В бессмыссленной и беспощадной гонке под названием «шоу-бизнес» главным было одно — не сойти с дистанции, иначе затопчут насмерть. Оставаться на плаву во что бы то ни стало — вот главная цель, и, видит Бог, Лекс бултыхался изо всех сил. Правда, в последнее время всё чаще возникало предательское желание расслабиться, отдаться течению и утонуть.
Психолог уверял, что дело в банальном кризисе среднего возраста, в переоценке ценностей и осознании своего места. Лекс понимал, что бесконечно так продолжаться не может — в последние годы он жил на автопилоте, делая то, что НАДО, а не то, что ХОЧЕТСЯ. От него всем что-то было нужно. Мама ныла, что никак не дождётся внуков. Подруга хотела, чтобы он осыпал её шубами, бриллиантами и автомобилями. Папарацци вылавливали его в самые неподходящие моменты и без зазрения совести публиковали эти фото. Фанатки жаждали общения, выпрашивали телефончик или, разжившись заветным номером, названивали с утра до ночи и страстно дышали в трубку, а также караулили у подъезда. Продюсер заставлял записывать идиотские песни с примитивным текстом и незатейливой мелодией, в то время как Лекс мечтал о том, что сам будет сочинять музыку…
Он также отдавал себе отчёт в том, что самый пик его популярности — давно в прошлом. Все нынешние его поклонницы — «старая гвардия», повзрослевшие школьницы. Лет пятнадцать назад они были юными, влюблёнными в него девочками. Он и сам был молод и прекрасен, и казалось — жизнь только начинается. И что теперь? Ему уже сорок. Вчерашние девочки стали женщинами, у многих появились свои семьи, дети, новые заботы, им уже не до концертов и автографов… Для кого он поёт свои глупые песенки о сопливо-розовой любви? Да, есть ещё преданные поклонницы, их довольно много — хватает на то, чтобы собирать полные залы. Они по-прежнему не пропускают ни одного его выступления и даже ездят за ним на гастроли. Но в их возрасте это уже выглядит нелепо и смешно. А современные девчонки творчеством певца второй свежести Александра Сулицкого не увлекаются — у них другие кумиры.
…Концерт закончился поздно, затем пришлось фотографироваться с поклонницами и расписываться на новом диске, так что в гостинице Лекс очутился за полночь. Да и там он был вынужден преодолевать кордон из особо активных фанаток, выследивших место его проживания.
Несмотря на адскую усталость, у него не получилось заснуть — проклятая бессонница и невесёлые думы… Он тупо просидел в номере всю ночь, потягивая коньяк, а когда сквозь шторы стал просачиваться нежный утренний свет, вышел на балкон, чтобы хоть оттуда полюбоваться морем.
Оно в этот рассветный час казалось спящим — не волновалось, а как будто тихонько дышало. Это гигантское зеркало не было обезображено ни одной морщиной. Горизонт уже порозовел, и вскоре на самом берегу неба, в месте слияния с морем, показался оранжевый диск. Солнце ещё долю секунды помедлило, а затем, словно собравшись с духом, буквально выпрыгнуло наверх, озарив собою небо и одновременно отражаясь в водной глади…
По гальке, смеясь, брели молодая женщина и ребенок. Лекс догадался, что они специально пришли на пляж так рано — им хотелось насладиться морем без посторонних, чтобы в этот час все побережье принадлежало только им двоим. Мальчику, судя по всему, было чуть больше года, и он ещё довольно неуверенно ковылял на подгибающихся пухлых ножках. Мать крепко стискивала крохотную ладошку сына и, продолжая улыбаться, что-то тихонько втолковывала ему. Оба были босые, счастливые и такие прекрасные, что у Лекса защипало в носу. Вспомнился фильм «Полное затмение» и слова Артюра Рембо: «Вечность — это солнце, слившееся с морем…»
Рука потянулась к айфону. Не потому, что так требовал продюсер, а потому, что ему искренне захотелось поделиться с миром своей радостью.
Он отправил в инстаграм фотографию двух маленьких фигурок на морском берегу и подписал её: «Я нашёл вечность…»
ТВАРЬ
29 июля.
Я точно знаю, когда всё это началось — два месяца назад. Помню тот самый день до мельчайших подробностей. Именно с тех пор с Леной стало твориться странное…
В конце мая мы поехали с компанией за Волгу — открывать шашлычный сезон. Сашок с женой, Борька с парой каких-то друзей, ну и мы с Леной. Всё было как обычно: много вкусного мяса, море «Жигулёвского», песни под гитару — короче, натуральная идиллия!.. Разгорячившись, некоторые смельчаки полезли купаться. Я тоже попробовал, но тут же выскочил на берег, как ошпаренный — водичка была холодной. А Лена, напротив, долго и весело плескалась, радостно повизгивая.
— Ну, вылезай уже, — позвал я, наблюдая её дальние заплывы и пережёвывая сочный кусок шашлыка. — Простудишься. Губы вон посинели.
— Ага, сейчас иду… — отозвалась она, взяв курс на берег. Вдруг лицо её исказилось, словно от дикой боли, и она закричала. Какие-то доли секунды я ещё видел её распахнутый рот, а затем Лена с головой ушла под воду. Возможно, это плоды моего воспалённого воображения: я был насмерть перепуган и растерян, но и сейчас готов поклясться, что жена не просто тонула. Её стремительно затянуло под воду нечто, скрывающееся на дне. Я, не помня себя, одним гигантским прыжком сиганул с берега в Волгу. Меня буквально на миг опередил Борька — мастер спорта, ещё бы… Через пару секунд мы вдвоём уже выволакивали Лену на песок. Я боялся самого страшного… хотя что страшное может случиться за считанные мгновения? На всё про всё ушло не больше минуты. Лена откашливалась и отплёвывалась, а взгляд её был полон ужаса.
