– Да, – честно ответила Инеж, и только она понимала, что имеет в виду. – Нам надо отвлечь их, иначе они заметят, что двух девушек не хватает.
– Предоставь это мне. И следи за подолом.
Как только они открыли дверь в коридор, охранницы нетерпеливо помахали им. Нина громко щелкнула пальцами под плащом, и одна из женщин вскрикнула, потому что у нее из носа буквально зафонтанировал неправдоподобно обильный поток крови. Вторая было отпрянула, но в следующую же секунду схватилась за живот. Зеник делала круговые движения запястьем, вызывая у женщины рвотные позывы.
– Подол, – спокойно повторила Нина.
Инеж едва успела подобрать его, прежде чем охранница согнулась пополам и вырвала свой ужин на плиточный пол. Гости ахнули и начали толкаться, пытаясь убраться подальше от этого беспорядка. Нина и Инеж проплыли мимо, издавая соответствующие брезгливые возгласы.
– Думаю, крови из носа вполне хватило бы, – прошептала Инеж.
– Лучше переусердствовать, чем не доделать что-то до конца.
– Если бы я тебя не знала, то подумала бы, что тебе нравится издеваться над фьерданцами.
Низко опустив головы, они слились с людьми, заходившими в ротонду, игнорируя земенскую лань, которая пыталась позвать их на другой конец комнаты. Было важно не приближаться к настоящим девушкам из «Зверинца». Единственное, о чем жалела Инеж, – это что их плащи очень заметны в толпе.
– Сюда, – сказала сулийка, подталкивая Нину в очередь, которая находилась далеко от того места, где стояли обитательницы «Дома экзотики». Казалось, она движется быстрее остальных. Но когда подошел их черед, Инеж задумалась, не ошиблась ли она в своем выборе. Этот охранник выглядел даже строже и безжалостнее остальных. Он протянул руку за документами Нины и внимательно стал изучать их своими холодными голубыми глазами.
– В описании сказано, что у тебя есть веснушки, – сказал он на керчийском.
– Есть, – без запинки ответила девушка. – Их просто не видно. Хочешь взглянуть?
– Нет, – сухо отрезал фьерданец. – И рост отличается: ты выше.
– Каблуки. Мне нравится смотреть мужчинам в глаза. У тебя они, кстати, очень красивые.
Он покосился на бумаги и осмотрел Нину с головы до пят.
– Держу пари, ты весишь больше, чем тут указано.
Та изящно пожала плечами, и ее чешуйчатый вырез немного сполз.
– Люблю поесть под настроение, – ответила она, бесстыдно надувая губки. – А я всегда в настроении.
Инеж изо всех сил старалась сохранить равнодушное выражение лица. Если Нина еще и глазки строить начнет, она точно разразится хохотом. Но фьерданец, похоже, купился на ее уловки. Наверное, Нина производила ошеломляющий эффект на всех крепких северян.
– Проходи, – хрипло сказал он. Затем добавил. – Я… может, зайду позже на вечеринку.
Нина провела пальцем по его руке.
– Приберегу для тебя танец.
Он улыбнулся как дурак, затем прочистил горло, и суровое выражение лица вернулось на место. «Святые, – подумала Инеж, – до чего же, наверное, утомительно постоянно быть таким флегматичным». Он бегло просмотрел бумаги Инеж, явно продолжая мечтать, как будет снимать слои сине-зеленого шифона с Нины, и махнул ей, чтобы проходила. Но когда Инеж шагнула вперед, то споткнулась.
– Стой, – приказал стражник.
Она замерла. Нина оглянулась через плечо.
– Что с твоими туфлями?
– Немного великоваты, – ответила сулийка. – Разносились больше, чем я ожидала.
– Покажи свои руки.
– Что?
– Выполняй! – рявкнул мужчина.
Инеж высунула руки из-под плаща и протянула их, показывая шероховатую татуировку с павлиньим пером.
К ним подошел стражник с нашивками капитана на форме.
– Что тут?
– Она определенно сулийка, и у нее есть татуировка «Зверинца», но перо выглядит как-то странно.
Инеж пожала плечами.
– Я сильно обожглась в детстве.
Капитан указал на окруженную охраной группу раздраженных гостей, собравшихся у входа.
– Все подозрительные идут туда. Отправь ее к ним, и мы отведем ее к контрольно-пропускному пункту на перепроверку документов.
– Но я пропущу вечеринку! – возразила девушка.
Не слушая, стражник схватил ее за руку и потащил к выходу под взгляды и шепот стоящих в очереди. Сердце Инеж выбивало барабанную дробь.
Испуганное лицо Нины побледнело даже под пудрой, но Инеж ничем не могла ее обнадежить. Она лишь коротко кивнула подруге. «Иди, – мысленно попросила она. – Теперь все зависит от тебя».
– А что, если я откажусь, Бреккер?
Это было не более чем позерство, и Матиас это прекрасно знал. Время для возражений давно прошло. Они бежали по наклонной крыше посольства к сектору дрюскелей. Уайлен уже запыхался, Джеспер с легкостью шагал рядом, а Каз умудрялся каким-то образом поспевать за ними, несмотря на хромоту и отсутствие трости. Но парня раздражало, как легко этот жалкий вор мог прочитать его.
– А если я не стану отдавать тебе последние крохи себя и своей чести?
