, потому что в 3597 они не могли предвидеть будущего…
Если не считать этих своих изысканий, Рекс занимался тем, что пытался поправить свое здоровье, восстановить силы и душевный покой – ему это удалось настолько, что к вечеру он уже настолько пришел в себя, что когда они с Региной поднимались вверх по лестнице, он игриво ущипнул ее.
Регина, которая шла немного впереди, повернулась к нему и холодно сказала:
– Нет.
– Это еще что значит, нет?
– Рекс, возможно, ты был прав, когда говорил, что мы здесь находимся ради какой-то цели. Я с этим не спорю. Мне только не нравится твоя уверенность в том, что «ты» знаешь, в чем заключается эта цель, а от «меня» даже и не ожидается того, что я смогу понять такую сложную проблему.
– Регина, я никогда не дела вида, что я знаю…
– Ты настаиваешь на том, что необходимо исследовать Ворота. Ты говоришь, что мы находимся здесь ради этого. А я утверждаю, что в этом Тюремном Саду Ворота являются шестью землями.
Регина была совершенно спокойна и полностью владела собой, в ее голосе не звучало истерических ноток, но если бы она стала кричать на Рекса и драться с ним, он гораздо менее серьезно отнесся бы к ее словам. Рекс понял, что сейчас ему устроят первую в истории их мира Сцену.
– Давай либо пойдем в постель, – так же спокойно, как и Регина, сказал он, – и обсудим все это, или вернемся назад и устроимся поудобнее в креслах внизу.
– Где мы будем это обсуждать, не имеет никакого значения, потому что, на самом деле, говорить-то тут особенно не о чем. Я уверенна, что ты не прав. Если ты собираешься и дальше развлекаться с этими твоими Воротами, после того, как я практически на себе притащила тебя сюда после первой твоей экспедиции, и после того, как ты сам признался, что чудом разыскал Ворота и смог вернуться назад – я не могу тебе помешать. Но я хочу, чтобы ты меня хорошенько понял: в смысле личных отношений мы вернулись туда, откуда начали. Ты спишь в своей комнате, а я – в своей. Все это так важно, что мы даже не имеем права делать вид, что мы друзья, а уж тем более, не можем оставаться любовниками до тех пор, пока между нами будут продолжаться разногласия и споры по поводу Ворот.
– Давай поговорим… – начал Рекс.
– О, Господи, ну почему ты ведешь себя, как дурак? – возмутилась Регина. – Разве разговоры могут что-нибудь изменить? Когда Адам и Ева были в Эдеме, самое главное заключалось в том, съедят они яблоко или нет. Здесь же, главное – Ворота. То, что ты вошел в одни из них, не кажется мне таким уж страшным несчастьем – ведь ты вернулся, и ничего не изменилось, но…
– Так ты хочешь сказать, что у нас с тобой здесь возникла та же ситуация, что у Адама с Евой в Эдеме?
– Я не знаю, и ты тоже не можешь этого знать.
– Ева там, в Эдеме, совершила ошибку.
– А здесь, в Чистилище, ошибку совершает Рекс.
– Интуиция Евы-Регины?
Регина отвернулась и начала снова подниматься по лестнице.
– Я же сказала тебе, что спорить бесполезно, – проговорила она. – Ты считаешь, ты чувствуешь, ты в этом просто уверен, что твое предназначение заключается в том, чтобы исследовать Ворота. Я считаю и чувствую, и я уверена, что мы должны повернуться к себе самим лицом, и прожить здесь жизнь, чудесную и свободную. Все. Спокойной ночи.
Регина вошла в свою спальню и попыталась закрыть за собой дверь. Рекс не дал ей этого сделать. Очень осторожно, но твердо он отвел ее руку от двери, а когда она попыталась сопротивляться, втолкнул ее в комнату.
Регина сражалась молча и отчаянно, пытаясь вырваться из его рук, а Рекс просто держал ее за запястья – он ждал, когда она устанет. Вскоре она начала задыхаться, но не сдалась, а наоборот стала вырываться еще сильнее, и тогда Рекс выпустил ее руки, обнял ее и так прижал к себе, что почувствовал, как пряжка на ее платье впилась ему в живот.
Регина могла пустить в ход ногти, но она этого не сделала. И хотя она продолжала отбиваться, было ясно, что она просто хочет высвободиться, и не собирается причинить ему боли.
– Я ведь ждал, ты помнишь? – спросил Рекс касаясь губами ее губ. – Но после того как мужчина и женщина поженились, и не важно была ли у них брачная церемония или нет, после того, как они занимались любовью, он уже не может ее изнасиловать. Ты моя, Регина.
– Я… не… твоя, – сжав губы, задыхаясь, проговорила Регина, вложив все свои силы в еще более отчаянную попытку освободиться. – И никогда не буду твоей, если ты не откажешься исследовать Ворота.
Рекс грубо поцеловал ее и еще сильнее сжал руки.
– Если ты попросишь меня отпустить тебя, потому что сегодня у тебя нет настроения заниматься любовью, или ты себя плохо чувствуешь, это одно дело, – прошептал он ей в ухо. – Но раз ты выдвигаешь ультиматум, раз ставишь меня перед выбором – капитуляция или победа, неужели ты думаешь, что я сдамся?
Регина начала колотить его кулаками по спине, но без особого энтузиазма.
