– Развлечения? – переспросил Каз.
– Актеры, танцоры, труппа со «Зверской Комедией» и самые выдающиеся таланты из домов удовольствий Западного Обруча.
– Мне казалось, фьерданцы против подобных развлечений, – удивился Джеспер.
Губы Инеж скривились в ухмылке.
– Никогда не видел фьерданских солдат в Обручах?
– Я имел в виду, у себя дома.
– Раз в году они ненадолго перестают вести себя как жалкие страдальцы и хорошо проводят время, – ответила Нина. – Кроме того, только дрюскели живут как монахи.
– Хорошо проводить время можно и без вина… и плотских утех, – прошипел Матиас.
Девушка не без кокетства взмахнула своими длинными ресницами.
– Ты бы не узнал радость жизни, даже если бы она села рядом и засунула тебе в рот леденец. – Ее взор обратился на рисунок Двора. – Ворота в посольский сектор наверняка будут открыты. Возможно, нам не стоит заморачиваться над тем, как пробраться в Ледовый Двор? Мы можем просто войти вместе с артистами.
– Это тебе не Хеллшоу, – покачал головой Каз. – Все не так просто.
– Всех посетителей проверяют за несколько недель до их прибытия в Ледовый Двор, – промолвил Матиас. – Любой, кто собирается войти в посольский сектор, должен не единожды предъявить свои документы. Фьерданцы не дураки.
Нина подняла бровь.
– По крайней мере, не все.
– Не буди в нем зверя, Нина, – предостерег ее Каз. – Он нужен нам в добром расположении духа. Когда будет эта вечеринка?
– В день весеннего равноденствия.
– Значит, через две недели, – заметила Инеж.
Каз склонил голову набок и устремил взгляд вдаль.
– Он что-то замышляет, – прошептал Джеспер.
– Определенно, – кивнула Инеж.
– Дом «Белой розы» отправляет свою делегацию? – спросил он Нину.
Та покачала головой.
– Ничего такого я не слышала.
– Даже если мы направимся прямиком к Джерхольму, – начала Инеж, – нам понадобится неделя, чтобы туда доплыть. У нас нет времени заверять документы или придумывать прикрытие, которое выдержит все проверки.
– Мы не пойдем через посольство, – сказал Каз. – Всегда бей туда, куда филя не смотрит.
– А кто такой Филя? – спросил Уайлен.
Джеспер разразился хохотом.
– О, ради всех святых, ты просто что-то с чем-то! Филя, шляпа, простак, простофиля, которого ты собираешься обчистить.
Уайлен весь подобрался.
– Может, я чего-то не знаю, как вы, но… зато знаю множество других слов, которые неизвестны вам.
– А также знаешь, как правильно складывать салфетку и танцевать менуэт. Ах да, ты же еще на флейте играешь! Поразительные навыки, малыш. Настоящий талант.
– Менуэт уже давно никто не танцует, – проворчал Уайлен.
Каз откинулся на спинку стула.
– Назовите самый простой способ украсть бумажник.
– Нож к горлу? – спросила Инеж.
– Дуло в спину? – продолжил Джеспер.
– Яд в напиток? – предположила Нина.
– Вы просто ужасны, – сказал Матиас.
Каз закатил глаза.
– Самый простой способ украсть бумажник – сказать, что собираешься украсть часы. Берешь и направляешь внимание фили туда, куда тебе нужно. Рингкелла выполнит эту задачу за нас. Ледовый Двор отправит большую часть своих ресурсов на проверку гостей и защиту королевской семьи. Они не могут следить за всем и сразу. Это отличная возможность похитить Бо Юл-Баюра. – Каз указал на тюремные ворота в кольцевой стене. – Помнишь, что я сказал тебе в Хеллгейте, Нина?
– Прости, за всеми твоими мудрыми изречениями не уследишь.
– В тюрьме всем наплевать, кто входит внутрь, главное – кто пытается выйти. – Его палец скользнул к следующему сектору. – В посольстве же всем плевать, кто выходит, они сосредоточены на тех, кто пытается войти. Мы войдем через тюрьму и выйдем из посольства. Хельвар, Эльдерклок еще работает?
Матиас кивнул.
– Часы бьют через каждые четверть часа. Еще с их помощью подают сигналы протоколов при опасности.
– Часы точные?
– Конечно.
– Воплощение технических талантов фьерданцев, – с горечью произнесла Нина.
Каз пропустил ее замечание мимо ушей.
– Тогда будем использовать Эльдерклок, чтобы координировать наши перемещения.
– Мы войдем под видом охранников? – спросил Уайлен.
Джеспер не смог скрыть презрения в голосе.
– Только Нина и Матиас знают фьерданский.
– Я тоже! – возразил юноша.
– Фьерданский на школьном уровне, не так ли? Могу поспорить, твой фьерданский так же хорош, как мой ослиный!
– Похоже, ослиный это твой родной язык, – пробормотал Уайлен.
– Нет, мы войдем в качестве самих себя – преступников. Тюрьма – наш парадный вход, – сказал Каз.
– Давай кое-что проясним, – начал Джеспер, – ты хочешь, чтобы мы позволили фьерданцам запереть нас в тюрьме? Разве это не то, чего мы всегда избегаем?
– Личности уголовников довольно неопределенные – один из плюсов принадлежности к преступному классу. Они будут считать количество голов у ворот и смотреть на имена и преступления, а не проверять паспорта или изучать посольские печати.
