Его глаза расширились.
Я начала оборачиваться, но не успела, как сзади меня пронеслось движение. Что-то теплое брызнуло мне на лицо.
Передо мной меч вонзился в грудь Филиппа. Я запечатлела в памяти, как он стоял там с широко раскрытыми глазами, словно еще не осознавая, что с ним произошло всего на долю секунды, прежде чем начался хаос.
Я споткнулась и попятилась назад. В темноте я ничего не видела, только конечности, движение и хаос. Я попыталась воспользоваться шансом убежать, но бородатый мужчина схватил меня.
— Назад! — крикнул он в ночь. — Или я убью ее!
Его голос дрожал.
Фигура, которая до сих пор была мазком тени, повернулась.
Вейл.
Сначала я подумала, что у меня галлюцинации от усталости, или от удара по голове, или от того и другого.
Но нет. Здесь не было ошибки. Это был он.
И боги, он был чудовищем. Теперь я поняла, почему люди шептались о нем. Именно его я и ожидала увидеть при первой встрече — пастыря самой смерти. Он выглядел так, словно очень торопился, одежда была наброшена наспех, его волосы были беспорядочно распущены и теперь хлестали его по лицу.
И его крылья… они были невероятными.
Они были светлыми, серебристо-белыми, чего я никак не ожидала, словно призраки в ночи. Даже в этот момент мне хотелось рассмотреть их, оценить их как чудо инженерного искусства.
Вейл с холодным выражением лица взглянул на моего захватчика.
Мой взгляд упал на тело Филиппа, истекающего кровью на земле. Его рука дернулась, и потянулась вверх к другу.
Мне стало плохо.
Вейл сделал выпад.
Боль пронзила мое плечо. Я ударилась о землю с такой силой, что услышала, как что-то хрустнуло.
Я не могла пошевелиться. Я попыталась подняться и не смогла.
Тяжелый груз упал на землю рядом со мной. Окровавленное, безжизненное лицо нападавшего смотрело на меня. Позади него я могла различить только размытые очертания белых крыльев Вейла, красных от крови и теневые силуэты тел, падающих на землю.
Подожди, — попыталась сказать я. Остановись.
Но я не могла говорить.
Я не могла пошевелиться.
Крики боли превратились в далекий шум.
Я упорно боролась за свое сознание, боролась так же упорно, как боролась за ответы всю свою жизнь, но сознание все равно ускользало от меня.
Последнее, что я почувствовала, — это сильные руки, обхватившие меня, и странное, невесомое ощущение, что меня поднимают вверх… и боги, наверное, у меня все-таки были галлюцинации, потому что я готова поклясться, что один раз даже повернула голову и увидела деревья так далеко внизу, что они стали похожи на стебли брокколи.
Какой странный сон, подумала я про себя, когда все исчезло.
Глава
9
Меня окружало что-то мягкое. Мягкое, гладкое и… что-то замечательное. Я перевернулась на спину и почувствовала, как шелк скользит по моей коже.
Шелк.
Я никогда не спала на шелке.
Я открыла глаза. Голова раскалывалась. Моя кожа была горячей и липкой. Я с трудом переводила дыхание. Давно я не чувствовала себя такой слабой, больной.
Когда я подняла голову, на нее словно навалилась тяжелая глыба. Но я все равно заставила себя подняться.
Я лежала в кровати, которая была буквально втрое больше той, на которой я спала дома. Простыни были из черного шелка, покрывало из фиолетового бархата. Здесь было темно, освещали комнату лишь пара пыльных фонарей, которыми, похоже, давно не пользовались. Да и вообще все здесь выглядело так, будто им давно не пользовались.
Вся мебель была прекрасной, но несочетаемой и устаревшей, собранной из многих разных десятилетий, и ни одно из которых не относится к последним пятидесяти годам.
Я протерла глаза. События этой ночи казались мне сном.
Но это был не сон. Всё это произошло, и теперь я была здесь.
В доме Вейла.
Я была без сознания в доме вампира.
Я потрогала шею, просто чтобы убедиться…
— Даю свое слово, что не ел тебя. — Голос Вейла был низким и ровным от веселья.
Я повернула голову слишком быстро. От этого движения комната закружилась, и я почувствовала подступающую к горлу тошноту.
Он стоял в дверях и медленно приближался, сцепив руки за спиной. Он выглядел намного опрятнее, чем прошлой ночью, чудовище, которое я видела, сменилось мужчиной, которого я встретила впервые. И не было никаких следов тех потрясающих крыльев.
— Повязка — моя заслуга, — сказал он. — Но рана под ней — нет.
Я потрогала плечо и вздрогнула. Ткань закрывала то, что казалось мне ужасным порезом, и я не почувствовала его только потому, что головокружение затмило это.
— Он ранил тебя ножом, — сказал он ровным голосом. — Случайно, когда он падал. Крысеныш даже не знал как обращаться с оружием.
Он говорил с отвращением.
Я вспомнила, как он расправился с теми людьми. Вспомнила мертвое лицо нападавшего, стоящего нос к носу со мной. Меня затошнило.
— Ты убил их.
— Я спас тебя.
