– Ради приключений!
Ты внимательно заглянул мне в глаза, будто искал в них ответ, и молчал секунды три, изучая, отчего мне стало капельку не по себе. Не знаю, что увидел в них художник из Парижа, что именно прочитал, но ты мне очень тепло улыбнулся и сказал:
– Тогда я буду твоим приключением. – Сделал паузу и добавил: – И никаких музеев.
Я уже говорила, что твоя улыбка отпечаталась в моем сердце. Когда ты смотрел на меня так тепло, по-доброму, мне приходилось напоминать себе, что любви не существует, что все происходящее со мной – лишь игра гормонов. Я мысленно повторяла мантру: «Приди в себя, Лили. Ты превращаешься в лужицу». Тем временем ты встал и подал мне руку, ты не знал, какие мысли крутятся у меня в голове и как ни в чем не бывало произнес:
– Да начнется приключение, Лили!
Я положила свои пальцы в твою теплую ладонь, отгоняя назойливые мысли и весело повторила:
– Да начнется приключение, Адам!
Ты и я. Все началось с одного приключения во Флоренции. С лучшего приключения в моей жизни.
Глава 8
Лили
Первая половина дня тянется очень долго, один урок за другим. Одна перемена за другой. Одноклассники пытаются разговорить меня, но слышат только «да», «нет».
– Лили, время обеда! – кричит Полин, стараясь заглушить голоса школьников.
Она хватает меня за руку и тянет к другому выходу, у которого стоит Амар и проверяет разрешение на обед вне школы. Мы достаем дневники из сумки и показываем ему. На улице светит яркое солнце, его лучи отражаются в окнах, слепя глаза и создавая красивую игру света на молодой листве.
– Да где же они? – торопливо набирая текст в телефоне, бормочет Полин, пока часть учеников продолжает вываливаться из школы.
Наконец я вижу Адама. Его не заметить просто невозможно, он возвышается над толпой. Рядом с ним Эмма – они держатся за руки. Я проглатываю неприятный ком в горле. А за ними вылетает Поль и с довольной улыбкой посматривает на меня.
– Ну что, Лили, как тебе наш сумасшедший дом?
– Ничего, видела и похуже. – Я стараюсь вести себя обычно. Отшучиваюсь в ответ и заправляю прядь волос за ухо. Чувствую на себе взгляд Адама и не знаю, куда от него спрятаться. – Вы случайно не знаете номер телефона Сесиль? Она приглашала меня пообедать вместе, но я вряд ли найду ее в этой толпе.
Эмма озадаченно хмурит брови.
– Я думала, ты пообедаешь с нами. Поль, ты обидел ее чем-то? – немного грубо интересуется она, и Поль удивленно поднимает брови:
– А почему сразу я? В нашей стае роль главной стерве отведена Полин!
Он комичным жестом указывает на сестру. Я только сейчас осознаю, как сильно они похожи. Полин равнодушно пожимает плечами и, не отрываясь от телефона, говорит:
– Я вела себя ангелом, спустившимся с небес.
– Никто меня не обидел, – я перебиваю всех, – просто не хочу влезать в вашу компанию и быть лишним звеном.
Эмма подходит ближе и берет меня за руку.
– Лили, – она тепло улыбается и в ее взгляде столько доброты, – я понимаю, что переезд был не твоим решением. Ты не лишнее звено, мы теперь с тобой одна семья. И я буду рада узнать тебя получше.
Ее признание обескураживают меня. «А я не хочу знать тебя и не хочу видеть Адама рядом с тобой», – кричит мой внутренний голос. Но я выдавливаю из себя неловкую улыбку и киваю:
– Отлично, тогда где мы будем обедать?
– В парке! Сегодня отличная погода. Предлагаю купить сэндвичей и устроиться прямо на траве под солнечными лучами!
– Я рад, что ты с нами! Я даже куплю тебе по этому случаю сладкую булочку, не обещаю, что она будет слаще меня, но слаще меня мало что есть в этом мире, – весело заявляет Поль и играет бровями.
– Если это твой способ флиртовать, то умереть тебе девственником, – будничным тоном заявляет Полин, и Эмма прыскает со смеху.
– Полин, сестренка, это я разогреваюсь, – он с сияющей улыбкой смотрит на меня и томным голосом произносит: – Лили, вот я сижу и думаю, видел ли я девушку прекраснее тебя. Джулия Робертс в молодости ничего такая, но, поверь, с тобой и рядом не стояла.
Это выглядит столь комично и нелепо, что я улыбаюсь, и Эмма вновь начинает хихикать.
– Видишь, Полин, не все потеряно!
– Поздравляю, твой стендап удался, братишка. Следующая стадия – цирковые представления!
Он небрежно машет ру кой.
– В тебе говорит зависть, ведь все обаяние досталось мне. И вообще, мы выяснили, что я не вселенское зло, никого не обижал, может быть, вы хотя бы извинитесь за наезд? – со смешком интересуется Поль.
– Хватит кривляться, – слишком резко и грубо говорит Адам.
Мы все замираем, Адам стоит, облокотившись о какую-то машину, и курит сигарету. Он смотрит прямо на Поля. Смесь равнодушия и агрессии читается в его взгляде. Поль открывает рот и хочет что-то сказать, но Эмма опережает его:
– Пожалуйста, не надо.
Она смотрит ему в глаза, и он, прикусив губу, мешкает.
– Пожалуйста, – повторяет Эмма тихим голосом.
Поль бросает на Адама взгляд, полный злости:
– Когда-нибудь ее не будет рядом, чтобы защитить тебя.
– Она всегда будет рядом, – с издевательской усмешкой отвечает он и выдыхает дым.
Поль неожиданно для меня просто берет и уходит. Глядя на остальных, я понимаю, что такое происходит далеко не в первый раз.
