Они гуляли по плато, деть разыскивал красивые камни, их сопровождающий, мастер Ифрас, рассказывал о находках занятные легенды. Затем они караулили около обнаруженной норы, ожидая, когда оттуда покажет рыжий нос симпатичный зверек. Считали носящихся в воздухе быстрых птах. Искали похожие на животных облака. Победил мастер Ифрас, найдя сразу трех драконов. А потом их позвали к столу.
Скатерти были постелены прямо на воздух. Юля специально заглянула – столов не наблюдалось, и при этом ничего не падало с метровой высоты. Аристократия неспешно фланировала вокруг воздушного шведского стола, накладывала себе еду на тарелки – напитки разливал слуга – и безостановочно трындела, то есть культурно общалась.
Мысль о бомбе стала навязчивей, особенно когда рядом остановился Третий.
– Ю-лия, вы подумали над моим вопросом? Неужели вам ничего не хочется для себя?
Хочется. Ручной пулемет и парочку гранат. Третьего в заложники, чтобы открыл портал домой.
– Пытаетесь извиниться? – вскинула брови девушка. Она нацелилась на квадратный бутерброд с розовым паштетом и подцепила тот вилкой.
– А должен? – прищурился Харт.
Бутерброд проявил самоволие, соскользнув в паре сантиметров от тарелки. Его высочество тут же среагировал – протянул руку, и вредный кусок хлеба воспарил, плюхнувшись к Юле на тарелку.
– Нет, – покачала головой девушка, – вы ничего мне не должны, как и я вам. Впрочем, мне любопытно. Вчера вы представили меня ассарой. Кто это?
– Разве вам не рассказали? – весьма правдоподобно удивился Харт. – В вашем языке нет точного перевода. Ближайшее – наставник.
Угу, наставник. Настолько ценный, что ему пудрят мозги и не хотят отпускать домой.
– Благодарю, – улыбнулась Юля и даже приняла стакан с соком. И даже не выплеснула его в рожу Третьему. Впору было менять будущий статус с «Кремень» на «Леди дзен».
Злость придала сил, и вниз спускаться было не так уж страшно. Ветерок решила проявить осмотрительность, выбирая для спуска пологие склоны, а не сигая с отвесных скал. К тому же в толпе спускаться было спокойнее, да и паниковать взрослой тете в присутствии ребенка несолидно. Потому Юля крепче стискивала зубы, шипела, зажмуривалась на самых опасных участках, но в целом держалась молодцом. И даже не послала Четвертого, когда тот предложил повторить прогулку.
После катания Юля хотела вернуться к себе – надо было обдумать дальнейшие действия, но Совенок затащил ее в местный зоопарк. И она не смогла ему отказать. Да и лишний час ничего бы не решил.
Четвертый открыл для них портал и пожелал удачного отдыха. Юля мысленно пожелала ему сдохнуть. На том и разошлись.
Они прошли под арочным проходом, где им приветливо кивнул служитель в рабочем комбинезоне, углубились под сень деревьев, идя по вымощенной камнем дорожке. Зоопарк больше напоминал ухоженный парк. Немного напрягало лишь то, что никаких заборов или клеток видно не было, но Юля решила, что они просто до них не дошли.
Из кустов внезапно выскочила пара собак или волков – до метра в холке, жесткая шерсть, иголками торчащая на загривке, острые уши и короткие пушистые хвосты. Длинные морды были опущены к земле, звери явно кого-то выслеживали. Юля оцепенела. В голове промелькнуло сразу несколько мыслей – если бросятся, то куда деваться ей? Направо дерево повыше будет, зато налево удобнее.
Звери обогнули ее, пройдя буквально в полуметре, и потрусили дальше. На остановившихся людей им было глубоко начхать. Хвосты и те не дернулись.
Собаки, решила Юля. Непривычно, правда, что домашние животные разгуливают по зоопарку, да и вид у них… диковат.
– Шальяры, – с восторгом прошептал деть, – на охоту вышли. Пошли посмотрим, кого они выслеживают. – И он потянул ее за рукав.
– Погоди. – Юля притормозила Совенка. Неужели не собаки? Тогда кто? По коже морозом прошло понимание, что встреченные звери скорее относятся к волкам, чем к собакам. Тогда почему они отреагировали столь равнодушно? Непонятно.
– А мы им не помешаем? – спросила она с сомнением, не горя желанием выяснять подробности охоты.
– Не-а, – протянул Аль, – они привычные. На людей не обращают внимания.
– А если обратят? – заинтересовалась девушка. – Могут же поранить.
– Как? – фыркнул деть. – На нас защита, они ее не пробьют.
Защита? То есть если какая-то тварь решит подзакусить человеком, она обломает об него зубы, поняла Юля. Успокаивает, но не полностью. А потом в голову пришла следующая догадка, и немедленно расхотелось идти дальше.
– Погоди, у вас все звери гуляют просто так?
– Конечно, – озадачился деть, – разве у вас нет?
– Не совсем, – не стала вдаваться в подробности Юля, бросая настороженные взгляды по сторонам. В голове разом промелькнули кадры из «Юрского периода», и прогулка перестала казаться невинной.
– Не хочешь смотреть охоту, пойдем к лойсам. Тебе понравится, – предложил Аль, заметив, что она напряглась.
И снова этот выбор. С одной стороны – деть спокоен и явно бывал здесь не один раз, с другой – кто знает, насколько защита работает. Но и паниковать без причины не хотелось. И Юля согласилась испытать на себе нрав лойсов.
