Перед ними резвились гуляки, вышедшие из пабов и театров. Должно быть, представление только что закончилось, потому что большие двери здания, оклеенные плакатами, были открыты и толпа, вышедшая наружу, наводнила улицу шумом голосов.
Теперь они бежали ещё быстрее, и Нова надеялась, что их маленькая группа не будет выделяться среди прохожих. Когда они свернули на более тихую улицу, она задумчиво сказала Лисе:
– Как ты думаешь, Горацио гордился бы тем, что Полуночные коты обратились к нам за помощью?
– Разве Эдисон не рассказал вам историю Горацио? – Лиса на мгновение зажмурилась. – Есть веские причины, по которым он не должен знать, что вы нам помогаете.
Нова остановилась и напряжённо прислушалась.
– Подожди! – прошипела вдруг Лиса. Она оказалась в тени мусорного бака, из которого вываливались чёрные мешки. В темноте Полуночная кошка казалась статуей из бронзы, и только её развевающаяся длинная шерсть выдавала, что она живая.
Шаян и Генри тоже остановились. Нова понятия не имела, что происходит. Вдруг она заметила трёх кошек, снующих под машиной на противоположной стороне улицы. Они были ужасно худыми, а на их шеях виднелись ленты с треугольниками. Это были кошки из армии Пенелопы!
– Мы приближаемся, – вздохнула Лиса, когда те исчезли. – С этого момента больше ни слова. Нас ни в коем случае не должны обнаружить!
Через несколько минут они стояли перед, казалось бы, заброшенным зданием. На крыше осталась только буква «А», мерцающая в ряду неоновых огней. Поднялся ветер и понёс по аллее пустой бумажный пакет.
– Это здесь штаб-квартира Пенелопы? – выпалила Нова и тут же прижала руку ко рту, потому что Шаян бросил на неё строгий взгляд.
Она разглядела надпись на крыше – «Театр Адельфи». Папа рассказывал ей о больших шоу в Вест-Энде, театральных постановках и мюзиклах, на которые зрители со всего мира съезжались в Лондон. Сама она никогда их не видела.
Шаян снова пришёл в движение. Генри с тревогой посмотрел ему вслед.
– Неужели мы и в самом деле должны взбираться по этим шатким ступеням наверх? – прошептал он на ухо Нове, наблюдая, как кот совершает восхождение.
– Смелее! Пожарные лестницы способны выдержать и не такой вес. Только не смотри вниз, иначе у тебя закружится голова!
Нова позволила Генри пойти первым. Лиса была последней, кто поднялся по крутой металлической лестнице, зигзагообразными линиями обвившей дом.
– Голубиный помёт, старое масло, мятные леденцы, бабл-ти, лепестки тюльпанов… – шёпот Генри звучал как стихотворение.
Нова знала, что Генри пытался отвлечься, перечисляя все запахи, которые смог уловить. У неё самой кружилась голова. Ступеньки вели всё выше и выше, и казалось, что эта пытка никогда не закончится. Вдруг буквы, которые внизу казались крохотными, стали огромными – они достигли крыши.
– Ух ты! – Нова обернулась. Весь Вест-Энд был перед ней как на ладони – с его огнями и красными двухэтажными автобусами, которые даже ночью курсировали по узким улочкам, с его остроконечными небоскрёбами и блестящими фасадами. Жаль, что у неё не было времени полюбоваться видом.
– Быстрее, вы двое! – Шаян стоял у стеклянного люка. – Откройте его. Вся банда собралась внизу, в самом театре. И они точно не ожидают визита сверху.
Лицо Генри всё ещё было зелёным после подъёма. Нова дернула за ручку люка, но тот приоткрылся лишь на щель.
– Генри, давай, – крикнула она, – помоги мне! Раз… два… три!
Вместе им удалось открыть люк.
Шаян и Лиса уверенно поспешили вниз по деревянной лестнице, будто знали дорогу. Нова и Генри последовали за ними. Здесь, внутри, Нове казалось, что они находятся в совершенно обычном жилом доме. Они очутились в узком коридоре с белыми дверями. Коты исчезли в дверном проёме. Туда же последовала и Нова. Комната была такой же маленькой, как кабинет Горацио. К стенам крепилось множество пультов с переключателями и кнопками.
– Осветительская ложа, – пробормотал Шаян. – Не пугайтесь.
Нова проследила за взглядом Шаяна. Перед ними располагалось огромное окно, защищённое металлической решёткой. Сверху открывался вид на сцену театра и зрительный зал. Они были так высоко, что у Новы снова закружилась голова. Она подала Генри знак остановиться у стены.
Ряды кресел под комнатой круто спускались вниз. Сцена была залита призрачным зелёно-голубым светом. Глаза Новы медленно привыкали к темноте. У кошек Шаяна и Лисы в этом плане было преимущество.
Нова посмотрела вниз. Театр кишел кошками Пенелопы. Они были повсюду: на сиденьях, спинках, деревянных балках и полу. Царила пугающая тишина. Все смотрели на сцену, но время от времени в толпе вспыхивала пара красных глаз, взгляд которой направлялся наверх. Нова пригнулась, надеясь, что ни одна из враждебно настроенных кошек не заметит их маленькую группу.
– Когда всё произойдёт, вам нужно будет спуститься со мной по лестнице на первый этаж и встретиться с Зией за кулисами, – прошептал Шаян.
