Был уже день, впрочем, солнца он разглядеть не смог, хотя небо было голубым и совершенно безоблачным.
Не задумываясь над тем, что делает, он нырнул в озеро.
Оказавшись в воде, он окончательно проснулся и понял, что смертельно хочет пить и есть.
Он напился воды, и она, словно тяжелый, свинцовый шар, наполнила его желудок. Он быстро выскочил из озера.
Сейчас только одно имело значение – мясо. Ему просто необходимо было съесть кусок мяса.
Потребовалось всего лишь две минуты, чтобы поймать зайца.
Он был настолько голоден, что сумел догнать улепетывающего со всех ног зверька. Одним быстрым, нетерпеливым движением он свернул ему шею… Сорвав часть шкурки, он стал пить еще бегущую по жилам животного кровь и поспешно впился зубами в его теплое мясо.
Когда от зайца не осталось ничего, кроме обглоданных косточек, он спокойно вернулся к озеру и помылся. Вне всякого сомнения, ему просто необходимо научится разводить огонь. У него ничего для этого не было, и он весьма скептически относился к древним теориям о том, что, потерев одну сухую палочку о другую, можно добиться желаемого результата. Кроме того, все палочки, попадавшиеся ему на глаза были такими влажными, что вряд ли от них мог быть какой-нибудь толк. И тем не менее, он должен был развести огонь. Поглощать сырое мясо, как дикий зверь возможно, когда ты только что не теряешь сознание от голода, но он знал, что больше никогда не будет испытывать «такого» голода. Во всяком случае, в этом мире изобилия.
Однако пройдут часы, прежде чем он снова захочет есть.
Здесь столько фруктов, что два или три дня у него в запасе есть, а потом он снова кого-нибудь убьет, разведет костер и поджарит себе мяса. Уж к тому-то времени он наверняка придумает, как сделать грубую печь или горшок, и как добыть огонь.
Он снова удобно устроился на камне и подумал, что даже в раю неплохо было бы иметь какую-нибудь одежду.
Он вспомнил свой сон… и понял, что даже если и лишился всех своих знаний, его сознание, поставленное перед жесткой необходимостью, сумеет справиться с возникающими трудностями.
Стрэнд в Лондоне по-прежнему вел к Трафальгарской площади, посреди которой стоял неизменный адмирал
Нельсон. А ведь со времен Трафальгарской битвы прошел уже не один век. Морское сражение. Когда же это было? Почти через два тысячелетия после того, как родился Христос…
Сражение произошло в 1815 году, а сейчас… 3610 год? Или 3650?
В Чистилище это не имело никакого значения.
Гораздо важнее было осознание того, что даже здесь необходимо соблюдать приличия и найти хоть что-нибудь, напоминающее одежду. Откуда-то он знал, что раньше не ходили обнаженными, но это состояние ему понравилось, и он решил, что теперь в теплую погоду он будет носить только самые необходимые вещи. Однако, хотя он и был в прекрасной физической форме, кожа у него оказалась довольно-таки чувствительной. Босые ноги покрывали царапины и ссадины, а когда он случайно наступал на мелкие камешки, то испытывал сильную боль. А на камнях и бревнах было бы гораздо удобнее сидеть, если бы у него было надето хоть что-нибудь, напоминающее штаны. Пожалуй, лучше всего подошли бы плавки, в набедренной повязке было бы не так удобно. Надев их, да еще какие-нибудь сандалии, и засунув за пояс нож, он был бы готов к любым неожиданностям – во всяком случае, пока ему ничего особенно опасного здесь не встретилось. Для начала сгодится и каменный нож. Он пожалел, что не может побриться – для этого необходима металлическая бритва. А еще ему очень хотелось подстричь волосы и ногти на ногах.
Подобрав острый камень, он занялся большим пальцем левой ноги. У него ушло много времени на то, чтобы спилить ноготь, но вот чего-чего, а времени у него здесь было предостаточно. Закончив работу, он выбросил осколок камня. В следующий раз, во время отдыха, он займется другим пальцем.
Прежде чем покинуть ставший уже таким привычным камень, он собрал несколько достаточно сухих палочек и положил их на камень. Если несколько дней не будет дождя, палочки совершенно высохнут, и тогда ему будет гораздо легче развести костер.
А потом, впервые ощутив свое одиночество, он двинулся в путь. Он был уверен, что обязательно почувствовал бы присутствие в Чистилище других людей – но их не было.
Оставшись в одиночестве, ты всегда чувствуешь это. И тогда, в зависимости от характера, ты или вешаешься, или садишься спиной к дереву и ждешь смерти, или же спокойно принимаешь этот факт, как данность, и пытаешься сделать что-нибудь полезное. Он прекрасно понимал, что не увидит в траве ни шпильки для волос, ни брошенную небрежной рукой спичку, да и пустая банка из-под пива ему вряд ли попадется. Небеса не пошлют ему нож и парочку кастрюлек, даже невзирая на то, что они ему сейчас совершенно необходимы.
Когда он подошел к месту, где от озера наверх вел крутой склон, он решил забраться повыше. Всегда полезно иметь возможность хорошенько оглядеться по сторонам. Сверху он сможет как следует разглядеть свои владения.
