– Здравствуй, Сеня, – говорит Маша, и я слышу в ее словах мерзкое змеиное шипение.
Ростислав виновато таращится на меня, приподнимая плечи. Явно сожалеет, что не смог ее остановить. Кивком отпускаю его. Сам разберусь. Мне не нужны охранники. Эта тварь сейчас поймет сама, что заявиться сюда было большой ошибкой.
– Если ты насчет ремонта авто, мы не будем тебя обслуживать. Так что, прошу на выход, – холодно произношу я, возвращаясь к просмотру бумаг.
– Я поговорить пришла.
– Нам не о чем говорить. Уходи, – встречаюсь взглядом с изумрудами, внутри которых живет непоколебимая решимость и уверенность.
Да… Так просто от нее не избавишься. Я хорошо знаю Машу. Мы на самом деле очень похожи по характеру, но не по существу. Мария далеко не ванильная принцесса, и, если поставила цель, во что бы то ни стало, добьется ее. Сейчас эта цель – я.
Не знаю, правда, зачем ей тот, от кого она с легкостью отказалась, раздавив сердце холодной рукой, да мне и не интересно. Я больше не тот влюбленный мальчишка. Хоть и определенно влюблен, да вот только, упс… Не в нее.
Мария нарочито медленно закрывает дверь и хищно ступает к столу, словно модель на подиуме, а у меня перед глазами мягкая походка босоногой малышки по моей квартире. Шипучка… Никакой наигранной сексуальности, только природная женственность.
Сейчас же в реальности я смотрю на женщину. Статную, красивую и ухоженную, но абсолютно не живую. Картонную. Не вызывающую никаких чувств, кроме как желание выкинуть этот ненужный хлам на помойку.
Но я жду. Жду пока Мария усядется и закинет ногу на ногу, обнажив бедро из-под чересчур облегающей черной юбки, и сложит руки на груди, приподнимая ее и выставляя напоказ в упаковке кофточки с достаточно откровенным вырезом. Ничего. Ни один мускул на моем теле не дернулся, чтобы хоть как-то отреагировать на нее.
– Почему ты ведешь себя так? – начинает она, чуть смягчив тон, но в нем все еще слышатся властные нотки.
– А как я должен вести себя с тобой?
– Хотя бы как со старым другом. Нас многое связывало, разве ты забыл?
– Это было давно, – отвечаю безэмоционально.
Скоро мое терпение кончится, и будет взрыв, не обещающий девушке напротив ничего хорошего.
– И все же, – Маша пожимает плечами, словно действительно не понимает меня.
– Чего ты хочешь?
– Пообщаться. Мы могли бы встретиться и… – Мария кокетливо отводит взгляд, приподнимая плечо.
– Ты серьезно? – ее открытый флирт меня убивает.
Неужели можно быть настолько… Вот тут даже не знаю. Тупой или уверенной в себе?
– Почему нет?
– Хм… – прикладываю кулак к подбородку. – Дай подумать… Может, потому что я ненавижу тебя и никогда больше не хотел бы видеть даже издали твою мерзкую задницу?
– Ты все так же глупо шутишь, – ровным тоном отвечает Маша.
– Это не шутка.
– Сеня, – опускает голову, сутуля плечи. – Я понимаю, что ты злишься, но прошло уже столько времени. Неужели ты не можешь до сих пор простить меня? – ее голос теперь звучит уязвлено, но металлический звон в ушах не дает мне по-настоящему проникнуться к ней.
Ты же помнишь, что она сделала? Эта безжалостная тварь с такой легкостью…
– Прости меня. Прости, слышишь? Я была глупой. Не понимала, что делаю. Мне казалось, что…
– Ты с ним развелась? – задаю вопрос в лоб. Мне не нужны ее извинения.
– Да.
– И переехала сюда из-за этого?
– Да.
– А сын?
– Он остался с ним.
Для матери, у которой отняли ребенка, сказано слишком спокойно и легко, словно она рада, что никто ее не обременяет. Так вот зачем ей я… Перевалочная база. Пока она не устроится и не найдет кого-то получше.
– Маша, – девушка тут же вскидывает голову, даря мне сладкую многообещающую улыбочку, от которой становится мерзко, – ты же понимаешь, что я слишком хорошо тебя знаю. Точнее, узнал, заплатив непомерно высокую цену. Твой Тимур тебя бросил и, скорее всего, выгнал. Ты уехала, оставив ребенка сама, чтобы не мешал, и теперь ищешь поддержки на первое время, потому что после твоего звездного отъезда пойти тебе больше некуда. Я твой единственный вариант в данный момент. И знаешь, если бы у меня было сердце, то я бы, возможно, тебе даже помог…
– И оно есть, – с надеждой произносит Мария, даже не опровергнув мои слова до последнего предложения.
Так я прав. Тварь есть тварь!
– Есть. Только теперь оно в надежных руках одной прекрасной девушки, и добрый я только для нее, – поднимаюсь с места и указываю на дверь. – Вон отсюда. И больше не вздумай приходить ко мне.
Маша встает из-за стола, поджимая губы. Не такого исхода она ожидала. Не такого…
– Арс! Ты просто волшебник! – доносится счастливый голос Славы.
– Мы еще не закончили, – бросает Маша и разворачивается к двери, в которую как раз входит Жуков.
– Черт! Напротив сервиса что, бордель открыли, и одна из рабочих девочек сюда закатилась? Мы не нуждаемся в ваших услугах, женщина. Освободите помещение.
