— Духота, и правда, будет, но опасности нет, я вас уверяю. У нас материалы из исключительно крепкого материала. Я всё проверил и подсчитал.
— Слышал уже не раз, а когда дойдёт до дела…
— Но мы ведь всегда впереди всех!
— А иначе я бы вас вообще никогда не слушал… Ваши три мили сделают нас скоро посмешищем всего флота.
В это время в кают-компанию зашёл краснофлотец и подал командиру радиограмму. Содержание её гласило:
«Командиру эсминца “Буревестник”. В районе Лебединого острова наших подводных лодок нет. Советую немедленно провести разведку. Для охраны Лебединого острова оставить патрульную шлюпку. Исполнение радируйте. Начальник штаба флотилии».
— Сейчас выходим в море, — сказал Трофимов, поднимаясь из-за стола. — Разведка подводного врага.
Кают-компания мигом опустела. Через двадцать минут патрульная моторная шлюпка, вооружённая пулемётом, под командованием младшего лейтенанта, медленно описывая круг, отошла от эсминца.
— Средний ход! — приказал командир эсминца.
Оставляя вспененный след, эсминец вышел из бухты.
В командирской рубке Семён Иванович размечал на морской карте квадраты, которые по очереди должен был обследовать «Буревестник».
Солнце на западе стояло уже над горизонтом. Приближался вечер. Солнечные отблески мерцали на мелкой волне. В воздухе белело несколько чаек.
— Дайте распоряжение не зажигать огней, — сказал командир эсминца своему помощнику.
Барыль видел подозрительное пятно, которое он принял за подводную лодку, километров приблизительно за двадцать — двадцать пять на север от острова. Куда она шла и двигалась ли вообще, он не рассмотрел. Всё же командир и старший штурман приблизительно определили район, в котором могла быть лодка. Прошло уже часа четыре. За это время лодка могла идти под водой экономическим ходом, полным ходом, наконец, всплыть на поверхность, идти на дизелях. В первом случае её скорость могла равняться максимум семи километрам в час, во втором — двадцати. Надводным ходом за это время лодка могла пройти более ста двадцати километров. На карте были начерчены циркулем три соответствующих концентрических круга. Учитывая ещё ряд других обстоятельств, были определены возможные места нахождения лодки.
— Думаю, он далеко от острова не отошёл, — сказал командир. — Здесь, кажется, есть для него какой-то магнит.
— Кроме того, если бы он удирал отсюда полной надводной скоростью, нам всё равно нечего за ним гнаться, — заметил штурман.
— Правильно, — сказал командир. — Прикажите идти тихо, сигналов никаких не подавать. Слушателям на гидрофонах замереть.
Когда совсем стемнело, «Буревестник» с погашенными огнями шёл переменным ходом, обследуя квадрат за квадратом район возможного пребывания подводной лодки. Вахтенные на палубе всматривались в темноту, следя за огнями пароходов и рыбачьих судов. Они обошли два парохода, и те даже не заметили, что поблизости от них был военный корабль.
Основную работу во время разведки выполняли слушатели на гидрофонах. Эти специальные приборы улавливают на значительном расстоянии различные шумы и звуки в море. Ими одинаково пользуются как корабли для подслушивания подводных лодок, так и подводные лодки для подслушивания надводных кораблей. За бортами эсминца повисли широкие раструбы — собиратели звуков, а на самом эсминце, припав к наушникам, слушатели «выслушивали» море, будто доктор грудь больного.
Эти приборы очень точны. Однажды американский эсминец напал на немецкую подводную лодку и забросал её глубинными бомбами. После атаки слушатели на гидрофонах слышали, как слабо работали машины лодки, лежащей на грунте, но вот они стихли. После этого слушатели уловили двадцать четыре выстрела. Это кончала самоубийством команда повреждённой подводной лодки, убедившись, что спастись нельзя. Возможно, это выдумка, но среди моряков она очень распространена и даже приводится в специальной литературе…
Целую ночь ходил «Буревестник», и слушатели не оставляли своих аппаратов. Только раз они слышали звуки, похожие на работу винтов подводной лодки. Как только об этом оповестили командира, он приказал остановить машины. В машинном отделении всё стихло. Корабль двигался по инерции. И почти в тот же миг слушатели перестали слышать звуки, которые казались им характерными для подводной лодки. Только один уверял, что секунд десять после того улавливал едва слышный шум от вращения винта. Ему на это ответили, что это, наверное, он слышал работу винтов «Буревестника».
Почти час эсминец стоял неподвижно. Но как бы ни прислушивались наблюдатели, никто не слышал больше ничего подозрительного. Наконец командир приказал дать эсминцу тихий ход.
Ещё раз поздно ночью гидрофоны уловили отдалённый взрыв, и больше никакие звуки не вызывали подозрений.
Проходив всю ночь, поутру решили возвращаться. «Буревестник» отошёл от Лебединого острова более чем на сто километров. Взяли курс на Соколиную бухту. Шли быстро: Трофимов хотел поскорее узнать, как прошла последняя ночь.
Ясным весёлым утром подошли к острову и вошли в бухту. Навстречу вышла патрульная шлюпка. Поравнявшись со шлюпкой, командир прокричал в трубку привет краснофлотцам и спросил, что нового. В ответ зазвучало громогласное «здравствуйте», а потом слова лейтенанта:
— В бухте всё спокойно.
«Буревестник» бросил якорь ближе к выселку.
