Осознание обрушилось на него внезапно, и он рывком сел. РИН уже читал инструкцию, он перевел ее для Марии. Но не перевел ту часть, которую видел Хиро. Это осознание лишь усугубило его страх и сомнения. Надо поговорить с врачом.
– РИН, ты здесь? – спросил Хиро.
– Да, но плохо тебя вижу. Вижу твой тепловой абрис. Почему ты в темноте, Хиро?
– Просто думаю. Спасибо, что перевел инструкцию для Марии.
– Это одна из моих многочисленных обязанностей.
– Я заметил, что ты перевел не все, – небрежно заметил Хиро. – Как в разделе «Использование», верно?
– Маловероятно. Я перевел все, что нашел, – сказал РИН, и в его голос прокрались тревожные нотки. Восстанавливаясь, он все чаще говорил как человек. Он помолчал. – Там был какой-то сбойный код. Я его пропустил.
– Ты не заметил там моего имени? Конкретно моего?
– Что ж, раз уж ты об этом заговорил, – да, я припоминаю, что возле этого сбойного кода стояло твое имя. Должно быть, я увидел твое имя и решил, что это личное сообщение.
Хиро нахмурился.
– Каков сейчас твой процент восстановления?
– Примерно пятьдесят семь процентов.
Хиро снова плюхнулся на кровать и стал смотреть в темноту.
– Ладно, поговорим об этом, когда ты больше станешь собой.
– Хорошо бы. Я собираюсь перевести для Марии всю инструкцию, включая сбойный код. Вдруг она ей понадобится.
– Нет, пожалуйста, не надо, – горячо возразил Хиро. – Я абсолютно уверен, что это не информация о пище. Я сам расскажу ей, когда лучше пойму. Обещаю.
РИН с минуту молчал, и Хиро испугался, что именно сейчас он дополняет инструкцию для Марии.
– Хорошо. – Голос его звучал обиженно. – Но я не уверен, разумно ли это.
Хиро возблагодарил богов за то, что РИН еще не в силах с ним спорить. Пока не в силах.
Поросенок был великолепен. Те, кто его ел, возносили ему хвалу. Вольфганг, к общему удивлению, съел много. Мария предполагала, что, если кто и откажется от свинины, то встревоженный глава службы безопасности. Но воздержалась Джоанна, она съела только порцию томатного супа.
– Я сегодня довольно возилась с мясом, – сказала она, с отвращением нахмурившись.
Поль с удовольствием забрал ее порцию.
– Есть новости о последовательности событий? – спросила Катрина. Она пила молоко из стакана.
– Пока никаких. – Джоанна быстро взглянула на Марию, потом снова на капитана. – Я хочу сказать, что самые загадочные нападения определенно произошли примерно в одно время. Мы предполагаем, что на тебя напали до отравления Марии и повешения Хиро, и уже потом погибли все остальные.
– Это не означает, что все вы освобождаетесь от подозрений, – сказал Вольфганг. – Мы считаем, что у капитана мог быть сообщник и этот сообщник действовал по ее приказу. Возможно, Хиро повесился после всех нападений. И, Мария, – ты, ты тоже могла, отравленная кем-то, всех порешить сама.
– Это натяжка! Слишком много предположений, – возразила Мария.
– Поэтому я и сказал, что мы продолжаем работать над расследованием.
– Послушать, так главные подозреваемые – Вольфганг, Джоанна и Поль, – сказал Хиро.
– Поэтому мы продолжаем выяснять последовательность событий, – с нажимом повторил Вольфганг. – А пока давайте просто есть.
– Я этого не делал, – сказал Поль своей тарелке.
– Никто такого и не говорил, Поль, – напомнила Джоанна. – Но никто из нас не уверен, что этого не сделал. Включая Вольфганга и меня.
Поль не смотрел на нее. Вдруг он встал.
– У меня голова болит: слишком долго смотрел на пользовательский интерфейс. Пойду к себе.
Остальные члены экипажа с минуту сидели в неловком молчании и ели печеную свинину с соусом, хлебом и синтетическими овощами, поданными Марией. Потом Хиро нарушил тишину.
– Значит, у всех одно и то же. Все воспоминания ограничены первой снятой на корабле картой мозга, верно?
Катрина кивнула.
– Первой картой мозга, снятой сразу после приема с коктейлями, перед стартом.
– А не может ли быть, что с нами летел «заяц»? Мы понятия не имеем, кто мог пробраться на корабль, и ничего не помним, нам не от чего оттолкнуться. Мы ищем следы прячущихся на корабле людей?
– РИН, есть ли на борту «заяц» или нелегальный клон? – громко спросил Вольфганг; все вздрогнули.
– Конечно нет, – сказал РИН. – Я немедленно сообщил бы вам об этом.
Хиро наклонился к Марии.
– Это означает План Z.
Мария потерла глаза.
– Завтра. Я очень устала.
Вечером после ужина Хиро и Катрина задержались на кухне за виски, пока Мария прибиралась.
– Мистер Сато, – медленно, выговаривая каждое слово так, словно обдумывала его отдельно, сказала Катрина. – Мне понадобится канал связи с Землей.
– С Землей? – переспросил Хиро, глядя на полупустую бутылку виски. Он плеснул себе в кружку еще. – Вы имеете в виду место, которое мы только что оставили и где нас, вероятно, казнят за провал этого чрезвычайно дорогостоящего полета? Эту Землю?
