Ни на стенах, ни на полу, ни на потолке не было ничего, за что мог бы зацепиться взгляд. Похоже, здесь не планировалось даже освещения. Место, которое полностью рассчитано только на вампиров. То есть, по одному проекту этого помещения становилось понятно, что люди даже не должны знать про него. Самым жутким, оказалась тишина. Я уже привыкла к тому, что достаточно сделать минимальное усилие — и я услышу, как за три сотни метров от гостиницы мусоровоз загружает в себя очередную партию мусора. Я быстро свыклась с тем, что при желании могу услышать намного больше, чем обычные люди. Но, в этом жутком месте мой нечеловеческий слух не улавливал ничего, даже более того: в ушах быстро установилась, что называется звенящая тишина.
Я беспомощно оглянулась на Амадея, тот расплылся в улыбке и легонько подтолкнул меня к коридору.
— Нравится? — поддразнил он.
— Что это за место?
— Будем считать это школьной партой.
— Что? — нахмурилась я.
Вампир не стал ничего мне отвечать. Мы прошли до самого конца этого коридора. Амадей повернул широкую задвижку и медленно распахнул одну из камер. Теперь мне было понятно, что это за место.
За тяжелой, толстой словно в финансовом хранилище дверью оказался узкий, метра два с половиной, тамбур или предбанник. В общем, небольшая коморка. Три стены помещения были выполнены так же, как и основной коридор, а вот левая стена полностью была стеклянная с узкой металлической дверью в центре. У дальней стены, в уголке, стояла дешевая пластиковая этажерка, такие обычно покупают на дачу или в ванну. И больше ничего.
За стеклом было темно. Я не чувствовала запахов, не слышала движений и прочих звуков. Но каким-то шестым, десятым чутьем уловила, что за стеклом что-то или кто-то есть. Перевела напуганный взгляд на своего Создателя. Амадей усмехнулся уголком рта.
— Что это такое? — прошептала я, словно опасаясь потревожить то, что обитало за стеклянной стеной.
— Школьная парта, я же сказал, — повторил вампир слегка недовольно. — Аврора, перед тем, как каждая клыкастая собака в этом мире узнает о том, что у меня появился птенец — ты должна быть подготовлена. Стас, конечно, во многом параноик, что уж скрывать, трус. Иначе бы не стал главой такого захудалого анклава, но в одном он прав — тебе нужно быть сильной. И первый наш урок как раз и состоит в познании основ, а именно — скрыть от мира, что ты Калиго. Понятно?
Кивнуть я не успела. За спиной Амадея, как из-под земли вырос Стас. Чуть растрепанный, в белой рубашке и светлых джинсах. Кончики его волос еще были мокрыми от недавнего душа и оставляли на рубашке полосы. Изо рта пахло мятными пастилками. А от тела — Николь.
— Вы уже здесь? — довольно улыбаясь, спросил он, протиснулся между нами и прошел в центр комнатенки.
— Тебя Создатель в детстве не учил, что перед подобным не стоит есть и уж точно не стоит спать? — сухо уточнил Амадей.
— Не помню, — беззаботно пожал плечами Стас. — Когда я был «в детстве» мы с тобой кутили на пару, и я далеко не все помню из твоих бессвязных нравоучений, которые ты иногда бубнил.
Я потрясенно открыла рот. Стас — птенец Амадея.
— Не совсем, — тут же влез с пояснениями юноша, глянув на мое перекошенное лицо. — Моего Создателя быстро порубили на кусочки, и года не прошло после моего восстания. А Амадей взял, так сказать, бесхозного щенка под свою опеку. Впрочем, мадемуазель, это было так давно, что не стоит применять к нашим отношениям ранг Птенца и Создателя. Я всегда легко могу уйти от него на другой конец света, не спрашивать разрешения на глупости, и не рассказывать что я ел на завтрак, в отличии от вас.
Кажется, я покраснела.
— Ну, раз ты уже закончил рисоваться перед девушкой, то может приступишь?
Он только усмехнулся, выудил из кармана маленький брелок, и нажал на боковую кнопку. Звук поднимающихся жалюзи или чего-то в этом роде, был почти не слышан, что выдавало огромную стоимость конструкции. Я потрясенно смотрела на то, что скрывали современные шторы.
В большом зале, похожим на спортивный или тренировочный, все стены, пол и потолок были отделаны коричневой плиткой. На трех стенах в средневековых кандалах, толщиной, чуть ли не с мою руку, висели четверо существ. Да, да, именно что, существ. Когда-то на них была одежда, но сейчас не осталось ничего. Когда-то они точно были людьми или вампирами, но сейчас они больше всего походили на вурдалаков или упырей как их снимают в ужастиках. Носы у всех почти отсутствовали. Нижние челюсти у троих неестественно вывернуты. Глаза ввалились и почернели белки. Честно говоря, я догадалась о том, что передо мной трое мужчин и одна женщина, только потому, что у троих особей явно была эрекция, и все они активно пытались вырваться из своих оков, и добраться-таки до самки.