13. ПРОЩАЛЬНОЕ ПИСЬМО
За Людой защёлкнулся автоматический замок в двери. Перед ней на полу, опёршись спиной о стену, сидел Марк, а возле него стояла на коленях Яся с мокрой тряпкой в руках. Помещение было таким тесным, что если бы они хотели вместе лечь на полу, то не смогли бы уместиться. Там не было ни одной вещи, только пол, стены и потолок с лампочкой над дверью. Потолок нависал так низко, что Люда чувствовала, как касается его волосами. Когда девушка увидела своих друзей, то даже вскрикнула от радости. Она вновь почувствовала себя среди своих, родных, после тяжёлого допроса, когда Анч задавал ей многочисленные вопросы, на которые она должна была немедленно придумывать ответы. Она видела — захватчики этим ответам не очень-то верили, но поскольку девушка отвечала на каждый вопрос, вели себя с ней достаточно вежливо. Теперь, когда девушка оказалась среди товарищей, она обрадовалась, но одновременно содрогнулась от боли, увидев избитого Марка. Наклонилась к нему, намереваясь спросить, как парень себя чувствует, но тут же замерла, услышав ругательство:
— Негодяйка, трусиха! Прочь от меня!
Люду даже охватил испуг, но, посмотрев Марку в глаза, она поняла его. Марк боялся, что их подслушивают, и продолжал игру, начатую в каюте командира подводной лодки.
Люда села рядом с ним, не говоря ни единого слова. Она улыбнулась ему, но Марк отвернулся. Этого девушка уже не понимала: ведь они были здесь одни.
Яся не знала, в чём дело, и потому удивлённо поглядывала то на Люду, то на Марка, не осмеливаясь что-либо сказать.
Юнга вытянулся и повернулся спиной к Люде. Девушка продолжала сидеть неподвижно. Через некоторое время почувствовала, что Марк взял её за локоть и крепко сжал. Потом пожал несколько раз всей ладонью, а после этого только большим пальцем. Она не понимала, в чём дело. Пожатие продолжалось. Это ей что-то напоминало, но что именно? Он жмёт то всей рукой, то только большим пальцем. Между этими пожатиями определённые интервалы. Так… так… один всей рукой, один пальцем, два всей рукой, интервал, один пальцем, два всей рукой, один пальцем, интервал, один всей рукой, один пальцем… Что же это такое? Ага! Точка, точка, точка, интервал. Точка, тире, точка, точка, интервал. Точка, точка, тире, интервал. Точка, точка, точка, точка, интервал. Точка, тире, интервал. Точка, тире, тире, тире. Теперь она поняла: Марк разговаривает азбукой Морзе. Так никто их не услышит и не увидит. Она напрягает память, припоминает знаки азбуки Морзе.
Марк рассказывал, как допрашивали его и Ясю, и опасался, что их могут не только подслушивать, но каким-то незаметным способом подсматривать, поэтому надо очень остерегаться. Он спрашивает о её допросе. Люда подробно рассказывает. Она много навыдумывала о военных кораблях, о разных изменениях на острове и на побережье. Спрашивали об отце, о торианите, но она всё совершенно перепутала. Только, кажется, ей не очеиь-то верят. Она согласна с Марком — надо их ввести в заблуждение. Но ей тяжело видеть, как с ним обращаются. Парень отвечает, что так и должно быть. Всё равно придётся погибнуть. Тем не менее надо бороться, может быть, им ещё удастся навредить диверсантам. Пусть он погибнет первым, а она пусть продолжит их обманывать. В таком положении — это единственный выход. Сейчас он предлагает начать вслух разговор. Пусть она объясняет ему, почему всё рассказала, а он в ответ будет её ругать. Если их подслушивают, то так даже лучше. Она согласна и даже просит, чтобы Марк её побил. В ответ на это Люда почувствовала нежное пожатие руки. Это уже никакой не знак Морзе. Это просто дружеское, искреннее пожатие, возможно, последнее в жизни. У девушки на глазах выступают слёзы, когда она начинает говорить. Эти слёзы звенят в её голосе. Если кто-то их подслушивал, то слова, которые она произносила, безусловно, производили то впечатление, на которое рассчитывал Марк.
— Марк, пойми меня! От нас ведь не требуют никаких страшных действий… Нас только спрашивают, и мы должны отвечать, потому что иначе нас будут мучить и убьют. Разве то, что мы расскажем, имеет такое уж большое значение? Это же мелочи! Важного мы всё равно не знаем.
— Дура! — кричит он ей в ответ. — Трусиха! Тебя мало убить!
— Марк, как они тебя побили! Марк, я боюсь…
— О, проклятая гадина! Молчи! Или я тебя задушу. Скажи мне, что ты там рассказала?
Люда, всхлипывая, стала рассказывать о допросе. Марк перебивал её ругательствами и обещаниями жестоко с ней расправиться. Так прошло несколько минут. Люда замолчала и, пожимая парню руку, требовала, чтобы он её побил. Но Марк не осмеливался этого сделать. Наконец он несколько раз замахнулся на неё, но не ударил. Кулак его здоровой руки прошёлся мимо неё и легко стукнул в стену. Найдёнка, наблюдая за их ссорой, всё это воспринимала серьёзно. Она вскочила и обняла Марка, чтобы не дать ему ударить Люду. Люда повернулась головой к стене и закричала не своим голосом. В тот же миг открылась дверь, и на пороге появился Анч. За его спиной стоял тот самый матрос, который сторожил в коридоре Марка. Люда повернулась к ним лицом, вымазанным кровью. Перед этим она так стукнулась носом о стену, что выступила кровь. Анч, выругав Марка, забрал девушку с собой.