Если он будет сопротивляться, позовите восемь человек и прикажите унести его».
- И что же сделал принц? - спросил Брито.
- То, что и вы бы сделали на его месте, как я полагаю, дорогой аббат: он последовал за двумя офицерами. И через пять минут ваш слуга оказался в опечатанной комнате.
- Бедный барон! - воскликнул д'Арманталь. - А как же, черт возьми, вы выбрались оттуда?
- А, в этом-то и вся прелесть моей истории. Едва принц вышел, а я оказался под сургучом - мою дверь опечатали последней, и, следовательно, Леблан закончил свое дело, - Дюбуа позвал лакея принца.
«Как вас зовут?» - спросил Дюбуа.
«Лапьер, ваша милость», - ответил лакей, весь дрожа.
«Дорогой Леблан, - сказал Дюбуа, - объясните, пожалуйста, господину Лапьеру, какому наказанию подлежит тот, кто повинен в срывании печатей, наложенных полицией его величества».
«Отправке на галеры», - ответил Леблан своим обычным любезным тоном.
«Дорогой господин Лапьер, - продолжал Дюбуа медовым голосом, - вы слышите: если вам угодно побыть несколько лет гребцом на судах его величества короля Франции, вам стоит только тронуть пальцем одну из этих ленточек или сургучных печатей, и ваше дело будет сделано. Если же, напротив, вам приятно получить сотню луидоров, берегите как зеницу ока печати, которые мы наложили, и через три дня вам будут отсчитаны эти сто луидоров».
«Я предпочитаю сто луидоров», - сказал этот прохвост Лапьер.
«Ну что же, тогда подпишите этот протокол: мы назначаем вас сторожем кабинета принца».
«Я к вашим услугам, ваша милость», - ответил Лапьер и подписал бумагу.
«Теперь скажите, - спросил Дюбуа, - понимаете ли вы, какая ответственность ложится на вас?»
«Да, ваша милость».
«Прекрасно, дорогой Леблан, нам здесь больше нечего делать, - сказал Дюбуа. - Я получил все что хотел», - добавил он, показывая на бумагу, которую вытащил из камина.
И при этих словах он вышел в сопровождении своего приспешника.
Лапьер посмотрел им вслед, потом, увидев в окно, что они садятся в экипаж, сказал мне, повернувшись в сторону туалетной:
«Скорее, скорее, господин барон, вам нужно уйти отсюда, пока мы одни».
«Ты, плут, значит, знал, что я здесь?»
«Черт возьми, разве иначе я согласился бы быть сторожем!
Я видел, как вы вошли в туалетную и подумал, что вам было бы не особенно приятно пробыть там три дня».
«И ты был прав. В награду за эту хорошую мысль ты получишь от меня сто луидоров».
«Боже мой, что вы делаете?» - вскричал Лапьер.
«Ты же видишь - пытаюсь выйти».
«Только не через дверь, господин барон, только не через дверь. Не хотите же вы, чтобы бедный отец семейства отправился на галеры. К тому же для верности они заперли комнату на ключ и унесли его с собой».
«Как же тогда мне выйти, негодяй?»
«Поднимите голову».
«Поднял».
«Посмотрите вверх».
«Смотрю».
«Направо».
«Ну?»
«Вы ничего не видите?»
«А-а, круглое оконце!»
«Ну вот. Встаньте на стул, на стол, на что придется. Окно выходит в альков… Так… Теперь прыгайте, вы упадете на кровать, вот и все. Вы не ушиблись, господин барон?»
«Нет. Принц, право, очень мягко спал. Желаю ему, чтобы там, куда его увезли, у него была такая же прекрасная постель!»
«Надеюсь, теперь господин барон не забудет о той услуге, которую я ему оказал».
«Ты говоришь о ста луидорах, не так ли?»
«Господин барон их сам обещал».
«Вот что, бездельник, поскольку я сейчас не склонен остаться без денег, возьми это кольцо, оно стоит триста пистолей; значит, ты выгадаешь на этой замене шестьсот ливров».
«Господин барон - самый щедрый из всех господ, каких я знаю».
«Хорошо. А теперь как мне отсюда выйти?»
«По этой лестничке. Спустившись, господин барон окажется в буфетной, потом пройдет через кухню и выйдет через калитку, потому что парадный подъезд, быть может, охраняется».
«Спасибо за объяснение».
Я последовал указаниям Лапьера, прошел через буфетную, кухню, сад, нашел калитку, мигом добрался с улицы Святых Отцов сюда, и вот я у вас.
- А где теперь принц де Селламаре? - спросил шевалье.
- Откуда я знаю! - сказал де Валеф. - Наверное, в тюрьме.
- Проклятье, проклятье, проклятье! - пробормотал Бриго.
- Ну что же вы скажете о моей одиссее, аббат?
- Что она была бы очень забавной, если бы не эта злосчастная бумага, которую проклятый Дюбуа выхватил из огня.
- Да, в самом деле, - сказал де Валеф, - это все портит.
- И у вас нет никакого представления, что это была за бумага?
- Ни малейшего. Но будьте спокойны, аббат, она не потеряна, и когда-нибудь мы это узнаем.
В эту минуту послышались шаги на лестнице. Открылась дверь, и показалась толстощекая физиономия Бонифаса.
- Прошу прощенья, господин Рауль, - сказал наследник госпожи Дени, - но я ищу не вас, а папашу Бриго.
