– Что должен?
– Неважно. Просто найди и передай, что я сказал. А то мы тут до утра проторчим.
Маргарита кивнула, прошмыгнула мимо всадников на площадь и побежала к дворцу. Минут через десять, посчитал Никита, Бессмертный должен подойти сюда. Вот тогда-то и начнётся самое интересное.
– Как ты узнала, что он здесь? – Никита повернулся к Ядвиге.
Та трудно сглотнула.
– Слухами земля полнится. Все уже знают.
Старшой мялся, переводил взгляд с Никиты на Ядвигу.
– Точно, говоришь, Бессмертный её ждёт?
– Да, старшой, ждёт. И ты бы не гонял зря туда-сюда брата царицы, а пропустил бы нас. Ну посмотри на неё – ну что она может сделать?! На ногах еле стоит.
Гвардеец ещё колебался.
– Под твою ответственность?
– Под мою, – согласился Никита.
– Ладно, валите, – разрешил старшой.
Всадники расступились, давая проход. Поддерживая Ядвигу под локоть, Никита провёл её на площадь.
Шли медленно и молча. Старуха едва передвигала ноги, но не спускала горящего неистового взгляда с дворца. В глазах у неё плясали огоньки дворцовых окон.
Никита тоже молчал. Он боялся представить, что сейчас будет, если Бессмертный не сдержит обещание. А если сдержит? И как он его сдержит – вот ведь что главное!
После минутного объяснения придверная стража пропустила их внутрь. Обширный входной зал, ведущий к парадной мраморной лестнице, был ярко освещен, и Ядвига болезненно заморгала, войдя с темноты города в свет и роскошь Мариинского дворца.
Бессмертного Никита увидел сразу. Он спускался по лестнице в сопровождении Маргариты и Марьи, спускался спокойно и уверенно, чеканя каблуками сапог по мраморным ступенькам.
«Зачем здесь царица? – подумал Никита, нахмурившись. – При чём тут она? Кошкина, ты хоть что-нибудь можешь сделать без косяков?»
Ядвига наконец привыкла к свету, перестала моргать и тоже увидела Бессмертного с Марьей. Она мелко задрожала, изо всех сил вцепившись скрюченными пальцами в посох и стараясь не упасть. Никита тронул её за локоть, подталкивая вперёд, но она не могла сделать больше ни шагу.
Ещё на подходе Никита заметил, как исказилось гладкое лицо царицы.
– Что здесь делает эта тварь? – с ненавистью и отвращением спросила она. – Как её вообще сюда пустили?
– Это я, – тут же выступил Никита. – Это я её провёл, ваше величество. Под свою ответственность.
– Зачем?! – гневно воскликнула царица.
– Маша! – жалобно прохрипела Ядвига, протягивая дрожащую руку. – Маша…
– Я тебе не Маша! – оборвала царица. – Для тебя я ваше величество.
– Ваше величество…
– Марья, она ко мне, – спокойно произнёс Бессмертный.
– Зачем?!
Он вздохнул, повернулся к Маргарите.
– Кошкина, приведи сюда Лику, пожалуйста.
Маргарита смотрела во все глаза. Она была так заинтригована происходящим, что кивнула без лишних слов и умчалась обратно по лестнице искать подружку.
Бессмертный повернулся к Марье.
– Видишь ли, отправляя гонца к Елене, мне пришлось воспользоваться помощью и Ядвиги тоже. В обмен я пообещал ей вернуть то, что отнял.
– И она пришла за обещанным? – Марья с отвращением скользнула взглядом по Ядвиге. – Что ты ей обещал?
– Доченьку! – прошептала Ядвига. – Он вернёт мне мою доченьку. Ты ведь обещал, Кеша! Ты же обещал!
«Бли-и-ин! – пронеслось в голове у Никиты. – Да не может этого быть!»
Откуда-то появился Коломна. Дьяк обладал необъяснимой способностью чувствовать, где происходит самое главное, и оказываться в этот момент возле царицы.
– Ещё мне нужен ваш поставщик рыбы Емельян, – сказал Бессмертный, не обращая внимания на Ядвигу. – Коломна, можешь привести? Кажется, я его видел сегодня во дворце.
Дьяк кивнул и так же молча и незаметно исчез.
– Емеля? – недоуменно нахмурилась Марья. – Зачем тебе он?
– Может понадобиться. Он единственный свидетель.
– Свидетель чего?
Бессмертный вздохнул.
– Маша, я не хотел тебе говорить. Да и сейчас не хочу. Но я правда ей обещал – Савостьянов подтвердит. Будет нехорошо, если мы просто так её вышвырнем.
– Её?! – вышла из себя Марья. – Её?! Да после того, что она сделала, ей до конца жизни молиться надо, что мы не убили её. Как ещё наглости хватает чего-то требовать?
Бессмертный дёрнул плечом, скривил гримасу: мол, ну да, вот так. Ничего уже не поделать. Марья гневно отвернулась, тяжело дыша.
«Беда, беда, беда! – стучало у Никиты в голове. – Вот этого я точно не ожидал. Ох, что сейчас будет, что сейчас будет!»
– И что ты собираешься делать? – Марья резко повернулась к брату. – Ты же сказал, что пристроил где-то девчонку.
– Пристроил, – кивнул он.
– Где?
Бессмертный повернулся к лестнице, по которой, держась за руки, спускались Маргарита с Ликой. Распаренная от беготни, вспотевшая Маргарита была уже без шапки, в расстёгнутом зипуне, но всё ещё с домовёнком в руке. Лика была в закрытом палевом платье с парчовыми красными нарукавниками.
