рактически одними губами, произнес Диего. — Пока танцуем, проверь каждого, найди слабое звено.
Он развернул меня лицом к себе, мягким, ласкающим движением провел по моим рукам, закидывая их на шею. Шагнул, увлекая за собой.
Мамочки.
И вроде ничего чрезмерного. Просто близко. Глядя глаза в глаза. От бликов световых вспышек, его синева казалась черной.
Диего вел меня в танце медленно, аккуратно подкруживая, чтобы подвести поближе к одному из охранников. А затем опять уводя в безликую покачивающуюся толпу.
Я прикусила губу, стараясь сосредоточиться на ближайшем громиле. Скучает, не очень сосредоточен, скорее в расслабленном, ненапряженном внимании.
С первым телохранителем ясно, теперь второй. Я потянулась щупом, осторожно трогая чужие, скупые эмоции. Этот вообще не распространял их вокруг себя. Был холоден, весь внимание. Точно не слабое звено.
Снова танец, горячая ладонь на талии, дыхание в висок. Кровавый ад, ужасные условия для работы!
При развороте я увидела уставившегося на нас третьего охранника. Его явно позабавил мой растерянный вид скромной девушки, попавшей в дурную историю.
От мужчины потянуло интересом. С ноткой возбуждения.
Когда мы опять ввинтились в толпу, Диего подтащил меня к себе, практически распластав по своему телу. Едва восстановив дыхание, я зашептала:
- Последний, третий у стены. Заинтересовался нашим танцем, отвлекается на девушек.
— Тогда дожмем его, сделаем проход для Джока, — сообщил Фаворра и снова двинулся в сторону ниши.
В каком смысле дожмем? Я думала, они подгадают, когда телаш засмотрится на одну из местных красоток.
Пара круговых поворотов и меня наклоняют, заставляя отогнуться назад, прогибаясь в спине. Диего склоняется надо мной, глубоко и резко дышит где-то у ключицы. Касания нет, но я представляю как эта картинка смотрится со стороны. Для двуликих открытая шея и клыки рядом — почти порнография. Отрывистое дыхание Диего и сильное, внезапно хлынувшее от него желание спокойствия не добавляют.
Но руки его тверды. Он жестко контролирует происходящее, медленно поднимает, приближая. Окружающие люди, шумы, стены клуба все начинает отдаляться. Я попадаю в патоку ритмичных, одинаковых движений, оборотень то ближе, то дальше. Каждое движение — соблазнение, каждый взгляд — призыв, естественный для оборотней как дыхание.
Наклон, вдох у шеи. Касание языком, обводящим выпирающую косточку. И снова подъем с горячим дыханием у губ. Ладонь на талии опускается совсем немного, но я вспоминаю ночные объятия в комнате Алекса. И слабо ахаю, покачнувшись на дрожащих ногах и почти повисая на оборотне. Срывая свой контроль и утаскивая за собой Диего.
Мелодия летит, мы танцуем. Его правая рука на моем затылке, пальцы жестко фиксируют голову за волосы. Левой он неожиданно мягко поглаживает округлый верх ягодицы. И медленно склоняется с мутнеющим взглядом.
— Хочешь поцелуя? — шепчет он, рассматривая мои губы. — Скажи мне.
Еще немного и дрожащие ноги подведут окончательно, я рухну прямо тут, на затоптанном полу клуба. Хочу ли поцелуя? Да-а-а. Прямо сейчас я изнываю, вспоминая как горячо и сладко он умеет целоваться.
Но старшему Фаворре я не доверяю. Он использует временных любовниц и не строит отношений с подчиненными. Оборотни берут на один раз и играют, им нравится пробовать новых человечек. Перед глазами встает лицо бабушки. Она трясет поднятым вверх пальцем и бормочет:
«Никаких провокаций с оборотнями. Если беда случилась — не убегай, не дразни зверя, громко и твердо повторяй: «НЕТ»».
А если губы отказываются говорить: «Нет»? Если разум забыл это слово?
Глава 8. О гениальном нюхаче, знакомстве с близнецами и что именно удалось разузнать Джоку
— П-подожди… Что-то не то с Джоком.
В моем упрямстве не отвечать на вопрос был и страх «подсесть на оборотня», так на студенческом сленге мои однокурсницы называли зависимость от секса с горячими парнями-двуликими, и желание доказать свой профессионализм, и даже опасение, что командир отлично изображает свою роль, а я ведусь как наивная девчонка.
В душе бушевала гремучая смесь сомнений и гордости, заставляя взять себя в руки и не отвечать на провокацию. Дыхание Фаворры в миллиметре от моего уха сбивало с мысли, но я упрямо продолжила.
— Джок. Он почему-то на…
Резкая встряска. Диего тряхнул за плечо, так, что дернулась голова. Ой, что я едва не натворила! От волнения говорила чуть не во весь голос.
Джок-Джокович действительно ощущался странно. Он сменил свое положение и сейчас определялся где-то… над головой. Похоже вампир полз по потолку, через сектор телохранителя, которого мы вовсю отвлекали.
Точнее отвлекали до этого момента. Сейчас его интерес начал притухать, мужчина посмотрел направо-налево, расстегнул пуговицу на пиджаке, мелькнув портупеей. Если поднимет голову и заметит диверсанта на потолке, все наши усилия проследить и подслушать подозреваемого окажутся тщетными.
