– Ай! – Дёрнулся я от неожиданности.
– За дело. Заслужил, – были солидарны с ней девушки.
– Всё. Выступаем! – отдала приказ классная руководительница, вернувшаяся с совещания между учителями, профессором и дьяками. Девочки выпустили меня из хватки и пошли вперёд, пока я тушил костёр и потирал шею.
– Идём, – подошли запоздавшие парни, и мы стали медленно взбираться вверх по едва видимой тропинке, что шла в горы. Я улыбался, высматривая Елену, что оглядывалась на меня и тут же отворачивалась. Рядом с ней шли сестрёнки и подружки, что всячески подзуживали её.
– Надеюсь, эти японские гоблины на нас не нападут, – заметил Миша, осматриваясь по сторонам и вцепившись в своё ружьё на плече так, что побелели пальцы.
– Дьяки с учителями с ними разберутся. Да и Андрей с нами, – хлопнул меня по спине Лёха, щурясь от яркого солнца, что вышло на горизонте, слепя нас.
Подъём, поначалу казавшийся не сложным, на деле вымотал нас за час. Он становился всё круче и круче. Первыми запросили пощады девушки и Налётыч, потом и остальные.
– Ещё немного пройдём и остановимся на привал, – успокаивал всех профессор. Чемоданы были отброшены в сторону. Пришлось мне нести их телекинезом, что нещадно выматывало. Я весь переплевался, грозясь выкинуть их к чертям прямо в пропасть.
– Ой! – вскрикнула и заплакала Журавушка, оступившись на камне и подвернув ногу. К ней подскочили учительница и профессор. На пару наложили целительское заклятие, окутав её ножку зелёным маревом, и попросили кого-нибудь помочь ей дойти. Дать опереться на себя. Желающих не было, что понятно. Все были вымотаны. Ноги гудели. Все проходили мимо неё, не поднимая головы и сосредоточившись на дороге.
Только я заметил, с какой мольбой она смотрит на окружающих. Молча приблизившись к ней, под ещё один её вскрик взял малышку на руки и понёс вперёд, не обращая внимания на выкрики одноклассниц, вроде тили-тили тесто. Больше всех надрывалась полурусалка Наташа.
– Спасибо, – поблагодарила Журавушка меня. – Но это не значит, что я лягу с тобой в один спальник! – Тут же добавила она, фыркнув.
– Э-э-э… Ладно, – смутился я, отведя от неё взгляд. Помотал головой, попытавшись стряхнуть пот со лба, но он прилип. Тогда милашка на руках смущенно достала из сарафанчика платок и стала протирать мне лоб. Так мы и шли…
– Воздух!!! – в страхе выкрикнул мальчишеский голос в середине строя. Я резко присел и накрыл нас щитом, оглядывая небо. Несколько раз прогремел гром, пустил с руки в облака пучок молний профессор, ударив по площади. Дьяки окружили Елену и Забаву, защищая их. Все оглядывались, ища угрозу.
– Эм-м-м… Серёжка Налётов воздух испортил, – смущённо признался всё тот же голос в напряжённой тишине.
Глава 27Чудь белоглазая или дивьи люди. Продолжение
– Я валюсь с ног, – жаловался мне Лёха в полной темноте. Мы всё ещё шли, а пещеры, которую вот-вот обещал профессор, всё нет и нет.
Жаловался не один он. Вся наша группа валилась с ног. Падала, вставала и шла дальше. Оставаться на ночевку прямо здесь опасно. По пути мы встретили знаки – предупреждения. А если точнее – человеческие головы, вколоченные в скалы. Это территория сикомэ, и они не потерпят на ней чужаков.
Профессор, учителя и дьяки гнали нас вперёд, постоянно оглядываясь и вздрагивая от любого шороха. Их нервное поведение передалось и нам.
– Больше ни в жизнь… – сипел рядом со мной Миша, как и я, тащивший на руках девушку. Свою невесту – Бояну, что периодически одаривала его живительными поцелуями, дарующими заряд бодрости.
– Может?.. – Кивнул я на них Журавушке, лукаво подмигнув.
– Бабник! – Ударила она меня локтем в живот, после чего стёрла мой трудовой пот и стала грозиться, что расскажет о моём поведении Елене.
Девушки идти дальше не могли, поэтому были созданы волокуши, на которых их тащили парни. На удивление они молчали, а не отпускали колкие замечания, вроде того, что Гене надо пузико убрать, а Серёге мышцу подкачать. Смирно сидели и растирали гудящие ноги, недобро поглядывая на профессора. Боюсь, после экспедиции ему придётся пройти полный курс избавления от проклятий, которых он наловил в походе и ещё наловит – целую кучу.
– Вижу! Вижу! – вскричал наш вперёдсмотрящий, что недавно кричал воздух, за что и получил люлей по самое не балуйся.
– Дошли, – приподнялся я на цыпочках, взглянув, куда он указывал. Там чернел зев пещеры, откуда и начнётся наш поиск чуди белоглазой.
– Как хорошо, – зажмурилась от удовольствия Журавушка, стоило нам пройти внутрь и зажечь факелы, освещая пространство вокруг. Внутри было градусов на десять меньше, чем снаружи. Прохлада шла из глубин этого мрачноватого грота, из потолка которого торчали сталактиты – сосульки из лавы или камня. Я задрал голову, после чего вжал её в плечи.
