Ох ты, ж, биджу вам в зад! Катонщик вовсе не потерял свой контракт, а заплатил виру своей душой. Жуть какая… это как добровольно отдаться Пустому!
- «Нинпо Кучиёсе: Катон: Кёурюуака»!
Стоило отвлечься на разрезание очередной паутины, как мощный пинок отправил меня на землю. На полянке уже поджидал катонщик, призвавший ящерицу для комбинированного дзюцу. Взметнулась стена пламени кругом, разумная ящерица стала огненной и тут же плюнула своей воспламененной ядовитой гадостью. «Каварими но Дзюцу» поздно – огненная стена играет роль барьера. Сирокама глупо – все равно, что водопад мечом резать, потому что слюна - это жидкий секрет желез, а не сотворенное из чакры.
Мой мозг работает на износ, анализируя сражение и… часто отвлекаясь из-за наших с занпакто резонирующих воспоминаний или одинаковых ассоциаций, но без транса вообще ахтунг полнейший.
Замечаю шаринганом, как катонщик прыгает вверх, занимая место кинувшегося за мной мастера Тай, чтобы перекрыть всю сферу. Скрыться в земле не вариант, потому что простейшая техника небесной ноги «Цутен Кьяку» сделает из меня фарш прямо в земле.
-- «Санкара Рибон», - громко помыслил Какаши, одновременно начиная исполнять ту-самую технику, до которой у меня еще руки не дошли.
С двинувшихся по воле занпакто танто сползают ленты трехцветной рейрёку, в прошлый раз в Стране Волн такая буквально взорвала тело шиноби и оставила на дороге незаживающий шрам. Очень энергозатратная техника!
Обгорелый вовремя и мощно толкнул ногами воздух: он вверх, а в меня огненный сгусток спрессованного воздуха, трущегося об обычный воздух и оттого воспламенившийся. Как танцовщица, я взмахиваю танто, окружая себя внушающими животный ужас смертоносными лентами. Выброс чакры из ног смягчил падение и образовал кратер со мной в центре. Я отпустил целенаправленно закрутившуюся ленту в огненную ящерицу. Говорите, они не умеют кричать? Еще как умеют! По крайней мере, обгорелый болезненно схватился за уши, из которых брызнула кровь. От его очередного снаряда прессованного воздуха я уклонился, обзаведясь рваньем с левого бока, посеченного острыми осколками почвы, спрессованной мною в камень при приземлении – такие вот скорости сражения. Вторую многометровую загогулину с трудом отправляю наверх – оба джонина делают невербальную и бессловесную замену тела.
Жар рухнувшего на горящую поляну огненного снаряда «Катон: Карью Эндан» опаляет мои ноги - еле успел покинуть огненный пир.
- «Бакудо-9: Хьёрин»! – Выполняю с двух рук кидо оплетающего кнута. Мимо – замены!
Зато «Бакудо-8: Секи» действует безотказно, мощно отшвыривая от меня ретивого тайдзюшника, пробившего своей железной головой ствол дерева, отчего сорванная маска открыла моему шарингану его лицо, которому, если добавить шрам поперек носа, получился бы вылитый Умино Ирука, вроде как потерявший всех родных десятого октября дюжину лет назад. Некогда удивляться!
Тем временем катонщик приложил руки ко рту и начал ниндзюцу выдоха огненного дракона «Катон: Карью Ибуки», от влитой мощи легко перескочившую с “D”-ранга на “C”-ранг. Быстро расширяющееся огненное облако блокировало подходы к джонину, умело прыгающему и направляющему непрерывный поток пламени, тем самым тормозя меня до очухивания пострадавшего напарника из клана Умино. Бестолку сечь мощную и обесформленную стихийную чакру, которой задано лишь направление. Я его не чувствую и не вижу за ней, а потому метаю расходящиеся «Хачи-Сирокама» почти наугад - ориентируюсь на потоки. Стоит только кинуться к контуженому Умино, как огневая поскакушка немедля ударит в спину. Еще один прелюбопытный вопрос – откуда он смог выучить дыхательные техники Учиха?! Только они умели так долго и непрерывно дышать огнем. Хотя это не вопрос, это улика – Корень помогал Итачи и забрал себе библиотеку вырезанного клана. Наверняка добыли себе шаринганов да прочли зашифрованные свитки. Один мат на уме!..
Хм, куда пропал Умино? Ладно, рискну! «Шуншин» второго уровня на предельной скорости - по широкой дуге обхожу катонщика. Биджу! Ему хватило мига заметить меня, чтобы совершить замену тела, оказавшись у корня дерева, соседа которого взорвало мое «Хадо-04: Бьякурай». Он явно недооценил мою скорость, попытавшись еще раз воспользоваться барьерным нинфуиндзюцу из пламени. Впрочем, и я его недооценил – замена с воздухом это высший класс! Ушел гаденыш на пять метров вбок. И барьер завершил!!! Отталкиваюсь по методу Сюмпо – снова замена! Биджу, так можно на измор прыгать друг от друга… Для так же открывшего вторые врата Хачимон легко уклоняться от моих белых серпов, с ним надо исключительно в ближний бой. И у меня чакры сущие крохи остались, а он еще одну огненную паутину может спрясть, если хоть мгновение ему дам. Биджу-биджу-биджу!..
