Последний цикл. Тело мага на пределе, проходящая сквозь него сила отзывается давно позабытой болью. Следующий цикл стал бы смертельным, но в нем нет нужды.
Все происходит почти одновременно. Исчезает барьер; отменяет Луч Варкастер; мечет кунай Мию. Ульгрим завершает Хирайшин.
Миг небытия, и мечник с некромантом врываются на бывший полигон.
Противников трое. На вид, обычные шиноби — безликая черная форма, джонинские жилеты, протекторы... Из образа выбиваются только подвески — у каждого на шее болтается цепочка с вписанным в круг перевернутым треугольником.
Мир замедляется, некромант рискует, задерживая атаку, вглядываясь в лица врагов, решая...
Кто? Куноичи с выцветшими глазами старухи и гладкой юной кожей? Мужчина, на вид, едва разменявший четвертый десяток, но седой как лунь? Статный темнокожий старик, единственный, чей облик не вызывает диссонанса? Цучикаге слишком занятой человек, чтобы лично заниматься всеми нюансами подготовки джашинитов. Должен быть тот, кто посвящен в тайны преображения. Тот, кто знает, как накапливается чужая жизнь.
Тот, кто ответит на вопросы Варкастера.
Промедление могло бы дорого обойтись некроманту. Воздух вокруг друзей взрывается, воскрешая в памяти давний бой с носителем бакутона в стране Тигра... Но Ульгрим начеку. Фигура мечника вспухает фиолетовым облаком Сусаноо, призрачный щит прикрывает замешкавшегося некроманта, принимая большую часть удара. Обогнувшая препятствие ударная волна пытается разорвать тело мага, но вложенные в кости заклятья сберегают Варкастера. Контузия, лопнувшие барабанные перепонки и содранная кожа — ерунда.
Ивовцы когда-то выстроили свой полигон в форме круга, и теперь Печать поглощения накрывает его разом, не оставляя свободным ни единого клочка пола. Ульгрим Варкастера не волнует. Они уже проверяли — это заклятье не в состоянии совладать с защитой Сусаноо.
Чужая жизнь обрушивается на некроманта полноводной рекой. Но дожидаться исцеления некогда — маг срывается с места, утягиваемый к стене Цепями чакры.
Противники уже на куполе потолка. Они еще не поняли, что происходит — заклятье пока вытягивает из них заемную жизнь.
Меч Сусаноо врезается в камень, вынуждая шиноби Ивы прыснуть в стороны. На пол с грохотом падают выбитые ударом каменные глыбы. Потолок идет трещинами, но конструкция выдерживает испытание.
Варкастер решает остановить свой выбор на старике, но тот уходит от Стрелы рока с легкостью танцора.
Куночи, сложив пару печатей, окутывается алым сиянием и одним прыжком оказывается на плече Сусаноо, еще в воздухе вынимая из ножен за спиной короткий танто.
Но Варкастеру не до нее — носителем бакутона оказывается седой. Волна детонации вынуждает мага бросить выцеливание старика и сменить позицию. Спрыгивая на пол, он оказывается в шаге от вмонтированного в камень огромного символа — уже знакомого круга с треугольником. Образующие знак стальные желоба запятнаны подозрительными бурыми потеками.
Секунды тают за секундами, а шиноби Ивы не думают умирать, хотя жизнь продолжает вливаться в некроманта, уже исцелив все полученные повреждения.
Варкастер пересчитывает затягивающийся бой и меняет тактику. Печать поглощения гаснет, позволяя вступить в схватку остальной команде, а мечнику сберечь остатки чакры, пожираемые Сусаноо.
Судя по всему, вовремя — Ульгрим отменяет защиту в то же мгновение.
Куноичи, едва успев пару раз ткнуть мечом в Cусаноо, теряет точку опоры. Высверк стали... Каким-то чудом ей удается уклониться от клинка грандмастера. Не до конца, но удар, что должен был перерубить шею, приходится в челюсть, уродуя лицо. Рана мгновенно начинает затягиваться.
Из пробитого в стене тоннеля в ореоле разрядов вырывается Какаши. Правая рука сияет, удерживая живую молнию Райкири, шаринган ищет цель...
От очередного удара бакутонщика маг уходит банальным прыжком... и подставляется прямо под гранитный шип, пущенный стариком. Камень пасует перед силой Призрачных уз, и некромант остается невредим, но удар отправляет его на пол. Щит праха перекрывает вектор возможного продолжения атаки. Перекат, и маг вскакивает на ноги... чтобы обнаружить себя прямо в центре странного знака джашинитов.
Мир остановился.
Замер Ульгрим, позволяя в подробностях разглядеть удар грандмастера меча. Замерла в воздухе кровь, едва успев покинуть рассеченную артерию куноичи Ивы. Замерли бакутонщик и Какаши в трех шагах от него. Тело Варкастера тоже застыло, он не мог оглянуться на остальных. Но вряд ли за спиной ждало иное зрелище. Впрочем, окружающий мир волновал некроманта мало. Куда больше его интересовало иное.
Он был не один.
Как кристалл в своем росте сливается с подобным себе, создавая друзу, так и его разум стал не единственным, доступным сознанию. Не инородное вкрапление телепатической атаки, нечто совершенно иное. Странное, необъяснимое ощущение. И знакомое. Не раз в прошлой жизни он сталкивался с подобным. В темных подземельях Некрополиса и среди мхов Астерканской долины, под сенью дубов Могильного кургана, и на выжженных солнцем камнях Корванского плато. Они приходили к нему, когда он стоял над телами их жрецов. Грозили, стращали, приказывали, просили...
