– Да, мы знаем о смерти мистера Гамильтона. Но при чем тут вы и этот пистолет?
Ответ мистера Фредерика Брауна был довольно простодушен:
– Понимаете, этот револьвер я использовал для того, чтобы убить его!..
Глава III
Несколько секунд Холл был ошеломлен значением слов старичка. Затем он почувствовал желание рассмеяться. Он взглянул на Дэвида Кэролла и увидел, что тот устремил свой острый взгляд на нового персонажа, занявшего центральное место в трагедии.
Тогда Холл начал постепенно понимать, что признание Фредерика Брауна может означать для девушки в соседнем кабинете, которая также призналась в том же преступлении. Если Гамильтона убил Баджер, то, конечно, это значит, что девушка не совершала убийства. Где-то, как-то произошла ошибка. Затем Холл осознал, что Баджер все еще говорит.
– …Он не выплатил мне все, как положено, и я сказал ему, что убью его. Это я и сделал!
Кэролл взял револьвер и ловким движением «вскрыл» его. Из него вывалились четыре патрона и одна стреляная гильза. Детектив по-мальчишески подобрал гильзу и понюхал ее.
– Свежая, – коротко сказал он. Баджер удивленно наблюдал за ним.
– Конечно, – пояснил он. – Я убил его менее часа назад, после чего сразу же пошел сюда, чтобы признаться.
Комиссар Холл озадаченно смотрел на старичка.
– Вы совершенно уверены, что убили его?
– Конечно, я убил его. Я говорил ему, что сделаю это, вот и сделал. Я вышел из его дома около восьми, прошел в магазин на Хелси-стрит и купил этот револьвер вместе с пулями.
Кэролл немедленно вышел позвонить. Через три минуты он вернулся.
– Эта часть рассказа правдива. Это оружейный магазин Симпсона, и он хорошо запомнил покупателя. Одна из пуль была выпущена после покупки револьвера. – Он внимательно осмотрел оружие. – Это типичный полицейский револьвер.
– Но как это может быть?
– Вероятно, некий отставной полицейский заложил служебный револьвер.
– В таком случае все просто, – обнадежено заявил Холл. – Пулю настоящего убийцы можно идентифицировать по размеру. Если убийца – наш старичок, то это можно доказать с помощью пули, полученной во время вскрытия тела.
– Если я убил его? – переспросил Баджер. – Вы не поняли? Я убил его. Потому и пришел сюда – чтобы рассказать вам. Я купил револьвер, вернулся обратно, прошел через сад, встал на веранде и убил его — в темноте!
– Вы… – Холл хлопнул себя по коленке. – Кэролл, это второй человек, который упоминает убийство Гамильтона «в темноте»!
Баджер, казалось, был ошеломлен нежеланием сыщиков принимать всерьез его признание в убийстве. Кэролл, сжав губы, молча изучал оружие, сжав его в правой руке.
Комиссар полиции снова оценивал нового персонажа сенсационной драмы. Старичок казался еще меньше, слабее и еще более удрученным, чем когда он признавался в преступлении. Он был очень кроток. Кроток и, к тому же, не в своей тарелке. Но он был уверен, что убил Гамильтона, причем у него был мотив для убийства! Наличие мотива впечатлило Клемента Холла.
Юнис Дюваль отказывалась сообщать подробности.
– Мистер Баджер, расскажите нам о событиях этого вечера, – предложил Холл. – Начните с начала и дойдите до конца.
Старик беспомощно махнул рукой.
– О чем тут говорить? Я убил его и сбежал.
– Сбежали?
– Да.
– Если вы пришли сюда для того, чтобы признаться, то почему вы называете это побегом?
– Я испугался. Шум напугал меня. Шум и темнота.
Кэролл мягко прервал его:
– Что вы имеете в виду, повторяя, что убили его в темноте? Где он был, когда вы стреляли?
– Он был в гостиной, по ту сторону от большого стола. А я был на веранде, у окна.
– Вы стреляли через окно?
– Да. Оно было наполовину открыто. То есть одна из створок была открыта.
– А что насчет темноты? Вы дважды сказали, что стреляли в темноте.
Баджер провел по лбу трясущейся рукой.
– Это забавная часть рассказа. Я внимательно наблюдал за мистером Гамильтоном, и свет погас как раз перед тем, как я спустил курок.
– Свет в комнате?
– Да, сэр. Свет потух, и стало очень темно. Потом, где-то через пять секунд, он зажегся снова, и, увидев, что Гамильтон упал, я сбежал.
– Вы что-нибудь слышали? Другой выстрел?
– Не знаю. Понимаете, я не думал ни о чем другом. Так что, может, был и другой выстрел.
– Но вы бы услышали его?
– Может быть. Не знаю, – недоуменно ответил Баджер.
Холл откинулся на спинку стула, изумленно прислушиваясь к диалогу. Все это было смешно: Кэролл казался суетливым мальчишкой, хотя на самом деле был великим детективом. И он обсуждал дело с болезненно выглядевшим стариком, признававшимся в убийстве. Все было как-то не так. Кэролл настолько же не походил на великого сыщика, насколько Баджер не выглядел убийцей.
Холл убедился в одном: независимо от того, убил ли Баджер Гамильтона, или нет, он не был в здравом уме и трезвой памяти. Всякий раз, когда упоминалось имя Гамильтона, в глазах старика проскакивал огонек, свидетельствовавший об одержимости. Кэролл продолжал задавать вопросы:
– Мистер Баджер, расскажите нам, почему вы убили мистера Гамильтона?
