Однако реальность оказалась другой. Получатели понимали, честное или саркастичное высказывание им передали, только если слышали его по телефону. Читая предложения, полученные по электронной почте, они ошибались значительно чаще. Итак, отправители ошиблись, в том сколько толкований могут иметь их фразы, а получатели не учли, что их толкование – не единственно возможное.
И вот что я хочу сказать: осознать, что другие люди думают не так, как мы, очень трудно.
Технический прогресс влияет не только на наши модели взаимодействий, но и на возможности нашего мозга. По-видимому, новые технологии способны повысить наш интеллект. По крайней мере, согласно той шкале, по которой мы его сейчас измеряем. (Хотя, разумеется, эти же технологии усиливают нашу социальную изоляцию и снижают спонтанность взаимоотношений). Не случайно результаты IQ-тестов улучшаются параллельно с развитием цифровой культуры. Даже наша способность к «мультизадачности», то есть умение делать несколько дел одновременно, постепенно улучшается. Я говорю «чуть-чуть», поскольку все исследования на сегодняшний день свидетельствуют о том, что мы не можем увеличить количество заданий, выполняемых нами одновременно. Единственное, что мы можем, это относительно быстро переключаться с одного дела на другое. Но, например, исследовательница мозга Дафна Бавельер[37] заметила: те, кто играет в компьютерные игры-шутеры, где требуется много стрелять, быстрее переключаются между разными занятиями и лучше сохраняют концентрацию, чем обычные активные пользователи социальных сетей.
Но пока мы не перехвалили новую технологическую идентичность, я хотел бы напомнить вам о том, что вы прочли несколько строк назад. А вы прочли, что техно-мир, в котором мы живем, усиливает нашу социальную изоляцию и снижет спонтанность взаимоотношений. Ничто не может стоить так дорого, даже более высокий IQ. Уже давно замечено, что одиночество – более смертоносно, чем курение. Другими словами, изолированная цифровая культура медленно нас убивает.
А тем, кому я кажусь ретроградом, и кто рассчитывает на то, что древняя человеческая программа вскоре догонит новую культуру, я, к сожалению, должен сообщить: этого в обозримом будущем не произойдет. То, что соединяет клетки мозга друг с другом и необходимо для того, чтобы вы могли думать, называется синапсами. Когда вам исполняется два года, мозг доводит до максимума количество синапсов в лобных долях, отвечающих за рациональное мышление. Мозг не знает, какая мыслительная система понадобится именно вам, поэтому готовится ко всему. Он похож на скульптора, который начинает обрабатывать огромный кусок гранита, из которого потом получатся разные скульптуры. То же самое происходит у вас в мозге. Мозг двухлетнего ребенка он весит почти как мозг взрослого, и уже полон всяких возможностей. Но через пятнадцать лет его объем сокращается.
Клетки мозга способны образовать почти неограниченное число связей, и он развивается таким образом, чтобы защититься от «перегрузки». От попытки сидеть в Facebook, одновременно разговаривать с кем-то и смотреть сериал, мозг бы взорвался, если бы по-настоящему попробовал делать все это одновременно. Мозг не может эффективно функционировать, если получает слишком много информации. Поэтому он отбирает и пропускает через себя лишь немного информации за раз. Он занимается разными задачами по отдельности, но быстро переключается между ними. Вы успеваете увидеть, что в автоматически включившемся видео на Facebook есть котенок, слышите что-то из сериала и замечаете расстроенное лицо друга. Но вы не успеваете обдумать это, пока снова не переключитесь.
Результатом такого перепрыгивания оказывается то, что вы не только довольно плохо справляетесь со своими делами, вы вдобавок теряете время, постоянно переключаясь между ними. Исследования показали, что когда мозг переключается с одной задачи на другую, связи в нем начинают работать медленнее. Это снижает вашу эффективность. Представьте, что вам нужно выключить одну компьютерную программу, прежде чем включить следующую. Именно это и происходит в мозге, когда «центру управления» вашими лобными долями приходится активировать новые области и отключить старые при появлении новой задачи. Психолог Дэвид Мейер из Мичиганского университета выяснил, что люди, которым приходилось переключаться между решением математических задач и определением геометрических фигур, не только позже заканчивали задание – их результат еще и оказался хуже, чем у тех, кто мог фокусироваться на заданиях по одному. Как это применимо к вам? Ну, если вы отвечаете на письмо, одновременно делая заметки о чем-то другом, ваш мозг работает вдвое менее эффективно, чем мог бы, если бы вы занимались делами по очереди. Вдвое менее эффективно.
Давайте по-честному. Как часто, разговаривая с кем-то, вы пытаетесь читать сообщение или дописывать ответ на него? И как часто после этого вы помните все, что было сказано, да еще успеваете быстро отправить сообщение? Да, вот именно. Все получается наполовину.