– Потому что никто добровольно в тюрьму не сядет.
Нина обхватила себя за плечи.
– Мне бы не хотелось оказаться во фьерданской камере.
Каз тряхнул рукавом, и между его пальцев появились два тонких металлических стержня. Они протанцевали у него в руках и снова исчезли из виду.
– Отмычки? – уточнила девушка.
– Я позабочусь о камерах.
– Бей туда, куда филя не смотрит, – ухмыльнулась Инеж.
– Вот именно. Ледовый Двор ничем не отличается от других филей. Это просто один огромный простофиля, который так и просит, чтобы его обобрали.
– Ты уверен, что Юл-Баюр пойдет с нами по своей воле? – спросила Инеж.
– Ван Эк сказал, что совет назвал ему кодовое слово, когда они пытались перехватить его у шуханцев. Чтобы он знал, кому можно доверять. Сэш-юэ. Так он поймет, что нас послала Керчия.
– Сэш-юэ, – повторил Уайлен, неловко произнося слоги. – Что это значит?
Нина опустила голову.
– Павший духом.
– Это не невозможная миссия, – сказал Каз, – и именно мы ее исполним.
Джеспер почувствовал, как поменялось настроение в комнате, когда обнаружились новые возможности. Это тончайший нюанс, но он научился его распознавать за карточным столом – тот миг, когда игрок осознает, что у него на руках выигрышная комбинация. Джеспера охватило предвкушение: головокружительная смесь страха и возбуждения, из-за которых ему трудно усидеть на месте.
Может, Матиас тоже это почувствовал, поэтому что парень сложил свои громадные руки на груди и произнес:
– Вы даже не представляете, на что подписываетесь.
– Зато ты представляешь, Хельвар. Я хочу, чтобы ты работал над планом Ледового Двора каждую минуту до нашего отплытия. Нет такой детали, которая могла бы посчитаться слишком маленькой или несущественной. Я буду регулярно тебя проверять.
Инеж провела пальцем по грубому эскизу Уайлена, обводя вереницу черных кругов.
– Действительно похоже на кольца дерева.
– Нет, – ухмыльнулся Каз. – Похоже на мишень.
– На сегодня все, – сказал Каз. – Я сообщу каждому, как только найду корабль, но будьте готовы отплывать завтра ночью.
– Так скоро? – удивилась Инеж.
– Мы не знаем, какая будет погода, а впереди ждет долгое путешествие. Рингкелла – отличная возможность освободить Бо Юл-Баюра. Я не собираюсь рисковать и упустить ее.
Казу нужно было время, чтобы обдумать план, который уже складывался в его голове. Было придумано основное – где они войдут и как уйдут. Но его план также предполагал, что они не смогут взять с собой много вещей. Придется работать без обычного набора инструментов. А это означает большое количество переменных и увеличивает вероятность, что что-то пойдет не так.
То, что Уайлен Ван Эк сейчас в их команде, хотя бы давало гарантию, что деньги они получат. Но будет нелегко. Они еще не успели отплыть от Кеттердама, а парень уже чувствовал себя не в своей тарелке. Он был ненамного младше Каза, но выглядел как ребенок – гладкая кожа, большие глаза. Щенок с шелковыми ушками в комнате, полной боевых псов.
– Присмотри за Уайленом, чтобы он не вляпался в неприятности, – сказал он Джесперу.
– Почему я?
– Тебе не повезло оказаться в поле моего зрения. Я не хочу никаких внезапных примирений между отцом и сыном до того, как мы отплывем.
– Можешь не беспокоиться об этом, – отозвался Уайлен.
– Я беспокоюсь обо всем, маленький купец. Поэтому я до сих пор жив. Ты тоже присмотри за Джеспером.
– За мной?! – возмутился тот.
Каз отодвинул черную деревянную панель, за которой находился сейф, и открыл его.
– Да, за тобой. – Он отсчитал четыре тонкие пачки крюге и передал одну Джесперу. – Это на пули, а не на ставки. Уайлен, убедись, что его ноги таинственным образом не переступят порог какого-нибудь игорного дома по пути за боеприпасами, ясно?
– Мне не нужна нянька, – сплюнул Джеспер.
– Скорее дуэнья, но если хочешь, чтобы он стирал твои пеленки и укутывал в одеяльце перед сном – это твое дело. – Каз проигнорировал обиженную физиономию друга и дал немного денег Уайлену на взрывчатку и Нине на всякие мелочи, которые могут понадобиться для ее искусства по изменению лиц. – Покупайте лишь то, что необходимо для путешествия. Если все пойдет по плану, нам придется войти в Ледовый Двор с пустыми руками.
Каз увидел, как помрачнело лицо Инеж. Ей точно так же было не по душе работать без своих ножей, как ему – без трости.
– Мне нужно, чтобы ты раздобыла одежду для холодной погоды, – обратился Каз к ней. – На улице Вейнштрат есть магазин, в котором продают товары для охотников – начни с него.
– Хочешь зайти с севера? – спросил Хельвар.
Каз кивнул.
– Гавань Джерхольма кишит таможенными агентами, и, могу поспорить, они усилят охрану на время вашей крутой вечеринки.
– Это не вечеринка.
– А звучит как вечеринка, – вставил Джеспер.