– В таком случае Пенелопа стала бы твоей королевой, – ответила ему Нова.
– Ой! – ответил Гектор, прищурив глаза и повернув голову набок.
Им пришлось перешагнуть через Гектора, чтобы продолжить подниматься по лестнице. Даже с дальнего расстояния Нова увидела, что за её дверью что-то стоит. Её сердце громко застучало. Может быть, это от папы? Но сейчас он должен был благополучно прибыть в Шотландию.
– Что это? – спросил Генри. – Пахнет странно – песочным печеньем и свежескошенной травой.
Это была корзина, к ручке которой были прикреплены клетчатые салфетки, которые ниспадали, словно занавески, скрывая содержимое корзины. Что в ней могло быть?
Нова оставила рюкзак возле своей комнаты.
Осторожно она приподняла одну из салфеток. От увиденного у неё чуть глаза на лоб не полезли. В корзине сидели два самых милых и маленьких котёнка, которых она когда-либо видела. Один из них был светло-серым, другой – чёрным, но у обоих была белая пушистая шерсть на подбородке и шее, словно они были в нагрудниках. Нова протянула руку. Серый котёнок тут же начал яростно облизывать её.
– Кажется, он голоден, – сказала Нова.
Генри погладил чёрного котенка по голове.
– Как эти двое сюда попали? – спросил он.
– Есть вопрос поважнее: как вы сюда попали? – внезапно раздалось позади них. – Сейчас пять часов утра, и, судя по тому, что вы одеты, вы, видимо, собирались покинуть башню.
Нова никогда не видела Горацио таким злым. Его лоб избороздили строгие морщины, и он так сильно напряг глаза, что их почти не было видно. Даже белая ночная рубашка, казалось, досадливо надулась. Ещё и Гектор, как бы невзначай, прогуливался по коридору. Нова задержала дыхание.
– Нет, не собирались, – когда Гектор заговорил, Горацио в замешательстве обернулся. – Я только что отправил этих двоих на поиски тебя, и мне кажется, что они одеты вполне подходяще задаче. Не каждый может демонстрировать свои ночные костюмы так открыто, как ты, мой дорогой Горацио.
Нова хихикнула, и Генри тоже украдкой поднёс руку к лицу.
Горацио не обращал на них внимания. Он наклонился к Гектору:
– Значит, ты всё-таки решил заговорить с Новой и Генри? Я тебя не понимаю…
Гектор мотнул головой.
– Конечно, эти двое не так осторожны и заботливы, как подобало бы Фелидиксам. На этот счёт у меня были опасения. Но единственное, что действительно имеет значение, так это то, что они готовы отдать всё, чтобы помочь нам, кошкам. И очевидно, что я не единственный, кто верит в дар этих двоих. – Он покосился на корзину. – Уверен, что кто-то не случайно оставил эту находку именно здесь.
Генри осторожно поднял чёрного котенка, а Нова серого.
– Как вы тут оказались? – прошептала она.
Котёнок мяукнул и прижался головой к руке Новы. Нова вопросительно посмотрела на Горацио.
– Котята слишком маленькие, чтобы говорить. Они ведь ещё младенцы, – объяснил их учитель.
Со стороны Гектора донёсся пыхтящий звук.
– И снова нас, кошек, недооценивают. Ничего нового. Позволь мне.
Дети нерешительно поставили котят перед Гектором, который выглядел огромным по сравнению с ними двумя.
– Убери свой язык, – сказал Гектор, приблизив свой нос к морде чёрного котенка и ткнув его своей короткой круглой лапой. – Кто вы такие и что вам здесь нужно?
Котята в ужасе отпрянули. Серый, дрожа, прижался к ноге Новы, которая тут же снова подняла его и успокаивающе погладила.
– Как тактично и заботливо! – прошептал ей Генри.
Горацио покачал головой.
– Гектор, я действительно очень ценю тебя, но ты просто не можешь найти общий язык с детьми. – Затем он добавил: – Я имею в виду и детей-кошек, и детей-людей.
Генри тоже снова взял своего котёнка на руки.
– Ты, наверное, на днях ел рыбу, – сказал он. – Камбалу из Дувра, если быть точным.
Котёнок немного успокоился и начал радостно мурчать. При этом он снова и снова пытался дотронуться лапой до носа Генри.
– Какой ты наглец! – воскликнул Генри.
– Ик, – сказал котенок.
– Ты это слышал? – взволнованно воскликнула Нова.
– Ик, – повторил чёрный котенок.
Серый котёнок заёрзал на руке Новы.
– Уби, – выдал он писклявым голосом.
– Ик!
– Уби!
– Может быть, это их имена? – восторженно предположила Нова.
– Ик и Уби? Ты серьёзно? – Генри нахмурил брови.
– Они только начинают говорить, – объяснил Горацио. – Некоторые звуки ещё слишком сложные для них.
Гектор выпрямился. Очевидно, он всё ещё был оскорблён комментарием Горацио.
– Без меня они вообще бы ничего не сказали. Поэтому, учитывая их плохое произношение, мы назовем их Мик и Муби.
Генри затрясся от смеха.
– Точно! – воскликнула Нова. – Их наверняка зовут Рик и Руби.
Как по команде, оба котенка начали дико мяукать, прерываясь лишь на «ик» и «уби».