– Ладно, ты сильнее меня, – сердито выдохнула она. – Ну, давай, бросай меня на кровать, или на пол?
– Я мог бы. Могу. Но надеюсь, что мне не придется этого делать.
– Придется
Он толкнул ее на кровать, и прижал всем своим весом. Но после этого он не стал делать ничего, он даже ничего не говорил. И тогда Регина ехидно прошептала:
– Ну, что? Забыл, что нужно делать дальше?
– Ты сказала то, что думаешь, – ответил Рекс, – а теперь послушай меня.
– Я не собираюсь еще раз выслушивать твои соображения по поводу Ворот.
– А я не собираюсь тебе ничего про них говорить. Я хочу сказать тебе вот что: мои занятия Воротами это мое дело. Ты моя жена. Эти две вещи совершенно не связаны между собой, и я не позволю тебе устанавливать между ними связь.
Регина была изумлена и не скрывала этого.
Обоим было жарко, и после отчаянного сражения их тела покрылись потом. Словно оказывая Регине любезность, Рекс начал медленно расстегивать пуговицы на ее платье. Она оттолкнула его руку, но как-то механически. А через некоторое время Регина уже помогала своему мужу. Конфликт был разрешен.
А потом совершенно случайно, обнимая Регину, Рекс впервые за все время назвал ее «крошка», а потом замолчал. Они оба подумали об одном и том же.
– Если у нас будет ребенок, – тихо проговорила Регина, – мы справимся?
– Да, – уверенно ответил Рекс.
– Хорошо. Мы должны иметь детей.
– Я готов, – сообщил ей Рекс
В течение нескольких недель Рекс и Регина трудились не покладая рук, и в конце концов наступило время, когда им оставалось только поддерживать порядок.
Тема Ворот временно была закрыта. Они поселили в сарае кое-какой скот, устроили загоны, сделали свою первую ловушку возле озера, а около дома сделали небольшой водоем, где начали разводить рыбу. И хотя хищных птиц, животных и птиц не допускали в этот заповедник, когда он создавался, многие живые существа были неспособны долго обходиться без участия человека в их судьбе.
Возможно, ни один другой мир изобилия, не был так хорошо оборудован и приспособлен, как этот, искусственный. Если Рекс и Регина не станут пользоваться запасами еды, имеющимися в доме, а будут каждый день питаться свежим мясом, яйцами, птицей, рыбой и фруктами, естественные ресурсы Чистилища будут, при самом минимальном участии людей, все время увеличиваться. И через некоторое время, считал Рекс, возникнет необходимость убивать животных и рыбу, которых они будут не в состоянии съесть, чтобы они не заполонили весь их мир. Через несколько лет их станет так много, что они уничтожат всю дикую растительность и займутся их с Региной полями. И хотя земля будет давать гораздо больше, чем им двоим нужно, они не смогут прокормить огромные стада скота, которые вскоре наполнят загоны возле их дома.
Исследуя границы Чистилища, Рекс уже начал уничтожать яйца с целью установить контроль над количеством птиц.
Теперь ему в этом помогала Регина. После того, как она провела всего одну неделю ничего не делая и наслаждаясь жизнью, Регина попыталась надеть одно очень узкое платье, которое уже носила раньше, и не смогла. Впав в отчаяние, она довела себя до такого состояния, что платье стало висеть на ней и Рекс сказал: «Ты что-то уж очень худая.» Тогда она стала ходить на прогулки.
Иногда она проходила несколько миль вдоль границы их мира, собирая яйца и разбивая их в самое большое пластиковое ведро, которое могла унести. Потом она подмешивала их в корм скоту. С кормом у них были проблемы, поскольку запасов зерна, имеющихся в доме, вполне хватало для двух людей, но было совершенно недостаточно для нескольких стад скота, а первый урожай они должны были собрать не скоро. Впрочем, коровы и козы, свиньи и овцы, да и домашняя птица, были не особенно разборчивыми. Если им давали пищу, вполне подходящую для людей, они спокойно ее поедали. Они жили на такой протеиновой диете, какую ни одно домашнее животное никогда не получало.
Сначала Рекс считал создателей Чистилища, которыми по его представлению являлась Секция К, Лондон, Земля, всевидящими и всезнающими богами, которые устроили в их мире все самым лучшим образом и следовали при этом какому-то своему плану.
Но теперь он несколько изменил свое мнение. Чистилище не являлось прекрасно сбалансированным убежищем, как он думал раньше. Здесь обязательно должны были быть хищники, чтобы поддерживать равновесие в природе. Оленей тут было так много, что приходилось кормить домашний скот их мясом. Куропатки и рябчики не являлись для Рекса и Регины деликатесами. Рекс не возражал бы, если бы несколько охотничьих клубов устроили у них выездную сессию, а их добыча была бы незаметно переправлена куда-нибудь, где ей были бы рады, например, на Землю.
Рексу нравилось быть охотником, ему не нравилось быть мясником.
Про Ворота они забыли. Они оставили лестницу там, где она была, хотя Рекс не имел ни малейшего желания и не видел никакой причины, по которой он должен был бы вернуться на Буллан.
Его моральным долгом, как правителя мира, где царили благоденствие и изобилие, было сделать что-нибудь для другого мира, живущего в нужде. Но Буллан не был миром нужды – там царили благоденствие и изобилие. Только они на Буллане не знали, как от этого надо получить удовольствие, но что он мог с этим поделать?