– Поль, – зовет его Эмма, – мы же собирались пообедать!
Он ничего не отвечает, достает телефон и набирает кому-то эсэмэску.
– Оставь его, – говорит ей Полин, – иначе он вернется и будет очередная драка.
«Очередная драка» – прокручиваю я у себя в голове и смотрю на Адама, пытаясь понять, что только что произошло. Он смотрит куда угодно, только не на меня.
– Адам, ты можешь перестать так вести себя с ним? – зло спрашивает Эмма. – Он был так мил с Лили, а ей как раз нужна сейчас поддержка!
– Да пошел он, – хмуро говорит Адам и делает очередную затяжку, – я вспомнил, мне надо кое-что сделать.
С этими словами он отходит от нас. И в этот раз Полин и Эмма выглядят крайне удивленными. Очевидно, ему такое поведение не присуще.
– Адам! – кричит Эмма и бежит за ним. – Подожди, давай поговорим.
Она догоняет его, и они исчезают за поворотом.
– Какая муха его укусила, – задумчиво бормочет Полин, а затем, взглянув на меня, добавляет: – Видимо, нам придется обедать вместе, а раз так, то пошли в кафе. Ненавижу сидеть на траве и отгонять муравьев.
– Адам всегда такой? – решаюсь спросить я, и Полин качает головой.
– С Адама можно писать историю о доблестном рыцаре. Знаешь, когда все добродетели сочетаются в одном человеке? Это Адам.
– Почему он тогда себя так ведет?
– Поль его бесит до чертиков. Впрочем, это как никогда взаимно. Лили, не бери в голову, дело вообще не в тебе. У людей порой бывает плохое настроение, и они отыгрываются на других.
Полин достает пачку женских тонких сигарет и предлагает мне.
– Я не курю, спасибо, – машинально отвечаю я, и она указывает подбородком на ближайшее кафе на углу.
– Как тебе парижские брассери?
– Еще не посещала, – хмыкнув, отвечаю я.
– В таком случае нам определенно нужно сесть на террасу и пофлиртовать с офисными клерками!
Она выбирает столик рядом с мужчинами постарше и, мило улыбнувшись, просит у них зажигалку. Мужчины тоже расплываются в улыбке, и между ними завязывается короткая беседа.
– С твоим ростом надо внимательно подбирать гардероб, – внезапно бросает Полин и добавляет: – А то можно с легкостью спутать тебя с четырнадцатилетним подростком. Никаких кед, футболок и толстовок, – поучительно говорит она и бросает выразительный взгляд на мои конверсы.
– Да пошла ты, – откидываясь на спинку стула и глядя ей прямо в глаза, с улыбкой говорю я, и она начинает смеяться.
– Ты мне определенно нравишься, Лили. Может, Эмма поучится у тебя.
– А давно они с Адамом встречаются? – решаю я задать главный вопрос, который вертится у меня в голове с того самого момента, как я впервые их увидела вместе.
– Адам и Эмма всю жизнь вместе, – отвечает Полин, – знаешь те сладкие парочки, которые познакомились в начальной школе и нашли свою судьбу? Нарожают в будущем детей и умрут в один день, – со смешком добавляет она. – Чертовски скучные и до нелепости счастливые! Эти двое, как никто другой, подходят под эту категорию.
В миллионный раз за последнее время мое сердце пропускает удар. Мне сейчас очень больно. Я чувствую предательский, горький ком в горле и не знаю, как подавить в себе эти эмоции. Я ведь рассказала ему о своем отце, он знал мое отношение к верности. Но люди порой удивляют. Они иногда делают очень больно и плюют в самую душу. Я выдавливаю улыбку и спрашиваю Полин:
– Что будешь заказывать?
Я не слушаю ее ответ.
– Лили, ты вся побледнела, – озабоченно произносит она, и я киваю.
– Да, мне немного нехорошо. Извини, мне правда неловко оставлять тебя одну. Но мне лучше пойти домой.
– Тебе вызвать Uber?
– Нет-нет, тут же недалеко.
Я встаю и закидываю сумку на плечо.
– До завтра, Полин!
Она хмурится.
– Не уверена, что могу отпустить тебя одну.
– Я дойду, – довольно резко вылетает у меня, и Полин молча кивает.
Я иду домой, здесь совсем близко. Чувствую себя лучше от того, что начинаю ориентироваться в городе. Вызывать каждый раз Uber не хочется. Для меня важно уметь контролировать свое местонахождение, иметь возможность уйти. Иначе я ощущаю себя беспомощной, а я это ненавижу. Шрам невыносимо болит, и я растираю его. Фантомные боли стали слишком частым явлением. Это очень раздражает. Нет, скорее сильно бесит. Так же, как и боль внутри. Огорчение вперемешку с разочарованием. На коврике перед квартирой лежат несколько писем и извещение с почты на мое имя. Бабушка выслала мне книги, наверное, их сегодня приносили, но никого не было дома. На извещении адрес отделения, в котором мои книжки ждут меня. Надо загуглить, где это. Но только позже. Я захожу домой и очень рада, что никого нет. В моей комнате окна открыты нараспашку, и весенний ветерок играет с занавесками. Я падаю на постель и закрываю глаза. Хочется уснуть и проспать до конца года. Не видеть его, не слышать его и не любить его. Наверное, это мечта каждого человека – уметь управлять своими чувствами, получить контроль над ними. Но, увы, мне это неподвластно. Руки сами собой тянутся к красной тетради, в которой я описываю прошлое. Что это? Мой личный дневник или заметки о моем путешествии? Я не знаю. В одном я уверена точно, здесь каждая строчка пропитана моими воспоминаниями о нас. Я беру ручку, перечитываю последнее предложение и продолжаю: