Но как... как Рё собирается остановить тяжеленную машину? Для меня это загадка, если честно.
- Осторожнее! - предупреждает ронин и, обогнав катафалк, задает резкий вираж, объезжая его другой стороны.
И очень вовремя, потому что из откуда ни возьмись оказавшегося рядом внедорожника по нам открывают беглый огонь. Пули стучат по резной обшивке катафалка, откалывая кусочки дерева. Ох, и нифига себе!
Затем Рё чуть отстает, давая обеим машинам себя обогнать, и снова ускоряется. Чтобы начать кружить вокруг здоровенного автомонстра, заходя то справа, то слева. Мне же остается только покрепче прижаться к ронину и до крови кусать внутреннюю сторону щеки во время всех этих жутких виражей.
Вы еще учтите, что мы не по гоночной трассе мчимся, а по оживленному проспекту, вокруг ни в чем не повинные сограждане. И время от времени беглецам пытаются преградить путь полицейские кордоны. Их таранит бронированный внедорожник, работающий в связке с похитителем. Томоэ нанял профессионалов, это точно.
Но мой ронин не сдается. Мы то дерзко выныриваем прямо перед их бампером, заставляя стрелка высовываться из окна чуть ли не по пояс, то начинаем вихлять из стороны в сторону, затем внезапно сбавляем скорость и отстаем. Я такое прежде только в кино видела. И больше, клянусь, я эти фильмы смотреть не буду. Никогда! Никогда! Никогда!
Но в какой-то момент тактика ронина приносит желаемые плоды: раздраконенный (ха-ха) нашими трюками водитель внедорожника давит на газ, чтобы нагнать и раздавить мотоцикл, как надоедливую букашку. В какой-то момент траектория его автомобиля начинает пересекаться с направлением движения катафалка, в то время как Рё тормозит и разворачивается на месте. Здоровенные внедорожник, пытающийся повторить маневр юркого мотоцикла, заносит, он переворачивается, и катафалк его таранит, врезаясь в крышу. С раздирающим уши скрежетом машины скребут по асфальту и сталкиваются с еще несколькими автомобилями, не успевшими увернуться. Меня лишь обдает алыми искрами расплавленного металла. Боги, неужели я жива?
Ронин резво подскакивает к выползшему из кабины катафалка похитителю и забивает его головой гол в невидимые ворота. Согласна, это отличный метод отправить гада в реанимацию. Пропуск туда же, прямиком в отделение тяжелых черепно-мозговых травм, Рё выписывает и оглушенному стрелку. А бонусом дробит ему кисть руки с зажатым в ней пистолетом. Чтоб больше не стрелял в девушек!
Вот только выглядит Рё так, будто вчера ронин попал под серьезную раздачу, отхватил по почкам, а потом провел ночь под мостом на рогожке. Неважно выглядит одним словом. Взъерошенный весь, вокруг глаз черные круги, грязная бандана на шее, словно удавка, и дышит тяжело.
- Ты как, Хозяйка Рин? - спрашивает он, едва откашлявшись. - Ничего себе не повредила?
- Да... вроде... цела...
Меня начинает бить крупная дрожь. Зуб на зуб не попадает, а порезанная нога наливается дергающей болью. Хреновые из нас с Рё герои, негероичные какие-то. Хочется не сигару выкурить, поставив ногу на поверженного врага, а под одеялко нырнуть. А, между прочим, мне еще дядю хоронить и обряд проходить.
Оглушающий вой полицейских сирен ударяет меня, словно молотом по голове. Ну, держись, Хозяйка Рин, сейчас начнется самое паршивое.
И оно начинается: вперемешку, одна за другой начинают прибывать машины легавых и братвы, и те и другие лезут к покореженным тачкам через головы зевак, раздавая тумаки. Ко мне подбегает Мелкий, трясет за плечи и что-то кричит прямо в лицо. Тут же рядом оказывается детектив Дайити, размахивающий своим жетоном, словно щитом. Потом я вижу Жмота и почему-то брата Фу, препирающегося с каким-то полицейским. И все они заслоняют мне вид на фигуру в красном спортивном костюме. Интересно, как Рё опять выкрутится?
А потом у меня в голове включается звук. Я слышу, как Мин Джун орет:
- Где, мать вашу перемать, эти гребанные медики? У неё шок!
- Рин, сколько пальцев видишь? - спрашивает Юто быстро-быстро машет перед носом раскрытой ладонью. Тот еще лекарь.
- Мисс Ямада, успокойтесь и расскажите, что здесь произошло? - мягко увещевает Хиро. - Кто были люди из внедорожника? Вы их знаете?
- Отцепись от нее! - беснуется Мелкий. - Ты видишь, она ничего не соображает? Рин, скажи хоть слово.
А я стою, как цапля, поджав ногу, и неспешно размышляю о том, что дядя Кента умудрился даже практически из могилы всех изрядно достать. Мощный чувак! Просто эпического сволочизма гад.
- Дядю надо поскорее закопать, - говорю я как можно спокойнее. - Если до заката эта сволочь не упокоится с миром, то он просто разрушит весь город к чертям.
- Согласен, у неё шок, - объявляет Жмот, абсолютно чуждый всякому мистицизму.
- А куда снова Рё подевался? - спрашиваю.
- Да, это шок, - соглашается с экспресс-диагнозом детектив Дайити.
