Наконец дверь отъехала в сторону, выпуская целителя.
— Поздравляю, у вас сын. Крепенький малыш, и никаких отклонений. Роды прошли хорошо, пусть и преждевременно.
Глава клана почувствовал, как рушится гора с его плеч.
— Я могу их увидеть? — На этот раз Фугаку не собирался отступать перед целителем. Однако тот не видел никакого смысла спорить.
— Да, конечно.
И обрадованный отец поспешил в спальню, чтобы наконец увидеть своего ребенка и жену.
Глава первая
Детский мозг удивительно пластичен. Недаром говорят, что не бывает бездарных детей, бывают бездарные воспитатели. Жадно изучающий окружающий его мир, маленький человечек перерабатывает огромные объемы информации, с изумительной скоростью выстраивая новые связи в мозгу. Ни один самый одаренный взрослый не сравнится в скорости обучения с ребенком. И единственным, что побуждает эти изменения, является инстинктивное любопытство. А представьте с какой скоростью развивается мозг подталкиваемый неосознаваемой памятью десятков лет жизни.
Наруто рос странным ребенком. Он редко плакал. Заговорил рано, но при этом от него нечасто можно было что-то услышать. Внимательно изучал спокойным взглядом синих глаз все, что попадало в его поле зрения. Флегматичный и погруженный в себя, Наруто не стремился общаться со сверстниками, игнорировал игрушки, предпочитая проводить время наблюдая за чем-нибудь. Прохожие на улице, птицы, облака. Казалось, ребенку все равно на что смотреть. Он мог проводить так часы напролет, словно впадая в транс.
А года в четыре в его поведении появились новые странности. Внезапно Наруто мог застыть, с недоумением глядя на какой-нибудь обыденный предмет, вроде палочек для еды. Иногда Кушина, которая проводила с сыном гораздо больше времени, чем вечно занятый хокаге, ловила на себе его странный взгляд, словно на незнакомку. Память Варкастера пробуждалась.
К счастью, не будем уточнять чьему, в этот период внимание родителей оказалось отвлечено от Наруто. Ведь у того родилась сестра. Девочку назвали Юи. Маленький младенец оттянул на себя львиную долю заботы Кушины, ведь ее старший ребенок рано начал демонстрировать не только самостоятельность, но и разумность. В отличие от большинства детей, его можно было спокойно оставлять одного. Если пообещал не выходить на улицу из сада, окружавшего их дом, — не выйдет. Попросили не трогать какую-то вещь, потому что опасно, — не тронет.
Сумеречное время. Так этот отрезок своей жизни впоследствии характеризовал Варкастер. Периодические вспышки самосознания, когда он, то с удивлением смотрел на возвышающуюся над ним красноволосую женщину, то оглядывал убранство незнакомого ему дома. Но начавшийся процесс пробуждения дальше шел лавинообразно. И всего через пару месяцев, проснувшийся однажды утром мальчик, еще не успевший открыть глаза, четко осознал — «Я — Варкастер».
Медленно спускаясь на завтрак из своей комнаты, располагавшейся на втором этаже небольшого особнячка, маг оглядывал его новым взглядом. Чистые, выкрашенные белой краской стены. Пол, покрытый татами — новое слово, чьего аналога не было в его старом языке. Шкафчики, со свитками и книгами. Икебана, еще одно новое слово, на столике у окна в коридоре. Все казалось одновременно таким знакомым, он ведь прожил здесь больше четырех лет, и одновременно таким новым.
Войдя на кухню Варкастер замер, глядя на хлопочущую у плиты женщину. Кушина Намикадзе. Мать, мама, ма. Своих родителей из прошлого мира он не помнил. Его прошлая жизнь началась примерно в двадцатипятилетнем возрасте с глядящего в лицо дула пистолета, что держал в руке капитан Перекрестка Дьявола.
— Наруто! Что-то не так? — Обеспокоенно спросила Кушина, заметив уставившегося на нее сына.
— Нет. Все нормально. — Слова языка, столь чужого и столь родного, вылетали легко и привычно. Варкастер отвел взгляд от женщины и забрался на стоящий у обеденного стола стул, что числился «его местом».
Завтрак прошел в молчании. Кушина, привыкшая к неразговорчивости сына, не пыталась его нарушить. Однако это уже и не волновало ее, как раньше. С год назад, не выдержав беспокойства из-за его странного поведения, родители отвели Наруто к ирьенину, специализирующемуся на детях шиноби. Тот долго изучал шоссеном его тело, особое внимание уделив голове, показывал какие-то карточки, задавая, с точки зрения Кушины, странные вопросы. И вынес вердикт:
— У вашего сына аномально развитый для этого возраста мозг. Я такое видел у детей Нара. Некоторые странности для него — норма. С возрастом должно стать получше. — И, помедлив, добавил. — Не знаю, кто из него вырастет, но уверен, это будет незаурядных талантов шиноби.