Джашин почтил его своим вниманием.
Варкастер молчал, не собираясь начинать диалог первым, анализируя ощущения от незваного гостя. В разное время он сталкивался с разными богами. Ему были знакомы и всеобъемлющая гордыня Могдрогена, и безумие пустоты Х’тона, и неутолимый голод Опустошителя. Но Джашин не походил ни на кого встреченного ранее. Отстраненное, холодное присутствие. Последние сомнения относительно местных культистов рассеялись. У мира шиноби имелись собственные боги. Один, по крайней мере.
Пауза затягивалась. Джашин молчал, словно тоже пытаясь разобраться в маге. Варкастер терпеливо ждал, нисколько не обеспокоенный. В свое время он уделил немало внимания вопросу божественности, и теперь прекрасно представлял, чего стоило опасаться, а чего нет. Боги были могущественны, бессмертны...
И бессильны.
Перешедшим в иную форму существования, им было так же трудно вмешиваться в дела реального мира, как людям в жизнь существ, обитающих в тех глубинах океана, куда никогда не проникает солнечный свет. Власть богов ограничивалась приверженцами собственного культа, жрецами и алтарями. К последним, видимо, относился и знак на полу, в который Варкастера угораздило вкатиться, отдав Джашину некую толику власти над собой. Высшим же проявлением бога являлся аватар — земное воплощение его воли, смертная оболочка, вмещавшая лишь ничтожную часть сил, но зато способная свободно действовать в реальном мире.
Маг знал — даруемых алтарем возможностей Джашину не хватит, чтобы просто убить того, кто ему не поклоняется. А если где-то поблизости обнаружится аватар... Варкастер несколько раз встречался с ними и пережил эти встречи. Аватары — нет. Конечно, он мог чего-то не знать, а боги другого мира могли играть по иным правилам. Но некромант все равно не умел бояться, и потому просто ждал.
Мир пришел в движение так же неожиданно, как и остановился. Брызнула кровь, голова куноичи слетела с плеч. Мигом преодолел последние три шага Какаши, всаживая технику под ребра седого бакутонщика.
Бог ушел, не удостоив некроманта беседой.
Ничуть не огорченный, Варкастер распылил Стрелой рока не собиравшееся умирать тело куноичи, и развернулся к оставшемуся в одиночестве старику, готовя Урожай душ.
Если ему удастся освоить способность накапливать в себе чужую жизнь, он приблизится к неуязвимости настолько близко, насколько это вообще возможно. Даровано было знание Джашином или нет — не важно. Магия выше богов. Заклинания остаются заклинаниями, кто бы их ни придумал, кто бы ни использовал. Дригу Варкастер тоже не поклонялся, что ничуть не уменьшало эффективность заклятья, зовущегося его кровью.
В одиночку старик долго не продержался. Какаши нагнал его в толще камня, когда, пользуясь отказом барьеров полигона, тот попытался отступить. Вынужденный вновь вынырнуть на поверхность, шиноби Ивы попался в паутину Шикамару и встретил свой конец под ударом Стрелы рока.
Спрятанная на теле Варкастера плашка печати потеплела, подтверждая срабатывание. Теперь оставалось только ждать — возможность проверить улов появится у него лишь по возвращении в Коноху.
— Прошу прощения, хокаге-сан, враги закончились, для вас никого не припасли.
Обернувшись на голос Ульгрима, некромант увидел выходящих из дыры в стене Минато и Хирузена.
— Вижу. Наруто, ты в порядке? — почему-то взгляд отца сразу прикипел к некроманту.
— Да, — озадаченно ответил тот.
После секундного молчания хокаге буркнул:
— Сделай так, чтобы эти тряпки не увидела Кушина. Это приказ, понял?
Некромант оглядел себя. После всего случившегося сегодня его форма превратилась в совершенную рванину. Впрочем, Варкастера это не сильно волновало. Когда Юна сожгла плащ с печатями, он отказался от идеи дорабатывать одежду, переведя ее в разряд расходников. Так что расползающиеся на клочки куртка и штаны были хоть и наилучшего качества, особой ценности не представляли. Куда больше беспокоило повреждение нанесенных на тело фуин с прахом. Краска Поглощением не восстанавливалась и далеко не все печати остались работоспособны после исцеления. Предвидя эту проблему, Варкастер вместо нескольких татуировок большой емкости с самого начала выбрал более кропотливый вариант с нанесением десятков миниатюрных знаков. Сейчас ощущения подсказывали некроманту, что потеряны процентов пятнадцать резервов. Больше чем он надеялся, но меньше чем опасался.
— Понял.
Учитывая чрезмерно эмоциональные реакции Кушины, ей действительно не стоит знать о масштабе полученных его телом повреждений.
— Хорошо, — кивнул Минато, — Мию, десять минут на медпомощь. Остальным отдых. Мы с Хирузеном пока постоим на страже.
— Есть, — ирьенин уже раскладывала свою сумку с медикаментами.
Если сам некромант в конечном счете не получил ни царапинки, остальным повезло не так сильно. Хотя серьезных травм удалось избежать, теми или иными ранами обзавелись все. Но долго рассиживаться не было времени. Операция еще не закончилась — Ивагакуре не так уж далеко, и вряд ли там еще не знают о нападении. Каждая минута уменьшает фору перед грядущей погоней.