— Ого! — успел произнести Пашка, оглядываясь, прежде чем я рефлекторно прикрыл ему глаза ладонью. Всё-таки зрелище чужих кишок, размазанных по песку, это не то зрелище, на которое стоит смотреть пускай и смышлёному не по годам, но мальчишке.
Лена, увидев мой жест, одобрительно кивнула.
— Похоже, мы победили, — констатировала она.
— Наши союзники вышли на связь, — сказал Васька, и добавил спустя секунду: — хорошо, что ты замешкался.
— Я не мешкал, — возразил я, — у меня не получилось. Из-за какого-то «возмущения пятимерного континуума».
У Васьки округлились глаза, но он промолчал.
— Речь о твоей системе защиты? — спросил Тимур.
— Ага, — не стал отпираться я, аккуратно отстёгивая браслет с запястья сына.
— Выйдем поздороваемся? — предложил андроид.
Мы с Тимуром переглянулись; хозяин корабля кивнул.
— Нам стоит как минимум их поблагодарить, — сказал он, — к тому же, мне очень давно не доводилось видеть людей, наблюдавших своими глазами сияние Талисмана.
— Это не совсем люди, — вставил я.
— Как и мы, — улыбнулась Алия, — под людьми мы имеем ввиду разумные существа. Расширительный термин.
Я пожал плечами и, продолжая закрывать глаза сыну, двинулся к выходу.
— Можно изображение отключить? — попросил я, — так идти будет проще.
В следующую секунду прозрачные стены погасли. Вернулось обычное освещение.
У выхода я остановился, решив пропустить вперёд хозяев. Я не был уверен, что сразу найду правильный выход на нижние палубы.
Потом я вдруг вспомнил, что вторая пластина осталась на подиуме в центре ангара. Развернулся, чтобы пойти за ней.
В последствии я долго размышлял, что могло бы случиться, если бы я реагировал чуть быстрее. Но ситуация переменилась так быстро, что я замешкался. Не сильно, на долю секунды, но и этого оказалось достаточно.
Я увидел, как фигура в камуфляже, зачем-то пригибаясь, несётся через весь ангар к подиуму.
Сбросив оцепенение, я ринулся наперерез. Возможно, надо было крикнуть, тогда Васька успел бы быстрее. Да я и сам почти успел, но это «почти» в реальной жизни не считается.
Фигура в камуфляже дотронулась до Талисмана. Взяла его в руки. Талисман начал слабо светиться изнутри. Фигура стояла, сжимая пластину перед собой, словно очарованная этим светом.
Я резко затормозил. Успел заметить, как юркой тенью мимо меня пролетел Пашка.
— Нет! — кажется, весь ангар завибрировал от мощного окрика Васьки, — нельзя забирать силой!
Но Пашка его словно не слышал.
Вот он поравнялся с фигурой. Я в это время уже прыгнул вперёд, пытаясь его достать, но медленно, слишком медленно… я двигался словно под водой, мышцы и сухожилия трещали от напряжения, но не могли справиться со временем, с ускользающими мгновениями.
Пашка хватается за пластину. Я пытаюсь закрыть глаза, чтобы не видеть неизбежное. Остро понимаю, что и моя жизнь сейчас тоже закончится, я никогда не прощу себе гибель сына. Но веки отказываются подчиняться.
Фигура в камуфляже словно начинает светиться изнутри. В какой-то момент это сияние становится нестерпимым. Я кричу, но глаза по-прежнему не закрываю.
Сияние гаснет так же резко, как и зажглось.
Вместо фигуры в камуфляже на полу пятно копоти.
Возле этого пятна, со счастливой улыбкой на лице, стоит Пашка.
Он достаёт из-за пазухи свой Талисман. Подносит обе пластины к глазам. Совмещает их.
Мигнув, пропадает освещение, а стены ангара снова становятся прозрачными.
В Пашкиных ладонях снова зажигается сияние. В это раз оно не жёлтое и не белое; оно переливается всеми цветами радуги. Оно пульсирует, будто живое.
Мгновение, и вся его фигура окутывается этим сиянием.
Мощный радужный столб поднимается из ангара. Проходит сквозь прозрачную палубу. Загибается дугой высоко в небе. И выстреливает в сторону озера.
Ещё одно мгновение, и посреди озера, отражаясь в зыбкой воде, возникает невероятно чёткая радуга. А под этой радугой, едва видимые среди облачного дня, горят звёзды чужого неба.
Про войну и мир
На верхней палубе было прохладно. Промозглый ветерок был пропитан запахом железа и застарелой гари. Прямо по курсу вздымались циклопические руины портовых сооружений. Именно туда уверенно шло судёнышко, управляемое Алиёй.
— Вам тут должно быть комфортнее, чем на Земле, — неожиданно сказал Тимур, оглянувшись и посмотрев на меня, — тут гравитация на десять процентов ниже. Ты чувствуешь лёгкость?
Честно говоря, во время качки как-то сложно улавливать нюансы гравитации. Но Тимур был прав: планета была удивительно похоже на Землю. Именно эта похожесть доставляла наибольший дискомфорт. Не верилось, что в такой звёздной дали может быть что-то настолько привычное. Всё-таки другая галактика. Иной звёздный остров…
Не дождавшись ответа, Тимур отвернулся. В этот момент на палубу вышла Лена. Она куталась в плед, который Алия нашла где-то в корабельных запасах.