– Всё в порядке, так и должно быть, – сказал Горацио. – Ещё слишком рано, но думаю, мы начнём завтракать немного позже. И, Нова, мне нужно кое-что ещё с тобой обсудить.
41
Лестница устало скрипела в эти ранние часы, когда Нова с радостью последовала за Горацио на кухню. Волнение и напряжение ночи уступили место новому счастливому чувству. Горацио позволил ей ухаживать за Руби, которую она несла на руках, и каким-то чудом их ночное приключение осталось почти незамеченным.
Нова с облегчением вдохнула знакомый аромат старых стен и их обитателей. Некоторые гости лежали где-то в креслах, на подстилках или на полках и ещё спали, но Нова знала, что многие кошки использовали время перед рассветом для спокойных прогулок по обширной территории Тауэра. В это время не было ни охранников, ни туристов, прогуливающихся по свежескошенным газонам и тщательно ухоженным каменным дорожкам.
То один, то другой приоткрывали глаза, чтобы посмотреть, кто появился здесь в столь ранний час, но присутствие Горацио, казалось, мгновенно успокаивало кошек.
Нова не могла представить себе более прекрасного места в мире, чем башня Горацио, но образ одинокого папы в Шотландии омрачал её мысли. Когда же он вернётся? На глаза Новы навернулись слёзы. Горацио положил руку ей на плечо и указал на диван в синюю полоску, стоящий вплотную к камину. Они сели рядом друг с другом.
– Я должен тебе кое-что передать, – дружелюбно сказал он. – От твоего отца.
Нова сглотнула. Было видно, о чём она сейчас думает? С удивлением она обнаружила, что её учитель держит в руках телефон. Она и представить не могла, что у него может быть нечто подобное. Горацио, по-видимому, был не очень хорошо знаком с этим устройством и неловко постучал по нему указательным пальцем.
– Для меня это немного запутанно, – начал он наконец, – но, надеюсь, ты поймёшь. Итак, сообщение гласит: «Надеюсь, ты достигла своей цели. Честно говоря, я в этом даже не сомневаюсь. У тебя получилось воспользоваться надувным матрасом? Мне придётся надолго задержаться в Шотландии. Я нашёл первый след и уверен, что смогу найти здесь то, что так долго искал.
Скрести пальцы за меня! Если я тебе понадоблюсь, поговори с Горацио. С любовью, папа – мяу!»
По лицу Новы текли слёзы. Она обняла удивлённого Горацио и прижимала его к себе, пока Руби на диване не завизжала от ревности.
Горацио дружески похлопал её по спине.
– У меня есть для тебя ещё одно сообщение. – Он положил телефон на низкий деревянный столик перед ними, на котором стояли фотография уличных кошек в Испании и миска с водой. Горацио встал и быстро пошёл в свой кабинет. Через несколько секунд он вернулся, держа в руке пожелтевший конверт, который протянул Нове.
Нова прочла:
«Для Новы.
Прочитать в день, когда она узнает, что она Фелидикс».
Что-то странное в этом письме, подумала Нова, держа конверт в руках. Тогда она поняла, что это было. Буква «О» в её имени была идеальным кругом, не соединённым с другими буквами, а штрихи над буквой «Т» были едва различимы. Почерк был до смешного похож на почерк Новы, но в то же время отличался – он был мельче, чем её собственный.
– Я должен извиниться перед тобой, Нова, – Горацио вздохнул. – Несколько дней назад ты уже узнала свой секрет, который мы все так бережно храним в этой башне. Так что я немного опаздываю.
Нова сглотнула и поднесла ко рту прядь волос. Она никогда не сможет рассказать Горацио о том, как встретила Эдисона на своём подоконнике.
– Надеюсь, ты не сердишься на меня, – продолжил Горацио. – Когда появился твой отец, я подумал, что, возможно, он хотел сам рассказать тебе о содержании письма – в поездке, которую вы запланировали.
Нова озадаченно посмотрела на Горацио. Позади него серый полосатый кот с любопытством запрыгнул на спинку дивана и коснулся его шеи.
– Я приду позже, – шепнул Горацио гостю.
Кот не ответил. Он запрыгнул на кресло рядом с камином, свернулся там калачиком и закрыл глаза.
– От кого это письмо? – спросила Нова.
Горацио спокойно посмотрел на неё:
– Оно от твоей матери, Нова.
Нова не чувствовала, что Руби вцепилась в её свитер своими крошечными коготками. Она не слышала, как колокола церкви Всех Святых пробили пять. Она не видела, что серый полосатый кот наблюдает за ней из-за полуприкрытых век.
Письмо от её матери.
Папа всегда говорил, что наступит день, когда её мама объявится. День, когда её мама объяснит, почему её не было с Новой, почему она не вернулась к ней, даже когда папу впервые посадили в тюрьму.
Нова всегда верила своему отцу, когда тот говорил, что есть причины, по которым её мама не может провести с ними свою жизнь. В какой-то момент она перестала задавать вопросы, от которых её отец всегда печально уклонялся.
Она не была готова к тому, чтобы получить ответ на этот вопрос сейчас. Письмо, которое раньше казалось таким огромным и толстым, вдруг показалось ей тоненьким и крошечным. Как оно могло ответить на все вопросы, которые накопились в ней за столь долгое время?
Нова положила письмо перед собой на стол. Рядом со снимком и миской с водой.