Я откладываю телефон и думаю, что же мне делать. То, что он подрался с Полем из-за меня, жутко злит. Он не вправе указывать другим парням, приглашать меня или нет. Тем более прикрываться тем, что он защищает меня – низко. Я смотрю на его номер и думаю, что Эмма даже не подозревает, кому отправляет эти цифры. И, не обдумав все до конца, я звоню Адаму.
– Алло, – он отвечает практически сразу.
– С каких пор ты, доблестный рыцарь, защищаешь мою добродетель? – вместо приветствия гневно говорю я, а на том конце возникает пауза.
– Лили?
– Нет, Екатерина Медичи собственной персоной!
– Мне кажется, ты опоздала со звонком месяцев на пять, – спокойно бросает он.
– Моя сводная сестра вне себя от беспокойства и попросила меня проверить, все ли с тобой в порядке, и тут я выясняю, что ты, оказывается, защищал меня, Адам.
– Чего ты хочешь?
Я теряюсь и не сразу нахожу что ответить.
– Я хочу, чтобы ты не бил тех, кто хочет позвать меня на свидание, черт возьми, – тихо шепчу я и добавляю: – Это ненормально.
– Кто сказал, что я сделал это ради тебя? – его невозмутимый тон раздражает, но я чувствую утомление, нет никаких сил спорить.
– Тогда, может, поведаешь мне причину вашей драки?
Я слышу, как он зажигает сигарету и делает затяжку.
– Хобби у меня такое, Лили. Развлечение. Ясно?
Я устало вздыхаю.
– Нам надо поговорить.
– Надо, – быстро соглашается он, – но я не хочу делать этого по телефону.
– Нам лучше поговорить по телефону, – не соглашаюсь я.
– Я кладу трубку и жду тебя около метро «Опера». Поверь, ты не заблудишься.
Он нахально сбрасывает вызов. Я пробую перезвонить, но он не отвечает. Откидываюсь на спинку стула и прикрываю глаза. Он не оставляет мне выбора. Я понимаю, что очень глупо вестись на подобную провокацию. Но одно я знаю точно: нам необходимо серьезно поговорить. Чем быстрее мы это сделаем, тем лучше. Однако я не могу заставить себя встать и пойти. Я боюсь. Чертовски боюсь. Делаю глоток чая и пытаюсь собраться. Я могу контролировать ситуацию. Я могу держать себя в руках и не позволять ему лишнего. У меня получится поступить достойно. С этими мыслями я беру телефон и пытаюсь понять, как доехать до «Оперы» и где именно сейчас нахожусь. Гугл-карты показывают, что до станции метро «Опера» три минуты пешком. Удивленно приподнимаю брови и перепроверяю информацию. Так и есть, мне три минуты идти до Адама. Когда-то я мечтала об этом, сейчас же я оставляю нетронутый чизкейк на столе и, нервно сжимая белый стаканчик с чаем, поднимаюсь со стула. Прощаюсь с баристой, выхожу на улицу и делаю глубокий вдох, стараясь подавить нервозность, но чувствую, как мышцы напряжены и сердце в груди сжимается от волнения. Следуя маршруту, я выхожу к станции метро и первое, что я вижу, – невероятной красоты здание. Понимаю, что это и есть Опера Гарнье. Ее фасад из белого, розового и зеленого мрамора украшают колоннады, фигуры крылатых богов и ангелов и бюсты неизвестных мне людей. Потрясающее здание, впечатляющее своим роскошным великолепием. А затем я замечаю Адама. И у меня перехватывает дыхание.
Он выделяется в толпе, стоит, облокотившись о каменную ограду станции метро, и курит сигарету. Замираю на месте и смотрю на него. Больше всего на свете мне хочется подбежать к нему и сделать что-то романтичное, глупое, например закрыть ему глаза и сказать: «Угадай кто». Он будто чувствует мой пристальный взгляд и поворачивает голову. Нас разделяют дорога, поток машин и река людей. Когда он смотрит на меня, мне кажется, что весь остальной мир перестает существовать. Слышу, как сердце стучит в ушах, и понимаю, насколько была плохая идея встречаться с ним. Загорается зеленый свет, я же стою на месте, не могу пошевелиться, перейти эту чертову дорогу и подойти к нему. Он ждет меня, но я не двигаюсь. Адам делает последнюю затяжку, выбрасывает окурок и сам направляется мне навстречу. Секунда, и загорается красный свет. Он перебегает дорогу, нелестные слова и сигналы летят ему в спину. Он подходит ко мне вплотную, и я разглядываю его лицо. На скуле краснота, которая позже превратится в синяк. Нижняя губа распухла, и красная короткая полоса тянется по щеке. Я поднимаю руку и пальцем веду по ней. Адам слегка морщится, и я резко опускаю кисть, но он ловит мою ладонь и вновь разглядывает шрам.
– Расскажи мне, Лили, – тихо просит он и подходит почти вплотную. Я делаю глубокий вдох и таю от его запаха. Вырываю руку и качаю головой.
– Это плохая идея, – шепчу я, – нам правда лучше больше не видеться.
Я хочу развернуться и уйти, но он ловит меня за запястье и тянет на себя.
– Просто расскажи, что случилось, – требует он. Я заглядываю ему в глаза и понимаю, что для него действительно важно, чтобы я рассказала о произошедшем, но это лишь злит меня. Потому что ничего не изменит.
– Ты парень моей сводной сестры, а я иду на свидание с Полем, – ледяным тоном говорю я, и он хмурится.
– Я не это хотел услышать, – возражает он, и я устало качаю головой.