– Упадёт такая, и нам кирдык, – заметил Лёха, проследив за моим взглядом и утирая пот. С его рук слезла полурусалка, быстро чмокнувшая его в щёчку и убежавшая к подружкам. Он очумело поднял руку и дотронулся до того места, куда пришелся поцелуй, не веря, что это произошло.
– Это да… – Прошли мы дальше, к старому кострищу, которое разжёг профессор. По стенам заплясали тени. Разговоры создавали эхо, что возвращалось к нам и пугало до усрачки.
Прозвучала такая сладкая команда – спать, которую все поняли буквально и повалились там, где стояли, засопев.
– Эй, вы чего?! – Оглядывал я друзей, что уже не слышали меня, а видели первый сон. Бодрствовала только пара дьяков, если это можно так назвать. Уселись ближе к костру и клевали носом.
Оставить своих друзей спать на полу я не мог. Сумки девушек были у меня, так что я достал их спальники и свою желтенькую палатку.
– Там хоть сквозняков нет, – ворчал я, устанавливая её. Вбить колышки в землю невозможно, под ногами камень, так что просто придавил её булыжниками и занёс спящих красавиц в свою берлогу, укладывая рядышком. Мишу уложил вместе с Бояной. Лёху пристроил к ним.
Одноклассников же перетащил ближе к костру и уложил на сумки, сложив из них бугристые матрасы. Всяко лучше, чем спать на камнях. Ползать в их вещах в поисках спальников я не стал.
Хотел уже и сам прилечь, как вспомнил, что вода у нас кончилась. Девушки проснутся, а пить нечего, подхватил я котелок и пошел искать мох, про который нам рассказывала Анастасия Ивановна. Темно, зажёг я над головой слабенький огонёк, освещающий метра три рядом. Лучше бы я этого не делал – поджал я ноги и чуть не дал стрекача, стоило мимо проползти сороконожке метровой длины, что посмотрела на меня с гастрономическим интересом, разочаровалась малым количеством мяса на костях и уползла по своим делам.
– Хрясь! – Раздавил я пугающего своим видом таракана размером с кулак, что полз на меня явно с недобрыми намерениями. – Погань! – Попытался я вытереть подошву о камень, только размазав таракашку ещё больше. Завоняло кислятиной и уксусом; плюнул я на это дело и подошел к стене пещеры, на которой подрагивал чуть светящийся мох. Подставил котелок и стал сжимать траву, выдавливая воду в ёмкость. Ощущения были странные. Берёшь пучок этой склизкой хрени в руку, сжимаешь, раздаётся смачный чпок и течёт вода… Даже удовольствие получил, давя эту травку, подхватил я котелок, полный прозрачной, как слеза, жидкости с зеленоватым отливом, и пошел назад, затаптывая по пути таракашек и других жуков мерзкого вида, что плевались, кусались и шипели, стоило им попасть в круг света. Треть котелка расплескал, пока стряхивал с ноги гигантского клопа, успевшего прокусить кожу и выкачивающего из меня кровь.
Зная, что творится в темноте пещеры, побоялся оставлять ребят так и зажёг еще несколько костров, что горели на моей силе, а не на дровах, после чего заполз к себе в палатку и лёг в просвет между девчонками, чуть потеснив их.
– Быр, быр, быр, – недовольно проворчали они сквозь сон.
Опустил голову на подушку и очутился в царстве Морфея, не заметив, как с одной стороны меня обняла Алиса, а с другой – Анастасия Ивановна, закинули они на меня ножки и засопели в уши, тиская как плюшевого мишку.
– Андрюша, просыпайся, – нежно будил меня женский голос, шепча и мягко толкая в плечо. – Андрюша-а-а…
– Встаю, встаю, – разлепил я глаза, пытаясь определить, где это я.
Проморгался. Сверху на мне лежала Алиса, обняв всеми конечностями и сладко причмокивая. Я обхватывал её руками в районе попы. С левого бока в меня вдавливались Елена, что прикусила меня за ухо, так и заснув с ним в губах. Справа же была Анастасия Ивановна, чьё сари распахнулось после сна, показав мне кусочек её кружевного бюстгальтера белого цвета.
– Который час? – Осторожно убрал я руки с попы Алисы и отвёл взгляд от прелестей учительницы.
– Десять утра. Буди давай их. – Наклонилась она надо мной и поцеловала в носик. – Спасибо, что уложил нас. – Встала она и поправила одежду, начав расталкивать других девчонок.
– Пожалуйста, – смутился я немного, высвободив ушко из плена Елены. – Вставай, – шепнул я ей. Он не просыпалась, тогда я решил немного пошалить и стал тренировать на ней французский поцелуй. Она заворочалась, застыла на миг и принялась отвечать мне, приоткрыв глаза. Не знаю, как девчонкам удается так вкусно пахнуть даже после тяжелого марша и сна в палатке, всё не мог я наесться её клубничными губами и надышаться запахами сирени.
– Доброе утро, – шепнула она, ласково проведя рукой по моему лицу и прервав целовашки.
– Доброе, – улыбнулся я счастливо. Она посмотрела на сестру и приподняла бровь, спрашивая, как это так?
– Не знаю. Я проснулся, а она здесь, – осторожно покачал я Алису, не снимая с себя. Эта засоня разлепила глазки, что-то буркнула и попыталась снова заснуть. Пришлось применить крайние меры и хлопнуть её по попке.
– Ай! – Окончательно проснулась она, возмущенно уставившись на меня. Елена хихикнула. Алиса стала меня душить, но в процессе передумала и потребовала свою порцию поцелуйчиков.