– Отдашь, Хельвар. Нина уже на пути к Белому острову. Ты действительно бросишь ее в беде?
– Ты много себе навыдумывал.
– По мне, так в самый раз.
– Это суды, да? – спросил Джеспер, пока они мчались по крыше, мельком рассматривая элегантные дворы внизу. В центре каждого стоял журчащий фонтан, а по бокам – шелестящие листвой ледяные ивы. – Ну, что ж, если нас и приговорят к смерти, это не самое худшее место для встречи с ней.
– Повсюду вода! – воскликнул Уайлен. – Фонтаны олицетворяют Джеля?
– Источник, – задумчиво произнес Каз, – где смывают все грехи.
– Или где тебя будут топить, чтобы выдавить признание, – сухо добавил Уайлен.
Джеспер фыркнул.
– Какие-то у тебя очень мрачные мысли. Боюсь, Отбросы плохо на тебя влияют.
Чтобы забраться на крышу дрюскелей, они связали два мотка веревки и прицепили к ней крюк. Для Уайлена пришлось сделать петлю, но Джеспер с Казом с легкостью перебрались по веревке, меняя руки с поразительной скоростью. Матиас отнесся к этому переходу с большей осторожностью, и, хотя он этого не показывал, ему совсем не нравилось, как скрипели крепления и натягивалась под его весом веревка.
Каз с Джеспером вытащили его на каменную крышу, и, встав на ноги, фьерданец почувствовал головокружение. Ни в одном другом месте в Ледовом Дворе, ни в одном другом месте на земле Матиас не чувствовал себя так, как здесь, – он был дома. Но дом перевернулся с ног на голову, и жизнь стала видеться под другим углом. Вглядываясь в темноту, он увидел огромные стеклянные пирамиды, которые закрывали окна на крыше. У него появилось тревожное ощущение, что если он посмотрит в одно из них, то увидит себя, тренирующегося в спортивном зале или сидящего за длинным столом в столовой.
Вдалеке, из псарни у контрольно-пропускного пункта, слышались волчий вой и тявканье. Звери не понимали, куда это ночью исчезли их хозяева. Узнали бы они его, если бы он подошел с протянутой рукой? Матиас и сам себя едва узнавал. Среди северных льдов его выбор казался ясным. Но теперь все мысли были изгажены этими бандитами и ворами, но было также и мужество Инеж, и отвага Джеспера, ну и, конечно же, Нина, всегда Нина. Он не мог не признаться себе, что испытал огромное облегчение, когда она вылезла из шахты мусоросжигателя – растрепанная, запыхавшаяся, испуганная, но живая. Когда они с Уайленом вытащили ее из дымохода, он еле заставил себя отпустить девушку.
Нет, Матиас не станет заглядывать в эти окна. Он не может поддаться очередной слабости, особенно в такую ночь, как эта. Пора двигаться дальше.
Они дошли до края крыши, с которого открывался вид на ледяной ров. Отсюда он казался твердым, его отшлифованная поверхность блестела, как зеркало, и освещалась сторожевыми башнями с Белого острова. Но воды рва постоянно двигались, скрытые под тончайшим слоем льда.
Каз закрепил еще одну веревку к краю крыши и приготовился спускаться к берегу.
– Вы знаете, что делать, – обратился он к Джесперу и Уайлену. – Когда пробьет одиннадцать, и ни минутой раньше.
– Когда это я делал что-то раньше времени? – поинтересовался Джеспер.
Каз подобрался перед спуском и исчез за кромкой здания. Матиас последовал за ним, крепко вцепившись в веревку и упираясь босыми ногами в стену. Подняв голову, он увидел, что Джеспер и Уайлен смотрят на него. Но в следующий раз, когда он посмотрел вверх, их не уже было.
Берег вокруг ледяного рва был не более чем тонкой, скользкой полосой белого камня. Каз прижимался к стене и хмуро смотрел на ров.
– Как мы переберемся? Я ничего не вижу.
– Потому что ты недостойный.
– Ага, но и не близорукий. Там ничего нет.
Матиас начал красться вдоль стены, ведя рукой по камню на уровне бедра.
– На Рингкелле дрюскели завершают обряд нашего посвящения. Из претендентов мы становимся новичками-дрюскелями на церемонии у священного ясеня.
– Во время которой с вами общается дерево.
Матиас поборол желание столкнуть Каза в воду.
– Во время которой мы надеемся услышать голос Джеля. Но это последний шаг. Сначала мы должны перейти ледяной ров незамеченными. Если нас посчитают достойными, Джель покажет путь.
На самом деле старшие дрюскели просто передавали секрет того, как пересечь ров, претендентам, которых хотели видеть в своих рядах. Таким образом отсеивались слабые и те, кто не смог удачно влиться в группу. Если тебе удалось найти друзей и показать себя с лучшей стороны, один из братьев отводил тебя в сторону и рассказывал, что в ночь инициации нужно подойти к берегу ледяного рва и провести ладонью по стене сектора дрюскелей. В ее центре ты найдешь выгравированного волка, указывающего, где находится второй стеклянный мост – не такой величественный и выгнутый, как тот, что был перекинут из посольского крыла, а плоский, ровный, и шириной всего в несколько футов. Он находился прямо под замерзшей коркой поверхности, невидимый для глаз, если не знать, куда смотреть. Матиасу рассказал о нем сам командир Брум и поделился хитростью, которая позволяла пересечь его незамеченным.