Самка, а точнее, когда-то она была женщиной, о чем я догадалась тоже только из-за отсутствия некоего органа, нисколько не боялась троих мужчин. Наоборот, она так же рвалась к ним, призывно извиваясь и раздвигая ноги. Меня передернуло. Судя потому что мне так и не удалось расслышать из-за стекла ни одного звука, а они просто обязаны были быть, я догадалась, что в камере полная звукоизоляция.
— Знакомься, недоразумение, это Карно! — насмешливо представил нас Амадей.
— Что!? — в ужасе выдала я.
На меня, что называется, напал столбняк. Я просто замерла, и некоторое время старательно переживала момент замешательства. Такое состояние, когда твой злополучный мозг просто не может подобрать, подсказать верный порядок действий.
— Вы хотите сказать, — медленно растягивая слова, как школьница, которая не знает тему домашнего задания, начала я, — что это…
Договорить у меня не получилось, слишком уж нереально, нелепо выглядело и это место, и пейзаж в целом. Я охотно могу поверить в то, что еще сто лет назад носители были даже не религиозными, а просто художественными страшилками. Про них снимали фильмы и писали книги, но никто и никогда не мог и предположить, что носители успешно живут среди людей, чуть ли не с самого зарождения цивилизации. И с этой точки зрение само существование меня, как вампира, и моего Создателя, который ну никак не походил на человека, можно счесть только плохой шуткой фантаста. Я легко примирилась и с тем фактом, что вампиры, оказывается, еще имеют внутреннее деление, и среди них есть даже те, кому не страшен солнечный свет. Я вообще во многое могу поверить, но то, на что так недвусмысленно намекнул мне Амадей, просто не укладывалось в голове. Не могло быть, потому что просто не могло, и все!
— А чему ты так удивляешься? — деланно сочувственно поинтересовался мой Создатель. — Я ведь говорил, что ты весьма необычный птенец, недоразумение!
— Это птенцы? — прошептала я, рассматривая существ, которых только с большим скепсисом можно было назвать человекообразными. — Такие же, как я?
— Ну, я бы не стал так низко оценивать себя, мадемуазель, — внезапно вмешался в нашу беседу Стас. — Амадей склонен несколько приуменьшать заслуги своих птенцов. Ему, как наставнику, конечно, виднее, но я не стал бы ставить знак равно между Карно и Калиго.
Он прошел к пластиковой этажерке и взял с одной из полок небольшую по толщине голубую папку. Кинул мне. Я легко поймала и тут же раскрыла.
С первого же листка на меня смотрела миловидная девушка лет семнадцати. Она счастливо улыбалась, а за ее спиной было какое-то большое старое здание и множество таких же молодых людей. Похоже, что фото снято в день поступление в вуз или колледж. Я отогнула фото, чтобы прочесть информацию на распечатке. Стас, как будто ждал этого момента, поэтому сжато продублировал текст, отметая все лишнее:
— Смирнова Людмила Николаевна. Восемнадцать лет. По полицейским сводкам пропала в августе прошлого года. Найдена в июле этого на городской свалке. Местные работники подумали, что девушка странная, даже для обитателей свалки и вызвали наряд. Полицейских, по большому счету спасло только то, что девочка, в момент их появления, как раз только начала есть какую-то дворнягу. Если бы она была в стадии охоты в нашем городе, несомненно, прибавилось бы трупов. По счастливому стечению обстоятельств среди полицейских оказался и мой знакомый. Он и настоял на том, что нужно вызвать носителей из анклава.
Я молча кивнула. Еще раз посмотрела на фото счастливой абитуриентки, потом на то извивающиеся существо на цепях. Сходства не нашла.
Перелистнула несколько листов, скрепленных вместе канцелярской скрепкой. С нового фото на меня смотрел мужчина, что называется, в самом соку. На вид ему было лет пятьдесят. Но, очень хорошие пятьдесят лет. Короткие седые волосы только украшали красивое загорелое лицо, а седые брови в сочетании с карими глазами придавали ему толику таинственности. На снимке мужчина стоял в шортах и майке на фоне горного склона и маленького озера. Тренированное тело заткнуло бы за пояс многих современных малолеток, которые ничего тяжелее джойстика в руках не держали.
Стас снова выдал справку сухим, казенным голосом:
— Хазаренко Алексей Алексеевич. Пятьдесят три года. Активист и мелкий бизнесмен. Открыл на свои средства два досуговых центра для подростков, где обучали самообороне, боксу, самбо и выживанию в экстремальных условиях. Пропал в ноябре прошлого года. Найден в марте этого года. В лесу, недалеко от деревни Липучки, в пятнадцать километрах от города по восточному шоссе. Там тоже занятно вышло. У одного из наших в этой деревне дед. Парень дурак, от родственников после возрождения не отказался. Ну и поперся помогать деду что-то там чинить, когда снег стал таять. В общем, нашел этого А. А. и вызвал меня. — Стас ухмыльнулся, явно что-то припомнив.
Я снова кивнула. Снова сличила фото спортсмена и самого крупного из существ за стеной. И опять ничего общего не нашла, кроме, возможно, габаритов.
С третьего снимка на меня смотрел мужчина в белой рубашке на фоне работающего компьютера и стола. Светлые волосы, бесцветные глаза и намечающиеся брюшко.