- Неважно, господин Бонифас, милости прошу. Господин барон, позвольте вам представить крестника аббата Бриго, сына моей достойной хозяйки госпожи Дени, который до меня занимал эту комнату.
- Смотри-ка, вы дружите с баронами, господин Рауль! Какая честь, черт возьми, для дома матушки Дени! Вы вправду барон?
- Ладно, ладно, пострел, - сказал аббат, которому не улыбалось, чтобы здесь знали, что он вращается в таком обществе. - Ты сказал, что искал меня?
- Именно вас.
- Что тебе надо?
- Мне - ничего. Это мамаша Дени вас требует.
- А что ей нужно? Ты знаешь, в чем дело?
- Еще бы мне не знать! Она хочет у вас спросить, почему завтра собирается парламент.
- Завтра собирается парламент?! - вскричали де Валеф и д'Арманталь.
- С какой целью? - спросил Бриго.
- Да ведь именно это и интересует бедную женщину.
- А откуда твоя мать узнала., что собирается парламент?
- Это я ей сказал.
- А ты откуда узнал?
- От моего прокурора, ей-Богу! Жулю сегодня был у первого президента, и как раз в это время пришел приказ из Тюильри. Так что, если завтра загорится контора, вы можете быть совершенно уверены, папаша Бриго, что это не я ее поджег. Подумайте только, они все придут в красных мантиях. Вот раков-то соберется!
- Ладно, шалопай, скажи матери, что я зайду к ней, когда буду спускаться.
- Этого достаточно! Мы будем вас ждать. До свидания, господин Рауль, до свидания, господин барон. Да уж, раки будут дешевы! Два су штука!
И господин Бонифас вышел, даже не подозревая, какое впечатление произвело это известие на трех его слушателей.
- Замышляется какой-то государственный переворот, - проговорил д'Арманталь.
- Я побегу к герцогине дю Мен, чтобы предупредить ее, - сказал де Валеф.
- А я к маркизу де Помпадур, узнать новости, - отозвался Бриго.
- А я остаюсь, - сказал д'Арманталь. - Если я вам понадоблюсь, аббат, вы знаете, где меня найти.
- Но если вас не будет дома, шевалье?
- О, я буду недалеко. Вам стоит только открыть окно, да три раза хлопнуть в ладоши, и я прибегу.
Аббат Бриго и барон де Валеф взяли свои шляпы и вместе спустились на улицу, чтобы направиться каждый в свою сторону. Через пять минут после их ухода д'Арманталь тоже вышел и поднялся к Батильде, которую застал в большом волнении. Было уже пять часов пополудни, а Бюва еще не вернулся. Это был первый такой случай с тех пор, как Батильда себя помнила.
III
ЗАСЕДАНИЕ ПАРЛАМЕНТА
На следующий день в семь часов утра аббат Бриго зашел за д'Арманталем, который был уже одет и ждал его.
Они оба закутались в плащи, надвинули шляпы на глаза и пошли по улице Клери, а затем по площади Побед и саду Пале-Рояль.
Подходя к улице Эшель, они заметили необычайное оживление: все подъезды к Тюильри охранялись многочисленными отрядами шеволежеров и мушкетеров, и любопытные, которых не допускали во двор и в сад Тюильри, теснились на площади Карусель. Д'Арманталь и Бриго смешались с толпой.
Когда они добрались до того места, где теперь находится Триумфальная арка, к ним подошел офицер мушкетеров, закутанный, как и они, в широкий плащ. Это был де Валеф.
- Ну, что нового, барон? - спросил у него Бриго.
- А, это вы, аббат, - сказал де Валеф, - мы ищем вас. Со мной здесь Лаваль и Малезье. Я только что отошел от них, они должны быть где-нибудь поблизости. Не будем удаляться отсюда, и они не замедлят к нам присоединиться. А вы сами что-нибудь знаете?
- Нет, ничего. Я заходил к Малезье, но его уже не было.
- Скажите лучше, что его еще не было. Мы провели всю ночь в Арсенале.
- И ничего тревожного не произошло? - спросил д'Арманталь.
- Ничего. Герцога дю Мен и графа де Тулуз пригласили на регентский совет, который должен был собраться сегодня утром до заседания парламента. В половине седьмого они оба были в Тюильри, так же как и герцогиня дю Мен, которая, чтобы лучше следить за ходом событий, расположилась в принадлежащих ей апартаментах дворца Тюильри.
- Известно ли что-нибудь о принце де Селламаре? - спросил д'Арманталь.
- Принца де Селламаре увезли по дороге на Орлеан в карете, запряженной четверкой лошадей, в сопровождении одного придворного и под конвоем двадцати шеволежеров.
- А относительно бумаги, которую выхватил из пепла Дюбуа, ничего не удалось узнать? - спросил Бриго.
- Ничего.
- А что думает герцогиня дю Мен?
- По ее мнению, что-то замышляется против незаконнорожденных принцев. И все случившееся будет использовано для того, чтобы лишить их еще некоторых привилегий. Поэтому сегодня утром она строго отчитала своего мужа, и он пообещал ей держаться твердо. Но она на это не рассчитывает.
- А как обстоит дело с графом де Тулуз?
- Мы его видели вчера вечером. Но вы же его знаете, дорогой аббат, с его скромностью или, вернее, смирением ничего не поделаешь. Он всегда находит, что для него и его брата и так делают слишком много, и готов во всем уступать регенту.
- Кстати, король…