– Я просто хочу поговорить, – всхлипывает Мария, уязвлено качая головой.
– А я просто шлю тебя подальше!
– Арсений! – Ника бьет меня в плечо. – Какого черта?
Шипучка завелась. Поверила этой актрисе? Неужели, она не видит фальшь в этом представлении? Это ведь ее специализация.
– Ника… – качаю головой, глядя в любимые голубые глаза. – Ты просто не понимаешь.
– Что я не понимаю? Что ты ведешь себя как козел? О-о-о… Это предельно ясно.
Смех Маши заставляет нас обоих повернуться к ней.
– Черт! Спалилась, – усмехаясь, говорит она. – Милую девушку ты себе нашел. И что? Любишь ее так же, как и меня?
Вот тварь! Перестаю контролировать свои действия и решительно шагаю к непрошенной гостье. Довольно грубо хватаю ее за руку и буквально вышвыриваю за дверь. Нервно поворачиваю ключ в замке и бью кулаком в стену. Ненавижу ее! Ненавижу то, что нас когда-то с ней связывало очень многое, и то, как легко она убила самое главное.
– Титов, ты офигел?! – орет стерва из коридора.
Спиной чувствую тепло. Шипучка… Хватаю Нику и резко прижимаю спиной к двери, жестко целуя. Знаю, что она не заслужила такого обращения, но мне нужна моя девочка, чтобы успокоиться. Нужна, чтобы вновь обрести себя.
– Титов, ты офигел, – задыхаясь повторяет Ника, но я молчу.
Подхватываю ее и сдвигаю шортики в сторону. Ника громко стонет, когда я оказываюсь в ней, и крепче хватается за мои плечи. Да, моя родная, покричи для меня.
Это какое-то сумасшествие. Звериные инстинкты, которые не получается контролировать. Адреналин смешался со злостью и страстью, и Нике приходится принять все. Жесткий темп, рваные поцелуи и яд, которым стерва Маша меня отравила. И она принимает. Спасает меня. Исцеляет. В ее глазах нежность, несмотря на то, что я сейчас совсем не ласков с ней.
Ника сладко стонет и повторяет мое имя на каждом выдохе. Рычу, утыкаясь ей в шею и прикусывая нежную кожу. Вот девушка, которой я принадлежу теперь. Моя. Настоящая.
Осторожно опускаю Нику на ноги, придерживая, чтобы не дать упасть. Тревога и страх в ее глазах заставляет почувствовать себя настоящим уродом. Что, мать твою, я натворил?
– Ника… – у меня нет слов, потому что слезы в ее глазах, как ножом по горлу.
Губы Шипучки дрожат. Да она все трясется, словно замерзла.
– Ника, – повторяю имя любимой и поднимаю руку, чтобы прижать ее к себе, но она отталкивает меня.
– Ну и что это было? – Шипучка обнимает себя за плечи, защищаясь от меня.
Боль охватывает грудную клетку. Это самое худшее, что я видел в своей жизни. Она ускользает от меня. Готова сбежать прямо сейчас. И я понятия не имею, как ей все объяснить, чтобы не дать ей этого сделать.
Глава 19
Ника
Это какое-то помешательство. Не получается думать ни о чем и ни о ком другом, впрочем, как и всегда рядом с Арсением. Я его, и это уже нельзя контролировать. Растворяюсь в нем, оглушенная бешеным ритмом собственного сердца и жаром, который сменяется резким холодом, когда Арс опускает меня на ноги.
– Ника…
От переизбытка чувств не выходит сразу взять себя в руки. Только что мне было так хорошо, но теперь весь груз неправильности и абсурдности ситуации ударяет по голове. Больно. В глазах появляются слезы.
– Ника, – Сеня пытается обнять меня, но я не хочу, чтобы он прикасался, и отталкиваю его.
– Ну и что это было? – обхватываю себя за плечи, чтобы почувствовать хоть какую-то защиту, потому что паника уже приближается своей сумасшедшей походкой.
– Прости, я… – Арс тяжело дышит, даже скорее, начинает задыхаться.
– Кто это был?
Ноги трясутся от недавнего происшествия и от страха услышать, то что навсегда изменит все между нами.
– Моя бывшая девушка.
– И давно она бывшая?
– Давно, – голос Арсения сух, и он впервые не смотрит мне в глаза.
Что он там прячет? Какое чувство? Тоску? Боль? Что?!
– Может, расскажешь?
– Это все в прошлом, – сжимает челюсть.
– Да? Тогда почему она заявилась сюда так легко? И что за показательное выступление ты устроил ей только что?
Арс, наконец-то, встречается со мной взглядом. И он… раздражен.
– О чем ты? Какое еще выступление?
Злость прогоняет панику. Что-то слишком быстро эмоции сменяют друг друга, но я уже не могу остановиться.
– То есть ты взял меня прямо в коридоре, не потому что хотел показать этой бабе, как у тебя все замечательно? Без нее!
– Не надо судить по себе.
– Что ты имеешь в виду?
– Смешно слышать эту претензию от той, которая пошла в клуб в первый раз в жизни, чтобы доказать своему бывшему, что не…
Сеня не успевает закончить, потому что я срываюсь с места и бегу в ванную. К черту злость! Привет, истерика! Так вот что он думает? Вот так, да?
Хлопаю дверью и быстро щелкаю замком. Слезы стекают по лицу вниз, и я, размазывая соленые капли, сажусь на край ванной, потому что в ногах больше нет сил. Их теперь нигде нет.