И вам все равно пришлось попросить собеседника повторить, что он сказал.
Другое исследование, на этот раз в Калифорнии, показало, что «многозадачные» программисты и офисные работники тратил по 11 минут в день на каждый проект. Каждый раз, когда кто-то отвлекался, ему требовалось 25 минут, чтобы вернуться к тому моменту, на котором он остановился. Представление о том, что мы становимся эффективнее, решая больше задач одновременно, ложно.
А что если слушать музыку? Есть исследования, доказывающие, что в определенных профессиях люди работают эффективнее, когда слушают музыку. А это ведь две задачи за раз. Но, по-видимому, это касается тех, кто работает руками, например, хирургов и строителей. Музыка и манипуляции руками активируют разные участки мозга и мультизадачность срабатывает. (Если только вы слушаете любимую музыку – иначе вы будете отвлекаться и снова терять эффективность).
Ну и потом, конечно, вам просто может быть приятно послушать музыку во время работы, даже если вы не хирург. Но это уже совсем другое дело.
Мало того, что вы теряете эффективность, выполняя несколько задач одновременно, ваш мозг не успевает погрузиться в каждую задачу, если вы часто переключаетесь с одного дела на другое. Он не успевает нажать «сохранить» до переключения. Поэтому вы и не поняли, что случилось с тем котенком в ролике на Facebook. (Он играл на пианино и выглядел очень мило). Мультизадачные люди не очень хорошо помнят, о чем говорилось на встрече, поскольку долговременная память не успевает записать информацию, до того как вы займетесь чем-то другим. Таким образом, у них повышается риск ошибиться. Нередко они довольно странно выглядят во время общения, потому что не в состоянии уследить, о чем вы с ними говорите. Мультизадачность оказывает негативное влияние на интеграцию в обществе, когда вы, например, пытаетесь писать сообщения, разговаривая при этом с реальным человеком. Вы сами знаете, каково это – говорить с тем, кто залипает в айфоне. Вы можете говорить о чем угодно, а собеседник в ответ только промямлит что-то невнятное. В критикующем общественное устройство романе Брета Истона Эллиса «Американский психопат» главный герой Патрик Бэйтмен признается в самых ужасных убийствах знакомым, которые слишком заняты собой, чтобы внимательно слушать. «Американский психопат» – критическая сатира, высмеивающая социальную изоляцию, к которой привела нас культура потребления в 1980-х, но в нашем многозадачном мире медиа у нас у всех такие же проблемы с коммуникацией, как у Бэйтмена. Ежедневно у нас бывают встречи, где нас не слушают: собеседник занят чем-то другим, пока мы пытаемся с ним говорить. И это уже даже не кажется странным.
Итак, мультизадачность приводит к потере времени, делает вас менее эффективным, вы чаще ошибаетесь, упускаете важную информацию и плохо слушаете. Значит, она вредит вашим социальным связям.
Ваши серые помощники в мозге постепенно перегружаются. В мире социальных сетей мы находимся на уникальной стадии мультизадачности, которую лучше описать как постоянное рассеянное внимание, когда мы все время все отслеживаем, ни на чем не фокусируясь.
Одним из способов избавиться от рассеянного внимания и вернуть концентрацию – не торопиться. Ничего страшного, если вы пропустите письма, которые в последние несколько часов пришли в ваш электронный ящик, или обновления на сайте новостей. Попробуйте просто убрать слово «торопиться» из вашего лексикона. А так же все его синонимы, типа «поспешить». Поскольку я сам отец маленьких детей, подобные слова составляют треть моего лексикона, и мое окружение тоже не против того, чтобы я торопился. Даже йогурт называется «Yalla»[38]. Устоять, как говорится, невозможно.
Но я никогда не забуду мужчину, придержавшего мне дверь в Дубае. Он с семьей заезжал в отель. Увидев, что я подхожу к той же двери, он подержал ее, уже после того как прошла его семья, и для меня. Проблема заключалась в том, что мне оставалось шесть или семь метров до двери. Поскольку я не хотел заставлять его ждать дольше, чем нужно, я поступил как хороший швед и пробежал последний отрезок. У двери я встретил немного обиженный взгляд и услышал слова: «Сэр. Никогда не торопитесь».
И я понял, что он имел в виду. В смысле, о чем я думал? Что он закроет дверь у меня перед носом, если я не потороплюсь? Что в таком случае это должно было говорить о нем, о незнакомом мужчине, старающимся быть доброжелательным? Мои торопливые шаги уменьшили значение его жеста. А я-то всего-навсего хотел сэкономить нам обоим пару секунд. Никогда не торопитесь.
Вы все равно успеете. Вы избежите тяжелого дыхания и учащенного пульса, но получите всеобщее уважение, за то что не потеряли концентрацию.