Да. Я была благодарна за это. Но я подумала о руке Филиппа, тянущейся к его другу…
Вейл прочитал мое лицо.
— Что? — огрызнулся он. — Ты думаешь, я должен был оставить их в живых?
Я поджала губы.
…Нет. Нет, я не хотела пощады по отношению к ним. Я сокрушалась, что была слишком слаба, чтобы покончить с ними самой.
Я откинула одеяла, но Вейл пересек комнату быстрее, чем, как я думала, может двигаться существо, и вернул их на место.
— Ты не в том состоянии, чтобы вставать.
— Мне нужно работать.
— Три дня назад ты была близка к смерти, — выдохнул он. — Ты останешься здесь.
Мои глаза расширились.
— Три дня?
Как я могла так долго отсутствовать? Я не могла быть вдали от дома…
— Зачем ты собиралась раздеваться для этих людей? — потребовал он.
Что?
Я отмахнулась от этого странного вопроса.
— Мне нужно идти. Я должна…
— Ты никуда не пойдешь. Почему ты просто позволила им сделать это с тобой?
Все в мире сейчас казалось слишком громким и резким, но самым резким было выражение лица Вейла, словно он отчаянно хотел задать мне этот вопрос в течение последних трех дней. На мгновение я мельком увидела ту его версию, которую видела в лесу.
— Как я должна была остановить их? — сказала я. — Это всего лишь платье. Просто тело. Ты бы предпочел, чтобы я отказалась и позволила им убить себя?
Я всегда чувствовала себя оторванной от своего тела, как будто это был странный сосуд, который лишь иногда сотрудничал со мной. В конце концов, оно было моим врагом с самого рождения.
Вейл выглядел потрясенным.
— Ты могла бы…
— Что? Что я могла сделать?
Как только я задала этот вопрос, его рот закрылся. Я проследила за его лицом, когда он понял, что у него нет ответа.
Я моргнула и увидела эти мертвые тела.
— Было ли ограбление преступлением, караемым смертью?
— Изнасилование было бы. Убийство — тоже.
— Они не сделали ни того, ни другого.
— И все же, — прорычал он. — Я убивал других, которые заслуживали этого гораздо меньше.
И я поверила ему.
Я опустила взгляд на себя. Только теперь я поняла, что теперь на мне другая одежда — непомерно оборчатая ночная рубашка, которой, похоже, не меньше ста лет, и которую я никогда не носила.
— Ты раздел меня.
— Я думал, это просто тело, — насмехался он.
Достаточно справедливо. Я и раньше это имела в виду. Но мысль о том, что Вейл увидит меня голой… это было нечто большее.
— Я сохранил твою скромность, как смог, — добавил он.
У меня не было времени думать об этом.
— Мне нужно работать, — твердо сказала я, отчасти обращаясь к самой себе.
Он посмотрел на меня странным взглядом — удивленным? Любопытным?
— Тебя ничего не беспокоит? — сказал он. — Кажется, тебя совершенно не волнует, что ты чуть не умерла.
Я не сказала ему, что я всегда была на волоске от смерти.
— У меня нет времени, чтобы тратить его на бесполезные раздумья, — сказала я.
— Было странно видеть тебя в таком состоянии, когда я нашел тебя. И когда я нёс тебя обратно в поместье. Такая… слабая.
На его лбу образовалась морщинка, намекающая на замешательство.
И это замешательство, в свою очередь, смутило меня.
— Слабая?
— Ты казалась… За то время, что мы знаем друг друга, ты казалась неуязвимой.
Неуязвимой.
Я разразилась смехом, прежде чем смогла остановить себя.
— Что в этом смешного? — спросил он, словно обидевшись.
Я отмахнулась от него.
Конечно, это было смешно, потому что я не могла быть неуязвимой. Я с рождения сама по себе была ошибкой.
Я отодвинула одеяла, несмотря на то, что Вейл вцепился в них. А потом я поднялась слишком быстро и тут же упала.
Он поймал меня прежде, чем я упала на землю.
— Я позволил тебе встать только для того, чтобы ты смогла увидеть какого тебе, — ворчал он. — Видишь? Ты никуда не можешь идти.
— Мне нужно домой.
Я снова попыталась подняться, и снова у меня ничего не получилось. Горячий румянец на моей коже не имел ничего общего с руками Вейла на мне. Казалось, что пол в прямом смысле слова накренился.
Я подавила свое разочарование. Давно не было таких сильных симптомов. Я была настолько занята развитием болезни Мины, что не обращала внимания на развитие своей собственной.
Он насмешливо хмыкнул.
— Домой? Ты не сможешь добраться до него еще как минимум неделю.
Теперь была моя очередь насмехаться.
— Это просто смешно.
— Ты даже стоять не можешь.
— Отпусти меня.
— Я позволил тебе упасть один раз, только для того, чтобы доказать свою правоту. Я бы не хотел делать этого снова. Ты больна, мышка. Слишком больна, чтобы передвигаться.
— Конечно, я больна, — огрызнулась я. — Все болеют.
Но он бросил на меня пронзительный взгляд, заставивший мой рот закрыться.
— Но ты… ты очень больна.