– Потому что я говорил ему, что сделаю это.
– И когда же вы дали ему такое обещание?
– Около восьми вечера. Он рассмеялся и сказал, что из-за всяких мелочей я не стану глупить. Тогда я пошел, купил револьвер, вернулся и застрелил его в темноте.
В темноте! В темноте! Юнис тоже упоминала о стрельбе «в темноте».
– Так почему же вы сказали мистеру Гамильтону, что убьете его? – настаивал Кэролл.
– Потому что он украл мои деньги.
– Гамильтон украл ваши деньги? – вырвалось у Холла. – Это же нелепо! У него было целое состояние!
В глазах Баджера снова вспыхнули огоньки – вспыхнули и снова погасли.
– Не важно, насколько он был богат, – настаивал старик. – Он украл мои деньги.
– Когда?
– Пятнадцать лет назад.
– Чертов вздор! Этот человек безумен! – взорвался Холл.
– Подождите минуточку, мистер Холл, – прервал его Кэролл. – Мистер Баджер, расскажите нам об этом.
– Он взял мои деньги – это было предприятие о разработке нефтяного месторождения. Затем он послал туда инженера, и инженер сказал, что там нет нефти. Но я знаю… Я знаю… – Баджер вскочил, и во время разговора его манеры становились все более жесткими, а голос возрос до крещендо. – Я знаю, откуда у богачей их богатство! Они крадут деньги у бедняков. Он взял мои деньги, и я знаю – там была нефть. Он сказал, что ее не было, и мои деньги пропали. Я просил его вернуть их мне, он извинился, но сказал, что он терял деньги три раза – точно так же, как и я. Но все же – там была нефть. Она была в земле, которую я купил! – Старик впал в бешенство. Он дико жестикулировал, расхаживая по комнате. – О, он сам напрашивался! Пятнадцать лет я навещал его по два-три раза в неделю. Я предупреждал его, я угрожал ему. Я говорил ему, что все так просто не обойдется. Но у него было каменное сердце. Он не имел права жить. Этим вечером он рассмеялся надо мной и обозвал меня «бедным чудаком». Меня, человека, чьи деньги он украл. И я сказал ему, что убью его, и…
Внезапно неистовство старика прошло. За долю секунды он снова вернулся к своему обычному состоянию – безобидного, беспомощного и безвредного человека.
– И тогда я пошел в магазин, купил револьвер, вернулся к его дому и убил его. А затем я пришел сюда, чтобы сдаться.
– Вы понимаете, что это значит для вас?
Баджер пожал плечами.
– В любом случае, моя жизнь ничего не стоит. И, может быть, это станет уроком для богачей. Я говорил ему, что убью его, и затем пошел в магазин, купил…
– Да, да, да. Это мы поняли. Мы вас задержим. Сожалею, что вы убили его…
Баджер снова вскочил.
– Он украл мои деньги! Он украл их!
Кэролл подошел к столу, за которым сидел Холл, и нажал на кнопку звонка.
– Поместите его под стражу. Пусть его охраняет один из ваших лучших сотрудников. Не позволяйте ему ни с кем говорить. Даже с Роллинсом.
Когда Баджера увели, двое сыщиков остались одни.
– Конечно, это чертов вздор! – наконец выпалил Холл.
– Что? – мягко поинтересовался Кэролл.
– Эта дурацкая мысль, будто Гамильтон украл его деньги. Скорее всего, он сам пришел к Гамильтону с какой-то дикой задумкой, в которую он вложил и деньги Гамильтона. И конечно.… Ну, как бы то ни было, пропади оно пропадом! По моему мнению, этот человек безумен.
Кэролл ответил так же мягко и непринужденно, как если бы они говорили о погоде:
– Несомненно. И сумасшедший может убить.
– Конечно, убил он. Но Юнис говорит, что это она.
– Хм-м! Положим, вы пойдете к мисс Юнис и скажете ей, что этот человек признался: посмотрим, что она на это ответит. Сначала спросите у нее, знает ли она кто такой Баджер?
– Если только удастся ее увидеть. Тут мне ничего не понять. Но, в любом случае, я скажу ей.
На его стук ответила миссис Фабер, и после того, как она умолила девушку поговорить с комиссаром, та согласилась.
Холл обнаружил, что та лежит на диване и разглядывает потолок. Ее лицо было бледным, а одна рука свисала с дивана. Она заговорила, не оборачиваясь к нему:
– Что такое, мистер Холл?
– Не хочу тебя беспокоить, Юнис. Но произошла ужасная ошибка, и я прошу тебя помочь. Сначала скажи, что ты знаешь о человеке по имени Фредерик Баджер?
Она отвернулась к стене.
– Я думала, вы пришли по какому-то важному делу, мистер Холл. Мне не по себе, и я хочу…
– Но это важно – на самом деле важно. Ты знаешь о нем?
– Конечно, да! – резко ответила девушка. – Он годами донимал мистера… мистера Гамильтона. Прежде у них был общий бизнес. Мистер Гамильтон думал, что тот – сумасшедший.
– Понимаю.
– А теперь, если это все, что вы хотели знать, я бы предпочла, чтобы вы ушли. Я не хочу никого видеть. Никого, кроме мистера Денсона. Он же еще не пришел?