Пашка бросил на Снежану короткий взгляд и сказал:
— Ну, хорошо. Это все понятно. Только вот каким боком здесь его, — они указал глазами на Глеба, — странности? Он-то дураком не был и умным не стал.
Снежка вспыхнула. Пашка виновато покосился на нее.
— Прости, я ничего такого не имел в виду. Просто с Глебом всякая хрень теперь без конца случается.
— Да-да, — отозвался Алекс. — Я не договорил. Выяснив, что наше изобретение работает, мы со Стасом уже начали прикидывать, куда можно обратиться, чтобы официально оформить патент и предъявить потенциатор научной общественности. Сами понимаете — возможность лечить безнадежно больных детей, используя лишь внутренние ресурсы организма, это же сенсация! И было бы преступлением не ввести подобные технологии в эксплуатацию как можно скорее. Но, к счастью, мы не успели никуда обратиться.
Он повернулся к девочке:
— Снежка, принеси водички, что ли… Я так понимаю, чай нам сегодня не светит?
Когда смутившаяся Снежана убежала на кухню, Алекс устало улыбнулся мальчикам:
— Давненько я так много не болтал… Отвык.
— Почему к счастью? — жадно спросил Пашка.
— А потому что у Прибора обнаружился весьма необычный побочный эффект, — задумчиво сказал Алекс.
Тут вернулась Снежана, быстро расставила на маленьком столике чашки, вазочку с печеньем, заварник и электрический чайник. Разлила чай. Алекс осушил свою чашку в два глотка и подмигнул мальчишкам:
— Налетайте, парни, не стесняйтесь.
Ребята устроились на диване, но к угощению не притронулись — ведь история подошла к самому интересному моменту!
— Оказалось, — продолжил рассказ Алекс, — что Прибор действительно раскрывает скрытые способности человеческого организма, с помощью чего и была уничтожена Снежкина болезнь. Но! У нее также появилась весьма необычная способность.
— Как у меня? — Глеб подался вперед и чуть не снес шаткий столик.
— Нет, — засмеялся Алекс. — Совершенно другая. Она видит… Мы со Стасом назвали это Выворот. Тут мне придется сделать еще одно отступление. Кстати, вас еще не окончательно утомила моя лекция?
Мальчишки яростно замотали головами.
— Хорошо. Тогда я вернусь немного назад. К тому времени, когда мы еще только начали разработку потенциатора. В основе всего лежала идея Стаса о том, что у каждого из нас есть… скажем, некая «тень». Вы же знаете, что, например, в экстремальных ситуациях человек может совершить нечто такое, чего никогда не сможет повторить в обычной жизни? Или вот, иногда кто-то вдруг начинает себя очень необычно вести. А потом вдруг — хоп — и снова все нормально. Так вот Стас полагал, что причиной тому как раз та самая вторая сущность, которая якобы имеется у любого человека. Он очень долго носился с этой своей идеей, даже сумел путем математических расчетов доказать существование этого самого Выворота — от слов шиворот-навыворот. Но проблема в том, что доказать это он сумел только себе самому. В серьезных кругах его попросту высмеивали, и через некоторое время он решил, что лучше помалкивать. Каюсь, даже я сам относился к его выкладкам с огромным скептицизмом. Как оказалось, напрасным… Так вот. Снежка видит этот самый Выворот. И проекции настоящих людей. Правда пока ее дар весьма нестабилен — проявляется спонтанно и действует крайне короткое время. Но…
— А они какие? — перебил ученого Глеб. — Ну, эти… выворотни.
— Хм… Какое удачное название, — улыбнулся Алекс. — Выворотни. Отлично! Они… По словам Снежки, весьма неприятные. По крайней мере, те, которых ей удалось увидеть до сегодняшнего дня. Но это не так важно! Главное другое — что они существуют!
Длинный звонок в дверь заставил его замолчать.
— Дядя Стас, — обрадовалась Снежка и убежала открывать.
Глава 12. Во всем нужна сноровка, закалка, тренировка
Псих с портфелем из рыжего крокодила, выслушав про пропавшего Ваньку, только махнул рукой.
— Ничего с твоим братом не станется. Отпустят его, как только поймут, что не того взяли. Прибора-то у него нет?
— Нет, — покачал головой Глеб. — Он его даже не видел.
— Вот и замечательно. Эх, пацан, если бы ты сразу отнес прибор, как договаривались, не было бы у тебя никаких проблем.
— Я адрес потерял, — виновато пробубнил Глеб.
— А ты его сам не включал?
— Я? Не…
— Постой, Стас, а кто это вообще? — перебил его Александр.
— Да кто их знает, — пожал психованный плечами. Вид у него был еще хуже, чем тогда в парке. Лицо желтое, темные круги под глазами — чистый упырь. — Конкуренты, а может спецслужбы или иностранная разведка. Кто их разберет.
— Они с тобой связывались?
— Ну, в общем, да…
— Почему ты мне сразу не сказал?
Станислав Аркадьевич покосился на мальчишек.
— Народ, идите-ка, чайку попейте, что ли, — тут же предложил Алекс. — Нам со Стасом поговорить надо.
Ребята вышли на кухню.
— Не нравится он мне, — проворчал Гном.
— Зря ты так. Дядя Стас — хороший, — возразила Снежка.
