — Может, у тебя здесь зазноба имеется?
— Нету! — резковато ответил Андронов. — Была бы — с собой увез. Свой завод — он всегда свой… Хоть и разваливаем мы сами доменные печи — не здесь об этом разговор. На обратном пути в Москву заеду, к Григорьеву. Вот там будет разговор настоящий, он же, Григорьев, — наш, уральский… Может, я что не так у вас?.. Извиняйте…
— Ничего, все хорошо было, — успокоил начальник цеха. — Не забудь своим привет передать от южан.
Андронов еще не успел скрыться в дверце, ведущей на площадку кауперов, как начальник цеха сказал стоявшему подле него человеку: