Чжан Чжо встал и обратился к Ди Цяньли:
– Цяньли, ты назвал шесть имен. Если добавить У Чжао, то сколько имен получится?
– Ах! – воскликнули все от удивления.
– У Чжао? Это же одно из имен императрицы!
– Семь… семь… – Голос Ди Цяньли дрогнул.
– Плюс тот монстр, А Ли, который не может говорить и лишь издает ужасающие крики… Сколько получается? – Голос Чжан Чжо был подобен колоколу. Его слова отмеряли удары сердца собравшихся.
– Восемь… восемь.
– «Охраняй восьмого»! Хэн гогун, похоже, вы плохо охраняли его, и все равно позволили ему уйти! – Чжан Чжо повернулся и уставился пылающим взглядом на Чжан Ичжи.
Чжан Ичжи беспомощно опустился за свое место за столом.
– Придворный историограф, это… это … – Ли Сянь был на грани нервного срыва.
Чжан Чжо снова упал на колени:
– Ваше Высочество, настоящий кот-демон, тот, что говорит разными голосами и разрывает жертвам горло, на самом деле… Ее Императорское Величество – императрица У Цзэтянь!
– Невозможно! – Ли Сянь вскочил на ноги и почувствовал, что его голова идет кругом. – Как такое может быть?!
В комнате стояла гробовая тишина.
– Хэн гогун, это правда? – громко спросил у Чжан Ичжи Ли Сянь.
Встретившись с убийственным взглядом Ли Сяня, Чжан Ичжи тяжело кивнул. Ли Сянь бессильно опустился за свое место за столом.
– С тех пор как я прибыл во дворец, чтобы служить Ее Императорскому Величеству, я заметил, что у императрицы… есть некоторые странности! – сказал Чжан Ичжи очень низким голосом. – Однажды Ее Императорское Величество призвала меня ночью в свою опочивальню. В полночь Ее Императорское Величество позволила мне уйти. Я ушел. В спальне не осталось никого, кроме нее. Дверь зала должна была быть заперта снаружи. Однако… я услышал, что в опочивальне Ее Императорского Величества разговаривают несколько человек – разного возраста и с разной манерой речи. Я очень встревожился: как в комнате может быть столько людей в такое время? – Чжан Ичжи с трудом поднял голову. – Я прокрался туда и обнаружил, что Ее Императорское Величество была в опочивальне совершенно одна! Она стояла, скрытая темнотой, и разговаривала сама с собой, словно… словно она играла, притворяясь разными людьми! Увиденное зрелище я все никак не мог выбросить из головы. Тогда я решил поговорить об этом с канцлером Ди, которому Ее Императорское Величество доверяла больше всего и который хорошо относился к нам, братьям Чжан. Пробыв во дворце несколько дней, старейшина государства ничего не сказал, кроме того, что мы должны охранять Ее Императорское Величество и что никто не должен знать об этом. После возвращения в Чанъань Ее Императорское Величество часто пугалась без причины, а из-за того случая с наложницей Сяо она стала очень… чувствительной. Днем ей снились кошмары. Она перестала разрешать нам, ее фаворитам, сопровождать ее в постель. Однажды вечером я пошел подавать вечернюю трапезу и обнаружил Ее Императорское Величество на четвереньках, распростертой на полу, как кошка. Я был в ужасе! Я поспешил доложить об этом канцлеру Ди, и тот рассказал мне правду, поведав, что Ее Императорское Величество всю жизнь провела в метаниях и страданиях, что к преклонному возрасту пошатнуло ее рассудок. Те вещи, которые она пережила в прошлом, те разные состояния, в которых она пребывала, переплелись и превратили ее в семь разных людей. Семь человек, живущих в одном теле. Кошка – новая личность, которая стала восьмой. Как только императрица окончательно позабудет о себе и растворится в личности кошки… все закончится. Впоследствии старейшина государства приходил во дворец, чтобы поболтать с Ее Императорским Величеством, когда ей нечего было делать, и облегчить ее заботы. Не смотрите на то, что она великая императрица, повергающая мир в страх. На самом деле под всем небом она была самой одинокой и несчастной. Хорошо, что канцлер Ди сопровождал ее на протяжении долгого времени. Ей стало намного лучше, и она больше не притворялась кошкой, стоя на четвереньках. Но… после смерти старейшины государства… – Чжан Ичжи не мог не содрогнуться. – Ее Императорское Величество пережила большой удар – больше не было никого, как канцлер Ди, кто мог бы понять ее и составить ей компанию. Ее слова звучали все реже и реже. С каждым днем она все больше и больше тонула в пучине одиночества. Наконец… однажды ночью… я снова увидел ее на четвереньках, как кошку, шипящую и странно кричащую… – Чжан Ичжи больше не мог продолжать.
Чжан Чжо похлопал Чжан Ичжи по плечу:
– Значит, когда Ее Императорское Величество покидала свою опочивальню в полночь или уходила из дворца, именно вы подчинялись приказу выпустить ее и издалека присматривали за ней, так?
Чжан Ичжи кивнул.
Чжан Чжо посмотрел на Ли Сяня:
– Ваше Высочество, те несколько имен, которые Цяньли перечислил только что, вам на самом деле хорошо знакомы. Если вы хорошенько подумаете, то все поймете.
– Что? – Ли Сянь все еще был в шоке.
Чжан Чжо долго и протяжно вздохнул:
– Итак, мы знаем про маленькую девочку по имени А Жу. Ей около десяти лет, она добрая и нежная. Детское имя Ее Императорского Величества – Жу И, верно?