Нова открыла было рот, чтобы возразить, но её прервал оглушительный грохот. Сначала это звучало как плач сотен младенцев, затем превратилось в шипение и, наконец, в отвратительное прогревание одних и тех же слов:
– Пенелопа, правительница, Пенелопа, правительница!
Шаян вскочил на перила и обернулся.
– Должен признать, поют они красиво.
Генри в отчаянии посмотрел на Нову и прижал руки к ушам, но Лису, похоже, тоже не беспокоил этот крик.
Внезапно все звуки в комнате стихли. Нова задержала дыхание. На сцене вспыхнул яркий свет, и появилось огромное кресло с золотыми украшениями, обтянутое бежевым бархатом.
На нём сидела кошка с шерстью песочного цвета и треугольной головой. Её глаза светились тёмно-красным, а острые зубы опасно сверкали, стоило ей только разинуть пасть. Без сомнений, это была Пенелопа.
23
– Кошки Англии! – холодный голос Пенелопы звучал особенно жутко в этом огромном зале.
Нова замерла.
На сцене рядом с Пенелопой сидели два гигантских кота. Генри, видимо, тоже их заметил и прошептал Нове на ухо:
– Мейн-куны. У моей бабушки когда-то был такой. Он сожрал двух или трёх белок на завтрак, когда случайно выбрался в сад.
– Она пообещала отдать весь Гайд-парк мейн-кунам, которые работают у неё охранниками, – ахнул Шаян. – Белки там, как известно, особенно жирные, потому что их постоянно кормят туристы.
Они снова посмотрели на сцену, где Пенелопа демонстрировала всем свои острые зубы.
– Добро пожаловать на нашу встречу! У меня для вас радостная новость: ещё больше наших врагов были схвачены и брошены в глубокие подземелья Цератона. Там они смогут подумать о том, какая польза им от того, что они доверяют своей нелепой Куинн. Королева без дворца, без народа и без охраны.
Нова услышала топот и одобрительные возгласы со всех сторон. Но как только Пенелопа снова заговорила, в зале воцарилась мёртвая тишина.
– Какая же жалкая эта Куинн. Миролюбивая, справедливая, нежная – ха! Мы, кошки, рождены для борьбы. Мы завоёвываем нашу территорию, защищаем её, расширяем. Зачем нам острые когти и зубы, если мы ими не пользуемся? Существовать в мире и согласии с другими живыми существами? Смешно! Жить с людьми, которые целыми днями тискают нас, сидя на диване, и подчиняют консервам? Унизительно!
Кошки в зале одобрительно замурчали.
– Английским кошкам нужна другая королева! Настоящая правительница! Та, перед кем затрепещут все кошки в королевстве! Будь то уличные кошки, домашние, дворовые и даже самые якобы сильные, умные и смелые из нас. Так называемые – Полуночные. Смотрите сюда!
Зрители снова замолчали. На сцене позади Пенелопы что-то зашевелилось.
Группа её последователей толкали перед собой значительно более крупного кота. Нова сразу узнала его. Это был Леандро, Полуночный кот с серой полосатой шерстью, которому она не смогла помочь во время их первой встречи несколько ночей назад. Он выглядел ужасно. Его шерсть была взъерошена, а голова устало поникла. Кошки толкнули Леандро в сторону трона и отпрянули. Пенелопа разразилась громким и жестоким смехом. Толпа неохотно поддержала её.
– Как нелепо! – воскликнула Пенелопа пронзительным, высоким голосом, от которого зазвенели тысячи маленьких стекляшек на люстрах театра. – Итак, этот несчастный принадлежит к знаменитым телохранителям так называемой королевы. Одного за другим мы поймали этих якобы элитных котов. Пройдёт совсем немного времени, прежде чем последний из них навсегда исчезнет в Цератоне.
Нова посмотрела на Шаяна. Он сидел рядом с Лисой на перилах, готовый к прыжку. Каждый мускул в его теле был напряжён.
– Этого не произойдёт, – приятный голос Лисы успокоил Нову. – Смотрите, сейчас начнётся. Но не забывайте: вы здесь, чтобы поменять ключ, и единственный, кто рискует быть схваченным Пенелопой, – это я.
– Чем здесь пахнет? – Генри наклонился над металлической решёткой так сильно, что чуть не раскрыл себя.
Нова потянула его за руку назад.
– Ты с ума сошёл? Кошки могут тебя увидеть!
– Но этот запах! – возразил Генри.
– Это цветы жимолости из Ляонина в Китае, – прошептала Лиса. – Большинство кошек не могут устоять перед его запахом. Мы, Полуночные коты, тренируемся, чтобы не поддаваться его влиянию. Говорят, у Пенелопы жимолостью набит целый шкаф. Когда обычные кошки слышат аромат этих цветов, то погружаются в глубокий сон, в котором им снятся самые чудесные сны. Я предполагаю, что этот шкаф где-то здесь, в театре. У тебя действительно фантастический нюх, Генри!
– Вам не придётся долго ждать, кошки Англии! Скоро у вас будет настоящая королева. И сегодня вечером я покажу вам, как она выглядит! – закричала Пенелопа.
На сцене снова что-то зашевелилось. Леандро тем временем увели. Нова задавалась вопросом, будет ли Пенелопа выставлять напоказ ещё больше пойманных котов.
Из-за занавески появилась кошка с подушкой на спине. На ней лежали красный плащ, колье и корона, инкрустированная красными и зелёными камнями – все в форме кошачьих глаз. Кошки в зале визжали, люстры яростно звенели, будто завидовали све