Маша, вскинув подбородок, протискивается мимо друга, и, не проронив ни слова, уходит, громко стуча каблуками. Будто представляет, что у нее под ногами наши лица. Да и плевать!
– И что это было? – спрашивает Слава, переводя свой удивленный взгляд на меня.
– Ты и сам все отлично рассказал, – устало опускаюсь на стул.
Кажется, Маша еще и энергетический вампир, потому что реально ощущаю недостаток жизненной энергии.
– И что ей надо? Бампер покрасить?
– Видимо, временная прописка, – тру руками лицо.
– Ты послал ее?
– А что, не заметно?
– Уходила она не в слезах, – недовольно выдает Слава.
– Это по твоей части.
– Конечно. Ты же у нас, типа, хороший полицейский, а я плохой. Хочешь, догоню ее и…
– Оставь. Жизнь ее уже наказала.
Слава сверлит меня недобрым взглядом. Ему Маша никогда не нравилась, а после всего, что случилось, он даже просто человеческих чувств к ней не испытывает. И я его понимаю и поддерживаю, просто мы реагируем на ситуацию в целом немного по-разному.
Мой мобильник дзынькает на столе, и имя, мигающее на экране, словно заряд счастья и бодрости. Не имя, прозвище. Как же она вовремя.
Шипучка: «Мы с Милой после пар сходим на стадион немного размяться. Позвоню, как закончим.»
Показываю Славе жестом, чтобы дал мне минуту для ответа. Я не в восторге, что Ника пойдет куда-то одна. В смысле, без меня. С ней, конечно, будет Люда. Она не даст ее в обиду, но все-таки они обе девочки, одна из которых еще и в положении.
А Шипучке вообще можно заниматься спортом? Я не слишком просвещен в этой теме. Когда мама была беременна малым, я толком не понимал, что с ней, просто радовался, что у меня будет брат или сестренка. Ну, и еще удивлялся, как она может двигаться с таким огромным животом.
Сеня: «А тебе можно бегать? Это не запрещено?»
Шипучка: «Сень, я же беременная, а не больная. Но если ты волнуешься, то обещаю быть осторожной.»
Сеня: «Конечно, волнуюсь! Никаких если. Ладно, поверю тебе, но если что, сразу звони и я примчусь в сопровождении всех служб спасения.»
Шипучка: «Ты сумасшедший.»
Сеня: «Потому что кто-то сводит меня с ума. И про растяжку не забудь. А я вечером проверю, насколько ты старательная девочка.»
Шипучка: «Пошляк!»
– Чувак, я вообще-то здесь, – Слава возвращает меня в реальность. – Еще чуть-чуть, и я заработаю себе сахарный диабет, так сладко ты лыбишься.
– Отвали, – отвечаю, усмехаясь, и отправляю Нике смайлик-поцелуйчик.
– Ты в пятницу будешь с ней?
– В смысле?
– Ты офигел?! Совсем эта девчонка тебе мозг запудрила? Про день рождения друга забыл?!
– Ох, черт! Слава, я… – бормочу, хватаясь за голову, а потом начинаю громко смеяться.
Взрослый мужик, а каждый год одно и тоже. Обижается, как маленький, если забываешь о его дне рождения. С Максом он до сих пор не разговаривает. А так-то три года прошло.
– Да все я помню. И место, и время. Даже подарок тебе купил, – произношу, растягивая губы в улыбке.
– Все что нужно на днюху… – напевает Слава строчку из песни, которую мы любили в молодости, и ждет пока я закончу предложение.
И когда это человек повзрослеет?
– Это жопастую… Слушай, когда ты повзрослеешь? – невесело спрашиваю я, а Слава ржет. – Вообще-то у меня другой подарок.
– Ладно. Мне пофиг. Главное, приходи, – Жуков встает. – Кстати, передай своей малышке, что она может взять Кудряшку. Ее я тоже приглашаю. Думаю, это будет весело.
Все, что весело для Славы, может быть катастрофой для остальных.
– Вряд ли Люда пойдет, – качаю головой.
– Достань мне ее номер, я позвоню сам.
– Фиг! Ника мне этого не простит.
– Мы ей не скажем, – хитрая улыбка появляется на лице Славы. Вот жук.
– Она у меня догадливая. Приглашение я передам, но на этом все.
– Каблу-у-ук, – пропевает друг, направляясь к выходу.
– Иди в зад! – усмехаюсь.
– С радостью. У нас новый маркетолог, – Слава поворачивается ко мне лицом, показывая свою сальную улыбочку, а руками словно мнет что-то. – У нее такой орех. Не засадить ей – просто преступление.
– Смотри, чтобы тебе за это не засадили. Домогательство и все такое.
– В моем случае, скорее, я могу заявить на нее, – хмыкает.
– Вали уже, Казанова.
– Пока, Святой Арсений.
Ника
– Черт, Картофелина! Кажется, я оставила очки в аудитории, – ругается Мила.
Расстроенно гляжу на лестницу. Четвертый этаж. Мы ведь собирались позаниматься спортом на стадионе, но если я еще раз совершу забег наверх, то точно уже никуда не пойду.
– Подожди меня здесь, – усмехается Мила. – Спортсменка, блин.
– Я тебя на лавочке в сквере подожду, а то голова что-то кружится.
– Может тогда ну его, этот стадион, – обеспокоенно говорит подруга, вглядываясь в мое лицо. – Ты бледная.