– Да, мистер Сато. Канал связи с Землей, и без творческих комментариев. Это сложно?
Голос Катрины, даже подшофе, звучал повелительно: «без глупостей».
Эта женщина не ждет отпора.
– Да, конечно, мы можем послать сообщение, но оно будет идти годы. А если нам захотят ответить, ответ будет идти к нам еще дольше. На возвращение уйдет еще четверть века. Юрисдикция Земли больше на нас не распространяется. Мы здесь сами с усами.
Он с трудом выговорил «юрисдикция», но героически закончил фразу.
Катрина подняла ладони, останавливая поток его метафор.
– Поняла. Поняла. Но разве ты не считаешь, что их нужно предупредить о нашем возвращении?
– Только если мы убедимся, что нельзя заставить РИН нас слушаться, – задумчиво ответил Хиро.
Мария проверила чашу внутри Беге – после успеха со свининой она решила, что они достигли взаимопонимания, – где должен был появиться любимый десерт капитана. По мнению Беге, это мороженое с фруктами. Мария удивилась, но машина знала лучше. Беге загудел, и Мария вынула чашу.
– Все равно сделай это, – сказала Катрина Хиро и не вполне уверенно поднялась из-за стола. Она молча взяла протянутую Марией чашу. – Если Вольфганг придет вынюхивать, чтобы еще кого-нибудь обвинить, скажи ему, что я у себя.
– Вольфганг пока никого не обвинил, – ответила Мария и под сердитым взглядом капитана сдержала нервный смех.
Не сказав больше ни слова, Катрина вышла из кухни.
– Она даже не сказала тебе спасибо за огромную свинью и мороженое, – сказал Хиро. – Какое хамство.
– Ты действительно попытаешься связать нас с Землей?
Он отрицательно покачал головой.
– Нет, это напрасная трата времени. Поговорю с ней утром, когда она протрезвеет. – Он нахмурился. – И я тоже.
– Можно вопрос? – спросила Мария, садясь за стол напротив него.
Он кивнул, налил ей виски и подтолкнул к ней стакан.
– Почему именно тебя взяли пилотом? – спросила Мария. Она торопливо выставила ладонь. – Я не спрашиваю о твоей судимости; мне просто любопытно, почему ты захотел вести эту штуку?
Он заглянул в свою пустую чашку, словно видел что-то другое. Наполнил ее, но нахмурился, словно это было не то, чего он хотел.
– На Земле у меня не оставалось выбора. Иногда даже смерть не дает тебе необходимого второго шанса. Я многое испробовал за свою жизнь, чтобы что-то улучшить, но это было что-то совсем новое.
– Да, первую часть я знаю, – сказала Мария. – Слишком хорошо.
– В общем, у меня была подруга, которая знала о «Дормире», и она предложила мне начать подготовку пилота.
– Значит, ты не был ни летчиком, ни военным? Почему же место пилота не отдали клону, который годами занимался этим? Кому-нибудь из лунной космической программы или еще откуда-нибудь?
– У моей подруги были связи. Когда объявили о наборе экипажа на «Дормире», она представила меня и еще одного парня, с которым я познакомился в тюрьме, боссу. До старта оставались целые десятилетия, и я годами изучал пилотирование. В тюрьме заняться особо нечем.
– Так твоя подруга была знакома с Салли Миньон, что ли? – спросила Мария, с улыбкой вспоминая знаменитую и могущественную женщину-клона.
– Да. Он знала многих.
Мария уловила некую нотку в его голосе.
– Ты был с ней близок? Давняя любовница?
Хиро долго не отвечал.
– Не знаю. Не думаю. Ты помнишь всех своих возлюбленных?
Мария встала и начала программировать на Беге завтрак.
– Нет, на самом деле нет. Ведь прошли сотни лет. Но если она обеспечила тебе эту работу, то должна выделяться. Как ее звали?
– Натали Ло, – ответил Хиро. – Детектив Натали Ло. И я совершенно уверен, что мы не были любовниками.
У Марии появилось такое ощущение, будто она стоит на краю утеса и смотрит вниз.
– А ты… ты бы хотел этого?
Он резко поднял голову.
– Ну, Мария, кто мог бы занять твое место в моем сердце? – спросил он с улыбкой.
– Мы же только что познакомились, – сказала она, вставая и сосредоточиваясь на программировании десертов в Беге.
– Но мне кажется, мы знаем друг друга десятки лет, – тихо и вкрадчиво сказал он.
– Верно, – ответила Мария. – Можешь сидеть здесь и пить, а мне нужно возвращаться к очистке секции клонирования.
Он с отвращением скорчил гримасу, а она закатила глаза и вышла из кухни.
– Странный парень, – пробормотала Мария.
Ей было тревожно. Словно на них надвигался ураган, но отвернул в самый последний миг. Хиро был умен, мягок и непредсказуем. Непредсказуемые мужчины загадочны и романтичны, когда вы молоды. Несколько десятков лет спустя, каков бы ни был биологический возраст организма, непредсказуемые мужчины теряют свою притягательность.
В опыте Марии непредсказуемость равнялась опасности.
Мария устала до мозга костей, но Джоанна за ужином выглядела такой измученной и встревоженной, что Мария решила еще раз поискать шприц.