Варкастер же размышлял о том, что в списке важных ему людей, который раньше ограничивался Ульгримом, теперь добавилось еще две строчки — с именами родителей. Четыре года нормального детства не могли перебороть устоявшееся за десятилетия холодное и рациональное мировосприятие некроманта, но и просто выбросить из головы эти годы он тоже не мог. Услышав из соседней комнаты плач проснувшейся сестренки, он, подумав, добавил в список и ее. Хотя никаких намеков на эмоции он в ее адрес вроде и не испытывал, интуитивное понимание окружающих его людей, появившееся за эти четыре года, подсказывало, что это было правильно.
— Ма, я буду в саду! — Крикнув это ушедшей успокаивать Юи матери, Варкастер вышел из дома.
Дом, в котором жила семья хокаге, был довольно скромен. Небольшой двухэтажный особнячок, сложенный из камня, прятался в глубине большого сада, полного деревьев, кустарника и цветов. Красная черепица на крыше, красные же наличники окон, выделяющиеся на беленых стенах. Кухня, гостиная и спальня родителей на первом этаже. На втором две комнаты для детей и домашний кабинет хокаге. В подвале еще было нечто под названием «лаборатория фуин», вотчина Кушины, но туда Наруто не пускали. Пожалуй единственным, что выдавало высокое положение владельца дома, было его расположение. Позволить себе столь обширный кусок земли в самом сердце Конохи могли не многие, и еще меньше было тех, кто мог бы получить разрешение на его приобретение.
И сейчас Варкастер направился к своему любимому месту. Сад огораживала каменная стена в два человеческих роста, и у ее юго-восточного угла была уютная лужайка, где в тени старого платана было так удобно размышлять о своем.
С удобством развалившись на траве, маг принялся перебирать в уме то, что ему было известно о новом мире.
Известно, с одной стороны, было мало, с другой, поразмышлять над чем тоже было. Знания Варкастера о географии ограничивались названием города, где он родился — Конохагакуре, или просто Коноха. И названием страны, довольно странным на слух некроманта, — Страна Огня. По истории, кроме каких-то мутных легенд, он также пока ничего не знал. А вот с организацией местной власти и, самым важным, местной магией, было получше.
Местные маги называли себя шиноби и представляли, судя по рассказам родителей, парадоксальную, на взгляд некроманта, помесь воинов и магов. В Каирне маги и воины четко разделялись, здесь же, невзирая на мощь и дистанцию поражения техник, каждый должен был иметь некие базовые навыки ведения ближнего боя. Впрочем, у Варкастера было недостаточно информации о специфике здешних войн, чтобы делать выводы о разумности или неразумности такого подхода.
Магия же местная базировалась на некоей «чакре». По тем обрывочным сведениям, что маг запомнил из разговоров взрослых, сила эта происходила от тела. И вот это было странно. Его сила мага была свойством души, что отлично доказывалось тем, что он и сейчас ее ощущал. Привычные океаны холодной и спокойной силы Cмерти и дышащие безумием глубины Бездны были рядом — только протянись мыслью. Единственное, что похожего приходило на ум, это некая внутренняя сила, о которой иногда упоминал Ульгрим. Были еще такие слова как «кеккей генкай», «тенкецу», «райтон», «катон», часто мелькавшие в разговорах о шиноби, но, хотя Варкастер и понимал их буквальный смысл, что именно они означали в контексте местной магии, оставалось для него скрытым.
За четыре года, хотя на самом деле меньше — первые года полтора памяти скрывались в тумане, он успел увидеть не так уж и много случаев применения чакры. Наиболее часто он видел так называемых Теневых Клонов — Кушина иногда использовала их на подхвате при работе по дому, или в саду. Материальные, но чрезвычайно неустойчивые и туповатые копии матери всегда привлекали к себе внимание Наруто, попадаясь ему на глаза. Несколько раз он видел Хирайшин — когда отец внезапно буквально исчезал из дома, после прочтения какой-нибудь записки переданной ему запыхавшимся шиноби. Еще он однажды видел говорящую собаку — призванное существо кого-то из друзей его отца. Немного подумав, Варкастер также отнес к магии аномально высокие прыжки, когда отец или его люди одним махом перелетали не только изрядно высокий забор вокруг их сада, но и половину расстояния до стоящего в отдалении от ограды дома.
В общем, достаточно интересные возможности, которые определенно стоило изучить. Тем более, что, по некоторым оговоркам взрослых, становилось понятно, что они видят будущее Наруто именно в пути шиноби. Что в общем-то устраивало Варкастера как нельзя лучше. Изучение и разработка новых боевых заклинаний, а потом применение этих знаний по назначению, было именно тем, из чего состояла вся его жизнь, и другой он не мыслил.
Далее шла политическая система. Во главе страны стоял дайме, которому подчинялась деревня шиноби — Варкастер знал что, по крайней мере в этой стране, та была только одна. Возможно была еще какая-нибудь аристократия, но его она волновала мало. Во главе Конохи стоял хокаге — тень огня. Намикадзе Минато, его отец. Варкастер хмыкнул, оценив везение оказаться сыном второго человека в стране. Это определенно открывало перед ним дополнительные возможности.
Далее шли три ранга шиноби, подчинявшиеся хокаге — генин, чунин, джонин. Были еще какие-то сенины и ирьенины, но это было для мага сейчас несущественным.