Следующие четверть часа меня по-всякому маринуют парамедики, затем еще сорок минут легавый давит из меня, точно сок из апельсина, всё, что я помню из нашей с ронином безумной эскапады. Помню я на удивление много и в мельчайших подробностях.
- А почему вы не допросите самого господина Абэ? - интересуюсь.
- Как только словлю, так и допрошу, - недовольно бурчит Хиро. - И постараюсь посадить. Что вы смотрите на меня так грозно, мисс Ямада? Он устроил самую крупную массовую автоаварию за последние три года.
- Серьезно?
- Сорок побитых машин, есть пострадавшие.
- Э-э-э...
Да уж, весело мы дядю хороним, с огоньком, на зависть другим преступным кланам.
- Рин, твой родич - покойник, с ним уже ничего плохого случиться не может, даже если его похитят, - пытается втолковать мне детектив. - Не велика потеря для общества.
Насчет общества - согласна, а вот мне никак нельзя терять усопшего. Примета нехорошая, братья не поймут. К тому же, нельзя забывать про наказ Сяомэя. Мы постоянно ругаемся, но он всегда на моей стороне. Ками сказал -- в могилу, значит, в могилу.
- Так или иначе, хочешь ты того или нет, но Ямада Кента сегодня будет предан земле, - говорю я самым серьезным тоном, чтобы дошло сразу. - Даже, если мне придется самой тащить гроб и своими руками рыть яму на кладбище, я это сделаю, офицер Дайити.
- Торопитесь стать главой клана, мисс Ямада?
Ой, только не надо гневно щуриться и давить девушке на психику.
- А вы хотите, чтобы Макино-старший воспользовался моментом и вместо одного гонщика на катафалках и одного парня с пистолетом послал к временно обезглавленным "трилистникам" целую армию головорезов? - отвечаю в стиле покойного дядюшки вопросом на вопрос.
- Хорошо, я поговорю с начальством.
И пока Хиро убалтывает своих боссов, я навожу порядок среди братвы.
- Брат Чжун Ки, проверь, осталось там от дяди хоть что-то, кроме фарша, - прошу я командира боевиков, который терпеливо ждет указаний. - Найдите поскорее машину для гроба и по дороге на кладбище глаз с него не спускайте.
- Не переживай, Старшая Сестра. Через час мы его зароем по-любому, - обещает тот.
И к вящей зависти моего легавого друга "трилистники" демонстрируют такой впечатляющий уровень организованности и железной дисциплины, что Дайити остается только зубами скрипеть. Впрочем, то ли еще будет.
Клан -- это семья, а каждая уважающая себя семья с традициями должна иметь место упокоения её членов. У "трилистников" - это поле у подножья горы, которое принадлежало Ямадам еще в те времена, когда те его мирно пахали и безропотно платили дань древним разбойникам. Красивое место, умиротворяющее и навевающее мысли о вечности.
Сначала мы молимся в семейном храме о душе дяди Кенты... Нет, не совсем так. Сначала бойцы брата Чжун Ки оцепляют территорию кладбища по всему периметру, чтобы муха не пролетела без разрешения, а уже потом я разжигаю ароматические палочки и кланяюсь перед алтарем. И прошу богов, чтобы в следующих перерождениях мы с дядюшкой больше никогда не встретились.
К месту последнего упокоения братья несут гроб уже на собственных плечах, опускают в яму, и могильный холм вырастает так быстро, словно "трилистники" все 35 лет мечтали об этом мгновении. Первую и последнюю горсть земли бросаю я. Затем устанавливается табличка с именем. Всё, осталось последнее -- обряд посвящения в лидеры. И за дело берется брат Иккей -- наш старый-новый Церемониймейстер. Он пускает по круг чашу с рисовым вином, что означает -- каждый, кто делает из неё глоток, согласен с выбором преемника. В остаток вина он сыплет щепоть земли с могилы покойного главы, а я роняю капельку крови из пальца.
- Мы твои, Ямада Рин, - говорит брат 438-ой. - А ты -- наша.
Немного пафосно, согласна. Зато кратко.
Церемониймейстер сосредоточенно рисует прямо у меня на лбу, на белой повязке смесью из вина, земли и крови три иероглифа: четверку, восьмерку и девятку. 4+8+9 или же "Тройка-Созидание" помноженная на "Семерку-Смерть" дающая "Двадцать Один" - число Возрождения.
Теперь я -- 489-ая, Мастер Горы, лидер и глава "Трилистников" до самой своей смерти. Мне становится жарко и холодно одновременно, мир, залитый закатным солнцем, плывет перед глазами.
Братья опускаются на колени, я собираюсь сделать то же самое, чтобы совершить поклон глубочайшего взаимного уважения. И в этот момент меня сшибает танк. Это обязан быть танк, потому что ничего мельче размером и калибром не смогло бы пробиться через кордон. Такая вот логичная мысль посещает меня прежде, чем свет перед глазами окончательно меркнет. Какого....
Видели в кино эффект затемнения? На миг экран гаснет, а затем зритель видит что-то совершенно иное. Внезапно! Например, лицо злодея. И, по ходу, у меня тоже здесь свое кино, потому что я внезапно вижу перед собой Томоэ. И пушку в его руке. А крепко держит меня вечно куда-то исчезающий и внезапно появляющийся ронин. Мне ли не узнать красный спортивный костюм и кеды со стразиками.
- Какого хрена? - спрашиваю я сразу у обоих.
Макино-старший снисходительно ухмыляется.