– У меня больше нет сил бороться с тобой, Адам, – честно признаюсь я. – Прошу тебя, убери от меня руки, не трогай, не прикасайся ко мне и забудь, что было в Италии.
– Как это сделала ты? – Он наконец начинает злиться.
Я готова истерически расхохотаться, но сдерживаю поток эмоций и холодно заявляю:
– Не я встречаюсь с кем-то еще в данный момент, не я спустя пять дней твоего отсутствия начала новые отношения.
– Да, – он кивает, и его челюсть напрягается, – ты всего лишь исчезла на пять месяцев!
Я качаю головой.
– Наши разговоры бессмысленны, они крутятся вокруг одного и того же.
– Так расскажи мне, что с тобой случилось, – упрямо просит он.
– Ничего, ясно? – кричу я прямо посреди улицы. – Ты должен оставить меня в покое. Хватит вести себя так, будто тебе есть до этого дело!
– Не могу! – он тоже повышает голос в ответ. – Все эти пять месяцев я каждый божий день думал о том, что случилось и почему ты пропала!
Он тяжело дышит, волнение и искренность в его взгляде. Я практически готова рассказать ему о случившемся. В этот момент звонит его телефон, он бросает взгляд на экран, и я знаю, кто это.
– Ответь своей девушке, – хрипло говорю я, а Адам закрывает глаза и делает глубокий вздох.
– Все слишком запуталось, Лили, – шепчет он.
Я разворачиваюсь и пытаюсь снова уйти, но он встает прямо передо мной, перекрывая мне путь.
– Я не могу забыть того, что было, – признается он и сокращает расстояние между нами. – Каждый раз, когда я смотрю на тебя, мне хочется. – он запинается, и я качаю головой.
– Не смей произносить этого вслух.
Холод и безразличие в моем голосе режут даже мой слух. Я обхожу его и через плечо бросаю:
– Ты с Эммой.
– Хватит повторять одно и то же, – грубо бросает он.
Он подходит вплотную и заглядывает мне в глаза.
– Скажи, что не хочешь поцеловать меня, – просит он, и взгляд карих глаз прожигает, – потому что это единственное, о чем я думаю с тех пор, как увидел тебя.
Мое сердце пропускает удар, а в горле собирается ком. Я молчу, уверена, мой взгляд кричит громче всяких слов. Он нежно гладит меня по волосам и просит, тихо, устало, шепотом:
– Я заслуживаю правду, Лили. – Он смотрит мне прямо в глаза. – Почему ты пропала?
И я сдаюсь под его ласковым взглядом и голосом. Нервно сцепляю руки в замок и неожиданно для самой себя начинаю рассказывать:
– Когда я возвращалась ночью с автовокзала, на меня напали. Они потребовали сумку. А я по глупости попыталась убежать, – я тяжело вздыхаю. – Конечно, меня поймали. Один из них приставил нож к горлу, а другой начал лапать и лазить по моим карманам. Они выискивали каждый цент. – Руки начинают трястись, я не смотрю на Адама. Упираю взгляд в пол и продолжаю. – Я ничего не могла сделать, никак не могла себя защитить. Они уже уходили, прихватив мою сумку. Только тот, что приставил нож, не наигрался, – мой голос постепенно превращается в глухой шепот. – Он припечатал меня к стене, а после полез мне под майку. Я брыкнулась и смогла врезать ему ногой. Он в бешенстве заорал и замахнулся ножом. Я успела закрыть лицо руками, и он полоснул по моей ладони. Прямо по вене. – Я поднимаю руку и показываю Адаму шрам. – Кровь брызнула, они испугались и убежали. Мне повезло, потому что в такую глубокую ночь меня нашел таксист и довез до больницы.
– Лили, – произносит он мое имя, и в его голосе столько сожаления.
– Вот так я и пропала из твоей жизни, – пожав плечами, говорю я, – в сумке был телефон. В телефоне была итальянская сим-карта на твое имя. Я не успела поменять симки, не успела сохранить информацию в облако, у меня стояла настройка переноса только через вайфай, который, как ты помнишь, не работал в хостеле. Звезды сложились крайне неблагоприятно, что тут еще скажешь. – Я облизываю пересохшие губы и поднимаю взгляд. – Я смогла восстановить всю информацию. кроме самой важной. Вся Италия исчезла вместе с моим телефоном, так же как и связь с тобой. Преступников не нашли, телефон, к сожалению, тоже, хотя я молилась каждый божий день, чтобы свершилось чудо. Оно случилось. Но не так, как я об этом мечтала. Теперь ты знаешь правду.
– Ты пришла на вокзал? – глухо спрашивает он, и я слабо киваю.
– Я ждала тебя, надеялась, что ты все-таки приедешь и я все тебе объясню. Но тебя не было.
Адам тихо бормочет ругательства.
– Я думал. я решил. – Он взъерошивает волосы и смотрит на меня виноватым взглядом. – Думал, ты не хочешь меня видеть.
Я горько улыбаюсь и признаюсь:
– Увидеть тебя было моей мечтой, Адам.
Он подходит близко и обнимает меня, а я продолжаю:
– Я искала тебя в фейсбуке, хоть и знаю, что ты не сидишь в соцсетях. Но мне ничего не оставалось, кроме как надеяться, что, быть может, ты все-таки создашь страничку. Я написала огромному количеству Адамов Витьелло, но так и не нашла тебя, – признания одно за другим слетают с моего языка.
– Я тоже искал тебя, – тихо говорит Адам, – создал левый профиль и пытался разыскать Лили Лепран из Лозанны. Но кто же мог подумать, что ты скрываешься за ником Luna Lovegood.