Поставленный огненный купольный барьер охватывает и землю, благодаря чему шиноби его поддерживает своей волей и чакрой, блокируя выход и высасывая из меня энергию. Едва я это понял, как вдруг огонь мигает… И я не успеваю уйти от удара кулака Умино, выпрыгнувшего из-под земли прямо мне на встречу. Б***, я и не предполагал, что у него помимо воды, охватившей кулак в форме гигантского куная, еще и земля! Я вообще не подумал про сродство рода Умино!
Слишком резко… Я дернулся было в сторону, тормозясь, но и он тоже, ускоряясь. Вода проколола сферу «Бакудо-8: Секи» и пробила мои щиты, только и успел повернуть корпус так, чтобы кулак, вошедший в солнечное сплетение, сломал мне еще одно нижнее ребро, а не позвоночный столб. Резкая вспышка боли туманит разум, но я привычен и умею пропускать ее сквозь себя. Занпакто, от боли закричавший вместе со мной, сам дернул моей левой рукой, разжавшей кисть – танто молниеносно воткнулся в грудь катонщика, решившего сожрать какую-то пилюлю. Правой рукой сам делаю замах и разжимаю кисть, чтобы другой танто преодолел блок для моей руки и воткнулся меж ребер прямо в сердце. Мозг Умино успел дать команду мышцам на сокращение, а чакре на концентрацию во лбу, коим уже мертвое тело меня ударило прямо в маску, таки разбив ее и расквасив нос. Последним стало осмысленное желание отбросить от себя тело со страшным фуиндзюцу самоликвидации, и на этом желании, не выдержав боли в сотрясенной голове и пробитом очаге чакры, сознание померкло…
Глава 7.
Вы знаете, как чувствует себя воздушный шарик, удерживаемый за нитку ребенком, сдуру полезшим с ним в лес?
Никогда еще я не испытывал той бездны беспомощности, куда обрушил меня жирный жаб, к которому тянулась моя цепь. Пока меня тянуло вслед за ним, вспомнил Сенну. Милая девчушка с очаровательными янтарными глазищами, впитывающими науку заклинаний словно губка. Когда она поднимала личико на своего лейтенанта, тот прощал ей все шкоды. Одну из них Сенна устроила мне в Гэнсэй, когда мне наконец-то, как лейтенанту, сделали на заказ гигай по моим внушительным габаритам - всего-то спустя три года от присвоения офицерского звания. В тот раз я с группой шинигами в стандартных гигаях, выданных под роспись и личную ответственность, устроил ночевку с лесочке, привыкая к искусственному телу для выполнения некоторых заданий в мире живых. Стоило мне наконец-то уснуть, как эта мелкая пигалица «случайно» уронила на меня гиконган. Естественно, душу тот час же выдернуло из гигая. Меня в казармах, конечно, будили и холодной водой, и трубили в ухо, в общем, обычный опыт, а тут… разбудили самым, гм, экстравагантным образом, выудив из глубин души некогда похороненное воспоминание о первых мгновениях после смерти человеческого тела. Когда эта биджева жаба проглотила мое тело, произошло в точности то же самое.
Из-за особенностей внутреннего пространственного кармана клятой амфибии мою душу буквально выдернуло из тела, еще подававшего признаки жизни. Причем проявившаяся толстая цепь, уходящая в спину жабы, каким-то образом блокировала все мои способности шинигами и вообще практически все оперирование рейрёку. Судя по шарингану и танто на бедрах, я остался в шикае, но вытащить занпакто из ножен не мог – мои руки легко проходили сквозь мое собственное призрачное тело, чего прежде никогда не случалось. И дозваться до Какаши тоже не смог.
- Ох уж эти герои-сосунки, - сокрушался белогривый саннин, - все им неймется на подвиги…
Это первое, что я услышал, когда душу выпихнуло из тела, пропавшего в недрах желудка причмокнувшей жабы. Сейчас-то нет рвотных позывов, и в тот момент я меньше всего думал о чем-либо, кроме переживаний первой и второй смертей. Рот жабы закрыла то ли пробка, то ли соска.
- Ведь есть же призыв, - бурчал жабий сеннин, - чего собакин не ушел к своим псам? – Беззлобно спросил он, в который раз обернувшись на умные минусы жабьих глаз, со всем согласно хлопающих веками. – Но если бы он так и поступил, мы бы его перестали уважать, правда, мой лупоглазый друг?
Запечатав в свиток найденные пилюли, видимо выпавшие из рук катонщика, на месте которого осталась ровная полусфера кратера, Джирайя, собственно, и удрал с объятого жадным и жарким пламенем поля боя обратным призывом на гору Мьёбоку. В его миссию не входила драка с парой мчавшихся сюда вражеских наблюдателей. Кажется, либо мое тело на рефлексах, либо под управлением запнакто, спихнувшего всю боль на меня, оттолкнуло мертвого Умино, чей поглотитель активировался прямо в воздухе – никаких следов не осталось. Богиня удачи мне явно улыбнулась.
Переход между мирами отрезвил меня. Еще бы не прийти в себя, когда тебя одновременно ошпаривает и обмораживает, а в довесок выкручивает и выжимает, словно половую тряпку. Всего пару секунд крутил головой, обозревая чудной пейзаж территории клана Гама, потом взрослый мужик схватил радостно моргнувшую жабу за лапу и по-мальчишески, подняв тучу брызг, прыгнул в пруд, рядом с которым появился. Прямой портал до Конохи! Пролетел душой через него и будто окунулся в жирное подсолнечное масло – тьфу, гадость!