Ситуация была довольно неловкой. Говорить с девчонкой было не о чем, а если молчать, то получалось, что они вроде как специально подслушивают, о чем говорят там за стеной. Из комнаты доносились лишь отдельные фразы.
— Это серьезные… Мы с тобой тоже, только прибор…
— Угрожали? И ты мне не сказал?!
— Что бы ты сделал, Алекс?
Голоса снова стали тише, ни слова не разобрать.
— А это правда, что ты того… — спросил Глеб у Снежки. — Ну… что ты…
— Болела? Ага, — просто ответила она. — Это называется аутизм.
— А как это?
— Знаешь, как будто я сидела в тесной коробочке, а вокруг все было такое страшное. И мысли одни и те же в голове крутятся, как клейкая бумага, хочешь от них отделаться, а они липнут и липнут. Ты меня больше не спрашивай, ладно? Я не люблю вспоминать про это.
— Твой дядя Саша молодец, что тебя вылечил, — сказал Гном. — Я тоже как он хочу — людям помогать.
В проеме показалось кресло-каталка.
— Ребята, спасибо вам за помощь, — сказал Алекс. — Отправляйтесь-ка домой.
— А как же Ванька?
— Скорее всего, он уже дома.
— Дядя Саша, — сказала Снежка. — Можно я пойду с Глебом? Чтобы убедиться.
— Хорошо. Тогда Станислав Аркадьевич пойдет с Павлом и заберет прибор. Вы уж извините, что все так вышло. Думаю, что больше вас никто не побеспокоит. А если будут спрашивать, скажете, что отдали нам.
Глебу было обидно — не успели прикоснуться к тайне, как их отправили домой, словно каких-то сосунков. А еще настроение портила эта крохотная… не ложь даже — умолчание. Глеб так и не успел признался, что испытал на себе действие прибора. Влип так влип! Этот дядя Саша уж, наверное, мог бы научить его, как избавиться от странных способностей, ну или хоть как-то контролировать их. Но он промолчал, скрыл. И получается, что вроде как украл что-то у этого дядьки на каталке. Ощущая в груди неприятное царапанье, Глеб шел, опустив голову и пытаясь разобраться в своих чувствах. Рядом молчаливая и целеустремленная как маленькая торпеда, шла Снежка. Ее присутствие тоже не слишком радовало. Девчонка пошла провожать его до дома. Нормально, да? Все шиворот-навыворот!
— Слушай, Снежка, а ты не придумала это все про выворотней?
— Нет.
— Ну и какие они?
— Трудно сказать. Они… вроде как тени.
— Плоские?
— Нет, просто ходят за нами, как привязанные. И еще мерцают, как экран телевизора. Они… такие же как мы, только… другие.
— Да уж объяснила!
— Не смейся! Мне сложно объяснять про эмоции.
— Вот те раз! Ты же девчонка, вы же только про сюси-пуси и мелете языком.
— Сюси-пуси?
Глеб закатил глаза:
— Ну ладно, про чувства.
— Я не мелю. Только недавно начала понимать, что значит чувствовать. Раньше это было для меня просто как цвета. Грусть — фиолетовый, злость — оранжевый, страх — красный, тревога — желтый.
— Прости, я не знал.
— Ничего. Я привыкла.
— А радость какого цвета?
— Белая, как облака, — она задумалась. — Знаешь, я, кажется, поняла, чем они отличаются. Эти «тени», выворотни, они наша противоположность. Если человек мягкий и нежный, то выворотень жестокий. Или вот, например, твой друг — очень смелый, а его «тень» будет ужасным трусом.
— А у меня тоже есть? — поежился Глеб.
— Угу. Дядя Стас думает, что Выворот — это изнанка нашего мира. Ну, знаешь, как у ковра бывает обратная сторона с узелками. У каждого есть своя изнанка.
Глебу стало настолько не по себе, что он даже оглянулся через плечо.
— А ты их все время видишь?
— Нет. Дядя Саша говорит, что потенциатор только раскрывает скрытые способности.
— А их можно… ну как бы регулировать?
— В каком смысле?
— Ну… Типа, выбирать, чего ты хочешь — огнем там плеваться или как человек-паук по стенам лазать.
Снежка рассмеялась.
— Нет, к сожалению, выбирать способности невозможно. Они уже заложены в каждом человеке. А потенциатор их определяет и помогает раскрыться, как мне объяснил дядя Саша. Ну, по крайней мере, эта версия прибора. А еще он сказал, что этими способностями нужно учиться пользоваться.
— Как?
— Тренироваться.
— Много?
— Каждый день. Дядя Саша говорит, это все равно что учиться играть на музыкальном инструменте. Вот Моцарт гениальный был музыкант, а учился играть с трех лет.
«Что же выходит, — уныло подумал Глеб. — Мне на всю жизнь такие мучения?»
— Эй, пацан!
Он вздрогнул от неожиданности. Поднял глаза и остолбенел. В метре от него стоял тот самый джип! Задняя пассажирская дверца со стороны тротуара была распахнута. На черном кожаном сиденье возвышался здоровенный мужик, одетый как персонаж голливудского боевика. Черная дутая куртка, черные обтягивающие джинсы, черный свитер в проеме расстегнутой молнии. И черные солнцезащитные очки. В конце октября!
Мужик понял, что Глеб обратил на него внимание и снова позвал:
— Слышь, пацан, иди сюда!
— Не ходи! — сказала Снежка.