– Верно! – медленно кивнул Ли Сянь.
– Мать Ее Императорского Величества, госпожа Ян, была второй женой У Шихоу. – Каждое слово давалось придворному историографу с большим трудом. – Когда Ее Императорское Величество родилась на свет, у нее было еще два брата от той же матери. Ее отец целыми днями отсутствовал, мать не могла быть главой семьи. Два брата холодно разговаривали с малюткой Жу И, издевались над ней и даже били ее. С детства Жу И была слабой и доброй. Несмотря на то что ее звали Жу И, что означает «счастье» или «удача», на самом деле она была ребенком, которого не любили. – Чжан Чжо сокрушенно покачал головой. – В девятом году под девизом правления Чжэньгуань умер ее отец, а Ее Императорское Величество лишилась последней опоры. Старшие братья вышвырнули ее из дома. Вместе с матерью и двумя младшими сестрами она ютилась под чужими крышами и жила впроголодь. Все морщились от презрения и отвращения, глядя на них. Жизненные тяготы превратили слабую, но добродушную Жу И в сильную У Юаньхуа. – Хотя Чжан Чжо назвал императрицу по имени, никому даже в голову не пришло упрекнуть его. – В подростковом возрасте она взяла на себя все тяготы разоренного рода, делая все возможное, чтобы сохранить оставшееся достоинство. Она стала сильной и боевой, и, думаю, что именно тогда она научилась стрелять из лука. Среди личностей кота-демона была девушка четырнадцати или пятнадцати лет по имени А Хуа, думаю, она отголосок У Юаньхуа тех времен.
– Тогда… А Мэй… – начал Ли Сянь, озаренный догадкой.
– Да! – кивнул Чжан Чжо. – В возрасте четырнадцати лет Ее Императорское Величество была избрана во дворец и получила имя У Мэй – прекрасная из рода У. Она избавилась от трудностей, проживала дни в богатстве и процветании и… влюбилась в человека мудрого и могущественного, в императора Тай-цзуна. Она боготворила его, была влюблена в него до потери пульса и делала все возможное, чтобы стать очаровательной и желанной. Однако… – Чжан Чжо сделал паузу. – Среди личностей кота-демона есть монахиня, которой, судя по голосу, лет двадцать, по имени А Цзин… Когда Ее Императорскому Величеству было двадцать четыре года, император Тай-цзун скончался, и, согласно правилам, Ее Императорское Величество была пострижена в монахини. Ее отправили в буддийскую обитель, храм Ганье, где она и прожила несколько лет в одиночестве. Мужчины, которого она любила больше всего на свете, больше нет, прежней жизни в богатстве и процветании больше нет, перед глазами лишь благовония и статуя Будды, безграничное одиночество, мертвая тишина, захлестывающая ее с головой, как море. Ее сердце стало безжизненным, как пыль. Тогда ее называли Цзин Чэнь, что дословно означает «чистая пыль». Кроме того… Среди личностей кота-демона еще есть и безжалостная тридцатилетняя женщина по имени А Чэнь… – Чжан Чжо глубоко и протяжно вздохнул. – Ее Императорское Величество познакомилась с Великим императором, когда он был в храме Ганье. Тогда во дворце между ними… завязалась дружба. Император был так очарован У Цзэтянь, что принял ее во дворце. В жизни Ее Императорского Величества, наверное, был только один человек, которого она любила больше всех, и это был император Тай-цзун. Она приняла чувства Великого императора и сделала этот шаг, потому что, скорее всего, хотела сбежать от жизни в храме Ганье. Она была рада вернуться во дворец, но обнаружила, что императорский двор превратился в ад, полный заговорщиков, похожий на поле боя. Императорский двор жил по правилу, согласно которому если вы не будете безжалостны, то погибнете именно вы. Ее Императорское Величество стала… жестокой и беспощадной. В возрасте тридцати лет она получила имя Чэнь Фэй, и этот период жизни связан, я так думаю, с возникновением личности А Чэнь. С тех пор весь мир говорит о том, сколько зла совершила Ее Императорское Величество, сколько людей она убила, как она шла по головам и трупам, чтобы взойти на трон, но… Никто не знает, сколько она страдала! Сколько ей пришлось выдержать! Мир узрел мудрую и могущественную императрицу, которая могла поднять руку к облакам и обрушить на землю смертельный дождь, но она была всего лишь женщиной! Она называла себя У Чжоу и хотела быть похожей на мужчину, которым восхищалась и которого любила больше всего, чтобы привести страну к процветанию! Именно такой была Ее Императорское Величество, однако… годы никого не щадят. Императрица состарилась. Из наивной девочки она превратилась в одинокую старуху, скрывающуюся во дворце Ханьюаньгун. Никто не говорил с ней, не общался как с равной, как с другом. Любой человек нуждается в утешении… Но… Коль скоро она не могла найти утешение в друзьях, она стала искать успокоение в страсти. Она призвала во дворец множество юношей, чтобы они стали ее фаворитами. Она предавалась любви, тонула в море похоти и разврата, но после полуночи одна в темноте, в пустом глубоком дворце, она становилась все более одинокой, все более захваченной этой похотью, становясь ее рабом, не испытывая эротического удовольствия… Все мы знаем про так называемое ведомство отбора журавлей… И это в дальнейшем создало такую личность, как Хэ Ну, что значит «журавлиная рабыня». В действительности фавориты не более чем проститутки…