Несколько мгновений спустя, когда крутой подъем немного выровнялся, он осмотрелся и сделал одно очень важное открытие.
Чистилище было поразительно плоским местом.
Правда, в сторону озера, конечно же, шло понижение, иначе озера просто не было бы. Он обнаружил несколько речушек, таких узких, что через каждую из них он мог бы легко перепрыгнуть. Следуя вдоль одной из них, он вышел в самую высокую точку своего королевства – впрочем, это было бы совсем не высоко.
Здесь не было ни гор, ни холмов и, поскольку его глазам предстала совершенно плоская местность, то больше, чем на несколько сотен ярдов он ничего не мог разглядеть. Кроме, разве что противоположного берега озера. Повсюду бурная растительность скрывала от него горизонт, и не имело никакого смысла забираться на дерево – они были невысокими, с густой листвой и нигде не росли поодиночке.
Подумав о деревьях, он сообразил, что все они были достаточно молодыми – каждому из них было не более тридцати или сорока лет. Неужели Чистилище было создано по мановению волшебной палочки сорок лет назад, а потом по странному стечению обстоятельств о нем забыли? Нет – он видел куриц и цыплят, которые не смогли бы выжить в этом мире, совсем не таком дружелюбном для домашней птицы, как для взрослого, сильного мужчины.
Так что, вывод напрашивался сам собой. Поскольку Чистилище имело явно искусственное происхождение, значит его кто-то построил около полувека тому назад. И этот кто-то время от времени наведывался сюда, чтобы проверить, все ли здесь в порядке и починить то, что в этом нуждалось…
Он остановился, чтобы оглядеться по сторонам, и тут сзади на него кто-то налетел. Сначала послышалось сердитое ворчание, а потом шипение. Падая, он приземлился на змею, а кабан, налетевший на него, моментально скрылся в кустах. Змея же сначала замерла от неожиданности, но потом быстро пришла в себя и заскользила вверх по дереву.
Это была безобидная травяная змейка, но после этого происшествия он подумал, что попал совсем не в райские кущи. Он может быть ранен, или даже убит. Дикий кабан, козленок или свирепый баран могут напасть на него и, если им удастся застать его врасплох, то и убить. Здесь не было опасных зверей, вроде львов, пантер или тигров – во всяком случае, такое у него сложилось впечатление. Но ему уже попадались на глаза коровьи лепешки, хотя самих коров он еще не видел. А если здесь есть коровы, то должны быть и быки, которые могут оказаться очень опасными…
Целый день он занимался тем, что изучал мир, в который попал – то, как он это делал, могло бы показаться странным постороннему наблюдателю, но в его действиях была своя логика. И хотя ему еще не было ясно, попал ли он на остров диаметром в шесть миль, или в самый центр континента, площадью в двадцать миллионов квадратных миль, а может быть, он и вовсе оказался в мире, где моря являются огромной редкостью и который, в основном, состоит из суши. Небольших речушек здесь было множество, и они изобиловали рыбой – мелкая рыбешка в маленьких ручейках. Он решил, что для него центром вселенной будет озеро, в пресной воде которого водилось достаточно рыбы. Он видел, когда купался. Не лосось, конечно, но вполне приличная речная рыба, вроде лещей, пескарей и окуней. Они на удивление его совсем не боялись и с любопытством плавали вокруг него.
Итак, он изучил прилегающую к озеру местность, кое-где очень детально, а иногда пропуская целые квадратные мили.
Он набрел на большой луг, поросший высокой травой, и там увидел пасущихся коров. Словно по какому-то тайному соглашению этот район был отведен для них – коровам не было никакой необходимости уходить отсюда в другие места, где росло множество деревьев и кустов и где не было таких роскошных пастбищ.
Кроме этого района, местность вокруг озера была практически одинаковой. Сочная, буйная растительность, множество мелких животных, которые не знали чувство страха – очевидно, им за свою короткую жизнь еще не приходилось встречаться с человеком – но при этом ничего особенно замечательного в этом мире не было, только деревья, кусты, цветы и трава.
И все совершенно дикое. Он нашел множество винограда и позавтракал зелеными и черными ягодами. Они были мелкими и кислыми. Он знал, что лозу надо подрезать – только в нескольких кистях ягоды были такими, какими они должны быть. Чисто автоматически он сорвал несколько кистей, мешавшим своим соседям расти, оставив те, что были хоть немного защищены от птиц.
Все листья здесь были больше и бледнее обычных листьев.
Он понял, что в Чистилище никогда не бывает дождей и мороза, дует лишь легкий ветерок, что времена года не сменяют друг друга, а растения получают всю необходимую им влагу из почвы, свет же проникает сюда из неизвестного источника и обеспечивает этот мир точно так же, как и солнце, только без ослепительного света и жары.
Вечером, наступление которого он скорее почувствовал – свет даже и не начинал меркнуть – а из-за того, что снова проголодался, хотя весь день только и занимался тем, что пробовал то виноградинку или яблоки, то апельсины и персики. Тут почему-то не росло ни орехов, ни инжира, ни фиников – может быть, для них здесь не хватала тепла.