Они ей понравились. Парнокопытные животные серо-желтой окраски спокойно паслись на лужайке. Лойсы подпускали к себе, брали из рук траву, лишь гладить не позволяли, отступая от протянутой руки.
Юля успокоилась и позволила вести себя дальше. Животных в парке было много, в основном, конечно, не хищники. По скалам ползали мелкие родственники вальшгасов. В траве мелькали грызуны. По веткам деревьев порхали птицы. Гладь озера величаво рассекали местные лебеди розового окраса. Юле с Альгаром удалось разглядеть в кустах семейку пугливых животных, похожих на диких свиней. Но были и совсем странные звери, ничем не напоминавшие земных. Большинство, завидев посетителей, убиралось с дороги. Нападать никто не спешил, и Юлю это вполне устраивало.
В комнаты они вернулись, когда день клонился к закату. Усталый деть прошел в спальню, растянулся на кровати. Юля подошла, поцеловала Совенка в лоб, накинула одеяло. Сердце сдавило болью при мысли о том, что она собиралась сделать.
– Я к себе, – шепнула девушка, голос дрогнул.
– Ага, – сонно зевнул малыш, ничего не заметив, – до ужина.
Девушка вышла, кинула прощальный взгляд на Альгара. Ей так хотелось навсегда запечатлеть в памяти курносый носик, густые серые волосы и желто-карие круглые глазенки. Возвращаться она не планировала.
Как в тумане Юля добралась до своей комнаты. На диване ждал сюрприз – вычищенная одежда. Родные джинсы, кофта – от всего этого повеяло домом, аж слезы на глаза навернулись. Девушка быстро переоделась, и собственная одежда, точно доспех, придала ей сил. Пусть высочества идут лесом с их планами. Она будет сбегать столько раз, сколько понадобится, пока им не надоест ее ловить.
Взгляд зацепился за скорлупу ореха, которую она оставила на столике. Рука сама потянулась ее взять, и холод скорлупы проник под кожу, пополз выше, впиваясь в сердце. Совенок… Как он без нее? Ему так одиноко без мамы, а все эти многочисленные дяди и братья ничего не смыслят в воспитании, только и умеют, что орать и наказывать. А он такой слабый, маленький и глупый…
Нет, она не может остаться. Мама не переживет ее исчезновения.
Внутри билось, раздирая на две части.
Совенок.
Мама.
Совенок.
Колючками разрасталась боль. Оба родных человека боролись внутри нее друг с другом.
Она не могла уйти, не могла остаться. Господи, как больно делать выбор. Сердце колотилось, норовя выскочить наружу. Мир застилали слезы. Юля заметалась от порога и обратно. Боль жгла в каждой клетке тела, силы таяли, еще немного – и она упадет. «Это конец», – мелькнула мысль.
– Тише.
Юля дернулась, высвобождаясь из объятий, но ее поймали, крепко прижали к груди.
– Куда собралась, глупая?
Она ударила его локтем, потом кулаком, но державший ее мужчина не подумал отстраниться. Только зашипел, перехватил руки, спеленав в объятии.
– Успокойся, все будет хорошо.
– Неужели?
Услышав голос Третьего, Юля притихла.
– И что будет хорошо? – спросил с сарказмом его высочество. – Я вижу доведенную до приступа ассару. И хочу услышать, как ты намерен это исправить.
Глава 10
– Я все исправлю, – упрямо повторил Фильярг, крепче прижимая Юлю к груди.
– Раньше надо было выяснять, есть у нее значимый человек, способный уравновесить влияние Шестого, или нет. Сейчас уже не важно, кто это – мужчина, ребенок, друг или родитель. Главное, что их противостояние ее убивает.
– Сам вижу, – процедил Четвертый, – потому и настроил браслет не только на защиту. Но я проверял – она жила одна: ни детей, ни мужчины. Из обязательств, которые упоминались, только работа, но никакое дело не пересилит влияние Альгара. А семья… Скажи, разве нормальная семья позволит женщине жить одной? У нее точно никого не было.
– Уверен? – вскинул брови Харт. – Мне вот кажется, нам не доверяли и потому не делились сведениями. К тому же кто знает, может, у них принято позволять женщинам жить одним.
– Идиотский мир. – Фильярг выругался. Он поднял Юлю на руки, отнес на диван. Озабоченно положил ладонь на левую грудь, выравнивая работу сердца.
Девушка прерывисто вздохнула и прикрыла глаза. После приступа накатила слабость, сил не осталось даже возразить и обозвать самих принцев идиотами. Нормальная у нее семья. И женщина не инвалид, чтобы нуждаться в присмотре и опеке.
– Кому-то надо взрослеть, братишка, и оценивать других не только со своей позиции. Уверен, нашей гостье тоже многое кажется странным. Так что ты намерен делать? Она вот-вот потеряет сознание.
Когда говорят, что ты потеряешь сознание, тяжело сопротивляться. Вот и Юля не стала. Расслабилась, отключаясь.
Очнулась она, точно вынырнув из проруби. Встрепенулась – не проспала ли? Юля открыла глаза, села, бросив взгляд на стоящие на комоде часы. Было пять утра. Такая рань, зевнула девушка и только потом заметила, что лежит в кровати не одна. Рядом, на месте, где обычно спал бывший, лежал Четвертый. Его высочество был в одежде, только обувь снял, глаза прикрыты, грудь мерно вздымалась.