— Усложняем план, Ева. Сопротивляйся, — вдруг едва слышно мурлыкнул Диего. — Джоку нужно еще время.
И его рука поползла вниз, по-хозяйски охватывая мое нижнее полупопие. Погладила нежно, словно приручая. И, пока я таращила от возмущения глаза и жалобно хватала воздух — пальцы каменно сжались. Дескать, что молчим?! А-а-а!
Надеюсь, вампиру осталось совсем немного времени для завершения задачи. Потому что долго я не продержусь. Интересно, что делал бы Диего, если бы вместо меня прислали толстого парня-менталиста, как они все ожидали? Тоже бы тискал его под музыку?
Почему-то представленная картинка придала задора, и я искренне возмущенно зашипела:
— Я против! Убери руки!
Нет, мало! Получались жалобы, а не сопротивление.
Сжав зубы, я пихнула командира что есть сил, и еще-еще раз, почему-то переходя в барахтанье.
Вызвав интерес не только у телохранителя.
— Эй, ты, отпусти девушку! Я тебе говорю, придурок!
Нас прервал не охранник. Тот жадно ловил мое возмущение и с удовольствием наблюдал за развитием скандала, по-моему, ожидая, что глупенькую девицу вот-вот скрутят в бараний рог и утащат через плечо в какое-нибудь более удобное место для дальнейшего развращения.
Как это не удивительно, «спас» меня один из трех ранее сидевших на диване. К нам быстро приближался крепко сбитый молодой человек с массивной челюстью и глубоко посаженными блестящими черными глазами.
Подойдя к границе между танцующими и зоной отдыха, он зарычал на Диего и качнул головой, призывая охрану.
Грубоватая внешность не мешала ему выглядеть по-мужски привлекательно, а вот его спутницу похожие черты совсем не красили. Сейчас она досадливо морщилась и что-то быстро договаривала ярко одетому мужчине с выбеленными растрепанными волосами и длинным узким носом.
Кажется, своим спектаклем мы помешали переговорам. Если Джок что-то и подслушал, то вряд ли много.
— Или ты отпускаешь чику или тебя заламывают прямо сейчас. Буду учить уму-разуму весь вечер, доберусь до твоей стаи. Ну! — продолжал наезжать на Фаворру кряжистый парень.
Я ждала, что Диего сыграет испуганного парня, но тот даже не моргнул. От него дохнуло холодным расчетливым напряжением, как у кобры перед броском, и я вспомнила установку командира перед заданием. Меня собрались защищать ценой раскрытия всей игры.
Пора было уходить, а лучше убегать. Я аккуратно отодвинулась от Диего, меня тут же толкнул кто-то из танцующих и черноглазый недовольно поморщился.
— Крейг! — девушка о чем-то успела договориться с колоритным носатым мужчиной и теперь спешила к нам. Плотно сбитая фигура в брючном кожаном костюме смотрелась основательно и, на удивление, ловко. Поджатые губы сигнализировали, что ситуация ей крайне не нравится. — Какого пращура, братец? Даже досидеть не мог? Тебе что, на девственницах мир клином сошелся?
Она развернулась и ткнула в меня пальцем.
— Не обнадеживайся, милочка. Пока вы тут терлись с красавчиком так плотно, что чуть не перепутали почки, моему братцу сообщили о твоей невинности. Мистер Павлини* у нас в этом спец, а Крейг еще и фанат.
— Заткнись!
Черноглазый рявкнул на сестру так, что смог перекрыть музыку.
Неожиданно передо мной оказался Диего. Он как-то совсем немного развернулся, сделал небольшой шаг и в итоге прикрыл корпусом от спорящих. Тонкая ткань рубашки пошла буграми и еле слышно треснула от увеличившихся мышц. Командир едва сдерживался.
— Э-э. Спасибо за помощь, но мне пора, — я сама не узнала свой осипший голос.
Было дико стыдно. А еще — страшно поймать взгляд Диего. Продолжавший оставаться на потолке Джок тоже скорее всего все слышал. Ощущать их эмоции не хотелось, я спешно собирала свои щупы, скручивалась, закукливаясь, забираясь в себя улиткой.
— Да не парься ты, бедняжка, — продолжила девица, поправляя тонкие кожаные перчатки. — Кого-нибудь в следующий раз подцепишь.
— Кларисса, еще слово, и будем разбираться по-родственному, — сообщил Крейг. — Попрошу мистера Павлини при отце поделиться сколько у тебя было партнеров за последнюю неделю, год, с какого возраста ты…
— Извините, — твердо сказала я, не желая дальше слушать о деталях личной жизни Клариссы, как и о талантах третьего «диванного» собеседника, длинноносого гения, который ухитрился незаметно исчезнуть, пока брат с сестрой препирались. — Хорошего всем вечера, благодарю за помощь, надеюсь больше не встретимся.
И помчалась на выход. Быстрее-быстрее. Мне как воздух нужно время, чтобы прийти в себя, успокоиться, примириться с тем, что услышали обо мне парни из команды. Не то, чтобы я хотела прослыть разудалой девицей, но и подробности личной жизни не готова была открывать. О-о-о. Чувствую себя, словно раздели и выставили голой перед всеми. Девчонки-оборотни вообще такого атавизма как девственность не имели, открыто называли ее извращением примитивных человечек.
В спину ударил тяжелый взгляд, чье-то сильное вязкое чувство пробилось даже через поставленный щит. Я не удержалась и оглянулась назад.