– Погоди-ка, – Маргарита торопливо вцепилась ему в рукав. – А Никита? Он тоже с нами?
– Нет, Савостьянов отправится в другое место.
– Куда?!
– Зайди к нему через час, он сам расскажет. И отпусти уже. Меня ждут, знаешь ли.
Бессмертный отодрал Маргариту от себя, кивнул Лике и шагнул в комнату, захлопнув дверь.
– Лика! – Маргарита повернулась к царевне.
– Ты поедешь?
У Маргариты упало сердце. Лика спросила тихо и почти безучастно, но весь её лихорадочно-взбудораженный настрой мгновенно улетучился.
– Лика, я… – она прикусила губу, помялась секунду и тут же бросилась обнимать подругу. – Ну конечно же, нет. Как ты могла такое подумать?! Что я тебя брошу здесь одну?! Да никогда в жизни! И пусть Бессмертный подавится своим Лонгиром.
Лика почти неслышно всхлипнула у неё на плече. Маргарита зажмурилась. Это стоило ей больших усилий, но она справилась. Она обещала Ивану, и она не Бессмертный, который вертит своими обещаниями, как ему заблагорассудится.
Никита курил у окна и старался не оборачиваться. Он знал, что Елена не спускает с него наглого и томного взгляда, полулёжа на кушетке и почёсывая Баюну за ушами. Кошак удовлетворённо жмурился и урчал. Ждали Бессмертного.
– Зачем я ему понадобился? – спросил Никита, всматриваясь в ночной город. Кроме пляшущих огней факелов и костров, в тёмном стекле было почти ничего не разобрать.
– Понятия не имею, – Елена томно потянулась. – Сказал: найти вас и привести. Что-то хочет обсудить.
– И даже вам не сказал? – Никита повернулся от окна. Бесполезно себя обманывать, он всё равно видел её отражение в стекле.
– Нет, – Елена небрежно пожала плечами. – Видимо, не хотел, чтобы другие слышали. Кое-что должны знать только мы, юноша.
– Мы? – не удержался Никита. – В смысле… кто мы?
– Мы трое, – сказал Бессмертный, заходя в будуар.
Елена вскочила, отпихнув кота. Никита торопливо затушил окурок.
– Закончил? – Елена обняла Бессмертного, сплетя руки на шее. – Всё теперь? Домой?
– Да, Елена, домой, – Бессмертный держал её за талию, смотрел в запрокинутое лицо. – В каганат.
– Что?!
– Ты не летишь со мной в Золотой город. Ты отправишься на родину, в Халдон.
Она резко выпрямилась, толкнула в грудь.
– Это что, шутка?
– Нет.
– Ты меня прогоняешь?!
– Ни в коем случае, – Бессмертный взял её за плечи. – Просто я никому больше не могу это доверить. Только тебе.
– Что? Что доверить?!
– Удержать каганат. Ты ведь понимаешь, что, кроме тебя, этого больше никому не сделать? Ты – единственная наследница. Ты должна занять трон отца.
– А Аддон?
– Хочешь отдать трон брату?
– Ни за что! – Елена вырвалась из рук Бессмертного, гневно встряхнула волосами.
– Значит, придётся тебе. Больше некому.
– А ты?
– А я не могу быть одновременно в двух местах. Мне нужно восстановить дела в Долинах. А ты займёшься каганатом.
– Но я не смогу одна.
– Елена, ты одна смогла вернуть меня с того света. Уж как-нибудь справишься с купцами да садоводами.
– Это совсем другое, Кощей! Ради тебя я сожгла бы весь мир. Но ради чего мне торчать в этом пыльном городишке?!
– Ради нас. Нам нужно удержать за собой каганат, Елена. Это ворота к Кинжальным проходам, это наш выход к Тёплому морю. Да и дружба с Арданом не повредит.
– Они тебя ненавидят.
– Именно поэтому мне не стоит появляться там лично. А вот тебя они принять могут. Если ты правильно себя поставишь.
Елена колебалась. Никита видел, как ей не хочется; на прекрасном её лице отражалась вся буря эмоций. И всё-таки она уступала.
– Я не хочу без тебя, – плачущим голосом сказала она. – Ну пожалуйста, не бросай меня. Поедем вместе.
– Елена, я не могу, – мягко сказал Бессмертный. – И я не бросаю тебя. Это ведь не навсегда и даже не очень надолго. Как только ты утвердишь нашу власть в каганате, сможешь вернуться в Золотой город.
– Правда? – она опять обняла его за шею, заглянула в глаза.
– Правда. И не думай, что я отпущу тебя одну. Ты возьмёшь с собой Саура, Рогдая и Искардея, они помогут тебе. И Савостьянов, надеюсь, тоже.
Никита моргнул. Он подозревал, что к этому всё и идёт, но всё равно не успел подготовиться.
– Ты хочешь, чтобы он поехал со мной? – Елена оценивающе и как-то по-новому смотрела на Никиту.
– Если он не против.
– Против, – тут же выпалил Никита.
Елена мелодично засмеялась, подошла к нему.
– Вы оставите меня одну, юноша? В такой трудный час?
Она подняла руку, норовя погладить его. Он шагнул назад.
– Бессмертный, я выполнил свою часть уговора. Я сделал всё, как ты хотел. Не заставляй меня делать большее.
