В Европе в XVI веке использовался юлианский календарь, уже тогда «опаздывающий» на 10 дней по сравнению с астрономическим календарем древних мексиканских культур. Таким образом, европейцы никак не превосходили древних мексиканцев ни в точности подсчета солнечного года, ни в точности расчетов движения планет, ни в расчете циклов небесных тел нашей Солнечной системы.
Рядом с Календарем стоит огромная, вся из бурого камня Коатликуэ — богиня земли и мать всех богов. Коатликуэ раздавала людям жизнь и отнимала ее у них. Она символизировала двойственность человеческой натуры и воплощала основные принципы жизни. Лица богиня не имела, вместо человеческой головы у нее были две змеиные. Ее шею украшало ожерелье из человеческих сердец и ладоней и черепа с живыми глазами. Груди божества опали, истощенные вскармливанием человечества. Юбка, составленная из перевитых змей, изображала землю.
Каменные скульптуры — одно из самых ценных наследий ацтекской культуры. В руках ацтекского резчика камень словно оживает. Особенно большое впечатление производят, например, огромная жертвенная чаша в форме ягуара, «победный камень» короля Типока, известная скульптура «Воин Орел». Свидетели минувших веков, отошедших цивилизаций, они сохранились в неизменном виде, донеся до потомков могучее дыхание жестокого и неизгладимого прошлого.
Проходя по искусно освещенным прохладным залам, словно путешествуешь в машине времени. За прозрачными стеклами сменяют друг друга макеты, фотографии, картины, фрески, скульптуры, различные предметы. И живо представляешь величественную картину возникающих и уходящих цивилизаций, расцвета и гибели культур, беспрерывного движения народа…
Вот украшенные искусными орнаментами вазы и чаши, сделанные сапотеками, племенем, корни которого уходят еще в дохристианские времена. Они строили просто и красиво, поклонялись мертвым, и поклонение это отражалось у них во всем: от народных празднеств до архитектурных памятников.
А вот просто поразительные по тонкости исполнения золотые украшения, деревянные статуэтки, изящная, раскрашенная со вкусом и изобретательностью керамика. Это изделия миштеков, достигших невиданного мастерства в изготовлении изящных красивых вещей из нефрита, горного хрусталя и драгоценных камней. Их письмена — подлинная мозаика цветов и изображений. При помощи разнообразнейшей гаммы условных символов они рассказывают о многих событиях древней мексиканской истории.
Очень интересен зал, посвященный ольмекам. Многие считают культуру ольмеков прародительницей культур иных народностей, живших на территории нынешней Мексики. И если архитектура их ничего интересного не представляет, то созданные ими скульптуры, изделия из нефрита и драгоценных камней несут на себе особый отпечаток. Есть что-то странное, тревожное и таинственное в этих бесчисленных, столь похожих и в то же время столь различных карликах, уродцах, в этих лицах с хищным выражением. Как напоминает пресловутая «ольметская форма рта» с опущенными углами морду, ягуара! Быть может, ягуар был главным божеством этого народа, обитавшего в лесах на юге страны? В тех местах, где открыты колоссальные каменные монолиты в виде голов с резко выраженными негроидными чертами лица. Между прочим, две такие головы стоят в музее. Но особенно знаменит «олъметский атлет», или «борец», которого многие считают игроком в пелоту. Сдерживаемая сила, которой дышит тело атлета, странно контрастирует с его забавной бородкой и спокойным лицом. «Атлет» справедливо считается шедевром древнемексиканского искусства.
Обращают на себя внимание и искусные изделия хуастеков. Эти племена обитали на севере, на побережье Мексиканского залива. Хуастеки известны своими изделиями из раковин и скульптурными изображениями бога Кетцалькоатля.
Но наиболее поражают воображение майя, достигшие между IV и IX веками вершины своего расцвета. Они жили на юге Мексики, на границе с современной Центральной Америкой. Майя в совершенстве постигли искусство и науку. Их культура была наиболее утонченной и законченной среди культур других народов древней Мексики. Они имели глубокие знания в области математики и астрономии. Майя возвели большие прекрасные города, величественные гробницы, храмы. С каким тонким мастерством сделаны их безделушки из нефрита, бирюзовая мозаика, раскрашенная посуда, статуэтки из глины!
Особенно интересны письмена майя, над разгадкой которых долго бились ученые многих стран. Разгадка пришла из Советского Союза. Именно советские ученые начали расшифровывать таинственные письмена майя.
Просто невозможно описать все удивительное археологическое богатство, любовно собранное и хранимое в музее.
Второй его этаж представляет новую вереницу залов, где в натуральную величину воссозданы современные поселения различных народностей, преимущественно индейских, ныне населяющих Мексику. Поражаешься яркости и красоте одежд, совершенству изделий народного искусства. Вот, например, циновка-ковер в десяток квадратных метров, она сплетена из веревок, все утончающихся к середине. И если края циновки — канат в руку толщиной, то в центре плетение трудно разглядеть невооруженный глазом. А вот сумки, кошельки, коробки, сплетенные из пальмы.
