— Это Юна-то?! — долетел до нее раскатистый смех, — ... да она на него даже не глядела. Ну, до того как...
Говорящий понизил голос, и дальнейшие слова Мию не разобрала. Обернувшись, она обнаружила здоровяка Узумаки, нового соратника Ино и Хинаты. Уже изрядно захмелев, он что-то рассказывал внимательно слушающему Шикамару.
Присоединиться к ним, что ли? Или?..
Мию взглянула в другую сторону, где шла отчаянная и безнадежная битва. О чем, впрочем, оба ее участника не догадывались.
Наруто забился в угол зала, взирая оттуда на чужое веселье флегматичным идолом какого-то божества. Что щелкнуло в голове блондина, заставив того вылезти из подземелья ради неформального мероприятия, Мию совершенно не представляла. Тем не менее он был здесь, давно выпав у всех из фокуса внимания.
Всех, за исключением одной предприимчивой куноичи.
Вооружившись парой бутылок сётю, та прицепилась к Намикадзе, о чем-то вдохновенно рассказывая, ничуть не смущаясь редкими односложными ответами джонина и не забывая наполнять стаканы. До Мию порой долетали обрывки терминов из фуиндзюцу — куноичи делала ставку совсем не на внешность, похоже, нацеливаясь не только на веселую ночку в постели гения, но и на нечто более серьезное.
Увы, она даже не представляла высоту стен, которые пыталась штурмовать. Сенсорный дар позволил Мию различить в пульсации силы Намикадзе нотки Крови Дрига. Едва ли техника, мгновенно уничтожавшая все доступные Хирано токсины, не могла справиться с алкоголем. Ну а мелкие детали, заметные ирьенину только из-за долгого знакомства, отчетливо говорили, что новоявленный джонин давно отрешился от реальности, утратив интерес к собеседнице и уйдя в свои мысли.
Вид Наруто всколыхнул воспоминания, заставив на минуту забыть даже о Саске. Когда хокаге подключил ее к проекту по разработке печатей заключения, Мию не особенно удивилась. Имея в команде сына руководителя деревни, стоило ожидать, что, рано или поздно, они окажутся в числе приближенных. В самом деле, кому еще мог доверять Намикадзе-старший, как не сыну? Просьба Наруто о помощи была куда удивительней.
Мию вновь покосилась на соратника, равнодушно прихлебывающего сётю.
Два нижних ребра слева, два верхних справа. Кровь Дрига и Призрачные узы. Основной и резервный набор скрытых в костях фуин, в имплантации которых она помогла. Защита, что позволила Наруто сражаться, игнорируя смертельные раны, больше не требовала практически никакой концентрации. И Мию уже знала — это далеко не конец модификаций. Небрежность, с которой Намикадзе превращал свое тело в оружие, пугала.
И завораживала.
Она уже привыкла к своим возможностям боевого ирьенина. Привыкла к выносливости, уступавшей таковой разве что у Саске, привыкла к силе, ощутимо большей, чем у других куноичи. Привыкла к тому, что тело работает как часы, без малейших признаков даже тех редких недомоганий, которые бывали у шиноби. Сейчас она могла с легкостью пересилить яд, которым их отравили когда-то на миссии в стране Чая. Могла, пусть не быстро, но уверенно регенерировать довольно серьезные раны, даже без активных техник ирьендзюцу. Наконец ее усилиям начала поддаваться нервная система — потихоньку Мию наращивала скорость реакции, выходя за пределы отпущенных природой возможностей. Постепенный, гармоничный процесс изменения.
Наруто на гармонию было плевать. Когда понадобилось, он просто вырезал ненужное, заменив эффективным.
Мию украдкой коснулась кармашка на куртке. Там в отдельном чехле лежал созданный из праха сенбон. На ее вопрос Наруто честно ответил, что для других такие импланты невозможны — «некротические материалы» вызовут отторжение. И все же, повинуясь секундному порыву, она выпросила у соратника иглу для экспериментов. В конце концов, Наруто не ирьенин. С тех пор прошла неделя, но сенбон так и лежал нетронутым. Мию никак не могла решить, хочет ли вообще вступать на этот путь.
От размышлений Хирано отвлек сенсорный дар. К ресторанчику приближалось еще трое шиноби. Первым она узнала Какаши. Его отсутствие при чествовании учеников многих удивляло, но не сильно. Все же, АНБУ — мало ли какие дела могли помешать. Второй источник чакры оказался Юи. Что, в общем-то, было ожидаемо. После нападения Зетсу Хатаке стал кем-то вроде личного телохранителя дочери йондайме и по отдельности они попадались на глаза не часто. А вот третий шиноби...
Хирано поперхнулась сётю и закашлялась, поняв, кто идет. А потом развернулась к двери, готовясь насладиться представлением.
Первой в зал проскользнула Юи. Хотя сестра Наруто и старалась сдержать восторг, получалось не очень. Ну как же: она, всего лишь учащаяся академии, а присутствует на посиделках взрослых шиноби, где и генинов-то особо не видать. Вошедший следом Какаши улыбнулся Мию одним глазом поверх маски, как умел только он, и отступил в сторону, давая пройти своему спутнику.
Точнее, спутнице.
— Привет! — мягкий голос прокатился по залу ресторанчика, на мгновение заставив умолкнуть разговоры и приковав внимание к вошедшей. Повисла тишина.
Но лишь на какую-то секунду.