— Меня кто-то укусил за ногу! — выпалила она. — Очень больно…
— Скорее всего, судорогой свело, — покачал головой Борис и пояснил с видом знатока:
— Это бывает, особенно когда перекупаешься в ледяной воде.
Я посмотрел на Ленину ногу и ахнул: лодыжка обильно кровоточила.
— Судорога? Не думаю, — я указал Борису на ранение. — Тут, скорее, какая-нибудь подводная коряга…
— Да нет же! — продолжала наставивать жена. — Это был именно укус!
— Сенсация: в Волге завелись пираньи! — захохотал Боря, смехом сбрасывая напряжение. Все поддержали его дружным расслабленным ржачем:
— Акулы!..
— Аллигаторы!..
Лена не смеялась, а лишь затравленно озиралась по сторонам — по-моему, она ещё не отошла от шока. Все остальные уже потеряли к нам интерес и вновь потянулись к мангалу за свежей порцией мяса. Я принёс влажные салфетки и принялся вытирать кровь с её изящной лодыжки. Но то, что я увидел, невольно заставило меня ахнуть и отшатнуться: на коже отчетливо проступал отпечаток зубов. Округлый. Очень похожий на ЧЕЛОВЕЧЕСКИЙ. Мы с Леной испуганно переглянулись.
— Что это, Кирюш? — спросила она меня тихо, указывая глазами на след от укуса. — Я боюсь…
— Наверное… какая-то рыба с оригинальной формой челюстей, — сказал я, сам не веря тому, что говорю, но изо всех сил заставляя себя поверить, чтобы не сойти с ума. — Я где-то читал, что около девяноста процентов обитателей Волги — страшные мутанты. Загрязнение, глобальное потепление… — с преувеличенным оживлением болтал я. — Под Саратовом, говорят, иногда крабов вылавливают. Так что тебе ещё повезло, легко отделалась.
Поскольку все парни порядком перебрали «Жигулёвского», решено было вечером в город не возвращаться. Благо, выходной, да и необходимый для ночлега инвентарь у нас всегда с собой в багажнике — все мы походные души, любители Грушинского фестиваля… Наскоро разбили импровизированный лагерь и завалились спать по палаткам.
Ночью я внезапно проснулся, словно меня толкнули. Помню, что снился какой-то мерзкий и страшный сон, и я вынырнул из него, как из преисподней. Потянулся за телефоном, чтобы взглянуть, который час. Экран мобильника тускло осветил палатку, и меня прошиб холодный пот — Лены рядом не оказалось! Это было словно продолжение дурного сна… Я подскочил и на всякий случай обшарил руками все углы, словно жена могла спрятаться в этом маленьком пространстве. Сомнений не было — я находился в палатке совершенно один.
Некоторое время я продолжал тупо сидеть и соображать, что делать дальше. Бежать на поиски? Будить остальных?.. Но в это момент в палатку, как ни в чём ни бывало, на четвереньках вползла Лена.
— Ты где была?! — выкрикнул я заполошно. — Ночью, одна…
— В туалет захотела, — спокойно отозвалась жена и удивлённо переспросила:
— А чего ты орёшь? Что, собственно, происходит?
Я почувствовал себя полнейшим идиотом и буркнул, укладываясь на своё место:
— Испугался…
Жена пристроилась рядом, и вдруг на меня повеяло холодом. Нет, даже не так… Это был не холод, а ощущение чего-то потустороннего, жуткого. Так боялся в последний раз я только в детстве, когда родители оставляли меня одного спать в тёмной комнате. И — запах… Такой слабый, но явственный запашок СЫРОГО МЯСА…
— Чем это пахнет? — спросил я настороженно. — Ты что-то ела?
Лена сделала вид, что уже засыпает, хотя я готов был поклясться, что она притворяется.
— Спи… — нарочито сонным голосом пробормотала она, отодвинувшись от меня и перекатившись на другой бок. — Вот ещё глупости выдумываешь…
На следующее утро мы вернулись в город. Можно было задержаться и до обеда, но выяснилось, что истаяли последние запасы маринованного мяса.
— Странно, — удивлялся Сашок, — неужели мы вчера так перепились, что забыли, когда слопали остатки шашлыка?
Я косился на Лену, однако лицо её оставалось совершенно невозмутимым. Впрочем, жена всегда была артистической натурой и запросто могла сыграть равнодушие, чтобы скрыть свои реальные эмоции… Реальные? А что я наделся прочитать в её лице? Какой ответ, и главное — на какой свой вопрос?! Ведь не считал же я, в самом деле, что ночью моя Лена, это хрупкое нежное создание, тайком съела… нет, мне даже додумать эту мысль было противно.
Лифт не работал, и пришлось подниматься пешком на четвёртый этаж, нагрузившись при этом тюками — посудой, которую нужно было отмыть, и одеялами, которые необходимо было постирать после вылазки на природу. На лестнице нам встретилась соседка Клавдия Ивановна, которую тащил за собой на туго натянутом поводке её бестолковый доберман-подросток. При виде нас этот добродушный пёс внезапно сошёл с ума. От остановился, ощерился, и из его пасти донесся угрожающий рык.