– Ника! – дверь ходит ходуном от сильных рывков. – Маленькая моя, открой. Пожалуйста. Я не хотел говорить так. Слышишь?
Несколько секунд тишины, а затем десяток глухих ударов дребезжат в воздухе.
– Прости меня, Ника… Я… Ну вот такой я дебил, видишь? Говорил же, что не идеальный. Когда бешусь или психую, всегда веду себя, как гребаный медведь. Сам в этот момент ничего не соображаю. Меня вообще трудно вывести из себя, ты же знаешь… Но этой твари Маше, к сожалению, удалось. Она мое прошлое, которое совсем не хочется вспоминать. Только прошлое. Клянусь! А ты… С тобой… – слышу какой-то шорох, словно он усаживается возле двери. – Я фигово подбираю слова, но попытаюсь все объяснить. Выйди, Шипучка, и поговорим. Прошу тебя…
Его голос… В нем уже есть что-то родное, то, от чего нельзя отказаться. Встаю и бреду к раковине. Умываюсь холодной водой, чтобы немного успокоиться, и открываю защелку на двери. Нам действительно нужно поговорить.
Арс тут же поднимается на ноги и встречает меня. На его лице сожаление и капелька недовольства. Ну что сказать, мне все это тоже не нравится, но не я же виновата, что все произошло вот так. Самой мерзко из-за ссоры.
Сеня открывает рот, но звонок мобильника мешает ему начать говорить. Он раздраженно стреляет взглядом в сторону гостиной, а потом вновь берет меня в плен карих глаз.
– Ответь, – прошу тихо.
– Мне плевать, – делает крошечный шаг вперед, но я машинально отступаю.
У Сени такой вид, будто я его ударила. Это не специально, тело само дернулось.
– Вдруг что-то важное. Возьми трубку.
Арс разворачивается и идет в гостиную, где на полу валяется его мобильник. Шагаю следом и забираюсь с ногами на диван, слушая как Сеня довольно резко и грубо разговаривать с кем-то.
– Я понял. Да. Скоро буду! – рычит в трубку и заталкивает мобильник в карман спортивных штанов. – Мне нужно появится на работе, но сначала мы поговорим.
– Нет. У тебя могут быть неприятности с начальством. Езжай.
– Я и есть начальство, – невесело хмыкает Сеня.
– Что?
– Это моя мастерская.
Что?! Его мастерская? Я тут, как идиотка, все время переживаю, что он из-за меня опаздывает на работу и отпрашивается все время, а на самом деле это… Его мастерская. Ну надо же! Круто, конечно, но… Зачем было скрывать?
– Почему ты не сказал мне сразу? – опускаю голову, сжимая зубы.
– Господи, Ника! – садится на корточки передо мной, упираясь локтями в край дивана, и заглядывает в лицо. – Я не… Не знаю, понятно? Не сказал, и все. Разве это важно?
– И о чем еще «не важном» ты мне не рассказал? – разглядываю свои ладони, специально избегая его взгляда.
– Я… – начинает Арс, но его снова прерывает звонок мобильного.
– Уладь все дела, а потом мы поговорим.
Арсений встает, отвечает на звонок и уходит в спальню, громко топая. Он снова на кого-то кричит, а через пять минут выходит уже в нормальной одежде и тормозит рядом с диваном. Не могу на него взглянуть, поэтому сижу, уткнувшись в выключенный телевизор, словно там идет очередной мультфильм, от которого я без ума.
– Я ненадолго.
– Хорошо.
Сеня все-таки подходит ко мне и целует в макушку, поглаживая плечо, и в этом касании больше, чем я могу услышать в любых словах. Но, черт! Если мы не научимся общаться и понимать друг друга нормально, то далеко в таких отношениях мы точно не уедем. Я думала, проблема лишь в доверии, но нет… Понимание – тоже очень важный момент. А как можно понять человека, если он не хочет ничего объяснять или рассказывать?
Когда за Сеней закрывается дверь, вскакиваю с места и начинаю нарезать круги по квартире. Пытаюсь заставить себя не думать ни о чем и не накручивать, но это выше моих сил.
Кто эта Маша? Что между ними произошло и что ей нужно? Она сказала, что он любил ее, а может, любит и сейчас? Он набросился на меня, чтобы забыться или чтобы что-то доказать ей? Почему не сказал о работе? Рой вопросов жужжит в голове. Он не дает покоя. Не дает сделать свободный вдох. И чем больше времени проходит, тем хуже.
Полчаса спустя не выдерживаю и, быстро переодевшись, выскакиваю на улицу, чтобы немного побродить. Квартира слишком мала для этого. Нужен свежий воздух, меняющийся пейзаж и парочка позитивных установок. Немного движения, и я приду в норму. Потом вернется Арсений, мы поговорим, и все будет хорошо. Ну, я надеюсь на это.
Далеко от подъезда уйти не удается, потому что путь мне преграждает та самая брюнетка, которая заявилась к нам утром и испортила все, что могла. Девушка очень недурна собой, но вот энергетика…
– Привет, еще раз, – произносит она, а в зеленых глазах мерцает что-то неприятное.
– Привет, – хочу пройти мимо, но эта Маша с какой-то маниакальной улыбочкой не дает мне этого сделать.
– Мне так жаль, что утром так вышло.
Ни черта ей не жаль. Это увидел бы даже слепой.
– Запихни свои сожаления, знаешь куда?
– У-у-у… Так ты не только громко стонешь, так еще и громко рычишь. Все, как любит Титов.