Несколько секунд все молча смотрели на них. Тишину нарушил судорожный вздох Марьи.
– Ты же не мог! – не веря, пробормотала она, глядя на брата. – Ты… ты… Это же…
– Я не планировал этого, – сказал Бессмертный. – Так получилось.
Подошли девушки. Маргарита с предвкушением уставилась на Бессмертного; Лика со страхом смотрела на старуху, попавшуюся ей вчера на подъезде к городу. Что она делает здесь? Зачем она здесь? Что им всем надо от неё?
– Лика! – произнёс Бессмертный, мягко беря её за руку. – Так получилось, что тебе придётся сейчас кое-что узнать. То, что ты знать бы не хотела и прекрасно бы обошлась без этого. Но не получится. Извини.
– Что? – побледневшая Лика металась взглядом по лицам. – Что узнать?
Бессмертный вытянул свободную руку к Ядвиге.
– Я обещал старухе Полонской, что верну её дочь. Я держу обещания. Лика, познакомься, это твоя мать.
Глава 5Дом на Горелом озере
Отряд Босоволка, посланный отбить у мераянов Россошь, успешно справился с задачей. Основные войска Волхова под командованием Вельяминова продвигались прямо к Саранге, где укрылся самозваный князь мераянов, а Босоволку было приказано зачистить берега Молочной реки, срыть возведённые в последние годы поселения и занять крепость, поставленную на слиянии Иссоши и Молочной.
Босоволк не стал тратить время на деревеньки и посёлки мераянов по берегу Молочной, а сразу скрытно, лесами направился к Россоши. Эффект неожиданности был достигнут, волховцев не ждали так быстро. В ходе короткого, но яростного ночного штурма отряд Босоволка потерял всего трёх человек. Особенно отличились в бою Осецкий и Потапов, которые первыми ворвались в крепость и сняли часовых на главной башне. Их Босоволк и отправил в Волхов с донесением и представлением к награде.
По правилам Босоволк должен был направить донесение о взятии Россоши командующему Вельяминову. Но он был честолюбив и тщеславен и не хотел делиться своим успехом. Поэтому послал гонцов прямо в Волхов и не поленился переправить их на правый берег реки, чтобы они даже случайно не столкнулись с людьми Вельяминова.
Публично он объяснял это заботой о безопасности гонцов – дескать, на левом берегу ещё идут локальные бои и шастают отбившиеся от основных сил отряды и шайки. Вот только на правом берегу была всего одна дорога от Россоши к Волхову и сейчас, в конце апреля, она оказалась затоплена весенним половодьем. Река разлилась на три-четыре версты, и гонцам пришлось забирать всё дальше и дальше к северу, пока они не поняли, что заблудились.
Несколько дней они пробирались по глухому лесу, отпугивая медведей факелами и пищалями, и уже начали выбиваться из сил, когда Осецкий, вымчав отощавшего коня на очередной невысокий пригорок, удивлённо присвистнул и помахал рукой товарищу:
– Потапов! Давай сюда. Кажись, повезло нам.
Потапов подстегнул уставшего коня и поднялся к Осецкому. Под небольшим лесистым холмом лежало озеро, на дальнем берегу которого виднелся дом на сваях.
– Хоть дорогу спросим, – Осецкий кивнул на дымок из трубы. – А может, и накормят, если повезёт.
Потапов кивнул. Из запасов оставались одни сухари, и непонятно было, хватит ли даже их до Волхова.
Они подъехали к домику. Из дверей, то ли услышав, то ли увидев их, вышла красивая смуглая женщина в яркой красной рубашке, юбке и с янтарной заколкой в чёрных волосах.
Осецкий опять присвистнул.
– Вот это киса! – он подмигнул напарнику. – Какие бабёнки водятся в здешних лесах, а?!
Потапов нахмурился, спрыгнул с коня. Черноволосая уверенно шла по мосткам к берегу.
– Заблудились, молодцы? – спросила она, подходя.
– А что, так заметно? – Осецкий насмешливо щурился с коня.
– Вы не местные. И подъехали с той стороны, – она махнула рукой за спину. – А там дорог нет; значит, заблудились.
– Ну да, – признал Потапов, – заблудились немного. Далеко отсюда до Волхова? Или хоть до Калинова тракта?
– До тракта часа три хорошей скачки. Но не на ваших конях.
– Это точно, – согласился Осецкий, спрыгивая с седла. – Кони выдохлись, да и нам бы отдохнуть. Не найдётся ли у тебя ночлега, красавица? Мы заплатим.
Хозяйка домика внимательно осмотрела их.
– Деньги есть, не переживай, – по-своему истолковал её взгляд Осецкий. – Заплатим и за постой, и за еду, если накормишь. Кстати, как тебя звать?
– Ядвига, – помолчав, ответила она. – Ядвига Полонская. А вы кто?
– Волховские стрельцы, – Осецкий гордо похлопал по притороченной к седлу пищали. – Новейшее оружие. Это тебе не стрелы какие-то, это любой доспех пробивает.
– Если подойти близко, – сказала Ядвига, усмехнувшись.
– Так ты разбираешься в этом? – удивлённо и недоверчиво спросил Осецкий.
– Немного, – Ядвига поправила заколку в волосах. – В общем, если хотите переночевать, место есть. Харч, выпивка, корм коням. Но плата сразу.
– И сколько просишь?
– Рубль серебром.
Осецкий присвистнул.