— Куренай-сенсей! — Ино метеором сорвалась с места, кажется, даже отшвырнув с пути кого-то из обретавшихся рядом шиноби.
Неожиданное появление пропавшей без вести куноичи встряхнуло застоявшуюся атмосферу посиделок, привнеся в нее нотки настоящего праздника. Человеческий водоворот закрутился вокруг Юхи. Наперебой сыпались поздравления и вопросы. Счастливая Ино не отлипала от своей наставницы, далеко не сразу выпустив ту из объятий. Было разбившиеся на группки, шиноби вновь собирались вместе, сдвигали столы, ожидая рассказа куноичи о своих приключениях. Какаши отправил одного из призванных псов за Хинатой — та не присутствовала на празднике изначально, отговорившись какими-то делами. Даже Наруто оживился и покинул облюбованный угол, прервав осаждавшую его куноичи на полуслове.
Мию поймала себя на том, что улыбается. Мрачные мысли отступили. Появление Юхи, которую многие уже мысленно похоронили, отдавало каким-то чудом, принесшим неимоверное облегчение. На фоне нежданного спасения, ее собственные тревоги вдруг показались сущей ерундой.
Что Саске? Они в одной команде. Ей не нужно, как разным предприимчивым куноичи, выжидать уникального случая, чтобы показать себя. Захочет — двинется в этом направлении в любой момент. Женить мечника у тех все равно не получится. Что импланты? В ее дом не вламываются шиноби S-ранга. Нет нужды наращивать свою мощь с такой скоростью, с какой это делает Намикадзе. Можно сколько угодно экспериментировать, прежде чем принять решение.
Обретя, наконец, внутреннее спокойствие, она прислушалась к рассказу Куренай.
Когда джинчурики ворвались в Кибадзё, Юхи не повезло — ее оглушило обломками от одной из первых Бомб биджу, разносящих стены крепости. Хотя как не повезло? Шиноби редко утруждаются взятием пленных, если на то нет особых причин, она же очнулась живой, хоть и в камере Ивы. Про само заключение куноичи мало что могла рассказать. Всерьез допрашивать ее не пытались, потребовав лишь назвать имя, звание и ранг. Держали в одиночной камере, кормили хоть и скудно, но регулярно. В общем-то, типичная история для захваченных на войне шиноби. Пытать каждого пленного долго и хлопотно, как и следить, чтобы те не покончили с собой между допросами. К подобным мерам прибегали, когда было известно о какой-то действительно важной информации у конкретного шиноби. Узники, в свою очередь, прекрасно зная эти нюансы, не спешили останавливать сердце, лишь обнаружив себя в плену. Деревни периодически обменивались захваченными, да и сбежать могло получиться.
Вот и у Куренай получилось.
Затаив дыхание, Мию слушала рассказ о рискованном побеге, построенном на филигранном владении гендзюцу, ловкости и слепой удаче. Но на том приключения Юхи не закончились. Оказавшейся в зимних горах без снаряжения, куноичи пришлось проявить изрядную сноровку, чтобы выжить. Благо хоть быстро удалось сбить погоню со следа. Но она справилась и с этим, наконец, спустившись в долины. Дальше оставалось самое простое — в одиночку преодолеть треть континента. Путь хоть и длинный, но не столь уж рискованный. Здесь уже повествование приобрело нотки откровенной байки. Мию смеялась до слез, слушая, как Куренай у всех на виду пробиралась в вагон первого класса, намереваясь доехать до страны Огня со всем комфортом.
Не обошлось и без печальных новостей. Юхи, наконец, прояснила судьбу Косея, своего напарника в Кибадзё и деда Рюйки. Как оказалось, Узумаки погиб еще в замке, столкнувшись с тем самым шиноби, что подорвал башню накопителя. Выслушав рассказ, помрачневший здоровяк кратко поблагодарил куноичи и, попрощавшись, ушел, провожаемый сочувственными взглядами.
Шиноби на какое-то время притихли, поднимая тосты в память погибших, призывая милость ками к их душам. Вспомнили и Кибу с Шино. Хотя умом Куренай и понимала, что выжить во взрыве накопителя у тех не было шансов, все же заключение позволяло теплиться надежде на чудо. Увы, возвращение в Коноху рассеяло последние сомнения.
Но тяжелые воспоминания не смогли испортить вечер. Скорее, наоборот — напоминание о смерти заставило шиноби острее чувствовать момент, спешить жить. Веселье вновь пошло по нарастающей. Рекой полились саке и сётю под разухабистые байки «из жизни».
Они засиделись далеко за полночь. Первым ушел Наруто, прихватив с собой Юи. Вместе с ними откланялся и Какаши. Хотя ему явно хотелось остаться и продолжить веселье, долг есть долг, и он последовал за дочерью хокаге. Постепенно начали расходиться и остальные. В свой черед и Мию, почувствовав, что глаза уже слипаются, отправилась домой. Продолжать веселье остались лишь самые стойкие, включая Саске и Куренай, присоединившуюся гораздо позже.
***
Хмурая серость зимнего утра пробивалась сквозь шторы, постепенно все четче проявляя обстановку спальни. От незаконопаченного окна тянуло холодом, сквозняк заставлял пылинки плясать в воздухе. Юхи мысленно отметила необходимость заняться капитальной уборкой. Простоявшая полгода запертой, квартира в этом определенно нуждалась.