Бывшая жена подошла ко мне и встала рядом. Повинуясь мужским инстинктом, я осторожно обнял её, будто стараясь согреть. К моему удивлению, она не отстранилась.
— Дим… — тихо сказала она, — это всё похоже на сон, да? Или, может, я заболела и сейчас лежу без сознания в реанимации?.. У тебя не было таких мыслей?
— Нет, — ответил я, — как-то не до этого было. Похоже, даже во сне я сначала буду выживать, а потом — думать.
Я не увидел, но почувствовал, как Лена улыбнулась.
— А что, если никого не осталось? — спросила она чуть громче, — может, мы зря снова открыли проход? Может, мы опоздали?
— Кое-кто точно остался, — ответил Тимур, не оборачиваясь. — Мы получили кодированный сигнал от нашей организации.
Словно подтверждая его слова, где-то посреди руин зажглась цепочка огней.
Пирс нёс на себе явные следы боевых действий: воронки, выбоины, оплавленные конструкции. Всех подробностей было не разглядеть в не слишком мощном свете прожектора, который включила Алия для швартовки.
Тимур спрыгнул на пирс. Я, как мы и договаривались, кинул ему конец — сначала носовой и после, когда он ловко намотал его на кнехт, кормовой.
— Всё равно странно это… — произнесла Елена, когда мы спустились на пирс.
— Что именно? — уточнил Тимур.
— Корабль. И то, как ты пришвартовал его. Это слишком… близкое, понимаешь?
— Сходные условия порождают сходные решения. Что удивительного? — ответил он, — к тому же, это один из закрытых миров. У нас тут очень похожая структура Сети… была. Мир не слишком развитый, но по каким-то одному Создателю ведомым причинам он лучше всего годился для того, чтобы именно здесь была точка соединения. Может, поэтому он так похож на вашу Землю?
Я в очередной раз промолчал; только плечами пожал.
Вскоре на палубе показалась Алия и Пашка. Они спустились по шатким сходням. Сразу после этого включилась маскировка и корабль снова превратился в груду развалин, которые удивительно гармонично смотрелись в этом месте.
Стало темно. Звёздного света было явно недостаточно, чтобы безопасно двигаться среди развалин. И словно в ответ на мои мысли в руке у Тимура засветился маленький фонарик. Тонкий белый луч среди исполинских развалин выглядел так жалко и беспомощно, что у меня защемило в груди.
Мы прошли пирс, который закончился огромным провалом портала, ведущего куда-то во внутренние помещения портового терминала. Запах гари тут ощущался сильнее, чем на открытом воздухе, и не удивительно: следы пожарища виднелись повсюду. Наверняка, если приглядеться, то, кроме остатков техники в этом хаосе можно было обнаружить тех, кто держал тут оборону или же атаковал. Но я старался не приглядываться.
В глубине помещения мы остановились возле ничем не приметной стены, покрытой толстым слоем копоти. Тимур остановился напротив и сделал какой-то жест. После этого часть стены отъехала в сторону, открывая проход в чистую и хорошо освещённую зеркальную лифтовую кабину. Контраст между внутренностями лифта и окружающей разрухой был таким сильным, что я заподозрил продвинутую маскировку.
— Тимур, — я решил сразу прояснить этот вопрос, — скажи, это всё — муляж? — я обвел ладонью вокруг.
— Что? — Тимур бросил на меня недоумённый взгляд, — а, ты об этом. Нет, реальные развалины. Когда мы уходили порт ещё работал, а планета держала оборону. Но мы предвидели, что так будет, поэтому подготовились. Одно из наших убежищ спрятано внутри конструкций и недоступно на том уровне сканирования, которое применял Бирюзовый Альянс, — он прервался, видимо, заметив выражение моего лица, — это ребята, которые атаковали мир, где мы находимся, — пояснил он.
— Ясно, — ответил я. И вошёл в лифт.
Вопреки ожиданиям мы поехали наверх, на не вниз. Лифт был скоростным, у меня ощутимо заложило уши.
Когда открылись двери, Пашка вскрикнул. Да я и сам, признаться, рефлекторно принял боевую стойку. За всё время я настолько привык к тому, что Алия и Тимур выглядят как люди, что и здесь я ожидал встретить людей.
Но я ошибся.
Эти существа были похожи на гибриды слизняков и богомолов. Серое, блестящее туловище, мягко перекатывающиеся при движении, твёрдые, покрытые зеленоватым панцирем конечности. И верхняя часть туловища (язык не поворачивается назвать это головой) карикатурно напоминающая человеческое лицо: два глаза навыкате, шишковатый бугор-нос и круглое ротовое отверстие, обрамлённое щупальцами.
— Ух ты!.. — сказал Пашка; у него первоначальный испуг сменился детским любопытством, — вот это реальные пришельцы!
— Строго говоря, пришельцами тут являетесь вы, — прогудела одна из фигур на хорошем русском.
Тимур разразился какой-то щёлкающей тирадой. Но один из хозяев помещения прервал его.
— Нам нечего скрывать, — проговорил он, — давайте говорить на языке, который понятен всем присутствующим.
— Прошу прощения, — сказал Тимур, — я отвык от звуков родной речи. Хотел убедиться, что ещё не утратил нужных навыков…