– А чем вам ещё заняться сейчас, Савостьянов? – Бессмертный смотрел доброжелательно и даже немного устало. – Отправить вас обратно я пока не могу. Здесь вам делать нечего, в Золотом городе тоже. А в каганате вы станете правой рукой Елены. Возьмёте на себя всё текущее управление, восстановите силовые структуры, замкнёте на себе финансы и дипломатию. Вы станете премьер-министром, вам будет чем заняться. И когда придёт время возвращаться, вы вернётесь не с пустыми руками. Вот это, – Бессмертный кивнул на рубин, – покажется сущей мелочью, по сравнению с тем, что вы сможете попросить у меня.
Никита молчал. Бессмертный ведь не колдовал, кажется, но его сила убеждения действовала почти магически.
– Вы познакомитесь с новой страной и новыми людьми, – продолжал он. – Приобретёте бесценный опыт, который пригодится всегда и везде. У вас будет власть. Вы сможете принести пользу, реальную пользу. И это будет интересно. Управлять страной и народом – в вашем возрасте в том мире шансов было бы ноль. А тут такая возможность!
«Ах ты паскудник! – беспомощно и зло думал Никита. – Старый демон-искуситель, неужели ты думаешь взять меня вот этим?!»
– И кроме всего прочего, – Бессмертный приобнял Елену за плечи, – ведь только вам я могу доверить её. Помогите ей, Савостьянов. Ещё раз. Пожалуйста. Я в долгу не останусь.
Елена прикусила губу, прищурилась завораживающе. Бессмертный смотрел внимательно и ожидающе.
Никита зажмурился.
– Ладно, – сухо сказал он, открыв глаза. – Я поеду. Но это последнее дело, Бессмертный. Последнее!
– Следуя вашим суевериям, нужно говорить «крайнее», – улыбнулся Бессмертный. – Постарайтесь не допустить, чтобы оно и впрямь стало последним. Как эта сигарета. Держите.
Он протянул на ладони пачку сигарет. Никита помедлил, забрал с неохотой.
Первую в своей жизни пачку он курил целый месяц. Вторая у него столько не продержится.
Часть втораяНачало
Глава 1То, что не смог Велизарий
Марья поставила кружку на грубую полку, повесила полотенце и огляделась с отчаянием.
…Нет, в это нельзя было поверить: после утончённой роскоши школы Велизария, после многолюдства и разноцветья солнечного Халдона, после всех планов, надежд, устремлений и перспектив оказаться в этой глуши за сорок вёрст до ближайшего города, где из всего народа – только брат и сестра… За две недели странной жизни после гибели родителей девочка Марья всё никак не могла привыкнуть к новому состоянию; всё казалось чуточку нереальным, словно во сне.
Ольга уже успокоилась. В первые дни она тоже плакала по ночам в подушку, но больше не за себя, не за новую отшельническую жизнь в глуши, а за брата, которому, чувствовала, было тяжелее, чем им обеим. Она его любила, и жалела, и страдала, что ничем не может помочь и хоть как-то облегчить его молчаливую муку.
Но сейчас младшая освоилась и резво носилась по маленькому скромному домику, то подметая полы, то подкладывая дрова в печь, то заваривая чай. Марья понимала, что сестра пытается хоть так услужить брату, снять с него хотя бы повседневные хозяйские заботы. Она и сама варила уху и кашу, собирала грибы, разделывала пойманных братом уток и зайцев, но всё больше и больше понимала, что так это продолжаться не может. Только не для неё. Она готовила себя совсем к другому, она уже видела себя волшебницей и чародейкой, и снова возвращаться к жизни обычной крестьянки было выше её сил.
Так не пойдёт, решила Марья, хмуро разглядывая неровные и не слишком чистые ногти. Брат не может лишить их будущего из-за своей несдержанности и ошибки. Она не то чтобы осуждала Кощея за месть всей деревне; её больше расстраивало то, что он попался. Если бы она мстила за смерть родителей и крёстной, то сделала бы всё гораздо хитрее и тоньше, никто и не подумал бы на неё.
Марья наклонилась над ведром с водой, всмотрелась в отражение. Нет, окончательно решила она, нет, так быть не должно. Она не останется в этой глуши преждевременно стареть и угасать, как та же Ядвига, не допустит, чтобы с поверхности воды на неё смотрело только хмурое лицо с угасающим взглядом. Надо поговорить с братом. Сейчас, пока всё не зашло слишком далеко.
– Оль, ты не видела его?
Сестра сидела на крыльце и увлечённо выбирала семечки из подсолнуха, собираясь высушить их на последнем осеннем солнце.
– Да вон он! – она кивнула на берег. – А чего тебе?
– Ничего, – Марья с досадой надела плетёные босоножки. – Я сейчас. Погоди тут.
Она спустилась по пологому склону к берегу. Брат стоял, скрестив на груди руки, и смотрел на медленную реку.
Невозможно было понять, о чём он думает. С тех пор как они покинули Халдон и укрылись здесь, в Ближней Роще, под Волховом, он почти всё время молчал. Надо было, наверное, дать ему ещё время, но она не могла. Ей надо было понять и решить всё сейчас. Потому что потом, боялась Марья, потом она может смириться, как та же Ольга, и привыкнуть к этой беспросветной жизни. То, чего нужно избежать всеми силами, и чем раньше, тем лучше.
– Кощей! – позвала она.
Он не обернулся. Ей хотелось взять его под руку, потереться щекой о плечо, помолчать вместе с ним. Но она пришла сюда не за этим. Нельзя позволить себе размякнуть. Только не сейчас.