На льдине вырос целый городок с улицами между палатками. Палаток у нас уже тринадцать: черная папанинская и наши разноцветные - розовые, белые, зеленые. Они глубоко вкопаны в снег и обнесены заборами из снежных кирпичей. Такие заборы отлично предохраняют от ветра и пурги.
Как и всякий город, поселок "Северный полюс" стал обзаводиться улицами и площадями.
У нас была, например, "Самолетная улица", названная так в честь чудесных машин, доставивших нас на Северный полюс. Тропинка, протоптанная вдоль жилых палаток, названа "Советской улицей".
Между самолетами, черной папанинской палаткой и нашими легкими палатками образовалась сравнительно большая площадка. Как-то само собой все стали называть ее "Красной площадью".
А в центре "Красной площади" стоит жилой "дом" папанинцев... Это наш "Дом правительства".
Кинооператор Трояновский был в плохом настроении: погода мешала снимать. Впрочем, он за последние дни очень много успел сделать. Его большой съемочный аппарат всегда стоял наготове" под открытым небом в центре лагеря. Сам он носился по льдине с маленьким ручным аппаратом. Трояновский заснял всю историю станции "Северный полюс", начиная с посадки самолета Водопьянова на льдину. Он уже израсходовал весь запас кинопленки и начал просить Папанина-одолжить из его резервов. Папанин дал ему из своих зимовочных запасов еще 780 метров.
Между прочим, это нас крайне удивило. У Папанина что-нибудь выпросить-дело невероятно трудное: он понимал, что на полюс дополнительных грузов ему никто не привезет. Поэтому он всячески старался не давать, а брать у других.
Хороший хозяин Митрич - не брезговал ничем. Он ходил по самолетам, внимательно разглядывал все темные закоулки-не лежит ли там какая-нибудь мелкая вещица, которую можно выпросить.
Он охотно принимал в подарок гайку, винтик, кусочек фанеры, проволочку, обрезок дюралюминия.
- В хозяйстве все пригодится, - приговаривал во время своих походов Митрич. - А вы, братки, все ненужное оставьте здесь. На Рудольфе этого добра - сколько угодно. Мне же всякий пустяк пригодится...
Как-то у нас нехватило соли.
- Пойди, Яша, к Митричу, - попросил я Мошковского, - возьми у него немножко соли. 4 Папанин встретил Мошковского очень любезно:
- Соли? Пожалуйста!.. А ты, Яша, мне деревянных колышков разыщи.
- Где же я тебе на полюсе колышков найду?- искренне удивился Мошковский.
- Ну... не колышков, так металлическую трубку дай. Я видел у вас в самолете, возле примусов лежит...
- Трубку, пожалуй, можно... Ну, давай соли и приходи за трубкой.
- Нет, браток, - хитро улыбнувшись, сказал Папанин, - ты пойди трубку приготовь, а соль-то я принесу...
Папанин безжалостно отбирал у нас все, что мог. Ему, конечно, охотно отдавали все, без чего можно было обойтись.
Но он в своих требованиях доходил до того, что Спирин сказал:
- Если бы было потеплей-Папанин нас выпустил бы отсюда в одних трусах...
Впрочем, на Митрича никто не обижался. Все отлично понимали, что его хлопоты вызваны только одним желанием: как можно лучше обеспечить себя и своих товарищей всем необходимым.
На днях Ширшов послал в Днепропетровск своим родителям радиограмму:
"Счастлив. Устраиваем зимовку на здешних льдах. Крепко целую".
Пришел ответ:
"Дорогой Петрусь, - писали мать и отец Ширшовы своему сыну,-рады твоему счастью. Пусть ваша льдина будет крепкой, как советская власть., как воля вашей четверки. Внимательно следим за каоюдым твоим шагом. Друзья и знакомые крепко обнимают и целуют. Родной город гордится тобой. Привет твоим товарищам".
Однажды утром произошел конфуз. Мы проснулись в луже воды. Оказалось, что ночью потеплело и снег под нами растаял. Пришлось вынести и просушить шкуры. Алексеев подкопал под палаткой канавку, чтобы вода стекала.
Интересное событие: над краем льдины пролетел полярный чистик-водяная птица с черной спинкой и белыми крыльями.
До сих пор считалось, что выше 84-й параллели птицы не водятся. Кстати, чистик-уже второй представитель пернатого мира, замеченный в нашем лагере. Несколько дней назад мы видели белого полярного воробья-пуночку. Многие слышали ее характерный писк. Тогда мы думали, что завезли эту пичужку на самолете, где она свила себе гнездо во время стоянки самолетов, на острове Рудольфа. Случай с чистиком доказывал, что это не так.
Известные полярные путешественники, доходившие до высоких широт, никогда не встречали там животных. Они не видели ни белых медведей, ни моржей, ни тюленей, ни птиц. Таким образом, перед научными работниками зимовки стоит интересная задача-впервые осветить вопрос о жизни в районе Северного полюса.
Папанин торжествует. Он давно уже заявил, что вернется с дрейфующей льдины не иначе, как со шкурой белого медведя.