Но люди, руками которых все это создано, живут совсем не ярко. В музее представлены их хижины, крытые соломой, без окон, деревянные избушки, примитивные орудия рыбной ловли и охоты, убогая утварь. Это их современный быт. Так живут и сейчас в далеких мексиканских деревнях.
Если осмотр первого этажа Антропологического музея внушает гордость за высокую культуру мексиканского народа, восхищение древними индейскими племенами, создавшими эту культуру, то, пройдя по светлым и просторным залам второго этажа, не можешь отделаться от грусти.
Парки Мехико
Из дверей музея сразу попадаешь в аллеи Чапультепека, этого Булонского леса Мехико. Журчат фонтаны у входа в музей. Устремил в даль веков свой суровый взгляд Тлалок, древний бог дождя. Бесконечные асфальтовые аллеи петляют сложным рисунком по этому гигантскому парку — излюбленному месту отдыха жителей мексиканской столицы. Могучие кедры распростерли свои зеленые руки над тихим миром Чапультепека. Тишину нарушают лишь детские голоса, дальний рокот автомобильных моторов, похожая на шарманку музыка продавца мороженого… Не слышен только треск саранчи, хотя Чапультепек означает «саранчовая гора».
Люди здесь отдыхают. Отдых каждый понимает по-своему. Вот под деревьями расположилась типичная мексиканская семья, т. е. папа, мама и пятеро-шестеро детей. Они едят большие лепешки, намазанные чем-то красным, аппетитным (но я-то знаю, что на вкус это напоминает порох, смешанный с ипритом!). А вот несколько молодых людей играют в мяч. Прохаживаются пожилые пары. И конечно, влюбленные — неизменный атрибут каждого парка. Порой они останавливаются и подолгу целуются. Это рискованно, так как в парке целоваться запрещено. За порядком в парке следит специальная внутренняя полиция (наблюдение за целующимися в функции обычной полиции не входит). Разумеется, и в этой области имеется технический прогресс: в уединенных аллеях стоят машины, в которых тоже… целуются влюбленные. Для выявления моторизованных «злоумышленников» полиция имеет специальных мотоциклистов.
Мысленно желая жертвам купидона спасение от черствых стражей общественной нравственности, отправляюсь в дальнейший путь по парку.
В центре маленького уединенного озера заросший остров. На остров можно попасть лишь по своеобразному мосту — стволу гигантского поваленного кедра, на котором сейчас висит надпись: «Закрыто на ремонт». А возле моста стоит удивительная избушка, сложенная из бревен. Бревна не отесаны, их покрывает кора разного цвета, разной степени сохранности. Бревна самые различные, с сучками и без сучков. Лишь подойдя вплотную и обнаружив два-три отколовшихся куска «коры», понимаешь, что все сооружение сделано из камней и искусно имитировано под деревянное.
Прохожу дальше по аллее и оказываюсь у одного из самых интересных памятников литературному произведению, какие я когда-либо видел. В центре возвышения тоненький фонтанчик, а с двух сторон небольшие металлические фигуры Дон-Кихота и Санчо Пансы и четыре массивные скамьи. Эти скамьи сделаны сплошь из изразцов, на каждом из которых в красках воссоздана какая-нибудь сцена из гениального произведения Сервантеса. И изразцов таких… пятьсот! Здесь же на каменных полках экземпляры книги, их можно взять почитать.
По дороге, петляющей в гору, понадаю к замку. Когда-то еще в XIII веке ацтеки построили здесь крепость, позже замок стал местом отдыха вице-королей, а в 1847 году здесь было кровопролитное сражение кадетов военной школы с североамериканскими захватчиками, во время которого он был разрушен. Позже император Максимилиан выстроил новый замок, который долгое время, до 1940 года, служил резиденцией мексиканских президентов — от Диаса до Карденаса. Теперь президенты переселились ниже, в другой дворец, а в-замке размещается Национальный музей истории. Кстати, помимо Музея истории и Антропологического в парке Чапультепек находятся и построенные в стиле ультрамодерн Музей современного искусства и Музей естественной истории. Музей естественной истории располагается в десятке обособленных павильонов, похожих на поставленные на землю купола, соединенные между собой вычурными крытыми коридорами.
В старом Чапультепеке находятся зоопарк столицы и небольшой ботанический сад. Безразличные ко всему ослики, пони и усталые козлы черепашьим шагом развозят по аллеям маленьких пассажиров. Любители более совершенных средств передвижения имеют в своем распоряжении искусственное озеро с лодками и миниатюрную железную дорогу. В центре Чапультепека бесчисленные аттракционы — карусели, колеса, гигантские «русские горки».
Далее я попадаю в новый Чапультепек, где среди еще молодых деревьев также петляют дороги, уходят вдаль газоны, приглашают к отдыху зеленые из фигурного железа скамейки… На берегах, больших озер — роскошные рестораны. Но самое замечательное здесь — это фонтаны. Их множество. Вот аллея, окаймленная фигурными струями, вот стена, вдоль которой сооружены красивые водопады, а между ними огромные, выше человеческого роста, каменные головы мифических героев. Вот четыре старинные башни, и вновь кругом плеск водных струй.