Используя свободные минуты, Отто Юльевич вместе со Спириным разрабатывал новую систему учета дрейфа1. Смотришь на этого крепкого, бодрого человека и удивляешься: замечательно сочетались в нем волевой руководитель, страстный путешественник, обаятельный товарищ и вдумчивый исследователь-ученый, применяющий на практике свои огромные знания и опыт.
1 Ледовый дрейф -движение льда, вызванное морскими течениями и ветрами.
Жизнь вошла в норму. Каждый точно знает свое место и свою работу. Мы ни в чем не чувствуем недостатка. Только книг, к сожалению, мало. Кренкель мечтает о том, как он будет работать, когда наши самолеты покинут зимовку:
- Буду работать с любителями. Я оставил на Большой земле очень хороший приемник. Его получит тот радист-любитель, который первый установит со мной связь, когда все улетят...
Федоров обошел на лыжах всю льдину и отметил, что за последние дни соседние ледовые поля от нас несколько отодвинулись. Образовались разводья, очень похожие на узкие речушки.
Ширшов немедленно воспользовался наличием чистой воды и начал свои научные работы. Его большая лебедка с тросом длиной в 5000 метров находилась на самолете "СССР-Н-169". Поэтому мы погрузили на нарты его запасный, более короткий, тросик и отправились на край льдины.
К тоненькому стальному тросику мы прикрепили специальные металлические трубки, которые называются батометрами, и опустили их в воду.
Батометр - это прибор для получения воды с различных глубин моря с целью изучения температуры и химического состава воды. Батометр опускают в воду открытым. Когда он достигает нужной глубины, вниз по тросику отправляется грузик-почтальон. Грузик ударяет по пружине батометра, он закрывается, и ученый поднимает прибор наверх, получая таким образом воду с нужной ему глубины. Температуры воды определяются с помощью особых термометров, прикрепленных к батометрам.
На поверхности воды термометры отметили отрицательную температуру. На глубине 300 метров неожиданно был обнаружен теплый слой воды. Очевидно, здесь проходит теплое течение, идущее из Атлантического океана. Если это подтвердится дальнейшими исследованиями Ширшова, наука обогатится очень интересным и важным открытием.
Очень красиво выглядит край льдины. Через прозрачную воду видна ее нижняя часть. Она покрыта кристаллами правильной формы.
Около самой льдины плавает множество мелких животных. Нам удалось поймать белого рачка-бокоплава. Его называют так потому, что он плавает, лежа на боку и смешно загребая всеми лапами.
Между прочим, оказалось очень трудным поднимать батометры из воды вручную. Мы устали и ушли в поселок. На смену нам пришел Мошковский. Он взял с Ширшовым еще несколько проб воды. Папанин угостил его за это прекрасным обедом и даже положил ему в борщ настоящую сметану, которую привез с собой в запаянной банке. Сметана ничуть не испортилась и имела такой же вкус, какой она имеет на Большой земле.
Трояновский постепенно снова начал мрачнеть: добавочная пленка, которую он выпросил у Папанина, подходила к концу.
А какая может быть жизнь у кинооператора, когда есть так много интересного на зимовке, а снимать-то не на что?
Мы часто разговаривали по радиотелефону с Мазуруком. Его аэродром почти готов, и, как только исправится погода, он сможет прилететь к нам.
МАЗУРУК ПРИЛЕТЕЛ
В полночь 5 июня Мазурук сообщил, что погода у него улучшилась и через несколько минут он вылетает. Всю ночь мы не спали и готовились к встрече друзей.
На льдине большое оживление. Люди бегают на лыжах, расставляют флажки. Посадочный знак в форме буквы Т выложен из спальных мешков. Ропаки и торосы окрашены в красный цвет, -для того чтобы летчик мог их видеть и не наскочить на них.
Как только Аккуратов сообщил о вылете, Спирин разбил горизонт на участки и поручил определенным товарищам следить за своими участками.
В ход были пущены все бинокли. Наблюдатели влезли на крылья самолетов, в штурманские рубки.
Через 25 минут Трояновский закричал:
- Вижу, вижу!
Мы все посмотрели в сторону, куда показывал Трояновский, и действительно заметили крохотную черную точку. Прошло еще полчаса, и "СССР-Н-169" опустился на льдину. Наконец-то все корабли воздушной экспедиции собрались на станции "Северный полюс".
Но радоваться было некогда. Мы крепко обняли и расцеловали товарищей, умыли, накормили их и немедленно занялись делами.
В палатке Шмидта был выработан план возвращения на остров Рудольфа. Так как после непредвиденных посадок и перелетов Алексеева, Мазурука и полета Молокова сильно сократились запасы бензина, то оказалось, что с нашим горючим все самолеты до острова Рудольфа не долетят. Кто-то предложил:
- А что, если один самолет оставить здесь? На три машины бензина хватит...
Это предложение встретило резкий отпор всего собрания.
- Страна доверила нам четыре самолета, и мы должны вернуть ей четыре самолета,-говорил Алексеев.-Самолет бросить не трудно. Мы знаем случаи, когда иностранцы-путешественники бросали самолеты. Но большевикам это не к лицу. Позвольте мне лететь по направлению к острову Рудольфа, пока хватит бензина. В районе 84-85-й параллелей есть посадочные площадки. Я сяду там и подожду, пока вы пришлете мне бензин с острова Рудольфа.